Четвертый рассказ Николая "Связь". Белгатой. Окончание.
Четвёртая статья Николая "Связь" Все события реальны, действующие лица тоже, кроме главного героя "Святого". 166 ОМСБ Бешеная рота.
Начало можно прочесть тут.
Прочесть описание другого участника боя можно тут.
- Куда стреляешь? - спросил Николаев, укладываясь рядом со Связью.
- Уже никто никуда не стреляет.
Действительно, разом прекратившаяся стрельба, породила нереально звенящую тишину. Перед разведчиками была небольшая лощина, за ней пологий склон. Все это было застроено небольшими крестьянскими домиками и засажено фруктовыми деревьями.
- Вон из тех дворов стреляли, - показал направление Связь, - теперь тишина, видимо назад откатились.
- Так, внимание! - раздался голос Смагленко, - перебежками, по парам. Я и Связь - направление вон к тому сараю с провалившейся крышей. Прист с Пашей: направление - группа деревьев левее. Макс и Швец - высокое дерево правее сарая. Николаев и Снайпер - дом с красной крышей. Все понятно?
Все было понятно.
- Товарищ лейтенант, у меня РПК сломался, - извиняющимся тоном сказал Макс.
- Как?
- Патрон не выбрасывается.
Взводный потянулся и достал автомат Колдуна.
- На. Переставь затворы. Автомат возьмешь с собой.
Подождали полминуты, пока Макс переставлял детали. Потом пощелкал затвором, собрал патроны и, забивая их в магазин, сообщил: «Готово».
- Вперед!
Разведчики дружно и слаженно, пригибаясь, перебежками двинулись вперед.
Святой и Снайпер передвигались, поочередно залегая и, прикрывая друг друга. Стрельбы не было, стояла мрачная тишина. Справа от них проходила деревенская улица, там на другой ее стороне Николаев услышал голоса, но, прислушавшись, понял, что говорят по-русски и окликают друг друга Сашками и Витьками. Теперь, чтобы подойти к дому, нужно было перебежать небольшую, поросшую травой полянку. Стена дома, обращенная к разведчикам, была торцевой и не имела окон, значит, огня с этой стороны можно не опасаться. Осмотревшись вокруг, Святой показал Снайперу знаком, что бежит первым, тот кивнул.
Пригнувшись и петляя, Денис мчался по открытому пространству. Где-то рядом грохнул взрыв, взвизгнули осколки, его достала и качнула взрывная волна. Стена дома рядом. Подбежал, с размаху ткнулся в нее спиной. Помахал Снайперу, чтобы оставался пока на месте. Осторожно выглянул из-за угла. Ничего не видно. За домом небольшой садик, огороженный сеткой-рабицей, далее длинный пологий спуск.
Осторожно обогнул угол, вдоль стены прокрался к ближайшему окну, прислушался - в доме тихо. Пригнувшись, подобрался к другому окну и постоял немного, прислушиваясь. В это время где-то в стороне грохнули взрывы и раздались выстрелы. «Взводный воюет», - пронеслось в голове. На всякий случай бросил в окно гранату. Взрывом вынесло из рам осколки стекол, которые жалобно звякнули о землю.
Махнул рукой Снайперу, сам пробежал вдоль дома. Два метра от угла - сетка-рабица. Довольно высоко над землей - можно подлезть. Нырнул туда, еще два метра - яблоня, толстые ветви которой расходились в полуметре от земли. Удобная позиция. Укрылся за ней и стал наблюдать вниз по склону, пытаясь среди домов и сараев различить какое-либо движение. Высоко над головой раздался вой мины. Сзади послышался взрыв. Потом еще один и еще. Проползая под сеткой, Денис видел бегущего зигзагами по полю Серегу. Теперь, оглянувшись назад, он видел только оседающую после взрывов пыль. «Черт возьми! Снайпер!» Развернулся, попытался отползти от дерева назад, к забору. Перед носом взвыли землю фонтанчиками земли, крохотные камушки резанули по лицу. Отпрянул назад.
