Крымский бутерброд Навального
Репрессии в отношении Алексея Навального (включая попытку убийства руками офицеров ФСБ и нынешнюю посадку по беспределу в момент возвращения на родину) вызвали дружную осуждающую реакцию на Западе. Замаячили новые санкции. Единственное, что может противопоставить этому кремлевская пропаганда - это тезис, что Навальный не так уж хорош в идеологическом плане, то есть это оппозиционер с изъяном: поддерживает националистов, антилиберал, приветствовал аннексию Крыма и так далее.
Иностранные агенты Путина на всех уровнях немедленно начали отрабатывать эту повестку. Президент Чехии Милош Земан на днях высказался так: "Он выдает себя за борца за демократию, но я прочитал, что, во-первых, он поддержал аннексию Крыма, во-вторых, он участвовал в ряде националистических маршей, в-третьих, он поддержал сталинские депортации, например, чеченцев. Есть еще несколько вещей, так что какой же это борец за демократию? Я думаю, что он русский националист, я ничего против не имею, но он не должен притворяться, что он относится к тем политикам, которые выступают против путинского режима. Он просто против Путина, а это чертовски большая разница. Возможно, он просто хотел бы сам быть на его месте».
Толпы интернет-троллей, выдающих себя за украинцев (а может, это украинцы и есть), как только в твиттере или фейсбуке появляется фамилия Навального, немедленно припоминают его старую фразу про то, что "Крым - это не бутерброд" (саму фразу, впрочем, никто в точности вспомнить уже не может). И это является, по их мнению, достаточным доказательством того, что между Путиным и Навальным нет никакой разницы, оба империалисты, а значит враги прогрессивного человечества.
Так ли это? Разумеется, нет. Навальный постоянно, многократно, и буквально с первых минут российской агрессии публично говорил о том, что аннексия Крыма незаконна, преступна, недопустима. Уже на следующий день после так называемого "референдума" в Крыму, находясь под домашним арестом по делу "Ив Роше", Навальный написал об этом статью, и она была опубликована в газете New York Times 20 марта 2014 г. В этой статье он назвал действия Путина в Крыму "военной авантюрой "под знаменем маленькой победоносной войны", призванной отвлечь народ от реальных проблем. "Вторжение в Украину даже многие члены российской элиты сочли безрассудным. «Крым всегда был неотъемлемой частью России в сердцах и умах людей», - заявил на этой неделе Путин. Хотя даже среди самых националистических и просоветских из наших людей стремление вернуть Крым под российское правление угасло много лет назад. Однако г-н Путин цинично довел националистический пыл до апогея; империалистическая аннексия стала стратегическим выбором, способствующим выживанию его режима. Мобилизация масс путем отвлечения их от реальных проблем, таких как коррупция и экономический застой, может происходить только под знаменем борьбы с внешними врагами." "Что действительно тревожно в опрометчивом поведении г-на Путина, - пишет далее Навальный, - так это то, что им движет желание отомстить украинскому народу за его восстание против дружественного Кремлю правительства". Далее Навальный призывает к самым решительным санкциям в отношении как самого Путина, так и его окружения, предлагая наказать за аннексию Крыма прежде всего ближний круг российского президента.
Ну и где тут "одобрение аннексии"? И вот тут самое время вспомнить, когда и при каких обстоятельствах в медиа-пространстве появился пресловутый "бутерброд" Навального.
15 октября 2014 года к арестованному Навальному сумели пробиться два журналиста из "Эха Москвы". За пять дней до этого Замоскворецкий суд г.Москвы в очередной раз продлил ему домашний арест все по тому же делу "Ив Роше", запретив ему пользоваться интернетом, средствами связи и получать почту. Однако это не помешало Алексею Венедиктову в сопровождении Леси Рябцевой приехать к нему домой и взять большое интервью. Оно выложено на сайте "Эха" и каждый может убедиться, что дружеской состоявшуюся беседу назвать никак нельзя. Навальному приходилось отбиваться от града вопросов, сыплющихся с двух сторон (напомню, в этот момент он был под следствием и ответ на некоторые из этих вопросов мог стать поводом для возбуждения отдельного уголовного дела). Первый вопрос журналистов был таким:
Л. РЯБЦЕВА - Алексей Анатольевич, недавно были у Анны Ведуты в Штатах, она там скучает и грустит, передает привет и вам и фонду. Вы скучаете по ней?
