Исламская властная вертикаль современного Ирана. Система «исламской теократической демократии».
Исламская властная вертикаль современного Ирана. Система «исламской теократической демократии».
Авраам Шмулевич
Кризис мировой системы управления
На сегодняшний момент наибольших успехов достигли те страны, в которых существует парламентско-представительная (обычно ее именуют “демократической”) форма правления. Однако - это важно уточнить, - далеко не все государства, принявшие у себя эту политическую форму, добились равных успехов. В некоторых странах она оказалась явно неэффективной, т.е. не привела к ожидаемому процветанию и стабильности, в некоторых - не прижилась вообще. Кроме того, в 19-м и 20-м веках сама демократическая система претерпела существенные изменения. В любом случае, политические формы, в которые отлита жизнь общества, постоянно изменяются в пространстве и во времени. Сейчас - это становится всё более очевидным - мир стоит на пороге нового кардинального политического переформатирования. Постепенно накапливавшиеся системные недостатки “имеющихся в наличии” форм правления, в том числе и парламентской, сейчас таковы, что можно говорить о приближающемся всемирном кризисе управления.
Одним из основных недостатков парламентско-представительной системы является невозможность проведения мобилизационной политики, как и вообще долгосрочной стратегической линии. Непропорционально большую власть также приобретает капитал: используя современные технологии управления массовым поведением (политтехнологии, наработки в области маркетинга, СМИ), он получает возможность манипуляции широкими массами. Когда же к контролю над информационным полем и финансовой системой страны допускается капитал иностранный, открываются также пути влияния на политику государства зарубежных центров, и, если ресурсы этих центров достаточно велики, сопоставимы с ресурсами самого государства, его национальная независимость может легко оказаться фикцией.
Все это заставляет с удвоенным вниманием присмотреться к альтернативным, незападным моделям политического управления, действующим в современном мире.
Одной из самых интересных и перспективных тут является иранская политическая модель.
Исламская власть в западной системе координат
В западных, израильских и российских публикациях политическую систему современного Ирана - детище хомейнистской исламской революции - чаще всего именуют авторитарной или даже тоталитарной. Однако такое прямое соотнесение с западными политическими практиками является неверным упрощением. Созданная в результате исламской революции политическая система, безусловно, является теократией, то есть властью исламского духовенства, формой правления, выстроенной на основе исламских (шиитских) правовых норм. Но при этом в нее были введены элементы западной парламентско-демократической системы. По сравнению с классическими (средневековыми) вариантами исламской теократии результат получился сильно модифицированным и модернизированным.
Система исламской теократической демократии
Правильнее всего существующую в современной Исламской Республике Иран политическую систему было бы назвать: система «представительной теократии» или даже «исламской теократической демократии». Она позволяет осуществить принцип “велаят-е факих” - абсолютного верховенства мулл в управлении государством (в том числе и вооруженными силами), при этом, до определенной степени, обеспечивая и обратные связи - возможность влияния широких масс и представителей бизнеса на принимаемые решения.
Созданная в Иране политическая система далека от идеала. Однако, совмещая элементы авторитарной и выборной систем, она позволяет избежать ряда недостатков, присущих другим авторитарным формам правления. Что и заставляет присмотреться к иранской модели внимательнее.
Примечательно, что, наряду с иранской, в 70-е годы произошли еще, как минимум, семь национальных революций, заявивших об “отказе следовать западному пути”. Это Ангола, Эфиопия, Мозамбик, Гренада, Никарагуа, Афганистан и Южный Йемен. За исключением Ирана, все они ориентировались на поддержку СССР, строили свои режимы по существующим авторитарным моделям, и к настоящему моменту прекратили существование.
Ирану же удалось до сих пор эффективно противостоять режиму санкций и давления со стороны крупнейшей мировой державы, что свидетельствует об определённой эффективности иранской политической системы как минимум в экономической и политической областях.
Правящим классом в Иране является шиитское духовенство - улемы.
Четвертая статья Конституции Исламской Республики Иран гласит: “Все гражданские, уголовные, финансовые, экономические, культурные, военные политические и другие законы и установления должны быть основаны на исламских нормах”.
Что касается военной области, то в основу исламской внешнеполитической военной доктрины положен, так сказать, “исламский интернационализм” и экспорт исламской революции. Согласно Конституции Ирана: “Основой и принципом деятельности оборонительных вооруженных сил страны являются вера и исламское учение. Поэтому не только охрана границ, но и исламская миссия, то есть джихад во имя Аллаха, а также борьба во имя торжества Закона Аллаха в мире лежит на их плечах”. А “Закон о вооруженных силах” гласит: “Вооруженные силы предназначены для защиты независимости, территориальной целостности и государственного строя Исламской Республики Иран, национальных интересов в территориальных водах Каспийского моря, Персидского и Оманского заливов, на пограничных реках, а также для оказания военной помощи исламским нациям либо обездоленным народам независимо от их принадлежности к исламу с целью защиты их территории от нападения или захвата войсками агрессора по просьбе вышеуказанных наций”.
