Откуда взялось "Жди меня"...
Бина Смехова прислала мне интересную информацию:
Константин Симонов, крайне резко выступал против реабилитации Гумилева, настаивая на том, что он был врагом Советской власти.
Почему?...В 1986 году стихи Гумилёва начали публиковать.
Жди меня. Я не вернусь-
это выше сил.
Если ранее не смог,
значит - не любил.
Но скажи, зачем тогда,
уж который год,
я Всевышнего прошу,
чтоб тебя берег.
Ждёшь меня? Я не вернусь,
не смогу. Прости,
что стояла только грусть
на моем пути.
Может быть,
средь белых скал
и святых могил
я найду,
кого искал, кто меня любил?
Жди меня. Я - не вернусь!
НИКОЛАЙ ГУМИЛЕВ
P.S. С точки зрения литературного профессионализма -- думаю, Гумилёв выше Симонова. Но с точки зрения проникновенности -- Симонов берёт за душу сильнее. Хотя есть в его стихах много вторичного. Если даже не иметь в виду конкретного стихотворения "Жди меня". Много банальностей, много штампов -- но за душу берёт. В этом, наверное, и есть один из секретов искусства. Когда сложные набоковские конструкции впечатляют своей изощрённостью. Но при этом не трогают. Зато простоватое есенинское "Дай, Джим, на счастье лапу мне..." никого не оставляет равнодушным .
Константин Симонов, крайне резко выступал против реабилитации Гумилева, настаивая на том, что он был врагом Советской власти.
Почему?...В 1986 году стихи Гумилёва начали публиковать.
Жди меня. Я не вернусь-
это выше сил.
Если ранее не смог,
значит - не любил.
Но скажи, зачем тогда,
уж который год,
я Всевышнего прошу,
чтоб тебя берег.
Ждёшь меня? Я не вернусь,
не смогу. Прости,
что стояла только грусть
на моем пути.
Может быть,
средь белых скал
и святых могил
я найду,
кого искал, кто меня любил?
Жди меня. Я - не вернусь!
НИКОЛАЙ ГУМИЛЕВ
P.S. С точки зрения литературного профессионализма -- думаю, Гумилёв выше Симонова. Но с точки зрения проникновенности -- Симонов берёт за душу сильнее. Хотя есть в его стихах много вторичного. Если даже не иметь в виду конкретного стихотворения "Жди меня". Много банальностей, много штампов -- но за душу берёт. В этом, наверное, и есть один из секретов искусства. Когда сложные набоковские конструкции впечатляют своей изощрённостью. Но при этом не трогают. Зато простоватое есенинское "Дай, Джим, на счастье лапу мне..." никого не оставляет равнодушным .