три башни Кремля
Между тем собеседник издания, близкий к руководству администрации президента, говорит, что реальный расклад сил сложнее: есть «партия холодной войны», «партия горячей войны» и «партия мира». К последней он относит бизнес и либеральных представителей правительства (в том числе, к примеру, руководство Минфина), к «партии настоящей войны» - представителей ВПК и Дмитрия Рогозина, а партия «холодной войны», по словам собеседника, представлена Советом безопасности.
Замдиректора института стран СНГ Владимир Жарихин считает, что дискуссия, идущая в элитах, - это нормально: даже при Сталине с ним могли спорить маршалы Жуков или Шапошников.
«Когда принимаются серьезные государственные решения, разумеется, есть разные взгляды на то, какими они должны быть. Пока дискуссия элит не выливается на поверхность через официальных лиц - борьба идет скорее по линии философов и политологов, и их полемика показывает наличие внутренней дискуссии. Но не надо забывать, что принятие окончательного решения в России является единовластным», - отмечает Жарихин, в качестве примера публицистов из «партии войны» называя Дугина, а в качестве примера «голубя мира» - политолога Станислава Белковского.
http://www.znak.com/moscow/articles/03-07-18-25/102600.html
Замдиректора института стран СНГ Владимир Жарихин считает, что дискуссия, идущая в элитах, - это нормально: даже при Сталине с ним могли спорить маршалы Жуков или Шапошников.
«Когда принимаются серьезные государственные решения, разумеется, есть разные взгляды на то, какими они должны быть. Пока дискуссия элит не выливается на поверхность через официальных лиц - борьба идет скорее по линии философов и политологов, и их полемика показывает наличие внутренней дискуссии. Но не надо забывать, что принятие окончательного решения в России является единовластным», - отмечает Жарихин, в качестве примера публицистов из «партии войны» называя Дугина, а в качестве примера «голубя мира» - политолога Станислава Белковского.
http://www.znak.com/moscow/articles/03-07-18-25/102600.html