Уровни исламской вертикали
Аятоллы выстроили четкую вертикальную структуру власти, состоящую из четырех уровней власти.
Первый уровень:
Во главе всей пирамиды стоит Вождь (по персидски “Рахбар”, на русский этот термин можно перевести и как «Верховный лидер»). Именно он, а не Президент Ирана, является реальным верховным руководителем страны. Власть его распространяется как на духовные, так и на светские вопросы, правит он пожизненно, хотя теоретически может быть смещен Советом мудрецов. Практически это власть монарха, только Вождь назначается на свой пост, а не наследует его. Кроме того, Вождь обязательно должен иметь титул аятоллы (дословно “Отражение Аллаха”) - верховного исламского законоведа.
Согласно учению Хомейни, до появления Махди (исламского мессии) власть в шиитском государстве должна принадлежать именно и только знатокам шариата. Поэтому Власть Вождя проистекает из того, что он является верховным муджтахидом (толкователем шариата), только обладающий этим титулом может претендовать на верховный пост. По конституции Ирана Вождь избирается Советом мудрецов, при этом он признается «марджа-ат-таклид» (“образец для подражания”), то есть руководствующимся в своих поступках исключительно волей Аллаха. Вождь назначает главу судебной власти, членов различных советов, руководство телевидения и радиовещания, определяет, кому следует руководить пятничными молитвами. Без одобрения Верховного лидера не могут быть признаны состоявшимися президентские выборы, он утверждает назначение и отставку президента. Рахбар является и главнокомандующим, имеет право объявлять войну, мир, всеобщую мобилизацию, назначать руководителей силовых структур, контролирует аппарат политработников-мулл в этих структурах, ему подчиняется Высший Совет национальной безопасности, он фактически руководит работой правительства в стратегических вопросах.
Сейчас эту должность занимает Великий аятолла (аятолла аль-озма) Сайед Али Хаменаи. Родился он в 1939 г., в 1981 и 1985 годах избирался президентом Ирана, а 4 июня 1989 г., после смерти первого Рахбара аятоллы Хомейни, был назначен его преемником.
В первый уровень властной вертикали входят также:
Совет мудрецов, который состоит из 96 муджтахидов (шариатских законоведов). Число их может меняться. Члены Совета мудрецов выбираются прямым всеобщим голосованием каждые восемь лет. Совет мудрецов, теоретически, “в случае отхода от исламского пути”, может сместить Рахбара, имеет право изменять конституцию. Собирается Совет мудрецов дважды в год.
Совет хранителей Конституции - это самый влиятельный орган власти. В него входят двенадцать богословов, половину назначает Вождь, а шесть других отбирает глава судебной власти, и одобряют члены Парламента.
Совет хранителей Конституции имеет право вето на любые решения представительной власти, проверяет все новые законы на соответствие конституции и нормам ислама, может отстранять от участия в избирательной кампании кандидатов на выборах всех уровней, в том числе местных, президентских, парламентских и в Совет мудрецов, а также накладывать вето на результаты этих выборов.
Рахбар, Совет мудрецов и Совет хранителей Конституции составляют первый уровень властной вертикали.
Второй уровень
Его образуют следующие организации:
Высший совет национальной безопасности. Занимается он вопросами использования и строительства всего силового блока. В состав Совета национальной безопасности входят: Президент, Спикер парламента, главы: МИД, Генштаба, Министерства Информации и Безопасности (т.е. Госбезопасности), МВД и планово-бюджетных организаций.
Совет по особым операциям. Именно он ответственен за “джихад во имя торжества Закона Аллаха в мире”. Совет состоит из президента, представителя рахбара, начальника Генштаба, в его состав также входят министры: иностранных дел, информации и безопасности, командующий Корпусом Стражей Исламской Революции.
Кроме того, во второй уровень властной вертикали входят: Совет по политике реконструкции и Совет по культурной революции, в их работе участвуют руководители профильных организаций по ключевым отраслям экономики, просвещению и здравоохранению, а также представителя рахбара. Интересна роль Совета по полезности для строя, формально он должен улаживать конфликты между Советом хранителей конституции и Парламентом. Он состоит из представителя Рахбара и глав основных властных структур. На практике роль Совета хранителей конституции состоит в утверждении решений парламента, выгодных экономически, но не соответствующих шариату и конституции. Все члены Совета по полезности для строя, постоянные и временные, назначаются Рахбаром.