«Что за черт, ведь никого же не видно». Привстал на колени, чтобы взглянуть между ветвей. Визг пуль, их стук по дереву, щепки и сбитые ветки сыпанули на голову. Попытался выглянуть сбоку. Справа и слева результат тот же: как только высовывал голову - над ухом визжали пули.
«Вот гад! Как же он меня поймал?» Ни вперед, ни назад ходу не было. Яблоня была единственным укрытием для Николаева. Он лежал и лихорадочно пытался найти выход из этого положения. Но пошевелиться ему не давали.
«Наверное, неопытный какой-то, другой бы дал высунуться и шлепнул бы, как котенка».
Он взглянул на часы - шестнадцать часов. Первое что ему пришло в голову в роли спасителя - была темнота. Но до нее еще очень далеко. «А что если догадается, гад, и сместится немного вправо или влево, чтобы дерево меня не закрывало. Тогда буду как на ладони». От этой мысли холодок пробежал по спине. «Хотя, его выстрелов я не слышу, значит далековато. И смещаться ему придется порядочно. Утешение слабое».
Он оглянулся и увидел, что Снайпер шевелится и пытается встать. «Жив курилка!»
Слева звуки боя стали понемногу стихать. Теперь он слышал, как перекликались между собой Прист и Макс. Святой пошевелился, поворачиваясь на бок. Свист пуль перед самым носом заставил плотней прижаться к дереву. «Вот блин! И не жалко им патронов». Набрал в легкие воздуха и, стараясь не шевелиться, закричал:
- Ма-а-а-акс!
Вместо ответа еще одна очередь от неведомого охотника.
- М-а-а-акс!
Слышно было. Что Макс у кого-то что-то спросил. Потом прокричал:
- Я!
- Макс! Это я - Святой! Помоги!
- Святой! Ты где? - голос его звучал уже близко.
- Здесь! За домом!
- Святой! Макс осторожно выглядывал из-за угла дома, - Ты чего?
- Макс, выручай! Зажали, гады, пошевелиться не могу.
Макс снова скрылся и прокричал из-за угла:
- Святой! Давай на счет «три».
Что давать на счет три Николаев не понял, но подумал, что Макс сделает какой-то хитрый трюк, а ему, значит, остается только показывать все свои скоростные качества.
- Раз, два, три!!!
Далее все заняло секунды, но Денису показалось, что он смотрит фильм в замедленном действии.
Макс выпрыгнул из-за угла. Его рот был раскрыт и оттуда вырывался дикий крик: «А-а-а-а!» РПК у его живота дрожал, выплевывал бесконечную, длинную очередь. Одновременно с этим Святой отлип от яблони, проскользнул под сеткой и понесся вдоль дома к спасательному углу. Пробегая мимо Макса, он увлек его за собой, так что за угол тот влетел спиной вперед, и они оба повалились на землю.
Какое-то время они лежали неподвижно. Первым заговорил Святой, сплевывая комочки земли и травы, забивших рот:
- Господи, что ж это было?
Макс пошевелился.
- А Снайпер где? - вместо ответа спросил он.
Денис резко вскочил и бросился к тому месту. Где он видел Серегу. Следом бежал Макс.
Еще лежа под яблоней, Денис понял, что эта поляна заранее отлично пристреляна минометчиками. И увидев, как мелькнули сначала Святой, затем Снайпер, они приняли их за бегущую толпу и выпустили несколько драгоценных для чичиков мин.
Серега сидел на земле и, уперев локти в колени, мотал и тряс головой.
- Серый, как ты?
- А? - громко заорал Снайпер.
В нескольких метрах от него еще дымилась воронка.
- Пристукнуло малёк. Хватаем его, давай к дому, - распорядился Николаев.
Перебежали обратно к дому, устало повалились под спасительной стеной.
Немного отдышавшись, Святой осмотрел и ощупал снайпера.
- Целый. Оклемается скоро.
- А? - снова заорал Серега.
