Моя любимая музыка. Часть 8. Константин Никольский
Если верить Евгению Евтушенко, "поэт в России - больше, чем поэт". Что ж, о Константине Никольском могу сказать, что Константин Николаевич - больше, чем музыкант. Его по праву можно величать Музыкантом с большой буквы.
Знакомство с его творчеством проходило в несколько этапов. Впервые я услышал его песни в студенческие годы. Как-то после одной из сессий, мы слегка "отметили" успех и уселись прямо в аудитории. У одного из парней, Виктора, была с собой гитара. И вскоре вместе с замечательной девушкой Зоей Витя запел:
Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант.
Расправил нервною рукой на шее черный бант.
Подойди скорей поближе, чтобы лучше слышать,
Если ты еще не слишком пьян
Я заворожённо слушал эти слова и глядел в окно. В морозном январском небе клонилось к закату солнце.
А нашу аудиторию наполняла красивейшая музыка и удивительное повествование
О несчастных и счастливых, о добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви
Что творится, что творилось на твоей земле,
Все в этой музыке, ты только улови
А потом Зоя c Витей спели и сыграли «Я сам из тех...». В этой меланхолии было что-то очень искреннее и глубоко личное. Словно исповедь. Такие чувства далеко не каждому можно высказать открыто.
Я птица слабая, мне тяжело лететь
Я тот, кто перед смертью еле дышит.
И как ни трудно мне об этом петь,
Я все-таки пою, ведь кто-нибудь услышит.
Много позже в одном из интервью Константина Никольского я прочёл следующие слова о том жизненном периоде автора, когда была создана «Я сам из тех...»:
«Никому такого не пожелаю. Жить не хотелось - это слабо сказано. Долго мучился, а потом написал песню - и все прошло».
Юности свойственна впечатлительность. Это уже потом, с приходящим опытом, многие из нас обрастают панцирем скепсиса. А тогда услышанная в аудитории музыка просто влюбила меня в себя.
От ребят-исполнителей я узнал, что вышеупомянутые песни входили в репертуар группы «Воскресение». Вскоре я купил магнитоальбом старых вещей «Воскресения» под названием «Кто виноват? / Воскресение 79-80». Полагаю, нет смысла подробно рассказывать об этом двойном альбоме. На этих песнях выросло не одно поколение. Сейчас эту музыку относят к классике рока СССР. Там было множество первоклассных вещей. Впрочем, лично для меня самыми близкими из них стали такие композиции, как «Музыкант», «Зеркало мира», «Поиграй со мной, гроза», «Я сам из тех…», «Ночная птица», «Когда поймёшь умом…». На альбоме было указано, что автором вышеупомянутых песен является Константин Никольский. Так я и узнал об этом авторе.
Довольно скоро я выяснил, что Константин уже занялся сольной карьерой и успел выпустить дебютный альбом «Я бреду по бездорожью». Их пути с группой «Воскресение» разошлись.
Когда в середине девяностых Алексей Романов и Андрей Сапунов решили (следуя каноническому названию) "воскресить" прославленный коллектив, Константин Никольский не нашёл общего языка со своими бывшими коллегами. Вероятно, камнем преткновения стало явное лидерство Никольского. Это слишком уж давило на остальных музыкантов - прежде всего на Романова и Сапунова. А в подобной ситуации сложно было совместно творить "на одной кухне". В конце концов это привело к конфликту интересов и даже некоей ревности. Неоднократно на концертах Никольского мне доводилось слышать просьбы зрителей исполнить что-то типа «Кто виноват» или «По дороге разочарований». На что Константин с неизменной улыбкой отвечал: "Должно быть, я очень вредный. Но у меня есть правило - я чужих песен не пою. И другим свои петь не разрешаю".
Пожалуй, здесь можно провести параллели ситуацией внутри Pink Floyd середины восьмидесятых. Когда лидер коллектива Роджер Уотерс решил, что группа себя исчерпала, он поспешил объявить о её роспуске. Но через пару лет выяснилось, что оставшиеся музыканты вполне комфортно чувствуют себя без Роджера и не против продолжить карьеру под той же вывеской, но уже без него.
