Открытое письмо
Мы с тобой всегда были такими разными. Обычно встречаются люди с общими интересами, какими-то похожими чертами, даже во внешности - бывает, смотришь на них, ну вроде не похожи, но что-то такое общее все равно найдется. А мы же с тобой совершенно разные. Это даже удивительно, что мы вообще встретились!
Помнишь, как десять лет назад я не умела улыбаться уголками губ вверх? И плакать на людях тоже не умела. Только дома, когда все спят, усевшись на широком подоконнике в своей комнате и глядя с седьмого этажа, как мимо спешат по своим домам редкие ночные прохожие. Я до сих пор люблю сидеть на широких подоконниках.
Тебя же я помню с первого дня с бессменной улыбкой на лице. Кажется, ты всегда улыбалась. Никогда не помню тебя грустной. Только в тот момент, когда ты дочитала "Маленького принца" перед репетицией и тут же разрыдалась. Я никогда не умела так плакать после книг. Только над "Верным Русланом" я долго ревела, но это совсем другое, трагичное. А ты же всегда так тонко чувствовала мир!
Знаешь, Алинка, у нас ведь и внешние черты совсем-совсем разные. Нам никто никогда не говорил, что мы похожи. Никто никогда случайно не назвал нас сестрами. И все-таки удивительно, что мы дружим вот так столько лет и не чувствуем расстояния.
Я уже и не помню, как упустила тот момент, когда ты потеряла вкус к жизни. Я теряла его только однажды, и до сих пор боюсь вспоминать об этом. Все дело, наверное, в том, что я столько раз начинала свою жизнь заново, как неряшливая первоклашка вырывая из тетрадки неудавшиеся страницы, переписывала их снова и снова. А ты так и не смогла отказаться от своей тетради. Уже и не найти в ней начала и конца, все чиркано-перечиркано, столько ручек, цветов, и почерк сто раз поменялся, а ты все усердно пишешь в ней, как будто нет у тебя других тетрадей.
А помнишь, как мы мечтали? Помнишь, как мы возвращались из театра холодными зимними вечерами и мечтали путешествовать? Мы с тобой только один раз путешествовали. И то только на один день съездили в Ригу. Но это было настоящее путешествие! Потому что самое первое.
А помнишь, какие разговоры мы вели по вечерам? О пограничном менталитете, о том, какие мы другие - те, кто живет в маленьком приграничном городе, из которого видно другую страну.
А помнишь, как ты уехала в Италию, а потом вернулась и все-все мне рассказывала? Я тебе никогда не завидовала, хотя мечтала об Италии, наверное, сильнее тебя. То ли я знала, что в моей жизни это все обязательно будет, то ли твоя искренность не давала мне поводов для зависти. Мы же с тобой даже никогда не ссорились! Один только раз повздорили из-за того, где лучше перейти дорогу, когда опаздывали в Тарту на обратный автобус. Ты тогда училась еще в школе и ездила со мной, когда я поступала в университет. Как давно это было! А я до сих пор помню запах воздуха в тот день.
Я ведь тебя всего на два года старше. Но иногда мне кажется, что из-за тебя-то я и не имею права грустить. Ты ведь выросла в тепле и заботе, когда было тебе научиться быть такой сильной, как я? Ты тогда училась на одни пятерки в школе, а я постигала школу жизни, а в обычном дневнике одни тройки да четверки. Я потому и переживаю за тебя всегда сильнее, чем за себя. Ты ведь мне как сестра. Младшая моя сестра. Ну и что, что не похожи мы с тобой! Зато твоя мама всегда знала, какие блины я люблю, и всегда пекла их, когда я приходила в гости.
Я упустила тот момент, когда ты перестала радоваться мелочам. А я не умею им не радоваться - из них соткана наша жизнь. И ты ведь умела тоже! Вспомни, какими мы были раньше, как вот на этой фотографии десятилетней давности! Думали ли мы тогда, что может произойти что-то такое, из-за чего ты потеряешь вкус к жизни? Ты - точно нет. Ты тогда и грустить-то не умела.