Денис и Макс не выдержали и рассмеялись. Снайпер ошалело посмотрел на них, постучал пальцем по лбу и принялся хлопать себя ладонями по ушам. Так делают, чтобы выгнать оттуда попавшую после купания воду.
Разведчики сидели, упершись спинами в стену, и устало курили.
- Слушай, Макс, а что ты имел в виду - «на счет три»?
- Да так…, - Макс смотрел куда-то в сторону. Потом выложил перед собой пустые магазины, снял перекинутую через плечо и укрепленную на поясе, противогазовую сумку, битком набитую патронами, стал снаряжать магазины.
- Поделись-ка, - Николаев зачерпнул горсть патронов из сумки и занялся своими магазинами.
Серега Кичин ожил и принялся протирать и поправлять оптический прицел на своей СВДешке. Молчали.
- Денис, - тихо позвал Макс.
- Что?
- Знаешь, куда я стрелял?
- Когда?
- Ну, когда из-за угла выскочил. На счет «три».
Денис опустил руки, внимательно посмотрел на Макса.
- Ну и куда?
- Столб там стоит. Деревянный. Можешь посмотреть. Я когда выскочил и стрелять начал, вижу в столб. А меня, как заклинило, не могу сдвинуть ни вправо, ни влево.
Святой даже привстал.
- Ты что? Ты же мне жизнь спас! Я то думал, он видел, откуда по мне стреляют, и теперь не дает им головы поднять. Побежал как ненормальный! А он - в столб!
- Ну, извини.
- Что «извини»!
- Что в столб.
- Дурила, - улыбаясь, Денис сел на место, - В столб, так в столб. Я-то живой.
- Должен будешь.
- Буду. А вообще спасибо. Конечно.
- Да не спасибо. Ты вообще понял, с какой скоростью бежал? Я когда стрелять начал, у меня магазин был на тридцать патронов - полный. А осталось всего два, потому что ты меня увлек и не дал дострелять.
- Ну и причем тут скорость?
- При том. Магазин вылетает за три секунды, то есть десять патронов в секунду, - Макс поднял глаза вверх, что-то подсчитывая, - получается 2,8 секунды. Жаль сей рекорд не войдет в анналы истории, - ехидно закончил он.
- Ладно тебе, Пифагор. Лучше расскажи. Что у вас там за шум был.
- Взводный наш - молодец. Подробностей сам не видел. В общем, он двух чичиков в плен взял.
- Во дает!
- Пошел со Связью назад. К колонне. Особистам их сдавать или еще кому-нибудь, кому они нужны. Тебя, между прочим, старшим оставил.
- А Прист где?
- Лежит со своим ПК в кустах - наблюдает.
- Так что же ты сразу все не сказал?
- Скажешь тебе, если ты орешь как полоумный «Спасите - Помогите - Убивают»
В это время уже почти пришедший в себя Снайпер сказал неестественно громко:
- Мужики! Глянь, вон Байкал!
Все посмотрели на противоположную сторону улицы на ротного, который знаками подзывал к себе.
- Макс, дуй за Пристом. Я - к ротному. Серега, кончай симулировать - давай к бою. Выбери место и наблюдай пока. Только под яблоню не лезь. Вон за той кучкой лучше устройся. Разошлись.
Николаев рывком перебежал улицу и подошел к командиру роты.
- Тащ ктан, командир взвода пошел…
- Знаю, - перебил ратный, - сколько у тебя человек?
- Со мной - шестеро.
- Давай всех сюда. Дальше пока не пойдем. Третий взвод освободил высотку для артнаводчика. Артиллерия пусть поработает. Нам можно перекусить пока.
- Так ничего ж не брали с собой!
- Значит, водички попьем.
Стоявший сзади с ротным связист Гена, обреченно вздохнул. Это был радиотелеграфист отделения управления Гена Марков, личная связь командира роты.
- Тащ ктан! - спохватился Денис, - Вон там, в кустах я мешок нашел. Заглянул - сверху лаваши лежат. Под ними еще что-то, некогда было проверять.
