Уловка-22 (Catch-22)
Кажется писала (или хотела написать), что всей семьей подсели на английскую литературу.
Из-за юмора, аглицкого...Прочитали "Автостопом по галактике" Дугласа Адамса (и остальные его книги), "С холодильником по Ирландии" Тони Хоукса, Стивена Фрая, Тома Шарпа. С подачи старшей начала читать "Уловку-22" Джозефа Хеллера и, честно говоря, думала, что это тоже английский писатель, а оказалось, что американский. Просто очень похожий юмор. Вот не люблю читать книги о Второй мировой, а тут не могу оторваться :)
"Да, за стенами госпиталя шла война, и только война, но, казалось,
никто этого не замечал, кроме Йоссариана и Данбэра. А когда Йоссариан
пытался напомнить людям об этом, они отшатывались от него, как от
ненормального. Даже Клевинджер, который как будто бы понимал все лучше
других, назвал Йоссариана сумасшедшим. Это было незадолго до того, как
Йоссариан сбежал в госпиталь.
Клевинджер тогда уставился на него, багровый от ярости и
негодования, и, ухватившись обеими руками за стол, гаркнул:
-- Ты сумасшедший!
-- Клевинджер, ну чего тебе от него надо? -- устало возразил Данбэр.
-- Я не шучу. Он псих, -- настаивал Клевинджер.
-- Они хотят меня убить, -- спокойно сказал Йоссариан.
-- Никто не помышляет убить именно тебя! -- заорал Клевинджер.
-- Хорошо, почему же тогда они в меня стреляют? -- спросил
Йоссариан.
-- Они стреляют во всех, -- ответил Клевинджер. -- Они пытаются убить
каждого.
-- А какая разница? Значит, и меня!.. Но Клевинджер уже завелся. С
помутившимся взглядом и трясущимися побелевшими губами он привстал со
стула. Всякий раз, когда Клевинджер вступал в спор, с пеной у рта
отстаивая свои идеи, он задыхался, жадно хватал ртом воздух и часто
моргал, стряхивая с ресниц слезы -- горькие слезы человека непонятого,
но убежденного в собственной правоте. У Клевинджера было много идей,
которые он отстаивал с пеной у рта. Он сам был ненормальный.
-- Кто это "они"? -- допытывался Клевинджер. -- Кто именно,
по-твоему, хочет тебя убить?
-- Все они.
-- Кто?
-- А ты как думаешь, кто?
-- Понятия не имею.
-- А почему же ты тогда заявляешь, что они не хотят меня убить?
-- Потому что... -- брызжа слюной, начал Клевинджер, но осекся и
умолк с выражением полного отчаяния."
"Насколько мог припомнить Йоссариан, он с терпеливой улыбкой
объяснял Клевинджеру, что кто-то всегда замышлял убить его. Были
люди, которые уважали его и для которых он что-то значил, но были и
другие, для которых он ничего не значил и которые ненавидели его и
норовили прикончить. Ненавидели же они его за национальность -- за то,
что он ассириец. Но у них руки коротки, чтобы сладить с ним, объяснял
он Клевинджеру, потому что у него слишком здоровый дух в здоровом теле
и он силен, как бык. У них руки коротки дотянуться до него, потому что
он -- Тарзан и фараон Рамзес Второй. Он -- Билли Шекспир. Он -- Каин,
Улисс, Летучий Голландец, он -- печальная Дейрдре, он -- Лот из Содома,
он -- Свинопас и сладкозвучный Соловей. Он -- таинственный элемент
Ц-247, он необъятен...-
-- Псих ты! -- завизжал Клевинджер. -- Сумасшедший, вот ты кто!
-- Я -- подлинный, громоподобный, чистейший душой многорукий Вишну.
Я -- верх человека.
-- Что? -- закричал Клевинджер. -- Сверхчеловек?
-- Верх человека, -- поправил Йоссариан.
-- Слушайте, ребята, прекратите, -- взмолился встревоженный
Нейтли. -- На нас все смотрят.
-- Ты рехнулся! -- истерически заорал Клевинджер, На глазах у него
были слезы. -- У тебя комплекс Иеговы. Ты думаешь, что миром правит
зло...
-- Я думаю, что каждый человек -- это Нафанаил.
Клевинджер посмотрел на Йоссариана с подозрением, взял себя в руки
и уже без крика спросил немного нараспев:
-- Кто такой Нафанаил?
-- Какой Нафанаил? -- спросил невинным тоном Йоссариан.
Теперь Клевинджер решил сам устроить ему ловушку.
-- Ты думаешь, что каждый человек -- это Иегова. В таком случае ты
нисколько не лучше Раскольникова.
-- Кого?
- Да-да, Раскольникова, который...
-- Раскольникова?!
-- ...который, да будет тебе известно, считал, что можно оправдать
убийство старухи.
-- Я, значит, не лучше?
