а был ли мальчик
В английском языке идиома "to cry wolf" означает "поднимать ложную тревогу" и восходит к басе Эзопа о мальчике, который слишком часто кричал "волки! волки!" без причины, так что когда волк на самом деле пришел, ему никто не поверил.
Я заметил сегодня, что в русском переводе всех басен Эзопа (перевод Гаспарова) речь идет не о мальчике, а просто об абстрактном пастухе:
210. Пастух-шутник
Пастух выгонял свое стадо от деревни подальше и частенько развлекался вот каким образом. Он кричал, будто волки напали на овец, и скликал поселян на помощь. Два-три раза крестьяне пугались и прибегали, а потом возвращались по домам осмеянные. Наконец, волк и в самом деле появился: он стал губить овец, пастух стал звать на помощь, но люди подумали, что это его всегдашние шутки, и не обратили на него внимания. Так и потерял пастух все свое стадо.
Басня показывает: вот чего достигают лжецы, - им не верят, даже когда они говорят правду.
И вот мне интересно, откуда это взялось. Все источники, что мне удается найти, говорят именно о мальчике (или, может, юноше). Собственно, вот версии на греческом, латыни, и даже старая английская Какстона (1484):
http://mythfolklore.net/aesopica/perry/210.htm
Of a child whiche somtyme kepte sheep
Puer quidam, cum oves in eminentiori loco depasceret
Καὶ που παιδίον ποίμνια νέμον ἐφ' ὑψηλοῦ τόπου ἱστάμενον πολλάκις ἀνέκραγε
Может, Гаспаров основывался на другом источнике из дошедших до нас? Или у него были другие причины так перевести?
А ведь это две совершенно разные истории, если задуматься. Взрослый пастух просто придурок какой-то, и его совершенно не жалко. А с мальчиком другое дело. Он, может, просто дурачился, глупо конечно, но невинно. А результат вот какой вышел. Жаль его.
Я заметил сегодня, что в русском переводе всех басен Эзопа (перевод Гаспарова) речь идет не о мальчике, а просто об абстрактном пастухе:
210. Пастух-шутник
Пастух выгонял свое стадо от деревни подальше и частенько развлекался вот каким образом. Он кричал, будто волки напали на овец, и скликал поселян на помощь. Два-три раза крестьяне пугались и прибегали, а потом возвращались по домам осмеянные. Наконец, волк и в самом деле появился: он стал губить овец, пастух стал звать на помощь, но люди подумали, что это его всегдашние шутки, и не обратили на него внимания. Так и потерял пастух все свое стадо.
Басня показывает: вот чего достигают лжецы, - им не верят, даже когда они говорят правду.
И вот мне интересно, откуда это взялось. Все источники, что мне удается найти, говорят именно о мальчике (или, может, юноше). Собственно, вот версии на греческом, латыни, и даже старая английская Какстона (1484):
http://mythfolklore.net/aesopica/perry/210.htm
Of a child whiche somtyme kepte sheep
Puer quidam, cum oves in eminentiori loco depasceret
Καὶ που παιδίον ποίμνια νέμον ἐφ' ὑψηλοῦ τόπου ἱστάμενον πολλάκις ἀνέκραγε
Может, Гаспаров основывался на другом источнике из дошедших до нас? Или у него были другие причины так перевести?
А ведь это две совершенно разные истории, если задуматься. Взрослый пастух просто придурок какой-то, и его совершенно не жалко. А с мальчиком другое дело. Он, может, просто дурачился, глупо конечно, но невинно. А результат вот какой вышел. Жаль его.