"Баядерка", Новикова-Иванова (Скобликова)-Шкляров-Кулаев
Никию Новиковой ждала с нетерпением, полагая, что образ получится необычным. В итоге небычным оказался весь спектакль - по крайней мере, в моих глазах.
С первой же сцены акценты сместились. Брамином вместо любимого Пономарева (настолько любимого, что выбор Никии иной раз просто озадачивает:)) был Кулаев. Его герой, скорее амбициозный, чем всерьез религиозный, был озабочен лишь собой, и священные обряды пришлось взять на себя Никии. Это было удивительно: выходит хрупкая застенчивая девочка, начинает танцевать - и у меня сердце замирает от молитвенного ощущения хвалы окружающему миру. Ритуал закончился - и жрица вновь превратилась в девочку, ученицу Брамина. Я никогда не видела, чтобы Никия смотрела на него так доверчиво и радостно. Поэтому особенным ударом стала для нее его страсть.
Все танцы первого акта были исполнены Новиковой по-разному. Первый - радостная, чистая молитва. В дуэте с Солором возникала то грациозная, соблазнительная кошечка, то мятущаяся женщина, которая пытается сделать выбор между богом и любовью, а закончилось все прозрением: бог есть любовь, и выбирать не нужно.
Вот и дошла я до Солора в исполнении Шклярова. Сразу скажу - танцевал он замечательно. Кроме шумных приземлений, в упрек поставить нечего. И образ был (хотя, конечно, отнюдь не героя и воина). В целом я даже люблю, когда актер во всех ролях несет какую-то свою сквозную тему. Но, видимо, не тогда, когда это тема инфантильного эгоизма. Герой был понятен, достоверен - а также неприятен и скучен. Красовался, ужасался, жалел себя. Вполне подходящий муж для властной Гамзатти и заведомо трагический выбор для Никии. Ничего хорошего ее все равно бы с ним не ждало.
У Ивановой-Скобликовой в роли Гамзатти был дебют - на мой взгляд, очень удачный. Технично, музыкально. Уверенная в себе избалованная дочь раджи, хорошо знающая, чего хочет, и привыкшая это получать. Какие-то моменты показались чуть утрированными, но, думаю, это следствие первого выступления.
Сразу добавлю, что у Новиковой никаких признаков дебюта я не заметила. Невесомый прыжок, легкие поддержки, вихревые вращения. Как всегда, божественные руки. И образ, вроде бы не выходящий за рамки привычного и в то же время впитавший в себя яркую индивидуальность балерины. Никия свободно чувствует себя во дворце, богатство и власть оставляют ее равнодушной. И когда Гамзатти сообщает о помолвке с Солором, Никия рассказывает о его клятве над огнем не ради победы над соперницей, а чтобы убедить ее в ошибке. Есть вещи, которых быть не может - например, измена Солора. А когда выясняется, что может, Никия бросается на Гамзатти с кинжалом - и роняет его в изумлении: как он возник в моей руке? Возможно, это страшный сон?
В сцене со змеей кошмарный сон продолжался. Никия пришла не возвращать возлюбленного, не упрекать его - проснуться, очнуться от кошмара, в котором человек, внешне неотличимый от любимого, оказывается другим, незнакомым. Весь мир вокруг переменился так, что Никия не могла в него поверить. Получив корзину с цветами, она не очнулась - наоборот, в экстазе чуть не стала частью этой новой жестокой реальности, где царят ложь и вражда. Очнулась она лишь перед самой смертью... ей страстно захотелось жить, но Солор четко показал, что это повредит его благополучию, и Никия предпочла умереть.
Однако и сохранив благополучие, Солор все равно чувствовал себя несправедливо обиженным и требующим утешения. Тени - удивительный акт. Сколько смотрю, и почти всегда воспринимаю по-разному. Сегодня я увидела, как призрак Никии всеми силами пытается достучаться до Солора, чтобы открыть ему: любой грех, даже его измену клятве, можно искупить - но для этого надо осознать его. Солор же, увы, воспринимал себя пострадавшим, а не виноватым. Как Жизель спасает тело возлюбленного, Никия пыталась спасти его душу. Она словно пробивалась через невидимое стекло, молча кричала через него, надеясь объяснить. Диагональ казалась отчаянной попыткой прорваться, заставить Солора понять, пробить скорлупу его самоупоения. И в самый последний миг, когда он опустился на колено, мне почудилось, что это все же удалось.