Разбойник, один из товарищей Ивашева, о котором идет речь там же в «Былом и думах», лицо, как и все прочее, изукрашено фантазией; об нем сказано, что он работал в крепости, каковой не имеется не только в Петровском, но и во всей Восточной Сибири, и что, узнавши о горьком положении прибывшей m-llе Ledantu, он предлжил ей переносить ее записки к Ивашеву и от него к ней и что она, тронутая таким великодушием разбойника, от восторга рыдала и воспользовалась его предложением. Но в Петровском, с самого своего приезда, m-llе Ledantu, как и все прочие дамы, не находилась в товариществе с ссыльными, работающими на заводе; и ей не было никакой надобности употреблять которого-нибудь из них для переписки с своим женихом; тотчас по своем прибытии она могла сообщаться с ним посредством дам, имевших всегда доступ в казематы, куды никто из посторонних не допускался. В это время в Петровском находился ссыльно-каторжный, бывший прежде крепостным человеком генерала Ивашева, отданный в солдаты; он поступил в жандармы в Петербург, и там ему случилось один раз в питейном хлебнуть до такой степени через край, что он проснулся на съезжей, и ему объявили, что он убил человека, чего он решительно не помнил; был он мужик рослый, плечистый и необыкновенно сильный, и надо полагать, что в пьяном виде он сразу зашиб до смерти человека, подвернувшегося ему под руку, и который, может, лез к нему также в нетрезвом виде. Его судили, наказали за смертоубийство и сослали в работу. Не мудрено, что, когда этот человек, узнавши о прибытии невесты прежнего своего барина, пришел к ней в первый раз и сказал, откуда он, она была поражена и тронута его присутствием, тем более что, может быть, еще верила тогда, что все ссыльно-каторжные непременно закоснелые ужасные злодеи; она с приятным чувством увидела одного из них, в котором не было ничего особенно страшного и отвратительного.
Примечания 1Очерк И. Д. Якушкина сохранился в подлинной рукописи: 4 страницы большого формата, чернилами (ГЦИА, ф. Якушкиных, № 279, оп. 1, № 10). По сообщению В. Е. Якушкина, предназначался для отсылки в Лондон к А. И. Герцену, но отправлен не был. Написан по поводу напечатанной в «Полярной Звезде» третьей главьт первой части «Былого и дум» (кн. 2, 1856, стр. 43-166). Герцен говорит в этой главе о декабристах, попутно рассказывает историю брака Ивашевых. В этом рассказе некоторые неточности. Помимо самостоятельного значения очерка, он выявляет интерес и внимание, с которыми ссыльные декабристы относились к вольному типографскому станку Герцена. В статье Якушкина указана страница «Полярной Звезды», содержание которой вызвало его поправки. Опубликована в 1906 г. («Былое», № 4, стр. 190-193). В настоящем издании печатается с поправками по рукописи автора. Камилла Петровна Ивашева (1804-1839), дочь одного из французских эмигрантов-республиканцев Ле-Дантю, бежавших в Россию от Наполеона. Старшая сестра ее Сидония - мать русского писателя Д. В. Григоровича. Мать ее, Мария Петровна (1773-?), была воспитательницей дочерей богатого помещика Петра Никифоровича Ивашева (?-1837), сподвижника А. В. Суворова. При матери жила Камилла, влюбившаяся в В. П. Ивашева.
2 Василий Петрович Ивашев (1794-1840), кавалергардский офицер, адъютант П. X. Витгенштейна. В Тульчине вступил в ЮО. «Кроме одного совещания, ни на каких других не присутствовал и с 1821 г. по самое взятие его в Москве, все почти время находился то на водах, то в домовых отпусках... Неоднократно говорил, что общество гибельно... что надобно оставить его» («Алфавит», 88). За это Ивашев послан в каторгу на 20 лет. Камилла Ле-Дантю заявила, что хочет поехать в Сибирь разделить участь В. П. Ивашева, которого любит. Завязалась переписка, царь разрешил. 9 сентября 1831 г. Камилла приехала в Петровский Завод. 16 сентября было венчание. Подробности всей истории - в книге О. К. Булановой; в книге - несколько портретов обоих Ивашевых, много видов Читы и Петровского Завода по рисункам В. П. Ивашева. Документы из архива Ивашевых - в ГЦЛА (ф. 229) и в РО. 3 Неравный брак»; о нем упоминает А. И. Герцен, как о причине, по которой аристократ В. П. Ивашев не мог жениться на дочери гувернантки. Басаргин пишет, что Камилла, «очень нравилась» Ивашеву до его ссылки (стр. 128). 4 По поводу предположения И. Д. Якушкина, что главной причиной поездки Камиллы в Сибирь были соображения материального порядка, ее внучка О. К. Буланова приводит в своей книге ряд писем Камиллы, из которых видно, что в ее отношениях к Ивашеву было много восторженного. 5 По этому поводу О. К. Буланова пишет на основании документов семейного архива: «свидание произошло у Волконской, при этом потрясенная и измученная долгой, тяжелой ездой Камилла упала без чувств» (стр. 199). 6 «Свадьба была разрешена высшим начальством, и не было никаких оснований совершать ее скрытно» (Буланова, 200 и сл.). М. Н. Волконская сообщает: «Жених знал ее еще в отроческом возрасте. Это было прелестное создание во всех отношениях... Свадьба состоялась при менее мрачных обстоятельствах, чем свадьба Анненковой: не было больше кандалов на ногах, жених вошел торжественно со своими шаферами (хотя и в сопровождении солдат без оружия). Я была посаженной матерью молодой четы; все наши дамы проводили их в церковь. Мы пили чай у молодых и на другой день у них обедали» (изд. 1906 г., стр. 94). А. И. Одоевский написал на приезд Камиллы Петровны стихотворение «Далекий путь». Здесь поэт говорит от имени К. П. Ивашевой: «С другом любо и в тюрьме... Свет он мне в могильной тьме».