Третий уровень
Третий уровень образуют квази-европейские государственные институты, а так же контролирующие и согласовательные органы. Высшим административным и хозяйственным руководителем государства является Президент, избираемый общенациональным голосованием на четыре года (но не более чем на два срока). Эта должность выпячивается во внешней пропаганде, институт Президента позволяет замаскировать теократический характер режима, говорить о следовании нормам западного парламентаризма и о демократизации.
Парламент, его полное точное наименование: Исламский консультативный совет (Меджлис шоури-э мелли), избирается каждые четыре года прямым голосованием на всеобщих выборах и не может быть распущен ни при каких обстоятельствах. Выборы в Меджлис проходили даже в разгар ирано-иракской войны. В настоящий момент в Парламенте 290 мест. Число мест увеличивается в зависимости от роста населения через каждые 10 лет (в 2000-м году было 272 места). Они распределяются пропорционально населению городов и провинций (останов).
Парламент принимает законы, в том числе о налогах и об иностранных инвестициях любого размера, выражает доверие/недоверие правительству.
Глава судебной власти, контролирует вертикаль шариатских судов. Его назначает Рахбар. В свою очередь, Глава судебной власти, выдвигает кандидатуры шестерых из 12 членов Совета хранителей конституции, выбирающего Рахбара. Также к структурам этого, третьего, уровня относится Совет по наблюдению за конституционными правами, коллективный аналог омбудсмена (защитника прав граждан).
Четвертый уровень
Его образуют различные министерства и организации, которые приводит в жизнь решения вышестоящих, и осуществляют текущее руководство.
Организации отличаются от министерств тем, что главы организаций утверждаются лично Президентом или специальным советом, состоящим из Президента, Спикера Парламента и Главы судебной власти, а министры утверждаются Парламентом, который может отправить их в отставку.
Кабинет министров.
Во главе Кабинета министров стоит или президент, или Вице-президент.
Но и на этом, нижнем, уровне властной вертикали, реальный верховный руководитель государства Рахбар (Вождь) принимает активное участие в решении вопросов обороны безопасности и международных вопросов, и министры часто отчитываются перед ним лично.
(Схема иранской властной вертикали впервые предложена в статье: А. Крымин, Е. Энгельгардт. Системная уязвимость политико-военной структуры Исламской Республики Иран. Журнал “Экспорт вооружений”, январь-февраль 2001 г.).
Промежуточные итоги
Оценивая эту “властную вертикаль”, необходимо признать, что шиитским муллам удалось создать уникальную в современном мире систему правления, сочетающую элементы выборной демократии и теократии. Причем строили её прямо в процессе революционных преобразований, к тому же в условиях тяжелой войны - но система получилась довольно эффективная, проблемы индустриализации, военного строительства и прочие до сего дня решались ею более-менее успешно.
Неисправимым недостатком авторитарной формы правления являются слабые обратные связи между правящим аппаратом, с одной стороны, населением и экономическими процессами, с другой. Иранская система позволяет преодолеть этот изъян лишь до определённой степени.
На уровне стратегических вопросов линия развития страны определяется узкой группой исламского духовенства во главе с Рахбаром. К участию в управлении на этом уровне могут быть допущены лишь те, кто получил исчерпывающее исламское образование и прошел долгий путь отбора в рядах шиитской духовной иерархии - что и обеспечивает “верность нормам Ислама”.
На стратегическом уровне управления обратные связи с широким обществом осуществляется лишь ограниченным и опосредованным образом: Совет мудрецов, теоретически высший орган исламской власти, выбирается прямым всеобщим голосованием. Хотя сама его власть носит довольно формальный характер, а кандидатами на место в Совет мудрецов могут быть лишь шиитские улемы, причем прошедшие предварительный отбор, выборность тут имеет большое психологическое значение: народ чувствует причастность к власти на ее самом высоком уровне. Кроме того, половина из членов Совета хранителей Конституции, реально высшего органа власти, чтобы занять эту должность, должны получить одобрение выбираемого народом парламента.
Однако на уровне тактического воплощения “исламского курса” (Третий уровень исламской вертикали) влияние населения на принятие решений более велико. Именно выборный Парламент (Меджлис шоури-э мели) решает вопросы налогообложения и вообще основные вопросы экономической политики. При этом, начиная с 1998 года, в Иране действует многопартийная система (до этого существовали “политические фракции”). Контроль мулл имеется и тут, но на предварительном этапе. Кандидаты, верность которых заветам ислама (в интерпретации последователей Хомейни) вызывает сомнения, могут быть отстранены от участия в выборах. Дополнительно, без одобрения Рахбара, который является и верховным муджахидом (толкователем шариата), не могут быть признаны состоявшимися президентские выборы. Рахбар (Вождь) утверждает назначение и отставку Президента.
