Фандоринская Москва. Мясницкая. Часть II
Сыскное управление и Кº
То ли дело быть на месте,
По Мясницкой разъезжать,
О деревне, о невесте
На досуге помышлять!
Александр Пушкин. «Дорожные жалобы»
В этой заметке, посвящённой Мясницкой улице, речь пойдёт о том учреждении, в котором в романе «Азазель» перед читателем впервые появился коллежский регистратор Эраст Фандорин.
В 1866 году, в котором произошло первое покушение на императора Александра II, в Санкт-Петербурге были учреждены две новые службы: Сыскное отделение (уголовный сыск) и Охранное отделение (политический сыск).
В 1880 году Охранное отделение было создано в Москве, а в 1881 году в Первопрестольной появилось и Сыскное отделение. Именно в Сыскном отделении 14 мая 1876 года читатель встречает 20-летнего Фандорина. Да-да, в настоящей Златоглавой отделение появится лишь в 1881 году, но в акунинской Москве оно работает уже в 1876 году и называется управлением.
Из романа «Азазель» Бориса Акунина: «Ксаверий Феофилактович Грушин, следственный пристав Сыскного управления при
московском обер-полицмейстере, облегчённо вздохнул и отложил влево, в стопку «просмотрено», сводку важных
преступлений за вчерашний день. <…> Ксаверий Феофилактович уютно зевнул и взглянул поверх черепахового
пенсне на письмоводителя, чиновника 14 класса Эраста Петровича Фандорина, в третий раз переписывавшего
недельный отчёт для господина обер-полицеймейстера».
Сыскное и Охранное отделения располагались на пересечении Мясницкой улицы с Фуркасовским переулком (в доме № 3/5 по старой
нумерации). В настоящее время на этой территории находятся выставочный зал «Идеальный дом» и Главгосэкспертиза России
(здание №5/12) и учреждения, подведомственные ГАИ (дом № 3).
Аккурат напротив книжного магазиина «Библио-Глобус».
Дома перестроены в конце XIX и начале XX веков, так что здание, в котором работал Фандорин, не сохранилось. Да и сами отделения ещё в 1890 году переехали с Мясницкой в Большой Гнездиковский переулок. Но история вскоре снова выведет на Фандорина.
На этом участке, на принадлежавшей когда-то архиерейскому подворью территории, во времена Синода обреталась Московская духовная консистория - назойливое, но куда менее жестокое подобие инквизиции.
Из «Москвы и москвичей» Владимира Гиляровского: «Консистория! Слово, теперь непонятное для большинства читателей.
Попал чёрт в невод и в испуге вскрикивал:
- Не в консистории ли я?!
Была такая поговорка, характеризовавшая это учреждение.
А представляло оно собой местно церковное управление из крупных духовных чинов - совет, и мелких чиновников,
которыми верховодил секретарь - главная сила, которая и влияла на совет».
Источник: https://pastvu.com/p/16455
В доме № 3 в недавнем прошлом размещался ГУЛАГ (ГУЛаг). В наши дни этим словом часто называют всю
совокупность сталинских лагерей, что, конечно же, неправильно. Люди мотали сроки не в ГУЛАГе, а в лагерях на
Колыме, Соловках, Магадане и других местах. ГУЛАГ - это не лагерь, не группа лагерей, а Главное управление
исправительно-трудовых лагерей, трудовых поселений и мест заключений. И гнездилось оно там, где сейчас находятся
учреждения ГАИ.
Рядом с этим зданием в своё время располагался, как пишет Гиляровский, «дом ужасов» - отделение Тайной экспедиции.
Это в нём тайный советник Степан Шешковский («домашний палач кроткой Екатерины», по определению Пушкина)
пытал и допрашивал Емельяна Пугачёва. Любопытно, что однажды Шешковский сам оказался жертвой своих
истязательных механизмов. Приключилось это, правда, не в Москве, а в Санкт-Петербурге. Некто усадил господина
тайного советника в проваливающееся кресло, а не знавшие об этом экзекуторы взяли и выпороли своего начальника.
