Оригинал взят у
lykasta в
куда улетают утки? Я сейчас лежу и думаю о Набокове. Как он докатился до жизни такой? В старости впал в аутизм, обрюзг, хамил всем просто так, не чтобы сделать больно, а просто - ну их всех на фиг, считаться ещё с их чувствами, хорьки... Начинал говорить о чем-то и замолкал на середине мысли: о чем это я? зачем? для кого?
Литератор. Всё несущественно. Оставьте меня наедине с самим собой. Вот - Лужин. Вот - Марта. Вот - Горн. Вот - Мартын. А вас всех не существует. Вас не существует. Сидит старик в кресле, в руках у него швабра, на швабре парик. Швабра - это его жена. Она для него реальна. А вас всех не существует. Закройте за собой дверь - вас не существует.
Постулировать и обладать. Сам постулирую и мне плевать, что мои мокапы не существуют для вас. Нет, не так. В том-то и дело, что его мир становился материальным. После "Камеры обскура" я чувствовала себя Магдой лет в 14. Не то чтобы совсем. Всё-таки я была с зачатками совести, но ведь - Магдой. И никогда Аннелизой. Немного Ло. Всегда - теткой Лужина, но никогда его матерью или женой. Чтение разрушает личность читателя? Ведь он немного не в себе, когда читает. Мультивейлансность. С другой стороны: попробуй засунь в меня Сонечку Мармеладову, если я совсем не она. Вот оно что - про ваше наповылазило - вопрос не в том что читаем, а в том, с кем себя ассоциируем. Книги нас лепят, да. Но то, что мы имеем в результате чтения, зависит от личности читателя в гораздо большей степени, чем содержание книги. Нельзя оболванить нацию. нельзя оболванить человека. Ибо: естество своё берет.
А писательство? Писательство разрушает естество, разрушает психику писателя. Или, там совершенно другие стандарты психического здоровья? Например, Кутзее "Элизабет Костелло". Бедные её детки. Она терзалась: можно ли выпускать беса своей души в мир? можно ли быть проводником бесовщины, которой тебя непрестанно инфицируют другие? можно? можно? где правда? .... а её бедные детки, маленькие детки просто хотели кушать и плакали под маминой дверью пока она писала. сука! гений. писатель.
Читаю сейчас "Детство Иисуса" Кутзее, ожидала совсем другого, захотелось прерваться, переключиться на Костелло. Это лучшая из его книг. Часто перечитываю. Писательство как миссионерство. Зажимать себе рот рукой, чтобы не кричать от ужаса перед человеческой низостью, жестокостью или всё-таки закричать так, чтобы у всех кровь остановилась, чтобы человек открыл книгу младенцем, а закрыл седым стариком? Ну, сам Кутзее на этот вопрос ответил однозначно: не кричать! Он же после Костелло ничего такого страшного не написал как "В ожидании варваров".
------------
а вот, кстати, почему Набокову не дали Нобелевку? это так странно. или он слишком Бог? у человеков рука не поднялась объявить его одним из своих?
P.S. я за вас рада. ) простите, если испортила вчера настроение. естество своё берет.-----------------------------------------------------------------------------
Вот. Именно из-за последнего тезиса первой части. Всегда считал так же. Оболванить человека в каком-то вопросе можно, а вообще - нет. Ежели без нейрохирургии. Остальное? Ну, это кому интересно...
avn-msk