(no subject)
Я долго пыталась понять, что за пластилиновый ком встал под ложечкой и давит на ребра.
Почти пять лет психотерапии вроде бы научили меня анализировать собственные эмоции и отбрасывать лишнее. А здесь, как ни выкручивай себя, не получалось. Ком, ну, и все тут.
Аж привкус пластилина во рту. Все же в детстве ели пластилин. Вязкий, липкий, пахнет вазелином и резиной, по зубам размазывается и склеивает челюсти. Жуешь его обстоятельно - грязно-зеленый брусочек с полосками сверху - дивные ощущения! А если подмерз, пристраиваешь кусок на обогреватель «Уют», он подтаивает и жуется гораздо лучше. Вообще, если вдуматься, вкус детства - это не мамина каша или медовик. Вкус детства - это пластилин, деревянный карандаш и графитовый стержень, колпачок от ручки, кусок обоев (я вот честно облизывала содранные фотообои), земляничное мыло, паста из шариковой ручки и кусок картона.
Самая яркая и незабываемая эмоция из моего детства - ощущение неизбывной тоски. Оно преследовало меня повсюду, прежде всего в детском саду (но и дома, кстати, тоже, когда мама уезжала в командировки). Это то самое детское «Хочу на ручки!». В 1994 году посреди зимы Талнах остался без тепла и света из-за аварии на ТЭЦ. Всех детей свезли в детский сад с автономным отоплением. Сколько мы провели в этом саду, я не помню, но мне казалось, что целую вечность - неделю или около того. После работы мама или папа навещали меня, а потом уходили домой к примусу, замерзшей воде в унитазе и обоям, покрытым инеем. А я оставалась в саду и горько тосковала всю ночь, весь следующий день, вплоть до следующего их появления.
Эти ощущения я запомнила на всю жизнь. И теперь, оставаясь одна, я чувствую, как жую этот грязно-зеленый пластилин, тоскую в тишине и жду чего-то светлого.
В итоге, к двадцати шести годам нажевала я целый ком этого тоскливого одиночества. Когда очень хочется на ручки, но не знаешь - к кому и зачем.
Почти пять лет психотерапии вроде бы научили меня анализировать собственные эмоции и отбрасывать лишнее. А здесь, как ни выкручивай себя, не получалось. Ком, ну, и все тут.
Аж привкус пластилина во рту. Все же в детстве ели пластилин. Вязкий, липкий, пахнет вазелином и резиной, по зубам размазывается и склеивает челюсти. Жуешь его обстоятельно - грязно-зеленый брусочек с полосками сверху - дивные ощущения! А если подмерз, пристраиваешь кусок на обогреватель «Уют», он подтаивает и жуется гораздо лучше. Вообще, если вдуматься, вкус детства - это не мамина каша или медовик. Вкус детства - это пластилин, деревянный карандаш и графитовый стержень, колпачок от ручки, кусок обоев (я вот честно облизывала содранные фотообои), земляничное мыло, паста из шариковой ручки и кусок картона.
Самая яркая и незабываемая эмоция из моего детства - ощущение неизбывной тоски. Оно преследовало меня повсюду, прежде всего в детском саду (но и дома, кстати, тоже, когда мама уезжала в командировки). Это то самое детское «Хочу на ручки!». В 1994 году посреди зимы Талнах остался без тепла и света из-за аварии на ТЭЦ. Всех детей свезли в детский сад с автономным отоплением. Сколько мы провели в этом саду, я не помню, но мне казалось, что целую вечность - неделю или около того. После работы мама или папа навещали меня, а потом уходили домой к примусу, замерзшей воде в унитазе и обоям, покрытым инеем. А я оставалась в саду и горько тосковала всю ночь, весь следующий день, вплоть до следующего их появления.
Эти ощущения я запомнила на всю жизнь. И теперь, оставаясь одна, я чувствую, как жую этот грязно-зеленый пластилин, тоскую в тишине и жду чего-то светлого.
В итоге, к двадцати шести годам нажевала я целый ком этого тоскливого одиночества. Когда очень хочется на ручки, но не знаешь - к кому и зачем.