И тут же:
А. ВЕНЕДИКТОВ - Считаете ли вы, что в России протестное движение слилось?. Протест сдулся из-за чего? Наступило разочарование? Как вам кажется? Ваше мнение. Л. РЯБЦЕВА - Значительное число тех, кто выходил на улицу, на Болотную, на Пушкинскую, они сейчас электорат Путина и они вернулись к нему после присоединения Крыма. Вы с этим согласны? А. ВЕНЕДИКТОВ - Люди, когда выходили на Болотную и Сахарова, они поддерживали протест, но они латентный электорат Путина. То есть среди протестного движения были люди, которые к Владимиру Владимировичу относятся лояльно политически. Л. РЯБЦЕВА - Что вы считаете хорошего в путинской системе? Что бы вы выделили позитивное? А. ВЕНЕДИКТОВ - К протестному движению и лидерам его бывшим. Скажите, эти события, у вас это были друзья - политические союзники, если мы говорим о Координационном совете, а в ком вы разочаровались? В ком из своих соратников 2011-12 года действительно разочаровались, как в людях? РЯБЦЕВА - По поводу взглядов Ксении Собчак. Как-то раз она вас назвала Путиным-2.0. Ей кажется, что у вас схожие методы. Вы согласны с этим изречением? РЯБЦЕВА - Перейдем немножко в сторону Ходорковского. По вашему мнению, вы конкуренты или союзники? А. ВЕНЕДИКТОВ - Что вам не импонирует в Михаиле Борисовиче? Л. РЯБЦЕВА - Вы сказали, что вы видели Ходорковского только по телевизору. То есть вы не поддерживали с ним контакт? Никак не пытались связаться? Ну связаться через кого-то, передать пару словечек... Вы как относитесь с сближению церкви и власти?.. У вас был бы свой духовник, будь вы президентом?.. Как вы относитесь к людям с георгиевскими ленточками, «колорадам»? А.ВЕНЕДИКТОВ - Многотысячные митинги - насколько это эффективно? О.РЯБЦЕВА - В предыдущем интервью вы сказали, что сейчас Путину не до вас - ему до Украины и до Крыма. А что было до Украины? Ему было не до вас тоже? Почему он вас не трогал?
Наконец, выпрос был поставлен ребром:
А. ВЕНЕДИКТОВ Крым наш?
А. НАВАЛЬНЫЙ: Крым - тех людей, которые живут в Крыму.
Такой ответ не устроил интервьюеров.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы не уйдете от ответа. Крым наш? Крым - российский?
А. НАВАЛЬНЫЙ: Крым, конечно, сейчас де-факто принадлежит России.
Заметим на полях, что это чистая правда: что тогда, что сейчас, спустя семь лет, Крым, оставаясь де-юре (то есть согласно международным нормам) украинским, фактически (де-факто) захвачен Россией, там российские органы власти и никаких других там нет.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Считаете, что…
А. НАВАЛЬНЫЙ: Я считаю, что, несмотря на то, что Крым был захвачен с вопиющим нарушением всех международных норм, тем не менее реалии таковы, что Крым сейчас является частью РФ. И давайте не будем обманывать себя. И украинцам я сильно советую тоже не обманывать себя. Он останется частью России и больше никогда в обозримом будущем не станет частью Украины.
Согласитесь, тут есть некоторое противоречие: "никогда" или "в обозримом будущем". Если б я брал это интервью, я бы обязательно уточнил, что имеется в виду. Не оговорился ли мой собеседник. Но это, по всей видимости, не входило в планы журналистов. Если вы пройдете по ссылке, вы обнаружите, что именно эту фразу редакция сочла главной в интервью, именно она красуется чуть не на пол-экрана:
Да еще и кнопочку ТВИТНУТЬ присобачили, чтобы удобнее было бы расшаривать по просторам интернета. Вырванную из контекста неудачную фразу Навального предлагается репостнуть. Неудивительно, что она тут же широко разошлась. Само интервью теперь читать необязательно. Многобукв, не каждый осилит. Но мы все-таки дочитаем:
А. ВЕНЕДИКТОВ: Если вы станете президентом, вы попробуете вернуть Крым Украине?
А. НАВАЛЬНЫЙ: Крым - это бутерброд с колбасой, что ли, чтобы его туда-сюда возвращать? Вот я не считаю…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Оказалось, что да.
