Прототохары
В.А. Семенов - Древнеямная культура - афанасьевская культура и проблема прототохарской миграции на восток
Археология Сибири
К оглавлению сборника «Смена культур и миграции в Западной Сибири»
1. В конце XIX в. в Таримских оазисах Восточного Туркестана (Турфан, Карашар, Куча) были открыты рукописи на мертвом индоевропейском языке, получившем в науке название тохарского.
В дальнейшем было установлено, что тохарский язык принадлежит к группе centum и в то же время в нем присутствовали заимствования из индоевропейских языков южной группы, с одной стороны, и балтийских - с другой. Кроме того, предки тохар могли входить в контакт с кавказскими языками и соприкасались с финно-угорскими народностями (Краузе, 1959; Бенвенист}, 1959). В настоящее время установлена большая близость между финно-угорскими диалектами (такими, как угорский, пермский, финно-волжский) и прототохарскими языками (Ivonov). Несмотря на раннесредневековый возраст тохарских рукописей, некоторые исследователи полагали, что сами носители этого языка проникли в Восточный Туркестан во втором тысячелетии до н.э., в период, предшествовавший скифо-сакской экспансии (Фрай,1972, Lane,1970). Э.Бенвенист помещает прародину тохар в южно-русских степях между Днепром и Уралом. О.Н. Трубачев отводит тохарам территорию в Поволжских степях южнее Самарской Луки. Все эти данные позволяют связать прототохар с определенной археологической культурой и наметить в общих чертах пути продвижения этой культуры на восток.
[adsense]
2. В IV-III тысячелетиях до н. э. восточно-европейские степи были заняты древнеямной культурой, близкие аналоги которой представляет афанасьевская культура Саяно-Алтайского нагорья. Все признаки, по которым сближаются обе культуры: антропологический тип, черты погребального обряда, сходные керамические формы - неоднократно указывались в археологической литературе (Теплоухов C.A.,1927; Киселев С.В.,1949; Грязнов М.П.,1968; Алексеев В.П., 1961 ; Вадецкая Э.Б.,1980; Мерперт Н.Я.,1982 и другие). Гораздо сложнее оказалось определить пути миграции ямников в Южную Сибирь, так как никаких видимых следов ее до сих пор обнаружено не было, а между крайними ямными и афанасьевскими памятниками существовала значительная территориальная лакуна. Несомненный интерес в этой связи представляет открытие могильника Верхняя Алабуга, расположенного в лесостепном Притоболье, в погребальном обряде и сопроводительном инвентаре которого прослеживаются черты ямной и афанасьевской культур (Потемкина Т.Н.,1982). Таким образом, могильник Верхняя Алабуга можно рассматривать как веху на пути миграции какой-то части ямного населения в Западную Сибирь и далее в регион сложения афанасьевской культуры на Алтае и в минусинские степи. Здесь афанасьевская культура просуществовала, вероятно, до начала второго тысячелетия до н. э. Отсюда афанасьевцы продвинулись дальше на юг в Туву, а затем и в Монголию, где В.В. Волковым открыто несколько погребений европеоидов афанасьевского облика (Волков В.В,,1980; Мамонтова H.H.,1980).
В Минусинской котловине афанасьевскую культуру сменяет окуневская, о отличным от афанасьевцев монголоидным населением, тогда как на Алтае конец афанасьевской культуры не ясен. Несколько иная ситуация в это время сложилась в Туве. Там так же как и к северу от Саян, появляются памятники, тождественные окуневским, но носителями этой культуры в Туве продолжают оставаться европеоиды афанасьевского облика (Гохман,1980), к тому же культура окуневского типа существует тут гораздо дольше, чем в бассейне Среднего Енисея, что подтверждается выделением двух этапов ее по материалам стоянки Тоора-Даш, а отдельные традиции, возникшие в недрах окуневской культуры, доживают до скифского времени (Мандельштам А.М., 1980, 1983). Таким образом, в Туве окуневское население существует в течение почти всего второго тысячелетия до н. э. Это население сохраняет афанасьевский антропологический тип и на каком-то этапе своего существования (возможно, таких инвазий было несколько проникает в глубины Центральной Азии, о чем свидетельствуют и упомянутые выше погребения европеоидов, открытые в Монголии, и общий пласт наскальных изображений, распространенных от Тувы до Алашани (Дэвлет М.А.,1980; Новгородова Э.В., 1984; Кашина,1983). Сюда входят характерные для всего региона изображения колесниц, антропоморфных личин и людей с грибовидными головами.
3. С влиянием северных степных культур связывается и появление древнейших медных изделий в культуре Цицзя, что наложило свой отпечаток на формирование иньской цивилизации. По мнению Пуллибленка, древние тохары проникли к границам Китая во втором тысячелетии до н. э. и во втором веке до н. э. они занимают оазисы Восточного Туркестана, а родственные им кочевники (юэчжи и усуни) обитают в Ганьсу и на Тянь-Шане. Эта точка зрения вполне согласуется с северным путем миграции прототохаров - носителей афанасьевской культуры из Восточной Европы через Западную и Южную Сибирь в Монголию. Далее следы афанасьевцев теряются, но тем не менее никакая другая из европейских энеолитических культур не продвинулась так далеко в глубь Азии, чтобы ее можно было связать с древними тохарами Синьцзяна.
--------
а вот верить археологу А.А.Ковалеву в этом:
- А. А. Ковалев. Великая чемурчекская миграция из Франции на Алтай в начале третьего тысячелетия до н. э.
видимо нельзя, ибо миграция сия должна была бы проходить сквозь территории протоариев, оставив лингвистические и генетические следы у тохаров, что Ковалев отрицает (прототохары выделились из ямной культуры и ушли на Алтай в 3000-2800 гг до н.э., до выделения восточных индоевропейцев, протобалтов и протоариев, около 2500 г до н.э. и сатемизации их языков, но по Ковалеву миграция из Зап.Европы шла через Загрос - Северную Месопотамию). Близость археологических культур Франции 3300-2700 гг и Чемурчекской культуры 2600-1700 гг до н.э., антропологический тип носителей которой не ясен, а Y-гаплотипы C и Q типично местные, в то время как у европеоидов Тарима и Ордоса, где обитали тохары-юэчжи до их разгрома хунну, они R1a1a (западноевропейские T и Н мтДНК не имеют отношения к тохарам, ибо наследуются по женской линии, а миграции дело мужское) должна иметь иные причины.