Но Рахбар, в свою очередь, избирается Советом мудрецов. А Советом мудрецов состоит из шариатских законоведов, которые выбираются прямым всеобщим голосованием каждые восемь лет. То есть и тут происходит совмещение теократических и парламентстко-демократических принципов управления.
Экономическая система
Говоря об экономике, надо отметить, что ст.46 и 47 Конституции Ирана закрепляет право каждого на частную и личную собственность, а ст. 43 запрещает превращение государства в “крупного и единственного предпринимателя”.
Бизнес-сообщество может оказывать влияние на принятие решений в первую очередь благодаря тому, что крупнейшие торговые кланы связаны семейными узами с основными группировками внутри исламского духовенства. Скажем, политические соперники бывший Президент Хатами и его предшественник, тоже бывший Президент Рафсанджани, происходят из двух соперничающих торгово-промышленных кланов. Причем эти кланы вовлечены именно в экспортно-ориентированную часть экономики, и не случайно, что оба лидера являются проводниками курса сближения с Западом.
Важным органом влияния являются также цеха-“синфы”, в которые организован мелкий бизнес.
Перспективы
Выстроенную в Иране систему необходимо и интересно пристально изучить, многие элементы её могут быть использованы и в других странах Запада и Востока - ввиду все более очевидного несоответствия реалий парламентско-представительной системы изменяющемуся времени.
Однако идеальное решение получено не было, и проблемы, стоящие перед Ираном, накапливаются, как снежный ком. Создав оригинальную и в целом эффективную систему госуправления, режим практически потерпел поражение на идеологическо-культурном направлении. На это накладываются и экономические проблемы. Экономический прорыв, так и не был достигнут. Иран устоял против режима санкций, однако его экономика все еще развивается недостаточными темпами. При этом около половины населения страны составляет молодежь, большей частью младше 16 лет, годовой прирост населения превышает 2%. Однако высшие управленческие посты занимают те, кому старше 50-ти. Увеличивается миграция сельской молодежи в города, где она пополняет армию безработных. А ведь именно эти процессы послужили социальной опорой антишахской революции! Муллам есть о чем крепко задуматься. Мусульманское духовенство - “руханият”, став правящим слоем, быстро усвоило себе и многие пороки шахской бюрократии. В стране растет социальное расслоение, причем муллы обогащаются быстро и открыто. Населению же силой навязываются исламские нормы поведения, причем в довольно жёстком их варианте.
Многие из этих “норм”, например касательно одежды женщин, по мнению ряда мусульманских богословских авторитетов не являются обязательными с точки зрения ислама. В некоторых вопросах муллы вынуждены были искать пути для уступок в рамках действующей идеологии, но выбранные решения оказались неудачными. Так, из-за большого числа оставшихся после иранао-ираксой войны вдов, была легализована имеющаяся в исламском законодательстве, но обычно не используемая правовая норма “брак на час”. Перед лицом мусульманского судьи пара заключает “брачный союз”, а по прошествии нескольких часов развод. При этом внебрачные отношения в стране запрещены. Подобные ухищрения, выставляя исламскую идеологию на посмешище, вызывают у молодежи желание вообще избавиться от ее пут. В стране широко передаются имена высших мулл, использующих свое положение для принуждения вдов погибших на войне “шахидов” к сожительству. Конечно, проверить эти слухи невозможно но, независимо от их истинности, все это не способствует популярности идей исламского правления.
За прошедшие после революции десятилетия муллы не смогли ни навязать большинству населения свой вариант исламского поведения, ни создать исламскую массовую культуру. Среди молодежи все большей популярностью пользуются западные формы досуга, массового искусства и западные “кумиры”. Так, даже ученики медресе в г. Куме, центре шиитского богословия, в массовом порядке покупают записи исполнителей типа Майкла Джексона. Картина невозможная и невиданная, например, в израильских ешивах, где для этого не требуется никаких запретов.
Тем не менее, созданная в Иране политическая система теократической демократии имеет шансы пережить необходимую для своего выживания эволюцию и сохраниться и в 21-м веке. Если, конечно, режим не падёт в результате американского или израильского удара, если он выдержит противостояние с Саудовской Аравией, не будет свергнут в ходе «бархатной революции» или кровавых межнациональных конфликтов.