- Тащи. Только смотри, чтоб не заминировано было.
- Я аккуратно.
- Стой! Это еще что? - ротный удивленно смотрел куда-то позади Николаева. Денис оглянулся.
По улице молча шли люди. Около десятка стариков - мужчин и женщин. Шли они, развернувшись наподобие шеренги. Лица были напряжены, в глазах неуверенность и страх. Впереди вышагивал старик, держа над головой палку с привязанной к ней белой тряпкой. Двигались они с той стороны, где уже прошли наши, и не понятно было, из какого подвала они появились.
- Николаев - за мной. Гена - прикрывай, - тихо скомандовал Санников, выходя навстречу процессии, добавил, - Внимание. Смотри во все глаза.
Увидев приближение двух солдат, старики разом остановились, который был с «белым флагом» начал размахивать им над головой.
Святой и Байкал были оба чумазые и грязные, но настроены решительно. Знаков различия на форме не было, но Николаев был чуть выше капитана, к тому же на его хэбэ виднелись пятна Ромкиной крови. Видимо именно поэтому предводитель (как успел прозвать про себя Денис этого еще крепкого с виду старика, размахивающего флагом) принял его за старшего и обратился к нему:
- Не стреляйте!
Разведчики показали, что никто стрелять, пока, не собирается, и подняли стволы автоматов вверх.
- Мы мирные люди. Мы живем здесь. Мы хотим идти в свои дома.
- Куда? - спросил Санников.
- Туда, - старик указал рукой прямо перед собой, по улице.
- Нет, - твердо заявил ротный, - туда нельзя.
- Мы мирные люди. Хотим, чтобы остались целыми наши дома.
- Туда нельзя, - с нажимом повторил капитан, - Вы все погибнете. Возвращайтесь назад, туда, где вы прятались.
- Хорошо, хорошо, - вдруг послушно согласился «предводитель». Повернулся и что-то сказал по-чеченски, люди зароптали.
- Когда мы сможем вернуться в свои дома?
- Не знаю. Потом. Позже. Сейчас там стреляют.
Процессия медленно, неохотно развернулась и побрела обратно.
- Странно все это, тащ ктан, - поделился сомнениями Николаев, глядя вслед старикам.
- И мне не нравится. А что делать? Кому сейчас легко? - это была любимая присказка Санникова. - Так. Вон твои уже маячат. Давай собирай всех в этом дворе и тащи свой трофей. Сейчас еще наши подойдут, так что твоего мешка много не покажется.
- Разберемся! - бодро крикнул Денис, направляясь к своим.
После того, как расположились на обычном крестьянском подворье, ничем не примечательного дома, разведчики почувствовали, как на тело наваливается каменная усталость, взамен отступившим возбуждению и азарту боя. Повалились на молодую пушистую травку и стали с небывалым интересом наблюдать за тем, как Святой из трофейного мешка доставал продукты. Под десятком еще свежих лавашей, лежала пара коробок с жестяными банками внутри. Надписи на них были на арабском языке. Но это было не помеха, после обследования консервных дел знатоками, определили, что это рисовая каша с мясом и вполне еще годна к употреблению.
Но самое интересное было на дне заветного мешочка. Николаев извлек коробку, на которой были надписи арабской вязью и на русском языке. Первая была, конечно, по доступности к прочтению сравнима с китайской грамотой, а вот надпись на другой стороне коробки гласила, что это бескорыстная помощь борющемуся чеченскому народу от одного из арабских шейхов. Внутри коробки снова банка, одна большая и красочная, но опять с непонятными надписями. Святой, морща лоб, крутил ее в руках и пытался определить ее содержимое.
- Денис, ну что там?
- Да не знаю, не пойму ничего.
- Так ты открой!
Он достал из прикрепленного к голени чехла нож и аккуратненько вскрыл «гуманитарную помощь».
- Финики!!! - даже присвистнул Николаев.
Тут же выхватил горсть сладких и липких заморских деликатесов.