Помнишь, как десять лет назад я не умела улыбаться уголками губ вверх? И плакать на людях тоже не умела. Только дома, когда все спят, усевшись на широком подоконнике в своей комнате и глядя с седьмого этажа, как мимо спешат по своим домам редкие ночные прохожие. Я до сих пор люблю сидеть на широких подоконниках.
Тебя же я помню с первого дня с бессменной улыбкой на лице. Кажется, ты всегда улыбалась. Никогда не помню тебя грустной. Только в тот момент, когда ты дочитала "Маленького принца" перед репетицией и тут же разрыдалась. Я никогда не умела так плакать после книг. Только над "Верным Русланом" я долго ревела, но это совсем другое, трагичное. А ты же всегда так тонко чувствовала мир!
Знаешь, Алинка, у нас ведь и внешние черты совсем-совсем разные. Нам никто никогда не говорил, что мы похожи. Никто никогда случайно не назвал нас сестрами. И все-таки удивительно, что мы дружим вот так столько лет и не чувствуем расстояния.
Я уже и не помню, как упустила тот момент, когда ты потеряла вкус к жизни. Я теряла его только однажды, и до сих пор боюсь вспоминать об этом. Все дело, наверное, в том, что я столько раз начинала свою жизнь заново, как неряшливая первоклашка вырывая из тетрадки неудавшиеся страницы, переписывала их снова и снова. А ты так и не смогла отказаться от своей тетради. Уже и не найти в ней начала и конца, все чиркано-перечиркано, столько ручек, цветов, и почерк сто раз поменялся, а ты все усердно пишешь в ней, как будто нет у тебя других тетрадей.
А помнишь, как мы мечтали? Помнишь, как мы возвращались из театра холодными зимними вечерами и мечтали путешествовать? Мы с тобой только один раз путешествовали. И то только на один день съездили в Ригу. Но это было настоящее путешествие! Потому что самое первое.
А помнишь, какие разговоры мы вели по вечерам? О пограничном менталитете, о том, какие мы другие - те, кто живет в маленьком приграничном городе, из которого видно другую страну.
А помнишь, как ты уехала в Италию, а потом вернулась и все-все мне рассказывала? Я тебе никогда не завидовала, хотя мечтала об Италии, наверное, сильнее тебя. То ли я знала, что в моей жизни это все обязательно будет, то ли твоя искренность не давала мне поводов для зависти. Мы же с тобой даже никогда не ссорились! Один только раз повздорили из-за того, где лучше перейти дорогу, когда опаздывали в Тарту на обратный автобус. Ты тогда училась еще в школе и ездила со мной, когда я поступала в университет. Как давно это было! А я до сих пор помню запах воздуха в тот день.
Я ведь тебя всего на два года старше. Но иногда мне кажется, что из-за тебя-то я и не имею права грустить. Ты ведь выросла в тепле и заботе, когда было тебе научиться быть такой сильной, как я? Ты тогда училась на одни пятерки в школе, а я постигала школу жизни, а в обычном дневнике одни тройки да четверки. Я потому и переживаю за тебя всегда сильнее, чем за себя. Ты ведь мне как сестра. Младшая моя сестра. Ну и что, что не похожи мы с тобой! Зато твоя мама всегда знала, какие блины я люблю, и всегда пекла их, когда я приходила в гости.
Я упустила тот момент, когда ты перестала радоваться мелочам. А я не умею им не радоваться - из них соткана наша жизнь. И ты ведь умела тоже! Вспомни, какими мы были раньше, как вот на этой фотографии десятилетней давности! Думали ли мы тогда, что может произойти что-то такое, из-за чего ты потеряешь вкус к жизни? Ты - точно нет. Ты тогда и грустить-то не умела.