А. НАВАЛЬНЫЙ: С точки зрения политики и восстановления справедливости, то, что нужно сделать сейчас в Крыму, это провести нормальный референдум. Не такой, как был, а нормальный. И как решат люди, так оно и будет. Я думаю, что результаты этого референдума мы все примерно предполагаем, какие могут быть. Вот как решат - так решат. Я думаю, что на самом деле, это для Украины, несмотря на обиду, которую они чувствуют, и т.д., это плюс. Это большое счастье, что Крым с абсолютно пророссийским народом, с консервативно настроенным населением, которое не принимает их антикоррупционной революции, не принимает желание идти в Европу, ушел от них. Они лишились 2 млн избирателей, которые тормозили это движение. Поэтому это такая, с одной стороны, win-ситуация. В политике это долгое время будет мешать и нам, и Украине, и Европе. И, к сожалению, Крым обречен быть тем, что-то типа Северного Кипра, турецкого. Сейчас это непонятная территория, которая де-факто понятно кому принадлежит, но никем не признается.
Л. РЯБЦЕВА: По поводу народа. Русские и украинцы - это один народ?
А. НАВАЛЬНЫЙ: Вы толкаете меня на международный скандал.
Л. РЯБЦЕВА: Я толкаю вас на правду!
А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы мнение ваше спрашиваем!
(Решили добить, похоже).
А. НАВАЛЬНЫЙ: Я вообще не вижу разницы между русскими и украинцами. Для меня вообще никакой разницы: одни и те же люди. Я думаю, что такая точка зрения вызовет какое-то чудовищное возмущение на Украине, для многих там принципиально доказать, что мы разные народы. Я не вижу разницы между русскими и украинцами вообще никакой.
Л. РЯБЦЕВА: Как нам выползти из этого дурацкого кризиса с Украиной?
А. НАВАЛЬНЫЙ: Нужно перестать спонсировать войну. Мы все отлично понимаем, что боевые действия, которые идут на юго-востоке Украины, не имели никаких предпосылок. И не имеют предпосылок. Они происходят исключительно потому, что для нынешнего руководства России это принципиальный момент - торпедировать украинское государство, торпедировать реформы и продемонстрировать всем, что та антикриминальная революция, которая на Украине произошла, она будет неуспешна, она приведет к тому, что государство разрушится. Это важнейшая задача, в том числе личная, Владимира Путина. На примере Грузии, кстати, мы видим, что он готов потратить годы на то, чтобы планомерно этим заниматься… Вот он занимался свержением Саакашвили и приведением к власти тех людей, которые будут Саакашвили преследовать. Я думаю, что, к сожалению, Россия потратила большие ресурсы на то, чтобы Украина провалилась... А нужно осознать простую вещь: России выгодно, с точки зрения экономической и политической, чтобы Украина была нормальное, процветающее, богатое государство. Это просто азы экономики. Если у них все будет хорошо, и нам от этого немножко лучше будет. Нужно отпустить их. Пусть делают, что хотят...
А. ВЕНЕДИКТОВ: Алексей Анатольевич, как вы думаете, а чем был мотивирован президент, когда начал свою украинскую кампанию? По Крыму - это понятно, мы разделим. А чем он был мотивирован, когда начал кампанию в Донбассе и поддерживал?
А. НАВАЛЬНЫЙ: Как я уже сказал, для него принципиально важен крах украинской государстваенности, потому что на Украине случилось худшее, с точки зрения Путина: восставшие люди свергли коррумпированный режим именно в основном под лозунгами коррупции... Для Путина это ужасно: восставшие массы прогнали жуликов. И он хочет показать, что после этого будет гражданская война и все развалится. Потому что пример для России, для российского населения это подавало бы очень и очень плохой. Он мог, может быть, на каком-то этапе стерпеть, что Грузию приводили все в пример, эта успешная антикоррупционная реформа Саакашвили, но такой же успех украинской государственности, экономический рост, эффективная борьба с коррупцией для Путина это, конечно, самое ужасное, что может произойти.
