На военные рельсы
Отец моего отчима, Илья Фишгоф, до войны был каким-то очень крупным закрытым военным инженером-изобретателем, как я понимаю, что-то в области двигателей для боевых кораблей. Я в этом ничего не понимаю и сведения у меня очень ограниченные и обрывочные, этот человек умер задолго до того, как моя мать познакомилась с его сыном. Но, наверное, о уровне инженера Фишгофа косвенно может свидетельствовать то, что у него был личный шофер с автомобилем, горничная и кухарка от государства. И жил он с женой и сыном в центре Харькова в роскошной четырехкомнатной квартире.
А вот с этой женой, Софьей Борисовной, я уже был знаком и даже жил с ней в одной комнате несколько лет, пока она не умерла, когда мне было шестнадцать. Так что вся информация, собственно, из её воспоминаний, которыми она изредка без малейшей назойливости делилась.
В сентябре сорок первого их в приказном порядке эвакуировали, разрешив взять с собой не более десяти книг по профессии из огромной личной научной библиотеки инженера. Но сделали это как-то несколько нелепо. Основные специалисты и производственные мощности того КБ, где работал Фишгоф, уехали куда-то в сторону Алтая, а сам он с семьей оказался в Свердловске. Там у него, правда, прежней обслуги уже не было, но приличную квартиру дали и машину с шофером оставили.
Добирались они на последнем этапе с какими-то эвакуированным заводами из Подмосковья. Станки выгружали иногда просто в чистом поле, наспех из подручных материалов делали какие-то фундаменты, если получалось, то строили навес, тянули электрокабели и запускали производство. Однако иногда везло больше и использовали уже почти достроенные корпуса не успевших до войны войти в эксплуатацию новых предприятий или наоборот, помещения старых заводов, которые пока не снесли.
Короче, на одном таком предприятии, позднее ставшим частью Уралмаша, уже в ноябре сорок первого инженер Фишгоф возглавил цех, который ещё до Нового года начал выпуск длинноствольной артиллерии крупного калибра. То есть, совсем не по своей специализации. Но, судя по тому, что через несколько лет он стал там Главным инженером и за время войны был удостоен множества наград, включая самые серьезные ордена, в профессиональном плане у него всё оказалось достаточно удачно.
То есть, ещё раз. С момента, как предприятия с запада и центра СССР начинали двигаться в сторону Урала, до того, как на фронт шла их первая продукция, проходило месяца три. Ну, четыре. Очень редко больше.
Женская часть семьи моей матери примерно в это же время эвакуировалась из Москвы под Уфу. Прабабка, бабка и две её дочери, младшей из которых не исполнилось ещё и трех. По дроге эшелон разбомбили, они чудом не пострадали, но оказались абсолютно без всяких вещей Надо было выживать, чтобы хоть как-то не помереть с голоду, такую возможность давала только «рабочая карточка», а профессия у старших была - известные пианистки европейского уровня, там и тогда не слишком востребованная. К счастью бабке удалось устроиться закатывать банки на местный завод, выпускавший тушенку для фронта. Но этого было не совсем достаточно на четверых.
В январе сорок второго матери исполнилось тринадцать. А на работу брали как бы только с четырнадцати. Но бабке каким-то образом удалось договориться с одним местным предприятием, которое шило парашюты для десантников. Мать была очень низенькая, до верстака не дотягивалась, но ей подставили ящик, и она принялась шить парашюты. Получив ту самую вожделенную «рабочую карточку», которая во многом и позволила им всем выжить.
Моя мама никогда до самой смерти не отличалась большими способностями к рукоделию. Её интересы и умения лежали совсем в других областях. Так что я, пожалуй, много раз подумал бы, прежде чем прыгать с тем парашютом. Но по рассказам её подруг, сохранившихся с тех времен и работавших вместе с ней, «военная приемка» была очень строгая, а нареканий к маме никогда по поводу качества работы никогда не было. Более того, в итоге её там даже наградили медалью.
То есть, опять же, через месяца четыре после эвакуации из Москвы тринадцатилетняя девочка начала отрабатывать полные десятичасовые рабочие смены на военном заводе под Уфой.
Это я всё так, без всяких аналогий, просто почему-то вспомнилось…