- О…
- Ого, во дают!
- И мне оставьте!
Финики ушли «на ура». Даже впереди трофейной каши.
- Тащ ктан! - отозвался Генка Парков, - передали, чтоб вы вышли на комбрига в режиме «Б».
Режим «Б» - это радиосвязь через засекречивающую аппаратуру связи, значит, будет какое-то ценное указание от командования. Разведчики притихли, прислушиваясь, как ротный медленно, растягивая слова, чтобы ЗАС «историк» не искажал звуки, общался с полковником. После короткого разговора энергично поднялся.
- Так, кончай перекур. Приказ закрепляться на ночь на своих позициях. Колонна уже втягивается в село. Пехота стоит впритык за нами. Так что давай, Николаев, сейчас подойдет взводный. Ищите место ночевки. Я здесь остаюсь. Доклад - каждые полчаса.
Место нашли неподалеку, в странном дворе. Сразу от фундамента дома начинался невысокий, но с крутым склоном бугор. По самой середине его, взбегая на вершину и спускаясь вниз, проходил заборчик. У заборчика, на самой верхушке, мирно покоилась поленица. Стремительно темнело.
Началась обычная суета и неразбериха. Пока протащили свои БМП и установили во дворе, определив сектора обстрела, на скорую руку перекусили, определились с порядком дежурства. Осталось выбрать место для охранения. Смагленко, забравшись на верхушку, к поленице, позвал Николаева.
- Секрет поставим здесь. Справа и слева наши подстрахуют, а к нам по склону в темноте тихо не подберешься. Да и вид замечательный.
Вид и вправду был что надо. В наступающих сумерках Денис увидел прямо перед собой круто сбегающий вниз бок бугра, далее небольшая поляна и за ней, метров 30, немного на подъеме, начиналось кладбище. Вместо привычных для русского глаза крестьянских крестов и атеистических обелисков, по мусульманским обычаям оно было заставлено высокими и узкими каменными плитами с высеченными на них надписями.
- Да, пейзаж еще тот.
- Кто первая смена? Я и Макс пойдем первыми.
- Не высовывайтесь. Максимум осторожности, потому что я, на месте духов, на кладбище снайпера бы оставил.
- Пожалуйста. Оставайся тут. Начинай бдеть. Сейчас Макса подошлю. Через несколько минут из темноты явился Гардин. Он притащил с собой трех метровую банку с консервированными сливами.
- Вот, конфисковали из подвала. Жуй.
Два молодых организма, которые уже забыли, когда их кормили витаминами, быстро поглотили содержимое банки.
Святой сполз чуть вниз, закурил и, блаженно откинувшись на спину, протянул:
- Да-а. Курорт.
- Ну, ты даешь! - Макс лежал, укрывшись за поленицей и вглядываясь в вязкие сумерки, - Прямо Ичкерия-бич, с видом на ночное кладбище.
- Смотри: воздух - чистейший, горный. Физические упражнения - разные и на любой вкус, кормежка.… Ну, корм, конечно, временами.
- Баб нет.
- От них все зло на …, - договорить Денис не успел, его философствование прервал тупой звук удара по дереву. Одно полено, выскочив из общей кучи, упало на землю и запрыгало по склону.
- Ну, блин. Достали! Ни днем, ни ночью от них покоя нет.
Святой ползком направился к противоположному, от Макса, концу поленицы и, аккуратно пристроив «Наташку» на гребне, стал приподнимать голову. Темень уже была, хоть глаз выколи, но оставался шанс увидеть вспышку выстрела.
- Может шальная? - не очень уверенно предположил Макс.
- Может. Но кобра предупреждал насчет снайпера.
Звук удара был звонкий. В нескольких сантиметрах от носа Николаева, из его автомата. Со стороны затвора, снятого с предохранителя, в темноте брызнул сноп искр. Пружина автомата жалобно заныла.
- А черт! - схватив «Наташку», Денис скользнул в низ.
- Святой, что с тобой?