Ничего из «Внеклассного чтения» не напоминает?
В акунинском романе Степан Иванович Шешковский превратился в Прохора Ивановича Маслова - главного врага Митридата
Карпова, прадеда Эраста Фандорина. А Тайная экспедиция - орган политического надзора и сыска - стала Секретной; по
мнению Данилы Фондорина, это «хитроумное ведомство, которое кормится от пресечения государственный
злоумышлений, и потому без злоумышленников существовать не может».
Позади всех этих строений в настоящее время находится известное здание органов государственной безопасности.
Тайная экспедиция, Духовная консистория, Сыскное и Охранное отделения, ВЧК, ОГПУ, НКВД, ГУЛАГ, МГБ, КГБ, ГАИ… Свято
место пусто не бывает.
Прежде чем отправиться вверх по улице, стоит отойти назад, чтобы посмотреть на Мясницкую с дореволюционной
Лубянской площади.
Обратите внимание на символичное слово «КИРОВЪ» в надписи на боковой стене здания, в котором сейчас находится
«Библио-Глобус». Это вывеска магазина Ивана Кирова, московского фабриканта оконных, дверных, печных и
вентиляционных приборов.
Источник: https://pastvu.com/p/438
В 1934 году (когда многих российских фабрикантов отправили на тот свет, или за границу, или в лагеря) в Ленинграде убили партийного функционера Сергея Кирова. Гроб с его телом на правительственном поезде доставили на
Ленинградский вокзал Москвы, переместили на артиллерийский лафет, и похоронная процессия во главе со Сталиным двинулась - в том числе и по Мясницкой - к Колонному залу Дома Союзов. Страна погрузилась в траур. Чтобы выйти из него, пришлось переименовать Мясницкую в улицу Кирова и запустить масштабные репрессии.
Полувеком ранее, в 1882 году, по Мясницкой улице, но уже в обратном направлении - к площади трёх вокзалов - везли гроб с телом «белого генерала» Михаила Скобелева.
Из «Смерти Ахиллеса» Бориса Акунина: «В воскресенье с утра, прежде чем отправиться на Хитровку, Ахимас не удержался - завернул на Мясницкую, чтобы посмотреть на похоронную процессию.
Зрелище впечатляло. Ни одна из акций за всю его многолетнюю карьеру не давала такого эффекта.
Ахимас стоял в причитающей, крестящейся толпе и чувствовал себя главным персонажем этого грандиозного представления, его невидимым центром».
Поскорбели о безвременно ушедших Кирове и Скобелеве, теперь можно пойти к Мясницким воротам.
Проходим мимо знакомых адресов фандоринской Москвы: Китайской пагоды и почтамта.
При пожаре 1812 года по преимуществу деревянная застройка Мясницкой сгорела. Отстраивали здания уже из камня, что способствовало возникновению к середине XIX века у Мясницкой репутации деловой улицы, на которой селились коммерсанты и интеллигенция.
Из «Статского советника» Бориса Акунина: «Из приёмной им навстречу влетел счастливый Мыльников.
- Есть! - крикнул он с порога. - Опознан! Проходил в прошлом году! В картотеке есть! Арсений Николаевич Зимин, сын присяжного поверенного! Мясницкая, собственный дом».
На Мясницкой также работали конторы и магазины, которые решают посетить Эраст Фандорин и Афанасий Зюкин, чтобы купить одежду для мадмуазель Деклик.
Из «Коронации» Бориса Акунина: «У Мясницких ворот мы остановились, в нерешительности оглядывая вывески магазинов готового платья.
- Как вам вон тот? - показал Фандорин на зеркальную витрину с надписью «Последние парижские моды». - Раз п-парижские, то, верно, хорошие?»
Площадь Мясницкие Ворота. В центре фотографии - памятник инженеру Владимиру Шухову, конструктору Шаболовской башни, за ним - Сретенский бульвар.
Когда узнаешь, что раньше что-то существовало, а потом было снесено, то первым делом подозреваешь деятельных большевиков. Но Мясницкие ворота Белого города Москвы были демонтированы ещё при Екатерине II. Как раз на их месте сейчас находится площадь Мясницкие Ворота. В просторечье выражения «Мясницкие ворота» и «площадь Мясницкие Ворота» являются синонимами.
