Глаз Свидригайлова или о настоящем кино
В детстве, в своём советском детстве я смотрел любое кино, до которого только мог дорваться - в кинотеатрах или по телевидению. Но этого фильма, который был снят за несколько лет до моего рождения, я не видел никогда. И совершенно не понимаю, каким образом могло так получиться.
Впервые об этой картине Льва Кулиджанова я услышал в 8-ом классе школы на уроке истории. Наша историчка - молодая девушка, только вышедшая из Университета, - часто общалась с нами на «посторонние» темы. И вот, во время одного из таких не имеющих отношения к учебному процессу разговоров она упомянула об этом фильме - точнее, о «крадущемся с топором Тараторкине».
Надо сказать, что уже тогда роман о Раскольникове для меня значил многое. Я прочитал его незадолго до этого случая и был поражён им. - Прежде неизвестный для меня мир Достоевского показался мне удивительным. Я был заворожен его атмосферой - такой, как мне тогда казалось, странной, совершенно особенной и невероятно притягательной.
Что именно привлекало в действительности, созданной Писателем? - Пронзительная, резкая честность, страстность и искренность во всём. Ну и основное - люди в ней жили тем, чем, как я верил, должен жить человек, - поиском собственной души.
Впервые услышав об этом фильме, я составил предвзятое, скептическое мнение о нём. Книга была для меня слишком дорога, и мне заранее не нравился Раскольников-Тараторкин, имя Кулиджанова в то время не говорило мне ни о чём, да и в целом к возможности средствами кинематографа удачно воссоздать реальность какой бы то ни было значительной литературной вещи я относился с недоверием...
Спустя несколько лет, посмотрев фильм Пырьева по «Братьям Карамазовым», своё мнение я переменил, увидев в этом фильме вполне удачную экранизацию Достоевского. Впечатление от неподражаемых Марка Прудкина и Валентина Никулина и, главное, от удивительной атмосферы Скотопригоньевска, которую сумели создать авторы фильма, было действительно очень сильным. А неестественно экстатический Митя-Ульянов и неправдоподобно благоговейный и прилизанный Алёша-Мягков казались несущественными и вполне простительными промахами.
«Преступление и наказание» я купил на одном диске с «Мёртвыми душами» Швейцера и «Войной и миром» Бондарчука. Принёс домой, вставил диск - только для того, чтобы оценить качество записей, и попал на фильм Кулиджанова.
Оторваться от его первой серии я не сумел.
Отсмотрев обе части, я не могу теперь не признаться себе в том, что познакомился с практически безупречно созданной художественной ценностью.
Чёрно-белая картинка показала тот самый Город, столицу империи - Петербург второй трети позапрошлого столетия: обшарпанные фасады городских особняков, тёмные комнатушки общежительных доходных домов и люди - настоящие, действительно живые русские люди.
Те, кто работали над этим фильмом, были виртуозами. Продуманным оказалось всё: антураж помещений, расположение в них предметов, расположение самих актёров в кадре.
И я убеждён, что каждый кадр этого фильма - не случаен и самоценен. Возьмите любой из них - он не уступит высоким образцам настоящей живописи. И, помните, говорилось когда-то, что кинематограф - ожившая живопись. Это - о таком кино. Именно о таком.
Попадание всех актёров в образы своих героев кажется почти идеальным. Ну, разве что Павлов, сыгравший Разумихина, кажется несколько «суховатым»; его герой в книге представляется много более ярким, более непосредственным и замечательным человеком.
Тараторкин чудесен. Фёдорова удивительно красива и притягательна. Смоктуновский блистателен. Удивительно точна Татьяна Бедова.
Чтобы перечислить все актёрские удачи этого фильма, нужно перечислить почти всех: Евстратова-Алёна Ивановна и Соколова-Лизавета, Копелян-Свидригайлов и Лебедев-Мармеладов, Басов-Лужин и Носик-Заметов, Макарова-Настасья и Лазарев-Зосимов - все эти образы переданы почти безукоризненно.
Восторги последних двух десятилетий по поводу новых возможностей, полученных кинематографом благодаря развитию компьютерных технологий, - нелепы, когда видишь сцену объяснения Родиона Романыча с Соней. -
Постепенно затихающий голос не прекращающей говорить Сони, плавный переход камеры на дверь, ведущую в соседнюю, принадлежащую неизвестному постояльцу, комнату, и... неожиданное попадание в фокус зрачка человеческого глаза в щели этой двери - глаза Свидригайлова.
И после этого очень хочется понять, что происходит с людьми, мающимися над сценой проезда автомобиля Феррари по вертикальной стене московской небоскрёбной гостиницы. Что творится в их головах? Для чего нужно то, что они делают? Для растраты выделенного на бесполезный проект бюджета? Для кого нужно? Кому это будет нужно хотя бы через пару лет?
И последнее.
Все явления, которые знает человек, имеют свои имена. Но только часто бывает так, что имя мы знаем и помним, а о том, что за ним стоит, представляем себе уже не вполне правильно и точно, неадекватно.
Так вот, кино - это совсем не «Дневной Дозор». Не «Матрица» и даже не «Гарри Поттер». Для названных явлений нужно придумать какое-то другое название.
Чтобы понять или ещё раз вспомнить, что такое кино - посмотрите этот фильм режиссёра Льва Кулиджанова.
Да и вообще - русские фильмы того времени, среди которых:
«Летят журавли» Михаила Калатозова,
«Баллада о солдате» Григория Чухрая,
«9 дней одного года» Михаила Ромма,
«Солярис» Андрея Тарковского,
«Война и мир» Сергея Бондарчука,
«Застава Ильича» Марлена Хуциева.
Это - образцы того явления, которое мы и называем словом «кино».