Мины для меня на тот момент были вообще «темный лес».
.
.
.
.
Срочную службу я служил в стройбате. Я там был постоянным дежурным на КПП. Я там прослужил два года и четыре месяца, потому что я сидел за защиту «белого дома в 1993 году, после чего нашу сводную роту арестовали. В 1994 г. я приехал домой, работа есть, денег вообще ноль. Какие то лимитки продуктами в счет заработной платы. Мне этого не надо, Мне 20 лет, я молодой парень. Мне хочется и за бабами сбегать и жить, а не существовать. А денег нет вообще! И тут по нашему местному Удомельском телевидению, говорят, требуются военнослужащие на служб по контракту в Кавказский регион. А с учетом того, что я в семье старший, и после меня еще пятеро. Две сестры и три брата. Им было лет по пять, по шесть, жрать они хотят, игрушки они хотят тоже. В школу деньги, опять же надо. Я подхожу к маме и говорю, мам, тут такое дело, давай я на Кавказ поеду по контракту. Мама у меня всегда была мудрая женщина, она сказала, Толя, это твой выбор. Решай сам. А тем более сидеть целыми днями дома, на картошке и на селедке, тоже как то настоебывает. И вот я поехал на Кавказ.
.
Приехали в Ханкалу в июне 95 г. «Нас начали покупать» офицеры. Водилы есть? Гранатометчики есть? И так забирают всех, а я стою неоткликиваюсь, потому что со стойбата, не чего такого делать не умею. У меня то военной специальности нет. И тут меня сзади кто то дергает за рукав. Поворачиваюсь, стоит какой то старлей, и улыбается, как будто родственника увидел, или друга. Я спрашиваю, что хотели? Он мне в ответ, пойдем, мы тебя уже определили. Отвечаю, ну ладно пойдем. Я и еще человек пять. Показывают технику, которую я видел только в фантастических фильмах. С какими то скрабами, с какими то ножами и еще чем то. Рядом у нас с палаткой, какой то блюющий пацан. Я у летёхи спрашиваю, а это что, как это, куда это? Мне в ответ, добро пожаловать в саперную роту. Я отвечаю, я не сапер, я стройбатовец. Он мне, жить хочешь? Отвечаю, ну так то да. Значит научишься всему. И на следующий день началось обучение. Выставили столы, на них кучу всяческих прибабахов, объясняют, это ставится так, это ставится так. Снимается так, взрывается так. Все поняли? Отвечаю, я ни хуя не понял. Он мне отвечает в процессе научишся. На что я ответил, и на том спасибо, товарищ капитан, ну хоть как то. Мины для меня на тот момент были вообще «темный лес». Те ребята, что пошли со мною, сразу порвали контракты и уволились., контракт разорвали, уволились.
Нашим командиром был подполковник Степанов, Герой Советского Союза, ветеран Афганистана, большой Ас в саперном деле. В то время приехал подполковник Стрижков Вячеслав Николаевич «Фарада». Это не просто человек, о нем даже легенды в саперных войсках. Невероятно уникальный тип! Мне до него даже щас еще пыхтеть и пыхтеть если честно. Итальянская мина, с вакуумным взрывателем, он её смог разобрать, хотя по всей логистике, она не разбирается вообще не как. Её вообще трогать нельзя. Он её разобрал на наших глазах, вытащил от туда взрыватель. Потом обратно все это собрал и показал нам принцип действия этой мины. Когда он к нам приехал, мы всей ротой писали бумаги на имя командира части. Что мы с ним служить не хотим. Потому что мы его все возненавидели. Ставил очень строгие порядки в роте.
.