Картина Аполлинария Васнецова «У Мясницких ворот Белого города в XVII веке».
Через Мясницкие ворота в «Любовнике Смерти» Сенька вёз Фандорина от дома Просперо к Хитровке.
Из «Любовника Смерти» Бориса Акунина: «Ассистентом! В Париж! С Эрастом Петровичем!
Господи, сделай так, чтоб мотор не заглох и не перегрелся! Чтоб шина на булыге не треснула! Чтоб не соскочила передача!
Ведь Ты всё можешь, Господи!
На углу Мясницкой двигатель чихнул и сдох. Засор!»
Возле Мясницких ворот от Мясницкой улицы отходит Гусятников переулок, мельком упомянутый в первом романе
фандоринского цикла.
Из романа «Азазель» Бориса Акунина: «Жуя на ходу пирожок с вязигой, купленный на углу Гусятникова переулка
(не будем забывать, что в следственной ажитации Эраст Петрович остался без обеда), он резво шагал по Чистопрудному
бульвару, где допотопные старухи в салопах и чепцах сыпали крошки жирным, бесцеремонным голубям».
В соседних предприятиях общественного питания и сейчас можно купить пирожок, хотя и не с вязигой.
Всё. Фандоринская Мясницкая исследована.
***
Содержание:
Адреса Фандорина в Москве: гостиница «Лоскутная», гостиница «Дюссо», улица Малая Никитская, Ащеулов переулок и Спасские казармы, Сверчков переулок;
Акунин об «Истории Российского государства»;
Дом Николаса и Ластика Фандориных на Солянке: часть I и часть II;
Донской монастырь и Старое Донское кладбище;
Мясницкая улица: Китайская пагода, Московский почтамт и Сыскное управление;
Октябрьский и Мёбиус;
Операция «Пауки в банке»;
Портрет Эраста Фандорина;
Сандуновские бани;
Яузский бульвар.
То ли дело быть на месте,
По Мясницкой разъезжать,
О деревне, о невесте
На досуге помышлять!
Александр Пушкин. «Дорожные жалобы»
В этой заметке, посвящённой Мясницкой улице, речь пойдёт о том учреждении, в котором в романе «Азазель» перед читателем впервые появился коллежский регистратор Эраст Фандорин.
В 1866 году, в котором произошло первое покушение на императора Александра II, в Санкт-Петербурге были учреждены две новые службы: Сыскное отделение (уголовный сыск) и Охранное отделение (политический сыск).
В 1880 году Охранное отделение было создано в Москве, а в 1881 году в Первопрестольной появилось и Сыскное отделение. Именно в Сыскном отделении 14 мая 1876 года читатель встречает 20-летнего Фандорина. Да-да, в настоящей Златоглавой отделение появится лишь в 1881 году, но в акунинской Москве оно работает уже в 1876 году и называется управлением.
Из романа «Азазель» Бориса Акунина: «Ксаверий Феофилактович Грушин, следственный пристав Сыскного управления при
московском обер-полицмейстере, облегчённо вздохнул и отложил влево, в стопку «просмотрено», сводку важных
преступлений за вчерашний день. <…> Ксаверий Феофилактович уютно зевнул и взглянул поверх черепахового
пенсне на письмоводителя, чиновника 14 класса Эраста Петровича Фандорина, в третий раз переписывавшего
недельный отчёт для господина обер-полицеймейстера».
Сыскное и Охранное отделения располагались на пересечении Мясницкой улицы с Фуркасовским переулком (в доме № 3/5 по старой
нумерации). В настоящее время на этой территории находятся выставочный зал «Идеальный дом» и Главгосэкспертиза России
(здание №5/12) и учреждения, подведомственные ГАИ (дом № 3).
Аккурат напротив книжного магазиина «Библио-Глобус».