- Я в порядке. Спокойно. Прямо по «Наташке» попал, сволочь. По-моему пружину перебило.
- Ну, ничего. Подруга твоя железная - переживет.
- Я не переживу, - в исступлении проговорил Николаев. Отстегнув магазин, разрядил автомат и, скинув крышку, проверял пружину. Вытащил затвор и на ощупь проверял все детали, - Вроде все цело.
- Ничего с ней не будет, наверное, показалось.
- Так с нее ж искры сыпанули, - быстро собрал оружие и добавил, - Проверить надо в деле.
- Как ты сейчас проверить? Наших всех на ноги поставишь. Давай уж лучше слушать и не высовываться. Если что - гранатами бросайся. Да нам уже до смены недалеко осталось.
- Уболтал, красноречивый. Но все равно, давай поосторожней, а то он, гад, с ночным прицелом работает.
- Почему «он»? Может быть «она»?
- Может и «она». А ты жаловался, что баб нет.
Ночь прошла спокойно. На следующий день бойцы узнали, что снова заключили перемирие, и снова идут переговоры. Это означало, что проторчать в Белготое им предстоит не один день.
На третий день после боя за селение, Николаев с Пашей пошли пройтись по дворам пустующих домов. Таких домов было абсолютное большинство. Было видно, что хозяева на скорую руку собирали самые необходимые вещи. Кругом царил хаос и запустение. Но все же уходя, местные жители забирали с собой всю живность. Только кое-где паслись коровы, козы, и овцы тех чеченцев, которые рискнули не покидать своих жилищ.
Недавний бой они стоически пережили в подвалах и погребах. В некоторых дворах были даже специально отрытые блиндажи. С бетонными или бревенчатыми крышами в три наката. Внутри оборудованы лежаки для всей семьи, емкости для воды, ниши для продуктов, отхожие места. Так что несколько суток спокойно можно было не показываться. Легковушки так же закапывались в огородах, до лучших времен.
Денис с Пашкой шли по улице села и весело переговаривались. Вдалеке то тут, то там был слышен рев моторов и голоса людей.
Неприметный домик стоял на отшибе. Обычная селянская саманка, грубо сколоченные дощатые двери, на крыше старый, покрытый бурым мхом шифер.
- Денис, давай заглянем.
- Да чего мы там не видели, в этом сарае.
- Интересно, как тут могут люди жить.
Пашка был жутко любопытным. Он мог часами слушать разные истории и рассказы. Заразительно смеяться, когда смешно и старательно, наморщив лоб, старался вникнуть в серьезные темы. На этом, собственно, его старательность и заканчивалась. В развороте никто и не помышлял о дедовщине, но вопрос кому сгонять за водичкой или притащить дровишек, «старому» двадцати пяти летнему контрактнику или молодому срочнику, никогда не обсуждался. А если обсуждался, то очень вяло. Так вот, Пашка в эти обсуждения привносил неизменное оживление. Он всегда искренне возмущался и доказывал, что чуть ли не весь быт первого взвода держится на нем. Может это отчасти и правильно, ведь и его коллеги-срочники часто пытались его припахать.
В общем, Паша был головной болью Николаева, как замкомвзвода. И Денис сразу выбрал политику пряника. Пытался внушить, объяснить, логически обосновать требования к солдату. И добился неожиданного эффекта. Пашка признал безоговорочно авторитет Святого и стал слушаться только его. Чтобы тот и с кем не говорил, Пашка слушал раскрыв рот, задавал уточняющие вопросы, в спорах неизменно ставал на сторону «любимого сержанта». Правда был у Пашки, как и у всего взвода еще один непререкаемый авторитет - их командир, лейтенант Смагленко. Его приказания подлежали беспрекословному исполнению, но у Пашки порой и это доходило до абсурда. Когда, однажды, на длительной стоянке, взводный приказал оборудовать каждому одиночный окоп, для стрельбы стоя, Пашка так расстарался, что из отрытого им окопа, через бруствер, можно было увидеть только небо. Святой тогда назвал это сооружение «окопом для стрельбы в прыжке», а Макс, сказал, что это «окоп для стрельбы, стоя с лошади».
