I. Протоаланы. Этногенез ранних алан (1/3)

az118

I. Протоаланы. Этногенез ранних алан (1/3) - 2

Nov 10, 2022 20:25

начало

Обратимся к конкретным свидетельствам об аорсах и яньцай.

Наиболее ранние свидетельства содержатся в китайских анналах дома Хань. «Яньцай лежит почти в 2000 ли от Кангюя на северо-запад. И это кочевое владение; в обыкновениях совершенно сходствует с Кангюем. Войска более 100.000. Лежит при большом озере, которое не имеет высоких берегов. Это и есть северное море» (Бичурин 1950, с. 150, 186). Интересно утверждение китайского источника о том, что Яньцай «в обыкновениях совершенно сходствует с Кангюем». О последнем сказано: «Это кочевое владение; в обыкновениях совершенно сходствует с юечжысцами; имеет до 90000 войска. Кангюй смежен с Даванью, и по малосилию своему признает над собою на юге власть юечжысцев, на востоке власть хуннов» (там же, с. 150). В свою очередь, Большие Юечжи - также «кочевое владение. Следуя за скотом, перекочевывают с места на место» (там же, с. 151). Судя по этим свидетельствам, Яньцай и Кангюй - кочевые образования.

[Spoiler (click to open)]Уже в первые годы после открытия Западного края Китай придавал Яньцай значение на уровне Парфии, Дацинь (восточные колонии Рима) и Индии, что подтверждает описание мероприятий, предпринятых сразу после победы над сюнну в 121 г. до н.э.: «чтобы иметь сообщение с государствами на Северо-западе...снова направили посольства в Аньси (Парфия), Яньцай, Лигань (Дацинь) и Шэньду (Индия)». В тот период ханьский двор отрабатывал стационарные маршруты Великого пути на запад. Находившийся в аралокаспийском бассейне Яньцай занимал ключевое место на северной дороге: «Северная дорога при переходе через Цунлин (Памир) па запад как раз выходит в Даюнь (Фергана), Канцзюй (Кангха) и Яньцай». Через несколько столетий ситуация изменилась. Автор «Истории поздней Хань. 25-220 гг.», отмечал: «Государство Яньцай стало называться Алань-Ляо; (правитель) живет за земляными (крепостными) стенами (кит. цзюй ди чэн) и зависит от Канцзюй. Климат и почва теплые, много сосны и ковыля. Обычаи и одежды населения одинаковы с канцюйскими». В «Кратком обозрении государства Вэй. 220-265 гг.», сохранившимся лишь в передаче, говорится: «Есть... еще государство Яньцай, иначе называемое Алань. Все они одних обычаев с Канцзюй. На западе граничит с Дацинь, на юго-востоке с Канзцюй. Там много соболя, который славится; кочуют со скотом в поисках воды и травы; прилегают к большому озеру/ болоту; в прежние времена весьма зависели от Канцзюй, а ныне не зависят» (Зуев 1995, с. 38-40).

Обычно исследователи Яньцай локализуют на берегах Арала. По мнению Ю.Зуева, нет оснований «думать, что в китайских источниках под страной Яньцай разумелись исключительно местности у Аральского моря. В них присутствует представление о всей огромной территории тогдашних кочевий сармато-алан, хотя бесспорно, что именно восточное и северное Приаралье были наиболее известны китайцам» (Зуев 1995, с.41-42). Согласно скрупулезному источниковедческому анализу Л.А.Боровковой (1989, с.65), Яньцай локализуется 'в восточном Приаралье.

В числе античных авторов, знакомых с аорсами, был Страбон: «аорсы и сираки, простирающиеся на юге до Кавказских гор; они частью кочевники, частью живут в шатрах и занимаются земледелием» (Страбон 1991, с. 177). В другом месте географ дал более развернутую характеристику. «Далее следуют кочевники, живущие между Меотидой и Каспийским морем, именно набианы, панксаны, а также племена сираков и аорсов. Эти сираки и аорсы являются, видимо, изгнанниками племен, живущих выше, а аорсы обитают северные сираков. Абеак, царь сираков, выставил 20000 всадников (в то время как Фарнак владел Боспором). Спадин же, царь аорсов, даже 200000; однако верхние аорсы выставили еще больше, так как они занимают более обширную область, владея почти что большей частью побережья Каспийского моря... вследствие своего благосостояния они носили золотые украшения. Аорсы, впрочем, живут по течению Танаиса...» (там же, с. 193)

Это сообщение Страбона содержит смутный намек на то, что две группы европейских аорсов (аорсы на Дону и «верхние» аорсы у Каспия) мигрировали из какой-то области, причем сделали это не по своей воле: они были «видимо, изгнанниками племен, живущих выше». Может быть, имеются в виду аорсы (яньцай) Приаралья?

