ПО-ДРУГОМУ
В июньском номере Menu Magazine - интервью с одним из самых популярных блогеров русcкого сегмента сети - Рустем Адагамов, a.k.a. Drugoi. Разговор шел о блогосфере, о появлении в России гражданского общества, о работе в президентском пуле и о других не менее интересных вещах.
Рустем, как вы думаете, что такое блогоcфера?
Я никогда не воспринимал это явление как единое целое. Существуют отдельные авторы, которые производят контент. Никакой связи между ними нет. Есть отдельные группы и сообщества людей по интересам: патриоты, либералы, автолюбители, те, кто интересуется музыкой, гаджетами, молодые мамы и т.д. Существует также множество комментаторов, которые создают информационный шум. Часто люди приходят в Живой Журнал, только чтобы комментировать чужие записи, а не вести собственные дневники. Информация быстро распространяется, но так же быстро и исчезает, Например, мы можем не не вспомнить, о чем говорили месяц назад. Влияние блогов на общество или на СМИ, с моей точки зрения, сильно преувеличено. Есть отдельные примеры, когда публикации в блогах что-то меняли, но это, скорее, исключение, чем правило.
То есть так называемая блогоcфера - это множество разрозненных индивидуумов, которые гуляют сами по себе. Просто люди, которые раньше не имели возможности обратиться к другим людям с какими-то словами, сейчас эту возможность получили, так?
Да, именно так. Например, Алексей Навальный - он делает свое дело, используя блог как канал коммуникации, а широкая огласка и публичность обеспечивают ему определенную защиту и привлекают внимание. Без блога этого было бы трудно, почти невозможно добиться.
Может, это и хорошо? Еще один способ взаимодействия с миром, еще один инструмент самовыражения...
Инструменты самовыражения в Интернете эволюционировали. Сначала все сидели в эхах фидонета, потом появились чаты и конференции. Прообразы блогов существовали уже в 1996 году, например «Вечерний Интернет» Антона Носика. Потом в Россию пришел Живой Журнал, и этот формат стал модным и популярным.
Благодаря своей обретенной популярности блогосфера начинает все более активно влиять на социум. Ведь многие вещи становятся известными благодаря Интернету.
Да, конечно. Я ценю возможность, которую дает Интернет, - получить отклик и помощь от неравнодушных людей за считанные часы. Таких примеров в моей практике было множество. Однажды ко мне обратилась знакомая, которая работает волонтером в детском доме. Им не хватало 300 тысяч рублей, чтобы повезти детей из к морю. В своем блоге я эту сумму собрал за час. Но важно отметить, что я организовываю сбор средств или помощи, только если лично знаю человека и ситуацию.
Мы тоже работаем только с теми людьми и фондами, которые лично хорошо знаем. Скажите, повлиял ли на популярность Интернета и блогосферы тот факт, что президент у нас всем этим активно увлекается?
Из открытых источников мы знаем, что Медведев активно пользуется Интернетом. Он вообще любит гаджеты, купил себе iPad, сказал, что читает на нем книжки. Приятно, что у нас президент такой продвинутый. Но это, скорее, следствие популярности Интернета, а не ее причина.
Насколько я знаю, вас, как выдающегося блогера, приглашали поездить с президентом и президентским пулом журналистов по стране, да?
Несколько раз в своем блоге я критиковал работу фотографов президентского пула. После этих публикаций меня пригласили посмотреть на это своими глазами и сделать собственный репортаж. Как фотограф и журналист, я не мог упустить такую возможность. Потом была поездка в Казань, в которой я увидел, как пул работает на выезде внутри страны. И на заключительном этапе побывал с пулом за границей - в Стокгольме, где проходило заседание комиссии ЕС - Россия. С моей точки зрения, это был очень смелый шаг - пустить того, кто критиковал работу пула, практически за кулисы, показать все детали процесса и дать возможность самому снимать рядом с личным фотографом президента. Все участники от этого только выиграли: я получил интересный материал и профессиональный опыт, а пресс-служба президента продемонстрировала свою открытость.
Администрация вам ставит какие-то условия - так снимать нельзя, это не выкладывать?
Нет, никаких условий мне не ставят. Пресс-секретарь президента Наталья Тимакова - настоящий профессионал.
У вас в блоге я читал, насколько работы кремлевских фотографов отличаются от работ фотографов американских, что работают в Белом доме. Разница, и правда, так велика?
Школа американской журналистики и фотожурналистики в частности создавалась десятилетиями. В Америке политикам нужно избираться, им необходимо, чтобы все видели - они живые люди. Поэтому, например, личный фотограф американского президента Пит Соуза (Pete Souza) сопровождает Обаму везде, где бы тот ни появлялся. У нас же эмоциональные фотографии, вроде той, где Обама и Мишель едут в лифте после инаугурации, просто невозможны. В нашей стране все-таки сильны азиатские корни, склонность к закрытости, склонность...
К сакрализации власти?
Да, к сакрализации.
Мне кажется, это было бы важно - показать власть с другой, человеческой стороны...