Но, даже если это и произойдёт - место иранской политической системе в учебниках политологии обеспечено.
Авраам Шмулевич
Кризис мировой системы управления
На сегодняшний момент наибольших успехов достигли те страны, в которых существует парламентско-представительная (обычно ее именуют “демократической”) форма правления. Однако - это важно уточнить, - далеко не все государства, принявшие у себя эту политическую форму, добились равных успехов. В некоторых странах она оказалась явно неэффективной, т.е. не привела к ожидаемому процветанию и стабильности, в некоторых - не прижилась вообще. Кроме того, в 19-м и 20-м веках сама демократическая система претерпела существенные изменения. В любом случае, политические формы, в которые отлита жизнь общества, постоянно изменяются в пространстве и во времени. Сейчас - это становится всё более очевидным - мир стоит на пороге нового кардинального политического переформатирования. Постепенно накапливавшиеся системные недостатки “имеющихся в наличии” форм правления, в том числе и парламентской, сейчас таковы, что можно говорить о приближающемся всемирном кризисе управления.
Одним из основных недостатков парламентско-представительной системы является невозможность проведения мобилизационной политики, как и вообще долгосрочной стратегической линии. Непропорционально большую власть также приобретает капитал: используя современные технологии управления массовым поведением (политтехнологии, наработки в области маркетинга, СМИ), он получает возможность манипуляции широкими массами. Когда же к контролю над информационным полем и финансовой системой страны допускается капитал иностранный, открываются также пути влияния на политику государства зарубежных центров, и, если ресурсы этих центров достаточно велики, сопоставимы с ресурсами самого государства, его национальная независимость может легко оказаться фикцией.
Все это заставляет с удвоенным вниманием присмотреться к альтернативным, незападным моделям политического управления, действующим в современном мире.
Одной из самых интересных и перспективных тут является иранская политическая модель.
Исламская власть в западной системе координат
В западных, израильских и российских публикациях политическую систему современного Ирана - детище хомейнистской исламской революции - чаще всего именуют авторитарной или даже тоталитарной. Однако такое прямое соотнесение с западными политическими практиками является неверным упрощением. Созданная в результате исламской революции политическая система, безусловно, является теократией, то есть властью исламского духовенства, формой правления, выстроенной на основе исламских (шиитских) правовых норм. Но при этом в нее были введены элементы западной парламентско-демократической системы. По сравнению с классическими (средневековыми) вариантами исламской теократии результат получился сильно модифицированным и модернизированным.
Система исламской теократической демократии
Правильнее всего существующую в современной Исламской Республике Иран политическую систему было бы назвать: система «представительной теократии» или даже «исламской теократической демократии». Она позволяет осуществить принцип “велаят-е факих” - абсолютного верховенства мулл в управлении государством (в том числе и вооруженными силами), при этом, до определенной степени, обеспечивая и обратные связи - возможность влияния широких масс и представителей бизнеса на принимаемые решения.
Созданная в Иране политическая система далека от идеала. Однако, совмещая элементы авторитарной и выборной систем, она позволяет избежать ряда недостатков, присущих другим авторитарным формам правления. Что и заставляет присмотреться к иранской модели внимательнее.
Примечательно, что, наряду с иранской, в 70-е годы произошли еще, как минимум, семь национальных революций, заявивших об “отказе следовать западному пути”. Это Ангола, Эфиопия, Мозамбик, Гренада, Никарагуа, Афганистан и Южный Йемен. За исключением Ирана, все они ориентировались на поддержку СССР, строили свои режимы по существующим авторитарным моделям, и к настоящему моменту прекратили существование.
Ирану же удалось до сих пор эффективно противостоять режиму санкций и давления со стороны крупнейшей мировой державы, что свидетельствует об определённой эффективности иранской политической системы как минимум в экономической и политической областях.
Правящим классом в Иране является шиитское духовенство - улемы.
Четвертая статья Конституции Исламской Республики Иран гласит: “Все гражданские, уголовные, финансовые, экономические, культурные, военные политические и другие законы и установления должны быть основаны на исламских нормах”.
Что касается военной области, то в основу исламской внешнеполитической военной доктрины положен, так сказать, “исламский интернационализм” и экспорт исламской революции. Согласно Конституции Ирана: “Основой и принципом деятельности оборонительных вооруженных сил страны являются вера и исламское учение. Поэтому не только охрана границ, но и исламская миссия, то есть джихад во имя Аллаха, а также борьба во имя торжества Закона Аллаха в мире лежит на их плечах”. А “Закон о вооруженных силах” гласит: “Вооруженные силы предназначены для защиты независимости, территориальной целостности и государственного строя Исламской Республики Иран, национальных интересов в территориальных водах Каспийского моря, Персидского и Оманского заливов, на пограничных реках, а также для оказания военной помощи исламским нациям либо обездоленным народам независимо от их принадлежности к исламу с целью защиты их территории от нападения или захвата войсками агрессора по просьбе вышеуказанных наций”.