Мощным, воинственным племенем рисует аорсов Тацит. Царь аорсов Эвнон, вступив с римлянами «в дружбу, пользовался большим влиянием» (Гаглойти 1966, с.281) и проводил активную внешнюю политику. Аорсы известны Плинию Секунду (Плиний 1991, с. 164) и Птолемею (Птолемей 1990, с. 148). Когда же и в связи с чем аорсы (яньцай) из Приаралья мигрировали на запад? Насколько важными были последствия этих процессов для этносов юга России?

Отвечая на последний вопрос, ограничимся мнением Г.Вернадского: «Изучающий русскую историю должен внимательно отслеживать развитие тенденций в евразийском кочевом мире, поскольку без знания этого развития многие события в истории России никогда не могут быть в достаточной степени поняты и оценены» (Вернадский 1996, с.85).

В специальной литературе уже высказывалось мнение о нескольких волнах сарматских миграций на запад. Опираясь на нетрадиционное прочтение Е.Боннелом сюжета Диодора Сицилийского о борьбе за боспорский престол («Арифарн царь сираков»), В.П. Шилов появление сираков и аорсов в степях Предкавказья относил к концу IV в. до н.э. (Шилов 1983, с.36).

В конце III в. до н.э. начинается очередной, наиболее крупный этап сарматского продвижения на запад (Смирнов 1984, с. 117, ел.). С этой волной связывается продвижение части аорсов, занимавших до этого прикаспийские степи (Maenchen-Helfen 1945, p.78-80; Ждановский 1990, с.42). Вероятно с этой же волной номадов связано появление на Центральном Кавказе подбоев и катакомб. В 1983 г. археологической экспедицией Северо-Осетинского государственного университета в окрестностях с. Комарова Моздокского района Северной Осетии было раскопано 4 кургана. Наибольший интерес представляет богатейшее погребение пожилой представительницы кочевой аристократии, обнаруженное в восьмислойном кургане 1. Женщина погребена во впускной катакомбе. В Комарово известно всего пять катакомб такого типа. Еще две поблизости - у ст. Павлодольской; в погребении 1 кургана 2 покоилась пожилая женщина 60-65 лет, в погребении 10 кургана 2 скорее всего покоился подросток (из-за плохой сохранности костей определение не удалось провести). К этой же группе катакомб следует отнести еще 2 впускные подкурганные катакомбы, раскопанные экспедицией Государственного музея Востока в 1986 г. у ст. Черноярской в том же Моздокском районе Северной Осетии. Несколько катакомб аналогичного типа III-I вв. до н.э. было исследовано в Ставропольском крае. Таким образом, все известные на сегодняшний день впускные подкурганные катакомбы локализуются в Центральном Предкавказье, преимущественно в Северной Осетии и датируются III-I вв. до н.э. (Виноградов, Березин 1985, с.49-52; Габуев 1997, с.72). Конструкция катакомб, по классификации Т.А. Габуева, относится к первому, а по классификации К.Ф.Смирнова, ко второму типу, когда «длинные оси входной ямы и камеры находятся на одной прямой» (Габуев 1997, с.73-75).

Некоторые специалисты предполагают связь между появлением этого типа наиболее ранних катакомб на Центральном Кавказе и массовыми миграциями в евразийских степях и появлением во II в. до н.э. на исторической арене передового отряда ранних алан - роксалан (Кузнецов 1997, с. 158-159). Не оспаривая в принципе эту идею, отметим, что появление роксалан в юго-восточной Европе методами археологии прослеживается с большим трудом; при современном состоянии науки выводы специалистов в данной области дальше вероятностных заключений не идут. Дело в том, что шансов на правильное отождествление археологических культур и этносов немного, а по мнению С.А.Арутюнова и А.М.Хазанова, это вообще невозможно. Тем не менее, при всей неоднозначности интерпретации археологических данных в этногенетическом плане без них становится нереальным изучение бесписьменных народов (Яблонский 1996, с.7, 9, 11, 61, 78). Сказанное в полной мере относится и к ранним аланам.

В современной историографии доминирует точка зрения, по которой катакомбы II типа и подбои сначала утвердились в Нижнем Поволжье и Южном Приуралье, а затем стали распространяться на восток, юго-восток и запад. Если эта версия верна, то погребальные конструкции такого типа в Предкавказье могли попасть двумя маршрутами: или с сарматами Поволжья-Приуаралья, либо с ираноязычными кочевниками Средней Азии. В обоих случаях мы имеем дело с архаическими (или прото-)аланами (Кибиров 1959; Смирнов 1975; 1984; Вайнбет 1979; 1981; Лоховиц 1979; Лоховиц ,Хазанов 1979; Степная.. 1992; Кожомбердиева 1997; Ольховский, Галкин 1997; Балахванцев 1998).

