Дао водомерки
Южный ветер и декабрьский дождь. Где снежная мягкая кинкейдовщина, которая так восхищала в первую зиму здесь? Хийси сожрал. Блестят мокрые елки, но они и не такое переживали.
Хорошо быть елкой - растешь всю жизнь на своем месте и не думаешь, куда бы уехать.
Заметила, что после одного-двух дней организм перестает гневаться, как и перестает радоваться. Обстоятельства по-прежнему рвут горло, руки и ноги, но просто перестаешь злиться и тупо гребешь. Пока не заметишь, что одним веслом.
А потом я заболела. Что-то ты часто болеешь, сказала начальница. Как железом по стеклу - Андрей тоже считал, что я часто болею, постоянно ною и несчастлива. Я обставляю привычным деструктивом каждые новые отношения.
Я чувствую, как раздражаю ее, свою начальницу. Когда она сидит на кассе и программа дает сбой, я виновата, что подхожу и знаю, куда нажать, что у меня не сбоит, что не солидарна в ритуальных проклятьях. Когда я сижу на кассе, я виновата, что заняла ее место, хотя это работа оператора, что как бы ни старалась быстрее, работаю медленно и создаю очередь, что слишком много говорю с клиентами.
Когда я говорю: давайте переставим рабочие места и разделим обязанности, чтобы все успевать, скажите, как бы вам было бы удобно? - она смотрит на меня, как на врага или полудурочную.
И да, у меня тяжелый, неуживчивый характер.
Если менять работу, придется уезжать, иначе стыдно перед людьми. Если меньше отсвечивать - чисто на свой оклад и должностные обязанности - это война, может, мне в табели сплошные прогулы поставят.
Я пыталась чинить, но опять увязла в сломанном, так что поломалась сама.
Остается вода и южный ветер. Длинные ночи, огни, петарды и в утренних сумерках места, где стояли машины, похожи на прямоугольные бассейны с чорной водой.
Хорошо быть елкой - растешь всю жизнь на своем месте и не думаешь, куда бы уехать.
Заметила, что после одного-двух дней организм перестает гневаться, как и перестает радоваться. Обстоятельства по-прежнему рвут горло, руки и ноги, но просто перестаешь злиться и тупо гребешь. Пока не заметишь, что одним веслом.
А потом я заболела. Что-то ты часто болеешь, сказала начальница. Как железом по стеклу - Андрей тоже считал, что я часто болею, постоянно ною и несчастлива. Я обставляю привычным деструктивом каждые новые отношения.
Я чувствую, как раздражаю ее, свою начальницу. Когда она сидит на кассе и программа дает сбой, я виновата, что подхожу и знаю, куда нажать, что у меня не сбоит, что не солидарна в ритуальных проклятьях. Когда я сижу на кассе, я виновата, что заняла ее место, хотя это работа оператора, что как бы ни старалась быстрее, работаю медленно и создаю очередь, что слишком много говорю с клиентами.
Когда я говорю: давайте переставим рабочие места и разделим обязанности, чтобы все успевать, скажите, как бы вам было бы удобно? - она смотрит на меня, как на врага или полудурочную.
И да, у меня тяжелый, неуживчивый характер.
Если менять работу, придется уезжать, иначе стыдно перед людьми. Если меньше отсвечивать - чисто на свой оклад и должностные обязанности - это война, может, мне в табели сплошные прогулы поставят.
Я пыталась чинить, но опять увязла в сломанном, так что поломалась сама.
Остается вода и южный ветер. Длинные ночи, огни, петарды и в утренних сумерках места, где стояли машины, похожи на прямоугольные бассейны с чорной водой.