Эх, прокачу - 2. Или последний поклон, уже надоело.
Катились мы быстро. Леса, луга, коровы вертелись, как зонтик на плече. И вдруг Борька говорит: - Наверное, это Альпы.
И правда! С его водительской стороны сначала показались китайские контуры, как на обложке диска "Штраус-Лидер-Йонас Кауфман")), а потом и вовсе натуральные горы.
Они росли и росли, пока не превратились в настоящий аттракцион!
Где-то слева остался Зальцбург, но мы хорошо разглядели его гору и замок, и я мысленно помахала Зальцбургскому фестивалю рукой. Летнему, конечно.)) И подумала, как по этим хребтинам в ботинках и с мешком недавно гулял наш альфа-тенор в промежутках между спектаклями "Фиделио".
Сам же говорил! что, мол, как хорошо и можно.
Где-то на окраине мы заправили машину, и местный араб намылил нам стёкла. Хоть его никто об этом не просил. Но мы сделали довольные лица и расстались друзьями. А дальше - направо и только направо, потому что ОНИ диктовали. Горы, конечно.
О-о... там началось их царство. Они нависали как фон, но в целом вели себя скромно. К дороге не приближались и сельскую Австрию не толкали. Или Баварию, кто её знает. Колокольни, поля, холмы и коровки тянулись до самого Мюнхена.
И тут появилось озеро. Нет, это ещё Австрия была. И почему-то всё в голову лезло озеро Комо. "Вид на озеро Комо".. Это у кого? у Щедрина? Неважно. Важно, что вид был итальянский, внушительный, но и театральный весьма. Помпезное место.
На обратно пути мы решили остановиться, чтобы полюбоваться и на пароходике поплыть. Но, во-первых, пароходики в тот ранний час ещё дрыхли, а во-вторых, мы перепутали водоём. Вышли - а озеро другое! неправильное.)) Но наше потом нашлось тоже! и плоские плюшки с шоколадом, которыми кормило прибрежное кафе, запали мне в душу навсегда!
Второе озеро тоже хорошее было (куда им столько?), но элегичнее (элегантнее) и поскромнее. Холод там был - ого-го! Как раз пропело 8 утра, и мы по морозцу, через живописную деревню вкатились на набережную.
Всё было очень мирно: маленький отель, прозрачная озёрная вода, беседка, клумбы, харчевня. И лодки. Много-много. Всё тихо плюхало и спало в молочной тишине. Сезон, видимо, закончился, потому что из живых душ там были одни утки-чайки, и они нам безумно обрадовались.
Борька сбегал в машину и принёс наш припас: булки с сыром. Батюшки, что тут началось! Дремотный пейзаж рухнул. Утки крякали и хором волновались, но чайки... это была настоящая воздушная атака. С самурайскими криками они кинулись сначала на меня. Потому что Борька фотографировал и источником пищи (пока!) для них не являлся. Я думала, они нас сожрут.
Вы только посмотрите на этого бандита в центре! Уткам не доставалось ничего, потому что всё, что летело, успевали схватить чайки. Я не пуглива, но когда Борька снял куртку и на них помахал, испытала благодарность.
Один уть (возмущённый безобразием) вышел из воды и на косолапых лапках подошёл. Он был ужасно смешной! Стоял на цыпочках и улыбался. Ел из рук. Конечно я ему напихала полный рот. Героизм должен быть вознаграждён! до отвала.
Потом он ковылял за нами до самой стоянки. Думал, у них в машине ещё есть.
Это не он, он не получился. Просто девушка из коллектива.
Отвернулась. Стесняется.
В Мюнхен мы приехали внезапно. Вот так. Почти на час раньше обещанного ДжиПиЭсом. Наш безмолвный друг не знал, с кем имеет дело! Борька его обманул. И меня. Я-то расположилась до 12-и ехать.
Мы прокатились по городу, и он меня очаровал светом, зеленью и солнцем. Конечно, интересно было бы доехать до Университета, взглянуть на Академию музыки... но Борька меня бы не понял, и я промолчала.
Зарулили в центр и встали на стороне широкого газона, который был целый сквер, и вышли.
Напротив, в густой тени стояла она, красавица Пинакотека, а у дороги на солнце - могучий каштан.
Это его прекрасные плоды.
Один из них венский, из сквера у памятника Моцарту. Я думаю, тот, который побольше.
А это фотки с Октоберфеста. Где в одиннадцати огромных разукрашенных сараях (в хорошем смысле) местный народ пил две недели пиво. И не пьянел. Пьяных не видела. Что не поразило, у нас это тоже редко.