Стрижков почему то из всей банды выбрал меня. И звал меня «Доктором», я до сих пор не понимаю почему. Во время нашего первого с ним выезда, мы подорвались. Ему пробило осколками мышцы насквозь, на ногах. А мне осколки попали в колено и в руку. Он всегда хотел быть первым. В его последний выезд на разминирование 23 ноября 1995 г., мы тоже были вместе. Выехали в сторону Сержень Юрта. Со стороны танковой учебки под Шалями. Впереди ехал танк с «яйцами» на котором сидел Стрижков, а мы на «Урале» за ним. И там где был выезд на трассу, был не большой подъемчик насыпью. И рядом небольшая лужа с грязью постоянно, вот в этой луже и стояла мина. И когда эту лужу проезжал танк, то он её задел краем трала и она взорвалась, часть её осколков пошла в сторону танковой башни, на которой сидел Стрижков, ему осколок размером со спичечную головкупопал в левую переносицу и по носовым каналам пролетел в мозг. Мы только и успели вколоть ему в шею промидол, после чего он просто он сделал свой последний вдох. Если бы танк не придал газу во время подъема на насып, то скорее всего мина сработала бы под тралом. И Стрижков был бы жив. Мы его тело привезли в ПВД под Шалями. На следующий день, ночью, во время прощания с ним. Сидим мы в палатке с его телом, палатка на половину зарытая в землю, полог к которому снизу прибиты доски. Пьем чифир и слушаем музыку, трезвые. И от куда то порыв ветра резкий открывает полог, его еле оттянешь, он тяжелый, и ветра снова нет. Абсолютно звездная ночь, тихо. И ребята мне говорят, Толян, а это «Фарада» с тобою попрощаться пришел. С тех пор я его постоянно вспоминаю, он у меня как ангел-хранитель.
.
Вызывают нас в рембат. Едем, стоит палатка, так же врытая в землю, ни кого рядом нет. Нам говорят зайдите, посмотрите. Заходим с моим другом Женей «Китайцем». Смотрим, на нарах валяется граната Ф-1. Без кольца и без рычага! Просто лежит! Получилось так, пацаны по пьянее, кто то что то вздернул, и она так вывалилась, и не сработала. Я говорю, Жень что делать будем? Он мне, разминировать. На одеяле берем её, накручиваем на руки одеяло с обоих концов, подымаем и вытаскиваем в небольшой арык неподалеку. Стоим, я говорю, Жень, доставай шашку, щас взрывать будем. Только я это сказал и она детонирует в арыке!
.
Потом сделал выводы. Взрыватель у ЗРГМ стандартный, когда с него срываешь кольцо, и когда она падает на взрыватель, а не на ребро, её просто заклинило. Ребятам просто повезло, что она так упала, случайно заблокировав свои действия, когда отщелкнулся рычаг. А когда мы её положили в арык, она поменяла свою точку опоры с взрывателя.
.
Во время штурма Гойского с 8 на 9 мая 1996 г. Разведка сделала рейд и вернулась к остальному рейдовому отряду. Штурм был назначен на 6 часов утра, но в итоге его отменили на полчаса. У нас был новый начальник инженерной службы майор Макаров. На штурм пошли три роты пехоты, разделенные на три группы: центр и два фланга через открытое поле в полтора - два километра. Выкатились танки на огневые позиции, у нас в качестве целеуказания им - трасера. Роту по правому флангу вел сапер с нашей группы. Центральную группу вел Макаров, а левую группу вел я. Картина была следующая: ползет на животе по этому полю пехота и я сними во всей своей сбруе с толовыми шашками и миноискателем. Я полз честно, наверное, метров пятьдесят. Потом заебался. Следующие метров сто я полз уже на четвереньках. После чего я окончательно встаю в полный рост. За мною встали еще ребята. И со стороны это выглядит так: идут шестеро саперов в сторону Гойского, а сзади нас ползут по - пластунски три роты пехоты. Абсолютно абсурдная картина. И смех и грех. Гойское в итоге мы взяли.
.
Когда приехал с Чечни домой, уже как то дома все не то… После чего я поехал в Сербию, там отвоевал год. Приехал домой, потом вторая Чечня, после которой я был дома двадцать один день. Потом сразу в Таджикистан. А потом горячая точка, была и Украина, два раза, но там мне не понравилось, там было не то, война за деньги. Был под Дебальцево, сопровождал гуманитарный конвой.
.
166ОМСБр. Чечня.Саперы.