Мороки Николаеву стало немного меньше, когда Павлика назначили вторым номером к пулеметчику Присту. В переноске огромных количеств в патронов в пулеметных лентах. Этот деревенский крепыш, был незаменим. Вскоре уверовав в незабвенную мощь интеллекта Приста. Он влюбился в него так же, как во взводного Святого.
Теперь они стояли возле странного домика, и Денису почему-то очень не хотелось туда входить.
- Ладно, давай только со страховкой, - поддался он на Пашкины уговоры.
Подстраховав друг друга, вошли. Две небольшие комнатки, земельный пол. В одной из комнат стоит старый растрескавшийся стол с рваной, но чистой клеенкой, на которой аккуратно разложены алюминиевые миски, кружки и ложки, в углу железная печка. В другой комнате стоял деревянный топчан, аккуратно заправленный рваным одеялом. Если бы здесь был беспорядок и грязь, то, несомненно, это жилье принадлежало бы какому-то местному алкашу, но кругом была максимально возможная чистота. Если не считать разбросанных по всему детских игрушек. Про такие Денис только читал в книжках про дореволюционную жизнь, но сам еще не видел. Поставив автомат на предохранитель, и забросив его на плечо, но нагнулся и поднял одну из них. Это была детская машинка, грубо вырезанная из куска дерева. Кругляши, изображавшие колеса, прибиты гвоздями. Рядом валялось безобразное подобие лошадки.
- Да-а! Такого я еще, точно, не видел, - пораженно протянул Николаев, - Интересно, кто ж здесь жил?
- Денис, знаешь кто? - весело затараторил Пашка, вертя в руках уродливую куклу, - Наверное, папа Карло!
- О! Да ты даже классику вспомнил! Не зря я твоим воспитанием занимался. Только скорей не папа Карло тут жил, а Урфин Джус.
- Это кто?
- Потом, как- нибудь. Я эту сказочку тебе на ночь расскажу. Потопали отсюда.
Они вышли на улицу. Пашка держал в Куках какую-то тряпку ярко-зеленого цвета, прихваченную в доме.
- Это еще зачем?
- Косынку себе сейчас сделаю. Ты ж мне не дал.
Действительно, когда Николаев хитростью выманил у жлоба-старшины кусок ткани защитного цвета, и стал, собрав всех вокруг себя, рвать ее на косынки, то досталось всем, даже во второй и третий взвод, кроме Пашки. Он по своему обыкновению где-то спал и Денис, хоть и Святой, но про него просто забыл. Теперь все в косынках, только Павлик гордо выделялся непокрытой, курчавой головой.
- Ладно, давай помогу.
Косынка не получилась, но повязка вышла ничего.
- Ну, ты Паша, теперь как доблестный воин ислама - весь ярко-зеленый. Ладно, походи пока так, что-нибудь придумаем. Пошли вон той улочкой пройдем и домой. Пацаны должны уже крест Ромке закончить. Перекусим и пойдем ставить.
Они уже дошли к «своему» дому, как вдруг их остановил резкий оклик.
- Стоять! Оружие на землю!
Слева из кустов на них был направлен ствол автомата. Они дружно остановились, как вкапанные и не шевелились. Обладателя ствола было не видно. У Святого в голове вихрем пронеслась мысль: «Это не духи! С какой радости чичикам их останавливать и орать тут на все село. Они бы шмальнули по ним, забрали бы оружие и боеприпасы, и деру. Значит наши, пошутить решили. Ну, юмористы-сатирики, блин!» но все же дергаться против ствола было бы глупо.
- Ты чего, охренел? - заорал Николаев, - Ты кому это сказал? Ты! А ну вылезай, урод!
Кусты шевельнулись, и теперь можно было увидеть, что у обладателя ствола на голове была защитная сфера, а под сферой довольно упитанная славянская морда. Внимание Николаева привлекло какое-то движение. И он увидел, что за кустами, через огород, перебежками приближается несколько фигур с оружием, со сферами на головах, в новеньких, чистеньких камуфляжах и черных бронежелетах.