Мне тоже так кажется. Но у нас же нет политиков в прямом смысле, нет политической жизни. И в Кремле, и в Думе - чиновники, которые занимаются своими делами, а народ - своими.
Им в принципе не так уж и важно мнение народа, важнее нравиться друг другу.
]Я в Казани просил разрешить поснимать в комнате отдыха, где президент проводит время между встречами. Он же пашет. Это очень тяжелая работа. Когда Путин говорил, что пахал, как раб на галерах, это была чистая правда. Я же сам много езжу, вижу, что значит работать в таком режиме - ежедневные поездки, и в течение дня человек может присесть, чтобы отдохнуть всего пару раз... Это же нужно показывать! Это настоящее, живое. Но нет - отказ. В комнату отдыха уже нельзя - только протокольная съемка. Даже сравнивать с американцами нельзя. У нас, например, семьи не показывают. Вы видели хоть одно официальное фото Медведева с женой и сыном, втроем? Не было такого.
И Путина с семьей я не видел.
Про Путина я вообще молчу.
Я бы тоже не хотел, чтобы фотографии моих близких попадали на страницы этих газет...
Может быть, может быть… У нас просто нет культа семьи, как в Штатах. У нас как бы политик само по себе, а семья его отдельно.
А кто из наших политиков ведет интернет-дневник, кроме пермского губернатора Чиркунова?
Чубайс. Но у него получается очень отрывочно. Пишет раз в месяц, похоже что пресс-секретарь. Видеоблог Медведева вообще не очень удачный.
И фейсбук Медведева, и twitter у него такие же. Сначала набивался ко всем в друзья, а теперь грузит своих друзей официальной информацией.
Зачем Медведеву twitter, вообще неясно... Я бы читал о том, что ему самому интересно в фотографии, в музыке. Билл Клинтон играл на саксофоне и не стеснялся этого. А в России все волнуются, как бы не уронить свое достоинство.
Вы следите за тем, как блогосфера развивается за границей? Как работают тамошние популярные блогеры?
Если брать Америку, то у блогеров узкая специализация: есть люди, которые пишут о политике, о моде, о гаджетах. Таких вот раздолбаев, как я, которые пишут обо всем, в общем-то у них и не видел.
У вас получается такой журнал Life, да? Как происходит выбор тем и картинок, интуитивно?
Абсолютно интуитивно... Четкого плана нет, есть так называемый «редакционный портфель» - материалы, которые я привожу из поездок. И есть информационная картина дня. Извергается вулкан, падает самолет. Все спланировать невозможно, да я и не пытаюсь.
Но это каждый раз здорово совпадает с тем, что интересует людей...
Я двадцать лет проработал в рекламе, возможно, это профессиональное. До какого-то момента, наверное, были совпадения. Я пишу о том, что кажется важным и значимым лично мне, и последние пару лет не очень беспокоюсь, совпадет ли мое мнение с мнением большинства.
Но вы почти всегда достаточно нейтральны в оценках, почему?
Есть две причины. Первая - стандарты журналистики. Второе: если я пишу, о том, что мне нравится, это обязательно будет воспринято как реклама, даже если это книга или фильм, который я посмотрел в выходные. Комментарии бывают забавные, и я уже привык, но все-таки...
А вы не пытались объяснять?
Что-то объяснять можно десятку друзей, а когда мимо проходят двести тысяч, вряд ли они остановятся послушать. Когда читаешь некоторые комментарии, думаешь: что у этих людей в голове?
Все-таки комментарии пишет небольшая часть посетителей...
Мне многие говорят, что комментаторы - только небольшая часть читателей и далеко не самая представительная. Но никогда раньше я не думал, что вокруг такое количество неадекватных людей.
Нет?
Нет! Когда у тебя есть круг общения, который сам себе строишь, этого не видишь. Меня узнают на улице, в метро, в аэропорту, вежливо приветствуют: «Здравствуйте, мы вас читаем!» Но мало кто может сказать в глаза то, что пишет в комментариях.
А как вы думаете, на базе той же блогосферы возможно зарождение подобия гражданского общества?
Я очень скептически отношусь к перспективе появления у нас гражданского общества. На примере Норвегии, где я жил и работал десять лет, могу сказать, что гражданское общество - то, где люди социально активны, имеют общие интересы и хотят и владеют инструментами для их отстаивания перед властью во благо самого общества и каждого конкретного гражданина.
Семь лет я наблюдаю у себя в дневнике одно и то же: любая тема, которая связана с общественными интересами - защитой прав человека или животных, экологией, сохранением памятников архитектуры, благотворительностью - вызывает раздражение, неприятие и отрицание. Люди не хотят ничего об этом знать. В то же время все понимают, какая у нас правоохранительная система, какая у нас коррупция, и говорят об этом между собой. Но когда находится кто-то, кто говорит об этом во всеуслышание, на него начинают нападать. Счастливое исключение - Алексей Навальный, потому что он бьет по тем, кого и так не любят, восстанавливает справедливость. А когда люди выходят на митинг в защиту 31-й статьи Конституции, про них пишут, что они бездельники, мешают жить, отдыхать и так далее... Поэтому о гражданском обществе у нас говорить рано. И демократического движения у нас толком нет и, если честно, никогда и не было. Только в 1991 году люди вышли к Белому дому, а в это время город жил своей жизнью, и страна жила своей.