7 В книге О. К. Булановой - много документов, свидетельствующих, что Камилла Ле-Дантю была влюблена в Ивашева до его осуждения, после его ссылки заболела с горя и только по страстной любви решила ехать к нему в Сибирь. 8 Елизавета Петровна Языкова приезжала в Туринск в 1838 г. в мужской одежде, под видом служащего родственника Ивашева Г. М. Толстого, имевшего якобы торговые дела с туринским откупщиком (об этом - у А. П. Топоряина; ср. у Н. А. Крылова, 182 и сл.). М. П. Ле-Дантю приехала в Туринск в 1839 г. «Премилая старушка м-м Ледантю», писал И. И. Пущин 1 декабря 1839 г. Е. П. Оболенскому.
9 Герцен не упоминает о «ссылке» Ивашевой в Париж, о смерти ее от потрясения. «Камилла Петровна простудилась после короткой прогулки пешком и заболела... болезнь быстро приняла грозные размеры. 25 декабря (1839 г.) К. П., бывшая на восьмом месяце беременности, разрешилась преждевременно дочерью Елизаветой, прожившей лишь сутки, и 30 декабря скончалась от последовавшей родильной горячки» (Буланова, 349). «Грустное, сильное впечатление,- писал И. И. Пущин 12 января 1840 г. Е. П. Оболенскому.- Ты с участием разделишь горе бедного Ивашева. 30 декабря он лишился доброй жены, ты можешь себе представить, как этот жестокий удар поразил нас всех, трудно привыкнуть к мысли, что ее уже нет с нами. Десять дней только она была больна, нервическая горячка прекратила существование этой милой женщины. Она... с спокойной душой утешала мужа и мать, детей благословила, простилась с друзьями. Осиротели мы все без нее, эта ранняя потеря тяготит сердце невольным ропотом» («Записки», 1927, стр. 128).
Но в Петровском, с самого своего приезда, m-llе Ledantu, как и все прочие дамы, не находилась в товариществе с ссыльными, работающими на заводе; и ей не было никакой надобности употреблять которого-нибудь из них для переписки с своим женихом; тотчас по своем прибытии она могла сообщаться с ним посредством дам, имевших всегда доступ в казематы, куды никто из посторонних не допускался. В это время в Петровском находился ссыльно-каторжный, бывший прежде крепостным человеком генерала Ивашева, отданный в солдаты; он поступил в жандармы в Петербург, и там ему случилось один раз в питейном хлебнуть до такой степени через край, что он проснулся на съезжей, и ему объявили, что он убил человека, чего он решительно не помнил; был он мужик рослый, плечистый и необыкновенно сильный, и надо полагать, что в пьяном виде он сразу зашиб до смерти человека, подвернувшегося ему под руку, и который, может, лез к нему также в нетрезвом виде. Его судили, наказали за смертоубийство и сослали в работу. Не мудрено, что, когда этот человек, узнавши о прибытии невесты прежнего своего барина, пришел к ней в первый раз и сказал, откуда он, она была поражена и тронута его присутствием, тем более что, может быть, еще верила тогда, что все ссыльно-каторжные непременно закоснелые ужасные злодеи; она с приятным чувством увидела одного из них, в котором не было ничего особенно страшного и отвратительного.
Reply
1Очерк И. Д. Якушкина сохранился в подлинной рукописи: 4 страницы большого формата, чернилами (ГЦИА, ф. Якушкиных, № 279, оп. 1, № 10). По сообщению В. Е. Якушкина, предназначался для отсылки в Лондон к А. И. Герцену, но отправлен не был. Написан по поводу напечатанной в «Полярной Звезде» третьей главьт первой части «Былого и дум» (кн. 2, 1856, стр. 43-166). Герцен говорит в этой главе о декабристах, попутно рассказывает историю брака Ивашевых. В этом рассказе некоторые неточности. Помимо самостоятельного значения очерка, он выявляет интерес и внимание, с которыми ссыльные декабристы относились к вольному типографскому станку Герцена. В статье Якушкина указана страница «Полярной Звезды», содержание которой вызвало его поправки. Опубликована в 1906 г. («Былое», № 4, стр. 190-193). В настоящем издании печатается с поправками по рукописи автора.