Уровни исламской вертикали
Аятоллы выстроили четкую вертикальную структуру власти, состоящую из четырех уровней власти.
Первый уровень:
Во главе всей пирамиды стоит Вождь (по персидски “Рахбар”, на русский этот термин можно перевести и как «Верховный лидер»). Именно он, а не Президент Ирана, является реальным верховным руководителем страны. Власть его распространяется как на духовные, так и на светские вопросы, правит он пожизненно, хотя теоретически может быть смещен Советом мудрецов. Практически это власть монарха, только Вождь назначается на свой пост, а не наследует его. Кроме того, Вождь обязательно должен иметь титул аятоллы (дословно “Отражение Аллаха”) - верховного исламского законоведа.
Согласно учению Хомейни, до появления Махди (исламского мессии) власть в шиитском государстве должна принадлежать именно и только знатокам шариата. Поэтому Власть Вождя проистекает из того, что он является верховным муджтахидом (толкователем шариата), только обладающий этим титулом может претендовать на верховный пост. По конституции Ирана Вождь избирается Советом мудрецов, при этом он признается «марджа-ат-таклид» (“образец для подражания”), то есть руководствующимся в своих поступках исключительно волей Аллаха. Вождь назначает главу судебной власти, членов различных советов, руководство телевидения и радиовещания, определяет, кому следует руководить пятничными молитвами. Без одобрения Верховного лидера не могут быть признаны состоявшимися президентские выборы, он утверждает назначение и отставку президента. Рахбар является и главнокомандующим, имеет право объявлять войну, мир, всеобщую мобилизацию, назначать руководителей силовых структур, контролирует аппарат политработников-мулл в этих структурах, ему подчиняется Высший Совет национальной безопасности, он фактически руководит работой правительства в стратегических вопросах.
Сейчас эту должность занимает Великий аятолла (аятолла аль-озма) Сайед Али Хаменаи. Родился он в 1939 г., в 1981 и 1985 годах избирался президентом Ирана, а 4 июня 1989 г., после смерти первого Рахбара аятоллы Хомейни, был назначен его преемником.
В первый уровень властной вертикали входят также:
Совет мудрецов, который состоит из 96 муджтахидов (шариатских законоведов). Число их может меняться. Члены Совета мудрецов выбираются прямым всеобщим голосованием каждые восемь лет. Совет мудрецов, теоретически, “в случае отхода от исламского пути”, может сместить Рахбара, имеет право изменять конституцию. Собирается Совет мудрецов дважды в год.
Совет хранителей Конституции - это самый влиятельный орган власти. В него входят двенадцать богословов, половину назначает Вождь, а шесть других отбирает глава судебной власти, и одобряют члены Парламента.
Совет хранителей Конституции имеет право вето на любые решения представительной власти, проверяет все новые законы на соответствие конституции и нормам ислама, может отстранять от участия в избирательной кампании кандидатов на выборах всех уровней, в том числе местных, президентских, парламентских и в Совет мудрецов, а также накладывать вето на результаты этих выборов.
Рахбар, Совет мудрецов и Совет хранителей Конституции составляют первый уровень властной вертикали.
Второй уровень
Его образуют следующие организации:
Высший совет национальной безопасности. Занимается он вопросами использования и строительства всего силового блока. В состав Совета национальной безопасности входят: Президент, Спикер парламента, главы: МИД, Генштаба, Министерства Информации и Безопасности (т.е. Госбезопасности), МВД и планово-бюджетных организаций.
Совет по особым операциям. Именно он ответственен за “джихад во имя торжества Закона Аллаха в мире”. Совет состоит из президента, представителя рахбара, начальника Генштаба, в его состав также входят министры: иностранных дел, информации и безопасности, командующий Корпусом Стражей Исламской Революции.
Кроме того, во второй уровень властной вертикали входят: Совет по политике реконструкции и Совет по культурной революции, в их работе участвуют руководители профильных организаций по ключевым отраслям экономики, просвещению и здравоохранению, а также представителя рахбара. Интересна роль Совета по полезности для строя, формально он должен улаживать конфликты между Советом хранителей конституции и Парламентом. Он состоит из представителя Рахбара и глав основных властных структур. На практике роль Совета хранителей конституции состоит в утверждении решений парламента, выгодных экономически, но не соответствующих шариату и конституции. Все члены Совета по полезности для строя, постоянные и временные, назначаются Рахбаром.