Мне кажется, в 1991 году был пик демократической активности, дальше все шло по нисходящей.
Когда во время событий в Чехословакии в 1968 году семь человек посмели выйти на Красную площадь с протестом, их били даже не милиционеры, а обычные прохожие. Сколько было ненависти и ксенофобии! Обидно, что молодые люди, которые не жили в СССР, путешествовали, видели, как живет остальной мир, - зачастую точно такие же. Я понимаю, что здесь во многом вина тех демократов, которые у нас появились. Ведь все наши так называемые оппозиционные движения - это все ужасное скоморошество. У нас нет оппозиции, нет силы, которая держалась бы на поддержке какой-то части населения. Нет ее, и я не знаю, откуда она возьмется.
То есть реформирование общества в лучшую сторону возможно в лучшем случае сверху?
Так всегда и было. А снизу - русский бунт. Как средство все обнулить. Очень этого боюсь. Я видел, что происходило в Киргизии. И если у повторится этот сценарий, будет, конечно, ужас.
И как тогда быть? Получается, власть права, запрещая оппозиционное движение снизу?
Внутренняя эмиграция - это единственный путь для меня. Я стараюсь делать то, что в моих силах, такая политика малых дел: кому-нибудь помогу собрать теплые вещи для бездомных, кому-то - привлечь внимание, привести зрителей, как это было со спектаклем театра «Простодушные», где играют люди с синдромом Дауна. Делай, что должен, и будь, что будет.
Вы пессимист? Ведь обладая таким популярным средством массовой информации, как ваш блог, вы можете влиять на ситуацию? Или нет?
Не могу, а потом, я боюсь. Просто по-человечески боюсь. Потому что здесь с человеком можно сделать все, что угодно. Его можно посадить, избить, убить - ты никак ничем не защищен. Только если у тебя взвод охраны, и то... Ты можешь защититься от уличного хулигана, но когда на тебя наезжает каток правоохранительной системы, ты никак не защищен. Так что я не пессимист, я реалист. Все прекрасно вижу и понимаю, особых надежд не питаю, но живу в той стране, в которой родился и вырос.
И не собираетесь уезжать?
Не собираюсь, пока я здоров, во всяком случае. Мне здесь интересно. Я прожил 10 лет в Норвегии, где себя чувствовал, как рыбка в аквариуме - светло, тепло, кормят... Я Норвегию очень люблю, всегда с удовольствием приезжаю, у меня там дочь, дом, внучка, мне нравится этот народ. Поэтому я часто пишу о Норвегии, втайне желая, чтобы люди видели, как хорошо можно обустроить жизнь. Но туда надо уезжать лет в десять, как уехала моя дочь, ей там комфортно. А мне, к сожалению, поздно. Кто-то может, а я не смог. Все эти 10 лет каждый год в отпуск, как подорванный, ездил только в Россию.
Вы не чувствуете, что в России защищены своей популярностью?
Нет, конечно, нет. Наоборот, я привлекаю больше внимания, в том числе и особо пристального. И если вспомнить сталинскую эпоху, никого это не защитило.
По крайней мере, про вас царь может поинтересоваться: «А где этот, как его... Другой?»
Я сейчас читаю «Запретный дневник» Ольги Берггольц, там она пишет про маршала Мерецкова, про то, в каком виде он вышел из сталинского лагеря, как его там пытали, как издевались. А теперь у нас Сталин снова на повестке дня, главный герой, «имя России». Молодые люди приходят и начинают мне рассказывать о том, как хорошо было при Сталине и при советской власти.
У нас историческая память короткая, меньше одного поколения. Скоро выяснится, что и Брежнев был видным руководителем и выдающимся военачальником...
Это я могу ностальгировать по своему детству и ходить обедать в ГУМовскую «Столовую №57». Но когда начинают по СССР ностальгировать люди 1990 года рождения - это тревожно и странно.
Да, по той еде, по той чудовищной дряни, которой нас тогда кормили, мы сейчас ностальгируем не потому, что это было вкусно...
А потому что это мое детство! Я ем жареную колбасу или мороженое в стаканчике и вспоминаю свое детство, Дворец пионеров, метро, улочки, которых уже нет. Но молодые люди же не знают, что в то же самое время было невозможно купить еду, одежду, обувь, поехать куда-то... Я уже не говорю о машинах и заграницах. Люди покупали у спекулянтов пластинки стоимостью в половину зарплаты. Скучать по этому могут только те, кто там никогда не был.
Мне кажется, возврат в ту эпоху уже невозможен. Люди у власти уже вкусили радостей рынка...
Конечно, невозможен. Но тренд пугает. Вот эти сюрреалистические гонения на людей с синими ведерками, запреты и ограничения на митинги и собрания. Я все-таки надеюсь, что власть рано или поздно поймет, что сила в том, чтобы не бояться иного, другого мнения.
Фото: Михаил Федотенко