Впрочем, вернусь с британских берегов на родные. Новым песням Никольского по-прежнему была присуща лиричность и мелодичность. Но появились и более жёсткие в музыкальном отношении вещи, к примеру, «От любви к любви». Но главным было то, что новые песни Константина оставались всё такими же исповедальными, раскрывающими перед слушателем душу автора. В них были все его сомнения, страхи, радости, горести, отчаяние и надежды... Отмечу, что часть песен с этого альбома была написана на стихи зарубежных поэтов. В частности, «Растаяла дымка сквозная» и «Ещё не сгустились тени» были написаны на стихи португальского поэта Фернандо Пессоа,
а «Без цели и без расчёта» - на стихи испанского мастера Густаво Адольфо Беккера.
Несколько позже я приобрёл следующий студийный альбом Никольского - «Один взгляд назад». По сути это был сборник старых прославивших музыканта песен в новой аранжировке.
Большинство песен относилось к периоду карьеры Константина в группе «Воскресение», но были и ранее не слышанные мною композиции - времен работы Никольского в коллективах «Зеркало мира» и «Фестиваль»: «Птицы белые мои» и «Мой друг, художник и поэт». Песни были старыми, но звучание было новым - утяжеленным, с более акцентированными гитарными рифами (в том числе - басовыми). Местами это даже напоминало классический хард-рок (к примеру, в песне «Один взгляд назад»), местами - блюз (послушайте гитарное соло в композиции «Ночная птица»).
Насколько мне известно, в молодые годы Константин увлекался творчеством таких корифеев гитарной школы, как Гэри Мур и Марк Нопфлер. Вероятно, это наложило определенный отпечаток на стилистику композиций и манеру игры Никольского.
В 2007 году у Никольского вышел новый студийный альбом - «Иллюзии», на котором он впервые уступил роль ведущего гитариста, и переключился на ритм-гитару. За исключением композиции «Голос» (на стихи поэта Анри де Ренье в переводе Ильи Эренбурга), во всех остальных вещах солирует гитарист Игорь Кожин. Некоторые песни из нового альбома вновь написаны на стихи Фернандо Пессоа.
Сейчас Константин Николаевич выступает со своей дочерью Юлией (вокал). Несмотря на возраст, мэтр вполне бодро держится на сцене и радует как старыми, так и сравнительно новыми песнями.
И если надежду сгложут сомненья,
Снова закроет собою весь мир неизвестность одна,
Все ж неизбежно мое воскресенье,
Тянется сердце к новой мечте, словно Солнце сверкает она!
Знакомство с его творчеством проходило в несколько этапов. Впервые я услышал его песни в студенческие годы. Как-то после одной из сессий, мы слегка "отметили" успех и уселись прямо в аудитории. У одного из парней, Виктора, была с собой гитара. И вскоре вместе с замечательной девушкой Зоей Витя запел:
Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант.
Расправил нервною рукой на шее черный бант.
Подойди скорей поближе, чтобы лучше слышать,
Если ты еще не слишком пьян
Я заворожённо слушал эти слова и глядел в окно. В морозном январском небе клонилось к закату солнце.
А нашу аудиторию наполняла красивейшая музыка и удивительное повествование
О несчастных и счастливых, о добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви
Что творится, что творилось на твоей земле,
Все в этой музыке, ты только улови
А потом Зоя c Витей спели и сыграли «Я сам из тех...». В этой меланхолии было что-то очень искреннее и глубоко личное. Словно исповедь. Такие чувства далеко не каждому можно высказать открыто.
Я птица слабая, мне тяжело лететь
Я тот, кто перед смертью еле дышит.
И как ни трудно мне об этом петь,
Я все-таки пою, ведь кто-нибудь услышит.
Много позже в одном из интервью Константина Никольского я прочёл следующие слова о том жизненном периоде автора, когда была создана «Я сам из тех...»:
«Никому такого не пожелаю. Жить не хотелось - это слабо сказано. Долго мучился, а потом написал песню - и все прошло».
Юности свойственна впечатлительность. Это уже потом, с приходящим опытом, многие из нас обрастают панцирем скепсиса. А тогда услышанная в аудитории музыка просто влюбила меня в себя.