Третий уровень
Третий уровень образуют квази-европейские государственные институты, а так же контролирующие и согласовательные органы. Высшим административным и хозяйственным руководителем государства является Президент, избираемый общенациональным голосованием на четыре года (но не более чем на два срока). Эта должность выпячивается во внешней пропаганде, институт Президента позволяет замаскировать теократический характер режима, говорить о следовании нормам западного парламентаризма и о демократизации.
Парламент, его полное точное наименование: Исламский консультативный совет (Меджлис шоури-э мелли), избирается каждые четыре года прямым голосованием на всеобщих выборах и не может быть распущен ни при каких обстоятельствах. Выборы в Меджлис проходили даже в разгар ирано-иракской войны. В настоящий момент в Парламенте 290 мест. Число мест увеличивается в зависимости от роста населения через каждые 10 лет (в 2000-м году было 272 места). Они распределяются пропорционально населению городов и провинций (останов).
Парламент принимает законы, в том числе о налогах и об иностранных инвестициях любого размера, выражает доверие/недоверие правительству.
Глава судебной власти, контролирует вертикаль шариатских судов. Его назначает Рахбар. В свою очередь, Глава судебной власти, выдвигает кандидатуры шестерых из 12 членов Совета хранителей конституции, выбирающего Рахбара. Также к структурам этого, третьего, уровня относится Совет по наблюдению за конституционными правами, коллективный аналог омбудсмена (защитника прав граждан).
Четвертый уровень
Его образуют различные министерства и организации, которые приводит в жизнь решения вышестоящих, и осуществляют текущее руководство.
Организации отличаются от министерств тем, что главы организаций утверждаются лично Президентом или специальным советом, состоящим из Президента, Спикера Парламента и Главы судебной власти, а министры утверждаются Парламентом, который может отправить их в отставку.
Кабинет министров.
Во главе Кабинета министров стоит или президент, или Вице-президент.
Но и на этом, нижнем, уровне властной вертикали, реальный верховный руководитель государства Рахбар (Вождь) принимает активное участие в решении вопросов обороны безопасности и международных вопросов, и министры часто отчитываются перед ним лично.
(Схема иранской властной вертикали впервые предложена в статье: А. Крымин, Е. Энгельгардт. Системная уязвимость политико-военной структуры Исламской Республики Иран. Журнал “Экспорт вооружений”, январь-февраль 2001 г.).
Промежуточные итоги
Оценивая эту “властную вертикаль”, необходимо признать, что шиитским муллам удалось создать уникальную в современном мире систему правления, сочетающую элементы выборной демократии и теократии. Причем строили её прямо в процессе революционных преобразований, к тому же в условиях тяжелой войны - но система получилась довольно эффективная, проблемы индустриализации, военного строительства и прочие до сего дня решались ею более-менее успешно.
Неисправимым недостатком авторитарной формы правления являются слабые обратные связи между правящим аппаратом, с одной стороны, населением и экономическими процессами, с другой. Иранская система позволяет преодолеть этот изъян лишь до определённой степени.
На уровне стратегических вопросов линия развития страны определяется узкой группой исламского духовенства во главе с Рахбаром. К участию в управлении на этом уровне могут быть допущены лишь те, кто получил исчерпывающее исламское образование и прошел долгий путь отбора в рядах шиитской духовной иерархии - что и обеспечивает “верность нормам Ислама”.
На стратегическом уровне управления обратные связи с широким обществом осуществляется лишь ограниченным и опосредованным образом: Совет мудрецов, теоретически высший орган исламской власти, выбирается прямым всеобщим голосованием. Хотя сама его власть носит довольно формальный характер, а кандидатами на место в Совет мудрецов могут быть лишь шиитские улемы, причем прошедшие предварительный отбор, выборность тут имеет большое психологическое значение: народ чувствует причастность к власти на ее самом высоком уровне. Кроме того, половина из членов Совета хранителей Конституции, реально высшего органа власти, чтобы занять эту должность, должны получить одобрение выбираемого народом парламента.
Однако на уровне тактического воплощения “исламского курса” (Третий уровень исламской вертикали) влияние населения на принятие решений более велико. Именно выборный Парламент (Меджлис шоури-э мели) решает вопросы налогообложения и вообще основные вопросы экономической политики. При этом, начиная с 1998 года, в Иране действует многопартийная система (до этого существовали “политические фракции”). Контроль мулл имеется и тут, но на предварительном этапе. Кандидаты, верность которых заветам ислама (в интерпретации последователей Хомейни) вызывает сомнения, могут быть отстранены от участия в выборах. Дополнительно, без одобрения Рахбара, который является и верховным муджахидом (толкователем шариата), не могут быть признаны состоявшимися президентские выборы. Рахбар (Вождь) утверждает назначение и отставку Президента.