Наиболее крупный этап сарматской миграции, как уже отмечалось, К.Ф.Смирнов датировал концом III-I вв. до н.э. и связывал с активностью роксалан, язигов и аорсов. Их политические союзы настолько окрепли и усилились, что «оказались способными на крупные завоевания и переселения на Северный Кавказ» и в Скифию. По убеждению ученого, археология позволяет проследить движение сарматов и на юг - в район оседлых поселений Бухарского оазиса, «т.е. втягивание сарматов в движение» юечжей и других среднеазиатских кочевников, в результате которого было сокрушено Греко-бактрийское царство. В движении ираноязычных племен на запад К.Ф.Смирнов особо выделил «как племена-руководители» язигов и роксалан. Характеризуя роксалан, археолог отметил: «Это, конечно, был весьма мощный и особенно заметный античным авторам союз племен, игравший значительную роль» на юге-востоке Европы. Говоря об их происхождении, ученый подчеркнул тесную связь «роксаланов с аланами и тем самым с массагетским массивом восточных племен...» (Смирнов 1984, с.7, 115-121).

Идею К.Ф.Смирнова развил А.С.Скрипкин. Увеличение населения и климатические изменения вытолкнули сарматов Нижнего Поволжья и Южного Приуралья из своих экологических ниш. С этим связан их приход в Среднюю Азию. Здесь они вместе с другими ираноязычными племенами отняли у греков Бактриану. Античные авторы среди племен, участвовавших в этом событии, называют асиев, пасиан, тохаров и сакаравлов (Skripkin 1994, р. 279-285).

Активизация ираноязычных кочевников нашла отражение не только в гибели Греко-Бактрии, но и в завоевании сарматами Скифии и проникновении на Северный Кавказ. Существует мнение, что во всех этих событиях участвовали одни и те же племена (Ставивкий 1977, с. 108, 109). А.С.Скрипкин полагает, что формирование аорсов и алан проходило в южноуральских и приаральских степях. «Предки будущих аланов, которые впоследствии придут в Европу, приняли участие в завоевании Греко-Бактрии, и окончательное их становление завершается в сако-массагетской среде». Основную роль в сарматизации Предкавказья и Северного Кавказа в последние века до н.э. и первые века н.э. А.С.Скрипкин отводит аорсам и сиракам, но и не исключает «появления здесь в результате военных походов аланов или установления ими протектората над этими районами» (Скрипкин 1990, с.193, 198-199, 211-212, 219-220).

В свете изложенного возникает соблазн связать с роксаланами (асами или тохарами) появление в Моздокском районе Северной Осетии впускных катакомб III-I вв. до н.э. Однако решающих аргументов в пользу этого предположения пока не видно. Сама идея о возможном появлении роксалан в степях юга России и именно в степном Предкавказье в составе миграционного потока II в. до н.э. представляется перспективной. Что касается этнической принадлежности всех ранних впускных катакомб Северной Осетии, то вопрос этот, на наш взгляд, остается открытым. Катакомбы известны многим ираноязычным племенам разных эпох на огромном пространстве от Средней Азии до Восточной Европы. Поэтому открытые в последнее время в Моздокском районе впускные подкурганные катакомбы могли и не принадлежать ранним аланам в узкоэтническом смысле. Если говорить конкретно о роксаланах, то с ними сложно связать какие-либо конкретные археологические памятники. Предпринятая К.Ф.Смирновым попытка отнести к роксаланам диагональные погребения оказалась неудачной и сам автор идеи отказался от нее (Смирнов 1981, с.22-23; 1984, с.121-122). Диагональные погребения появились не позже V в. до н.э. на Илеке и в низовьях Амударьи. Отдельные примеры почти диагонального положения в могилах известны для скифского времени на всей территории Евразии от Алтая до Причерноморья. Новые данные о распространении диагональных погребений задолго до появления на исторической арене роксалан заставили ученого пересмотреть свою точку зрения (Смирнов 1975, с. 160-161).

По времени захоронения и положению вблизи Меотиды роксаланскими, возможно, являются некоторые погребения у с. Васильевка, в могильнике Аккерман-I на р.Молочной, у х. Шевченко и др., но четких признаков, позволяющих определить племенную принадлежность умерших, выделить пока не удается (Щукин 1994, с. 146). Как будто бы можно связать с роксаланами богатые клады междуречья Дона и Днепра. Однако они известны и на территории расселения сираков в Прикубанье (с. Ново-Сергиевская, Ново-Джерилиевская, г.Кореневск), и в междуречье Дона и Волги (с.Жутово), где жила основная масса аорсов. Все «клады» принадлежали богатым конным воинам (Смирнов 1984, с. 121).

