Глаголом жги сердца людей
Александр Проханов, оказывается, не только пламенный публицист и орнаментальный прозаик. Он и лирический поэт.
Однажды в газете "Завтра" была опубликована подборка его юношеских стихов с таким предисловием: "Эти стихи - сюрприз для самого юбиляра - пришли к нам от его сокурсников. Просим юбиляра не обижаться за столь нахальное нарушение его авторских прав".
Поскольку Проханов - главный редактор (а вроде даже и владелец) газеты "Завтра", я эти пассажи про сюрприз и нарушение прав, честно говоря, не понял. Ну да ладно.
Не будем копаться в стихотворных опытах 17-летнего юноши. Кто в этом возрасте этим не грешил. Обратимся сразу к творчеству зрелого мастера.
Штык-ножом пронзил я ваххабита,
Разорвал я до ушей чеченцу рот,
Было мне за Родину обидно,
Было мне обидно за народ.
Оттого в руке моей кровавой
Яркий и прекрасный, как топаз,
Вырванный из костяной оправы,
Стекленел чеченский мертвый глаз.
Оттого моей невесте милой
Приказал я долго не тужить,
На мою солдатскую могилу
Аленький цветочек положить.
Неплохо, да? Читаем дальше.
Играет Березовский в казино,
Танцует с кастаньетами Гусинский,
Потеет Ходорковский в бане финской,
Все русское добро
в Манхэттен свезено.
Стоит Россия в продранной рубахе,
И держит русский голову на плахе.
Блистает в воздухе чеченская секира,
Блестит алмаз еврейского банкира.
С тех пор, как у меня на сердце лед,
Мне другом стал один гранатомет.
Лети, лети, печальная граната,
За Терек, за Дунай - до штаб-квартиры НАТО.
Ну еще кусочек высокой поэзии.
Благослови меня, владыко Иоанн,
Чтобы накрыл меня спасительный туман
И я проник к Басаеву на базу,
Что сразу возле дома “Логоваза”.
И пусть враги услышат чутким ухом,
Как я пускаю преданную “муху”.
Жужжи, жужжи, веселая шалунья,
Пусть враг не доживет до новолунья.
Пусть разлетится, как гнилая ваза,
Лепной дворец приемов “Логоваза”.
И я исчезну, грозный аноним.
Так мы Москву от взрывов охраним.
Пусть Березовского коснется “муха”,
И сразу у него пройдет желтуха.
Поскольку Ходорковский у него потеет в финской бане, а не на зоне, и Березовский сидит сиднем не в Лондоне, а в доме приемов Логоваза, можно предположить, что стихи старые. И уж точно написано до 2002 года, когда Проханов стал ездить к Березовскому в Лондон выклянчивать финансирование и брать у него подобострастные интервью.