Камилла Петровна Ивашева (1804-1839), дочь одного из французских эмигрантов-республиканцев Ле-Дантю, бежавших в Россию от Наполеона. Старшая сестра ее Сидония - мать русского писателя Д. В. Григоровича. Мать ее, Мария Петровна (1773-?), была воспитательницей дочерей богатого помещика Петра Никифоровича Ивашева (?-1837), сподвижника А. В. Суворова. При матери жила Камилла, влюбившаяся в В. П. Ивашева.
2 Василий Петрович Ивашев (1794-1840), кавалергардский офицер, адъютант П. X. Витгенштейна. В Тульчине вступил в ЮО. «Кроме одного совещания, ни на каких других не присутствовал и с 1821 г. по самое взятие его в Москве, все почти время находился то на водах, то в домовых отпусках... Неоднократно говорил, что общество гибельно... что надобно оставить его» («Алфавит», 88). За это Ивашев послан в каторгу на 20 лет. Камилла Ле-Дантю заявила, что хочет поехать в Сибирь разделить участь В. П. Ивашева, которого любит. Завязалась переписка, царь разрешил. 9 сентября 1831 г. Камилла приехала в Петровский Завод. 16 сентября было венчание. Подробности всей истории - в книге О. К. Булановой; в книге - несколько портретов обоих Ивашевых, много видов Читы и Петровского Завода по рисункам В. П. Ивашева. Документы из архива Ивашевых - в ГЦЛА (ф. 229) и в РО.
3 Неравный брак»; о нем упоминает А. И. Герцен, как о причине, по которой аристократ В. П. Ивашев не мог жениться на дочери гувернантки. Басаргин пишет, что Камилла, «очень нравилась» Ивашеву до его ссылки (стр. 128).
4 По поводу предположения И. Д. Якушкина, что главной причиной поездки Камиллы в Сибирь были соображения материального порядка, ее внучка О. К. Буланова приводит в своей книге ряд писем Камиллы, из которых видно, что в ее отношениях к Ивашеву было много восторженного.
5 По этому поводу О. К. Буланова пишет на основании документов семейного архива: «свидание произошло у Волконской, при этом потрясенная и измученная долгой, тяжелой ездой Камилла упала без чувств» (стр. 199).
6 «Свадьба была разрешена высшим начальством, и не было никаких оснований совершать ее скрытно» (Буланова, 200 и сл.). М. Н. Волконская сообщает: «Жених знал ее еще в отроческом возрасте. Это было прелестное создание во всех отношениях... Свадьба состоялась при менее мрачных обстоятельствах, чем свадьба Анненковой: не было больше кандалов на ногах, жених вошел торжественно со своими шаферами (хотя и в сопровождении солдат без оружия). Я была посаженной матерью молодой четы; все наши дамы проводили их в церковь. Мы пили чай у молодых и на другой день у них обедали» (изд. 1906 г., стр. 94).
А. И. Одоевский написал на приезд Камиллы Петровны стихотворение «Далекий путь». Здесь поэт говорит от имени К. П. Ивашевой: «С другом любо и в тюрьме... Свет он мне в могильной тьме».
Reply
8 Елизавета Петровна Языкова приезжала в Туринск в 1838 г. в мужской одежде, под видом служащего родственника Ивашева Г. М. Толстого, имевшего якобы торговые дела с туринским откупщиком (об этом - у А. П. Топоряина; ср. у Н. А. Крылова, 182 и сл.).
М. П. Ле-Дантю приехала в Туринск в 1839 г. «Премилая старушка м-м Ледантю», писал И. И. Пущин 1 декабря 1839 г. Е. П. Оболенскому.
9 Герцен не упоминает о «ссылке» Ивашевой в Париж, о смерти ее от потрясения. «Камилла Петровна простудилась после короткой прогулки пешком и заболела... болезнь быстро приняла грозные размеры. 25 декабря (1839 г.) К. П., бывшая на восьмом месяце беременности, разрешилась преждевременно дочерью Елизаветой, прожившей лишь сутки, и 30 декабря скончалась от последовавшей родильной горячки» (Буланова, 349).
«Грустное, сильное впечатление,- писал И. И. Пущин 12 января 1840 г. Е. П. Оболенскому.- Ты с участием разделишь горе бедного Ивашева. 30 декабря он лишился доброй жены, ты можешь себе представить, как этот жестокий удар поразил нас всех, трудно привыкнуть к мысли, что ее уже нет с нами. Десять дней только она была больна, нервическая горячка прекратила существование этой милой женщины. Она... с спокойной душой утешала мужа и мать, детей благословила, простилась с друзьями. Осиротели мы все без нее, эта ранняя потеря тяготит сердце невольным ропотом» («Записки», 1927, стр. 128).
10 В. П. Ивашев умер 28 декабря 1840 г. от апоплексического удара. Подробности - в письме Пущина от 17 января 1841 г. к И. Д. Якушкину (там же, стр. 139 и сл.). М. П. Ле-Дантю после долгих хлопот родных Ивашева добилась разрешения выехать с внуками в Россию.
© Декабристы, 2019-2023
Reply
Leave a comment