От ребят-исполнителей я узнал, что вышеупомянутые песни входили в репертуар группы «Воскресение». Вскоре я купил магнитоальбом старых вещей «Воскресения» под названием «Кто виноват? / Воскресение 79-80». Полагаю, нет смысла подробно рассказывать об этом двойном альбоме. На этих песнях выросло не одно поколение. Сейчас эту музыку относят к классике рока СССР. Там было множество первоклассных вещей. Впрочем, лично для меня самыми близкими из них стали такие композиции, как «Музыкант», «Зеркало мира», «Поиграй со мной, гроза», «Я сам из тех…», «Ночная птица», «Когда поймёшь умом…». На альбоме было указано, что автором вышеупомянутых песен является Константин Никольский. Так я и узнал об этом авторе.
Довольно скоро я выяснил, что Константин уже занялся сольной карьерой и успел выпустить дебютный альбом «Я бреду по бездорожью». Их пути с группой «Воскресение» разошлись.
Когда в середине девяностых Алексей Романов и Андрей Сапунов решили (следуя каноническому названию) "воскресить" прославленный коллектив, Константин Никольский не нашёл общего языка со своими бывшими коллегами. Вероятно, камнем преткновения стало явное лидерство Никольского. Это слишком уж давило на остальных музыкантов - прежде всего на Романова и Сапунова. А в подобной ситуации сложно было совместно творить "на одной кухне". В конце концов это привело к конфликту интересов и даже некоей ревности. Неоднократно на концертах Никольского мне доводилось слышать просьбы зрителей исполнить что-то типа «Кто виноват» или «По дороге разочарований». На что Константин с неизменной улыбкой отвечал: "Должно быть, я очень вредный. Но у меня есть правило - я чужих песен не пою. И другим свои петь не разрешаю".
Пожалуй, здесь можно провести параллели ситуацией внутри Pink Floyd середины восьмидесятых. Когда лидер коллектива Роджер Уотерс решил, что группа себя исчерпала, он поспешил объявить о её роспуске. Но через пару лет выяснилось, что оставшиеся музыканты вполне комфортно чувствуют себя без Роджера и не против продолжить карьеру под той же вывеской, но уже без него.
Впрочем, вернусь с британских берегов на родные. Новым песням Никольского по-прежнему была присуща лиричность и мелодичность. Но появились и более жёсткие в музыкальном отношении вещи, к примеру, «От любви к любви». Но главным было то, что новые песни Константина оставались всё такими же исповедальными, раскрывающими перед слушателем душу автора. В них были все его сомнения, страхи, радости, горести, отчаяние и надежды... Отмечу, что часть песен с этого альбома была написана на стихи зарубежных поэтов. В частности, «Растаяла дымка сквозная» и «Ещё не сгустились тени» были написаны на стихи португальского поэта Фернандо Пессоа,
а «Без цели и без расчёта» - на стихи испанского мастера Густаво Адольфо Беккера.
Несколько позже я приобрёл следующий студийный альбом Никольского - «Один взгляд назад». По сути это был сборник старых прославивших музыканта песен в новой аранжировке.
Большинство песен относилось к периоду карьеры Константина в группе «Воскресение», но были и ранее не слышанные мною композиции - времен работы Никольского в коллективах «Зеркало мира» и «Фестиваль»: «Птицы белые мои» и «Мой друг, художник и поэт». Песни были старыми, но звучание было новым - утяжеленным, с более акцентированными гитарными рифами (в том числе - басовыми). Местами это даже напоминало классический хард-рок (к примеру, в песне «Один взгляд назад»), местами - блюз (послушайте гитарное соло в композиции «Ночная птица»).
Насколько мне известно, в молодые годы Константин увлекался творчеством таких корифеев гитарной школы, как Гэри Мур и Марк Нопфлер. Вероятно, это наложило определенный отпечаток на стилистику композиций и манеру игры Никольского.
В 2007 году у Никольского вышел новый студийный альбом - «Иллюзии», на котором он впервые уступил роль ведущего гитариста, и переключился на ритм-гитару. За исключением композиции «Голос» (на стихи поэта Анри де Ренье в переводе Ильи Эренбурга), во всех остальных вещах солирует гитарист Игорь Кожин. Некоторые песни из нового альбома вновь написаны на стихи Фернандо Пессоа.
Сейчас Константин Николаевич выступает со своей дочерью Юлией (вокал). Несмотря на возраст, мэтр вполне бодро держится на сцене и радует как старыми, так и сравнительно новыми песнями.
И если надежду сгложут сомненья,
Снова закроет собою весь мир неизвестность одна,
Все ж неизбежно мое воскресенье,
Тянется сердце к новой мечте, словно Солнце сверкает она!