- Так вы менты! Блин, совсем опустоголовели!
Кусты еще раз шевельнулись, и оттуда донеслось:
- А вы кто?
- Да ты кто такой, чтоб меня спрашивать? Вы все, что тут делаете? В войнушку играете? Освободители хреновы!
Кусты раздвинулись, затрещали, и оттуда вышел рослый ВВешник, поднес к губам маленькую рацию, прикрепленную к плечу, и стал что-то бубнить. Вскоре из кустов повылезало еще несколько человек, затем из-за поворота выехал БТР, на броне которого важно восседал некий чин. Когда машина остановилась, чин спешился и вальяжно приблизился к разведчикам.
- Кто такие? - хорошо поставленным ментовским голосом спросил он. У него была точно такая же экипировка, как у его подчиненных. Только начищенные до блеска ботинки, лишь кое-где припавшие пылью, и новенький, явно еще не стреляный автомат выдавали в нем крупную тыловую крысу. Его вид составлял разительный контраст с разведчиками в хэбэ со следами крови и копоти, в ботинках с въевшейся грязью и пропыленных косынках.
Эта ситуация бесила Николаева.
- Охренели, тупоголовые! Мы здесь уже третьи сутки паримся! А они тут тренируются! Перебежками бегают! «Стоять - сидеть - лежать» отрабатывают.
- Да чего ты завелся? - совсем миролюбиво заговорил чин, - Нам сказали, что в селе никого нет.
- Нет? Здесь есть все, кроме духов и Ромки-полдуна. Мы тут ребят своих ложим, а они… Вояки хреновы.
- Я командир группы, - гордо произнес чин, не удержался и, расправив плечи, обвел покровительственным взором свое войско. - Получили приказ зачистить населенный пункт Белготой. Входим и видим двух вооруженных людей, у одного из которых на голове повязка цвета исламского флага.
- Тьфу ты! Входим - видим, - передразнил его Святой, одной рукой стягивая с Пашки повязку и запихивая ему в карман. - А вон бешки стоят - видели? А вон и вон видно танчики. Входим - видим. Ладно, пошли я вас к взводному отведу.
- Постойте, так вы кто?
- Я уже объяснил.
- К какому взводному?
Денис скривился и приторно-елейным голосом протянул:
- Командиру разведвзвода!
- Так вы что - не офицер?
Николаев уже направлявшийся в сторону базы, сказал негромко, но отчетливо:
- Пошел ты на хрен, ублюдок.
Чину ничего не оставалось делать, как отдать приказ загружаться на броню и следовать за этими двумя наглыми оборванцами.
- Святой, чего ты на него так взъелся? Может, они действительно не знали.
- Может и не знали. Получили приказ зачистить село, вот и бросились в бой. Только пока этот приказ ходил по штабам МО и МВД, сработал эффект испорченного телефона. Тип все-таки очень неприятный, надо было поставить на место, - без перехода выпалил Святой, потом задумался и предложил. - Спорим, сегодня в новостях сообщат, что населенный пункт Белготой освободили внедренные войска. Обидно, конечно. Они такие чистенькие, хорошо обученные, снабжение у них замечательные. Все же менты поменьше воруют, наверное. А мы деремся, несем потери, голодаем, недосыпаем, а вся слава - им. Ну что, спорим?
- Не буду. Бесполезно спорить со Святым. Просто схожу в третий взвод, у них там есть телевизор рабочий, и посмотрю «Время».
Из сообщения ИТАР-ТАСС:
«Сегодня … апреля 1996 года, силами внутренних войск МВД, от незаконных бандформирований было освобождено селение Белготой, на юге республики. Со стороны МВД потери составили три человека убитыми и десять ранеными. Со стороны боевиков до двадцати человек убитыми. В настоящее время идет окончательная зачистка населенного пункта…»