Такие фотографии огромные, что просто уменьшить - не видно ничего.
Порезала на части. И всю красоту испортила.((
И правда! С его водительской стороны сначала показались китайские контуры, как на обложке диска "Штраус-Лидер-Йонас Кауфман")), а потом и вовсе натуральные горы.
Они росли и росли, пока не превратились в настоящий аттракцион!
Где-то слева остался Зальцбург, но мы хорошо разглядели его гору и замок, и я мысленно помахала Зальцбургскому фестивалю рукой. Летнему, конечно.)) И подумала, как по этим хребтинам в ботинках и с мешком недавно гулял наш альфа-тенор в промежутках между спектаклями "Фиделио".
Сам же говорил! что, мол, как хорошо и можно.
Где-то на окраине мы заправили машину, и местный араб намылил нам стёкла. Хоть его никто об этом не просил. Но мы сделали довольные лица и расстались друзьями. А дальше - направо и только направо, потому что ОНИ диктовали. Горы, конечно.
О-о... там началось их царство. Они нависали как фон, но в целом вели себя скромно. К дороге не приближались и сельскую Австрию не толкали. Или Баварию, кто её знает. Колокольни, поля, холмы и коровки тянулись до самого Мюнхена.
И тут появилось озеро. Нет, это ещё Австрия была. И почему-то всё в голову лезло озеро Комо. "Вид на озеро Комо".. Это у кого? у Щедрина? Неважно. Важно, что вид был итальянский, внушительный, но и театральный весьма. Помпезное место.
На обратно пути мы решили остановиться, чтобы полюбоваться и на пароходике поплыть. Но, во-первых, пароходики в тот ранний час ещё дрыхли, а во-вторых, мы перепутали водоём. Вышли - а озеро другое! неправильное.)) Но наше потом нашлось тоже! и плоские плюшки с шоколадом, которыми кормило прибрежное кафе, запали мне в душу навсегда!
Второе озеро тоже хорошее было (куда им столько?), но элегичнее (элегантнее) и поскромнее. Холод там был - ого-го! Как раз пропело 8 утра, и мы по морозцу, через живописную деревню вкатились на набережную.
Всё было очень мирно: маленький отель, прозрачная озёрная вода, беседка, клумбы, харчевня. И лодки. Много-много. Всё тихо плюхало и спало в молочной тишине. Сезон, видимо, закончился, потому что из живых душ там были одни утки-чайки, и они нам безумно обрадовались.
Борька сбегал в машину и принёс наш припас: булки с сыром. Батюшки, что тут началось! Дремотный пейзаж рухнул. Утки крякали и хором волновались, но чайки... это была настоящая воздушная атака. С самурайскими криками они кинулись сначала на меня. Потому что Борька фотографировал и источником пищи (пока!) для них не являлся. Я думала, они нас сожрут.
Вы только посмотрите на этого бандита в центре! Уткам не доставалось ничего, потому что всё, что летело, успевали схватить чайки. Я не пуглива, но когда Борька снял куртку и на них помахал, испытала благодарность.
Один уть (возмущённый безобразием) вышел из воды и на косолапых лапках подошёл. Он был ужасно смешной! Стоял на цыпочках и улыбался. Ел из рук. Конечно я ему напихала полный рот. Героизм должен быть вознаграждён! до отвала.
Потом он ковылял за нами до самой стоянки. Думал, у них в машине ещё есть.
Это не он, он не получился. Просто девушка из коллектива.
Отвернулась. Стесняется.
В Мюнхен мы приехали внезапно. Вот так. Почти на час раньше обещанного ДжиПиЭсом. Наш безмолвный друг не знал, с кем имеет дело! Борька его обманул. И меня. Я-то расположилась до 12-и ехать.
Мы прокатились по городу, и он меня очаровал светом, зеленью и солнцем. Конечно, интересно было бы доехать до Университета, взглянуть на Академию музыки... но Борька меня бы не понял, и я промолчала.
Зарулили в центр и встали на стороне широкого газона, который был целый сквер, и вышли.
Напротив, в густой тени стояла она, красавица Пинакотека, а у дороги на солнце - могучий каштан.
Это его прекрасные плоды.
Один из них венский, из сквера у памятника Моцарту. Я думаю, тот, который побольше.
А это фотки с Октоберфеста. Где в одиннадцати огромных разукрашенных сараях (в хорошем смысле) местный народ пил две недели пиво. И не пьянел. Пьяных не видела. Что не поразило, у нас это тоже редко.
Такие фотографии огромные, что просто уменьшить - не видно ничего.
Порезала на части. И всю красоту испортила.((