Последнюю по времени попытку связать с роксаланами определенный тип археологический памятников предприняла В. И.Мордвинова. Согласно ее анализу, именно с роксаланами можно связать упряжи типа II по ее классификации, бытовавшие в памятниках II-I вв. до н.э. между Доном и Днепром (Мордвинцева 1998, с.59-60).

Недавно гипотезу К.Ф.Смирнова попытались модернизировать. Диагональные погребения на Северном Кавказе, Дону и Причерноморье А.В.Симоненко (1989, с. 119) связывает с «восточным импульсом». Однако однозначно доказать среднеазиатские корни диагональных погребений не удается. Диагональные погребения встречаются в раннесарматских памятниках IV-III вв. до н.э. (погребения Лебедевки, Пятимары, Кардаилово и др.). Интересно, что женское диагональное погребение в Пятимарах имела бронзовые наконечники стрел (Статистическая... 1997, с. 100. 103-104).

Диагональные погребения отмечены и в скифских памятниках. Поэтому считать диагональные погребения характерной чертой лишь алан вряд ли правомерно. «Диагональные погребения, как и целый ряд других явлений в обряде и материальной культуре сарматов начала нашей эры, - пишет по этому поводу А.С.Скрипкин (1996, с. 166), - представляют собой возрождение старых скифских традиций - феномен, который предстоит еще всесторонне исследовать, но о котором можно сказать, что проявил он себя в новой этнополитической ситуации». Вместе с тем А.С.Скрипкин не сомневается в том, что «диагональные погребения должны быть» аланскими. В период I-II вв. н.э. данный тип погребений стал преобладающим и «может быть признан как собственно аланский, в то время как погребальный обряд племенного объединения во главе с аланами был гораздо пестрее». Конечно, уточняет исследователь, ранние аланы отождествляются не только с диагональными погребениями. «Скорее всего, диагональные погребения характеризуют какую-то часть раннеаланского общества, отличавшегося в социальном или каком-то ином плане» (Скрипкин 1990, с.218). В связи с этим отметим обнаруженные на Днепре аланские диагональные погребения эпохи Великого переселения народов, принадлежавшие, по мнению археологов, выходцам с Северного Кавказа (Казанский, Мастыкова 1999).

Следует отметить принципиальную позицию Ю.А. Заднепровского, последовательно отстаивающего точку зрения о принадлежности погребений в подбоях могильников Южного Таджикистана, на землях Северной Бактрии, юечжам. Им же отмечено сходство этих памятников с памятниками в подбоях Семиречья, Ферганы и Бухарского оазиса. Особое значение придается открытию могильника (Хамадун) с подбоями в провинции Ганьсу Северного Китая - «территории предполагаемой прародины юечжей». Данный могильник китайские археологи определяют как памятник юечжей. Сопоставляя данные письменных источников о миграции юечжей в 165-140 гг. до н.э. от Ганьсу до Северной Бактрии, с данными археологии, ученый подчеркивает: «На всех основных участках миграции юечжей: на их прародине в Ганьсу, в Таримской впадине, в Семиречье и Фергане, в долине Зеравшана и в Северной Бактрии встречены погребения в подбоях. Распространение их, очевидно, отражает процесс расселения и передвижения юечжийских племен в Центральной Азии» (Заднепровский 1998, с.33-34).

С такой аргументацией не стыкуется тот факт, что одним из распространенных типов раннесарматских могильных ям погребений III-I вв. до н.э. являлись подбои (Статистическая 1997, с. 182). Подбои встречены и в позднесарматских памятниках Заволжья II-IV вв. (раскопки Б.Н. Гракова 1925 г. у сел Блюменфельд и Кано). Из 6 подбойных могил в 5 были погребены женщины. Интересно также, что из 17 погребенных у 10 черепа были деформированы (8 у женщин и 2 у мужчин). В сопровождающем инвентаре наиболее престижные вещи (фибулы, зеркала) встречены только в женских могилах. Обращает на себя внимание отсутствие гончарной керамики, хотя они имеются поблизости в погребениях Альт-Веймара, Бережновки, Политотдельского и даже в одном из курганов Блюменфельда раскопок П. Pay. Примечательно, что в двух случаях это были среднеазиатские красноглиняные кувшины. «Наличие в перечисленных могилах гончарной керамики, импорт которой в Заволжье в позднесарматское время, бесспорно, очень сократился, отражает или маркирует, по-видимому, сравнительно высокий социальный статус погребенных» (Гущина, Мошкова 1999, с. 42-49, 53).

Источник: Гутнов Ф.Х. Ранние аланы. Проблемы этносоциальной истории - Владикавказ: Ир, 2001.

Другие новости по теме:

сарматы, история, аланы, Средняя Азия