Дома перестроены в конце XIX и начале XX веков, так что здание, в котором работал Фандорин, не сохранилось. Да и сами отделения ещё в 1890 году переехали с Мясницкой в Большой Гнездиковский переулок. Но история вскоре снова выведет на Фандорина.
На этом участке, на принадлежавшей когда-то архиерейскому подворью территории, во времена Синода обреталась Московская духовная консистория - назойливое, но куда менее жестокое подобие инквизиции.
Из «Москвы и москвичей» Владимира Гиляровского: «Консистория! Слово, теперь непонятное для большинства читателей.
Попал чёрт в невод и в испуге вскрикивал:
- Не в консистории ли я?!
Была такая поговорка, характеризовавшая это учреждение.
А представляло оно собой местно церковное управление из крупных духовных чинов - совет, и мелких чиновников,
которыми верховодил секретарь - главная сила, которая и влияла на совет».
Источник: https://pastvu.com/p/16455
В доме № 3 в недавнем прошлом размещался ГУЛАГ (ГУЛаг). В наши дни этим словом часто называют всю
совокупность сталинских лагерей, что, конечно же, неправильно. Люди мотали сроки не в ГУЛАГе, а в лагерях на
Колыме, Соловках, Магадане и других местах. ГУЛАГ - это не лагерь, не группа лагерей, а Главное управление
исправительно-трудовых лагерей, трудовых поселений и мест заключений. И гнездилось оно там, где сейчас находятся
учреждения ГАИ.
Рядом с этим зданием в своё время располагался, как пишет Гиляровский, «дом ужасов» - отделение Тайной экспедиции.
Это в нём тайный советник Степан Шешковский («домашний палач кроткой Екатерины», по определению Пушкина)
пытал и допрашивал Емельяна Пугачёва. Любопытно, что однажды Шешковский сам оказался жертвой своих
истязательных механизмов. Приключилось это, правда, не в Москве, а в Санкт-Петербурге. Некто усадил господина
тайного советника в проваливающееся кресло, а не знавшие об этом экзекуторы взяли и выпороли своего начальника.
Ничего из «Внеклассного чтения» не напоминает?
В акунинском романе Степан Иванович Шешковский превратился в Прохора Ивановича Маслова - главного врага Митридата
Карпова, прадеда Эраста Фандорина. А Тайная экспедиция - орган политического надзора и сыска - стала Секретной; по
мнению Данилы Фондорина, это «хитроумное ведомство, которое кормится от пресечения государственный
злоумышлений, и потому без злоумышленников существовать не может».
Позади всех этих строений в настоящее время находится известное здание органов государственной безопасности.
Тайная экспедиция, Духовная консистория, Сыскное и Охранное отделения, ВЧК, ОГПУ, НКВД, ГУЛАГ, МГБ, КГБ, ГАИ… Свято
место пусто не бывает.
Прежде чем отправиться вверх по улице, стоит отойти назад, чтобы посмотреть на Мясницкую с дореволюционной
Лубянской площади.
Обратите внимание на символичное слово «КИРОВЪ» в надписи на боковой стене здания, в котором сейчас находится
«Библио-Глобус». Это вывеска магазина Ивана Кирова, московского фабриканта оконных, дверных, печных и
вентиляционных приборов.
Источник: https://pastvu.com/p/438
В 1934 году (когда многих российских фабрикантов отправили на тот свет, или за границу, или в лагеря) в Ленинграде убили партийного функционера Сергея Кирова. Гроб с его телом на правительственном поезде доставили на
Ленинградский вокзал Москвы, переместили на артиллерийский лафет, и похоронная процессия во главе со Сталиным двинулась - в том числе и по Мясницкой - к Колонному залу Дома Союзов. Страна погрузилась в траур. Чтобы выйти из него, пришлось переименовать Мясницкую в улицу Кирова и запустить масштабные репрессии.
Полувеком ранее, в 1882 году, по Мясницкой улице, но уже в обратном направлении - к площади трёх вокзалов - везли гроб с телом «белого генерала» Михаила Скобелева.
Из «Смерти Ахиллеса» Бориса Акунина: «В воскресенье с утра, прежде чем отправиться на Хитровку, Ахимас не удержался - завернул на Мясницкую, чтобы посмотреть на похоронную процессию.