-- Да, да, вот именно. Он оправдывал убийство топором."
Из-за юмора, аглицкого...Прочитали "Автостопом по галактике" Дугласа Адамса (и остальные его книги), "С холодильником по Ирландии" Тони Хоукса, Стивена Фрая, Тома Шарпа. С подачи старшей начала читать "Уловку-22" Джозефа Хеллера и, честно говоря, думала, что это тоже английский писатель, а оказалось, что американский. Просто очень похожий юмор. Вот не люблю читать книги о Второй мировой, а тут не могу оторваться :)
"Да, за стенами госпиталя шла война, и только война, но, казалось,
никто этого не замечал, кроме Йоссариана и Данбэра. А когда Йоссариан
пытался напомнить людям об этом, они отшатывались от него, как от
ненормального. Даже Клевинджер, который как будто бы понимал все лучше
других, назвал Йоссариана сумасшедшим. Это было незадолго до того, как
Йоссариан сбежал в госпиталь.
Клевинджер тогда уставился на него, багровый от ярости и
негодования, и, ухватившись обеими руками за стол, гаркнул:
-- Ты сумасшедший!
-- Клевинджер, ну чего тебе от него надо? -- устало возразил Данбэр.
-- Я не шучу. Он псих, -- настаивал Клевинджер.
-- Они хотят меня убить, -- спокойно сказал Йоссариан.
-- Никто не помышляет убить именно тебя! -- заорал Клевинджер.
-- Хорошо, почему же тогда они в меня стреляют? -- спросил
Йоссариан.
-- Они стреляют во всех, -- ответил Клевинджер. -- Они пытаются убить
каждого.
-- А какая разница? Значит, и меня!.. Но Клевинджер уже завелся. С
помутившимся взглядом и трясущимися побелевшими губами он привстал со
стула. Всякий раз, когда Клевинджер вступал в спор, с пеной у рта
отстаивая свои идеи, он задыхался, жадно хватал ртом воздух и часто
моргал, стряхивая с ресниц слезы -- горькие слезы человека непонятого,
но убежденного в собственной правоте. У Клевинджера было много идей,
которые он отстаивал с пеной у рта. Он сам был ненормальный.
-- Кто это "они"? -- допытывался Клевинджер. -- Кто именно,
по-твоему, хочет тебя убить?
-- Все они.
-- Кто?
-- А ты как думаешь, кто?
-- Понятия не имею.
-- А почему же ты тогда заявляешь, что они не хотят меня убить?
-- Потому что... -- брызжа слюной, начал Клевинджер, но осекся и
умолк с выражением полного отчаяния."
"Насколько мог припомнить Йоссариан, он с терпеливой улыбкой
объяснял Клевинджеру, что кто-то всегда замышлял убить его. Были
люди, которые уважали его и для которых он что-то значил, но были и
другие, для которых он ничего не значил и которые ненавидели его и
норовили прикончить. Ненавидели же они его за национальность -- за то,
что он ассириец. Но у них руки коротки, чтобы сладить с ним, объяснял
он Клевинджеру, потому что у него слишком здоровый дух в здоровом теле
и он силен, как бык. У них руки коротки дотянуться до него, потому что
он -- Тарзан и фараон Рамзес Второй. Он -- Билли Шекспир. Он -- Каин,
Улисс, Летучий Голландец, он -- печальная Дейрдре, он -- Лот из Содома,
он -- Свинопас и сладкозвучный Соловей. Он -- таинственный элемент
Ц-247, он необъятен...-
-- Псих ты! -- завизжал Клевинджер. -- Сумасшедший, вот ты кто!
-- Я -- подлинный, громоподобный, чистейший душой многорукий Вишну.
Я -- верх человека.
-- Что? -- закричал Клевинджер. -- Сверхчеловек?
-- Верх человека, -- поправил Йоссариан.
-- Слушайте, ребята, прекратите, -- взмолился встревоженный
Нейтли. -- На нас все смотрят.
-- Ты рехнулся! -- истерически заорал Клевинджер, На глазах у него
были слезы. -- У тебя комплекс Иеговы. Ты думаешь, что миром правит
зло...
-- Я думаю, что каждый человек -- это Нафанаил.
Клевинджер посмотрел на Йоссариана с подозрением, взял себя в руки
и уже без крика спросил немного нараспев:
-- Кто такой Нафанаил?
-- Какой Нафанаил? -- спросил невинным тоном Йоссариан.
Теперь Клевинджер решил сам устроить ему ловушку.
-- Ты думаешь, что каждый человек -- это Иегова. В таком случае ты
нисколько не лучше Раскольникова.
-- Кого?
- Да-да, Раскольникова, который...
-- Раскольникова?!
-- ...который, да будет тебе известно, считал, что можно оправдать
убийство старухи.
-- Я, значит, не лучше?
-- Да, да, вот именно. Он оправдывал убийство топором."