Вот такой состоялся разговор. Есть там поддержка аннексии Крыма? Поддержка ввода войск на Донбасс? Однако "бутерброд" все мы запомнили. И Навальному в дальнейшем все эти годы приходится от этого "бутерброда" отбиваться. Год спустя в интервью корреспондентам "Голоса Америки" и "Радио Свобода" он пытался подробнее разъяснить свое видение урегулирования вопроса Крыма:
Алексей Навальный: Что касается Крыма, моя позиция здесь совершенно четка. Захват Крыма был вредным нарушением международных договоренностей, потому что Будапештский меморандум о нераспространении ядерного оружия и те фундаментальные договоренности, в которых тогда участвовала Россия, они важнее, чем…
Данила Гальперович: Был Большой договор между Россией и Украиной.
Алексей Навальный: Совершенно верно. Я считаю, что стратегически то, что сделано с Крымом, уж не говоря про Украину, принесет большой вред России. И это даже нанесло колоссальный удар по тому самому «русскому миру», который якобы защищает Путин, потому что мы фактически не обрели ничего, кроме огромной 40-миллионой страны, где население теперь просто нас ненавидит. Но проблему Крыма нельзя решить быстро.
Михаил Соколов: По-вашему, «бутербродом».
Алексей Навальный: Нельзя решить бутербродом, совершенно верно. Его нельзя просто вернуть.
Михаил Соколов: Как нельзя?! Вот ваш партнер Михаил Касьянов говорит - безусловно, вернуть аннексированный Крым Украине, а там будем разбираться.
Алексей Навальный: Я думаю, что Михаил Михайлович сказал все-таки что-то более сложное, но кто-то упростил его слова. Я у него, кстати, спрашивал. Значит, проблема Крыма должна решаться в первую очередь проведением референдума, которого там не было. То, что там было, я не считаю референдумом. Но в настоящий момент там 3 миллиона граждан России, у них есть паспорта, и вот так вот просто щелкнуть пальцем и сказать - отдайте…
Данила Гальперович: Это чистая уловка.
Алексей Навальный: Что значит - уловка?
Данила Гальперович: Ну, хорошо, вы проведете там референдум, на котором большинство выскажутся так же, как на том, что вы назвали нелегитимным референдумом.
Алексей Навальный: Я вам скажу то же самое, что я говорю некоторым моим партнерам по демократическому движению. Вы не верите в демократию. А я знаю, что есть 3 миллиона человек. Ну, я не могу просто так… Предположим, не я, а вы - некий идеальный президент России, который хочет наилучшим образом решить проблему Крыма. Первое и единственное, что можно начать делать - это провести честный референдум с длительным периодом подготовки, где и Украина, и крымские татары, то есть все заинтересованные стороны продолжительное время смогут вести агитацию. Потом мы проводим референдум. По итогам этого референдума можно принимать решение.
Данила Гальперович: Не понимаю. С Японией сейчас гораздо лучше, чем с Украиной. После войны прошла чертова туча лет. Есть декларация 1956 года - два острова и мир. И все равно не могут ничего решить. И референдума даже никакого нет. А вы говорите, что такой конфликт можно будет решить референдумом.
Алексей Навальный: Ровно поэтому я сначала сказал, что проблема Крыма - это надолго.
Данила Гальперович: На сколько?
Алексей Навальный: На десятки лет! Арабо-израильский конфликт на сколько лет? Японские острова на сколько лет? Это десятилетиями будет отравлять существование всем - крымчанам, нам, украинцам. Это долгие годы будет самым главным вопросом повестки международных отношений. И он нерешаемый в первую очередь, потому что там сейчас живет 3 миллиона российских граждан.
Михаил Соколов: Хорошо, референдум при чьем контроле - международном, украинском, российском?
Алексей Навальный: Совместном.
Михаил Соколов: Каким образом?
Алексей Навальный: Если есть политическая воля… При нынешнем режиме это, конечно, невозможно. То, что мы обсуждаем, это фантазии...
Данила Гальперович: Должна ли любая следующая российская власть перед проведением той схемы, о которой вы сказали, публично заявить о том, что она осуждает нарушения международных договоров, которые произошли?
Алексей Навальный: Безусловно! Это было нарушение международных договоров.
Данила Гальперович: До всего?
Алексей Навальный: Конечно.
Данила Гальперович: Власть России должна заявить?
Алексей Навальный: Да. И если я когда-нибудь буду частью этой власти, я свои позиции не изменю. То, что я сказал сейчас, всегда останется со мной. Это было неправильное действие, это было нарушение. Но вот оно произошло, и нужно думать, что делать дальше. Простого решения не существует.