Но Рахбар, в свою очередь, избирается Советом мудрецов. А Советом мудрецов состоит из шариатских законоведов, которые выбираются прямым всеобщим голосованием каждые восемь лет. То есть и тут происходит совмещение теократических и парламентстко-демократических принципов управления.
Экономическая система
Говоря об экономике, надо отметить, что ст.46 и 47 Конституции Ирана закрепляет право каждого на частную и личную собственность, а ст. 43 запрещает превращение государства в “крупного и единственного предпринимателя”.
Бизнес-сообщество может оказывать влияние на принятие решений в первую очередь благодаря тому, что крупнейшие торговые кланы связаны семейными узами с основными группировками внутри исламского духовенства. Скажем, политические соперники бывший Президент Хатами и его предшественник, тоже бывший Президент Рафсанджани, происходят из двух соперничающих торгово-промышленных кланов. Причем эти кланы вовлечены именно в экспортно-ориентированную часть экономики, и не случайно, что оба лидера являются проводниками курса сближения с Западом.
Важным органом влияния являются также цеха-“синфы”, в которые организован мелкий бизнес.
Перспективы
Выстроенную в Иране систему необходимо и интересно пристально изучить, многие элементы её могут быть использованы и в других странах Запада и Востока - ввиду все более очевидного несоответствия реалий парламентско-представительной системы изменяющемуся времени.
Однако идеальное решение получено не было, и проблемы, стоящие перед Ираном, накапливаются, как снежный ком. Создав оригинальную и в целом эффективную систему госуправления, режим практически потерпел поражение на идеологическо-культурном направлении. На это накладываются и экономические проблемы. Экономический прорыв, так и не был достигнут. Иран устоял против режима санкций, однако его экономика все еще развивается недостаточными темпами. При этом около половины населения страны составляет молодежь, большей частью младше 16 лет, годовой прирост населения превышает 2%. Однако высшие управленческие посты занимают те, кому старше 50-ти. Увеличивается миграция сельской молодежи в города, где она пополняет армию безработных. А ведь именно эти процессы послужили социальной опорой антишахской революции! Муллам есть о чем крепко задуматься. Мусульманское духовенство - “руханият”, став правящим слоем, быстро усвоило себе и многие пороки шахской бюрократии. В стране растет социальное расслоение, причем муллы обогащаются быстро и открыто. Населению же силой навязываются исламские нормы поведения, причем в довольно жёстком их варианте.
Многие из этих “норм”, например касательно одежды женщин, по мнению ряда мусульманских богословских авторитетов не являются обязательными с точки зрения ислама. В некоторых вопросах муллы вынуждены были искать пути для уступок в рамках действующей идеологии, но выбранные решения оказались неудачными. Так, из-за большого числа оставшихся после иранао-ираксой войны вдов, была легализована имеющаяся в исламском законодательстве, но обычно не используемая правовая норма “брак на час”. Перед лицом мусульманского судьи пара заключает “брачный союз”, а по прошествии нескольких часов развод. При этом внебрачные отношения в стране запрещены. Подобные ухищрения, выставляя исламскую идеологию на посмешище, вызывают у молодежи желание вообще избавиться от ее пут. В стране широко передаются имена высших мулл, использующих свое положение для принуждения вдов погибших на войне “шахидов” к сожительству. Конечно, проверить эти слухи невозможно но, независимо от их истинности, все это не способствует популярности идей исламского правления.
За прошедшие после революции десятилетия муллы не смогли ни навязать большинству населения свой вариант исламского поведения, ни создать исламскую массовую культуру. Среди молодежи все большей популярностью пользуются западные формы досуга, массового искусства и западные “кумиры”. Так, даже ученики медресе в г. Куме, центре шиитского богословия, в массовом порядке покупают записи исполнителей типа Майкла Джексона. Картина невозможная и невиданная, например, в израильских ешивах, где для этого не требуется никаких запретов.
Тем не менее, созданная в Иране политическая система теократической демократии имеет шансы пережить необходимую для своего выживания эволюцию и сохраниться и в 21-м веке. Если, конечно, режим не падёт в результате американского или израильского удара, если он выдержит противостояние с Саудовской Аравией, не будет свергнут в ходе «бархатной революции» или кровавых межнациональных конфликтов.
Но, даже если это и произойдёт - место иранской политической системе в учебниках политологии обеспечено.