(no subject)
Оригинал взят у aylie_serinde в post
Книга, которую воображаешь, всегда отличается от той, которую в итоге пишешь. Написанная существует объективно в виде каракуль манускрипта или стольких-то тысяч печатных экземпляров. Воображаемая же существует субъективно; она - и первая, и последняя причина написанной книги, которая постоянно к ней стремится в процессе создания, как отражение приближается к идущему к зеркалу человеку. Но они не сливаются. Только в поэзии, разрушающей все преграды, встречаются эти двое, превращаясь друг в друга.
Когда я перечитываю какую-либо свою книгу, у меня всегда перед глазами стоит та, которую я воображала, прежде чем написала эту, и та всегда лучше. Вся сила и красота написанного - лишь бледная тень, отражение той мощи, того великолепия, которые я видела и не смогла удержать.
Урсула Ле Гуин, предисловие к "Городу иллюзий", сборник эссе "Язык ночи", 1979.
Перевод: Аля Клейменова.
Книга, которую воображаешь, всегда отличается от той, которую в итоге пишешь. Написанная существует объективно в виде каракуль манускрипта или стольких-то тысяч печатных экземпляров. Воображаемая же существует субъективно; она - и первая, и последняя причина написанной книги, которая постоянно к ней стремится в процессе создания, как отражение приближается к идущему к зеркалу человеку. Но они не сливаются. Только в поэзии, разрушающей все преграды, встречаются эти двое, превращаясь друг в друга.
Когда я перечитываю какую-либо свою книгу, у меня всегда перед глазами стоит та, которую я воображала, прежде чем написала эту, и та всегда лучше. Вся сила и красота написанного - лишь бледная тень, отражение той мощи, того великолепия, которые я видела и не смогла удержать.
Урсула Ле Гуин, предисловие к "Городу иллюзий", сборник эссе "Язык ночи", 1979.
Перевод: Аля Клейменова.