Зрелище впечатляло. Ни одна из акций за всю его многолетнюю карьеру не давала такого эффекта.
Ахимас стоял в причитающей, крестящейся толпе и чувствовал себя главным персонажем этого грандиозного представления, его невидимым центром».
Поскорбели о безвременно ушедших Кирове и Скобелеве, теперь можно пойти к Мясницким воротам.
Проходим мимо знакомых адресов фандоринской Москвы: Китайской пагоды и почтамта.
При пожаре 1812 года по преимуществу деревянная застройка Мясницкой сгорела. Отстраивали здания уже из камня, что способствовало возникновению к середине XIX века у Мясницкой репутации деловой улицы, на которой селились коммерсанты и интеллигенция.
Из «Статского советника» Бориса Акунина: «Из приёмной им навстречу влетел счастливый Мыльников.
- Есть! - крикнул он с порога. - Опознан! Проходил в прошлом году! В картотеке есть! Арсений Николаевич Зимин, сын присяжного поверенного! Мясницкая, собственный дом».
На Мясницкой также работали конторы и магазины, которые решают посетить Эраст Фандорин и Афанасий Зюкин, чтобы купить одежду для мадмуазель Деклик.
Из «Коронации» Бориса Акунина: «У Мясницких ворот мы остановились, в нерешительности оглядывая вывески магазинов готового платья.
- Как вам вон тот? - показал Фандорин на зеркальную витрину с надписью «Последние парижские моды». - Раз п-парижские, то, верно, хорошие?»
Площадь Мясницкие Ворота. В центре фотографии - памятник инженеру Владимиру Шухову, конструктору Шаболовской башни, за ним - Сретенский бульвар.
Когда узнаешь, что раньше что-то существовало, а потом было снесено, то первым делом подозреваешь деятельных большевиков. Но Мясницкие ворота Белого города Москвы были демонтированы ещё при Екатерине II. Как раз на их месте сейчас находится площадь Мясницкие Ворота. В просторечье выражения «Мясницкие ворота» и «площадь Мясницкие Ворота» являются синонимами.
Картина Аполлинария Васнецова «У Мясницких ворот Белого города в XVII веке».
Через Мясницкие ворота в «Любовнике Смерти» Сенька вёз Фандорина от дома Просперо к Хитровке.
Из «Любовника Смерти» Бориса Акунина: «Ассистентом! В Париж! С Эрастом Петровичем!
Господи, сделай так, чтоб мотор не заглох и не перегрелся! Чтоб шина на булыге не треснула! Чтоб не соскочила передача!
Ведь Ты всё можешь, Господи!
На углу Мясницкой двигатель чихнул и сдох. Засор!»
Возле Мясницких ворот от Мясницкой улицы отходит Гусятников переулок, мельком упомянутый в первом романе
фандоринского цикла.
Из романа «Азазель» Бориса Акунина: «Жуя на ходу пирожок с вязигой, купленный на углу Гусятникова переулка
(не будем забывать, что в следственной ажитации Эраст Петрович остался без обеда), он резво шагал по Чистопрудному
бульвару, где допотопные старухи в салопах и чепцах сыпали крошки жирным, бесцеремонным голубям».
В соседних предприятиях общественного питания и сейчас можно купить пирожок, хотя и не с вязигой.
Всё. Фандоринская Мясницкая исследована.
***
Содержание:
Адреса Фандорина в Москве: гостиница «Лоскутная», гостиница «Дюссо», улица Малая Никитская, Ащеулов переулок и Спасские казармы, Сверчков переулок;
Акунин об «Истории Российского государства»;
Дом Николаса и Ластика Фандориных на Солянке: часть I и часть II;
Донской монастырь и Старое Донское кладбище;
Мясницкая улица: Китайская пагода, Московский почтамт и Сыскное управление;
Октябрьский и Мёбиус;
Операция «Пауки в банке»;
Портрет Эраста Фандорина;
Сандуновские бани;
Яузский бульвар.