если немного в сторону, и я не знаю, правильно ли, - возникает иногда странное наложение: в замечательных академических сообществах (не всех, я думаю), где самым что ни на есть фандомным образом отстаивается брутальнейший, по замыслу, нефэндомный подход к вещам, первая же яростная атака зачастую направляется на субъективность, и даже не в смысле закономерного требования научной объективности, насколько она возможна в гуманитарных областях, а вплоть до отрубания малейшей возможности отрефлексировать свои социальные интересы. т.е. нигде, кроме этого самого общего фэндомного фрейма, говорить о things as they ought to be неуместно. и очень принято издеваться над феминистской и постколониальной критикой, или над полезной манерой прямо оговаривать источники опыта, который вложен в мысль, например, когда они важны, - это же всё не о возвышенном. здравой, как мне кажется, осцилляции, соответственно, не происходит.
когда я училась в университете, мне эти требования было выполнять и перевыполнять (мои всякие учебные тексты даже там ругали за сухость) очень легко. а мой научный руководитель, до сих пор его с теплом вспоминаю, до того довольно долго преподавал в Германии, и как-то принёс, как я понимаю, тамошнюю академическую традицию с собой. и поначалу его манера читать лекции и комментировать наши работы у меня вызывала недоумение как раз своеобразной субъективностью, как раз в смысле рефлексии, а не в том, что он всё брал с потолка. и западная (англосаксонская, так как я другим языкам не обучена) литературоведческая литература меня тоже сначала удивляла тем же самым, а у нас на факультете её так и вообще часто ругали за эссеистичность и водянистость. и когда мой первый (другой) научрук сообщил, что ващето да, литературовед всегда исходит из своих ценностей, универсальных нет, я эту мысль долго не могла усвоить (потом мы разошлись как раз на ценностях, и на этом примере я начала улавливать, где подвох). а-а-а, как опять длинно.
>> очень принято издеваться над феминистской и постколониальной критикой, или над полезной манерой прямо оговаривать источники опыта, который вложен в мысль, например, когда они важны, - это же всё не о возвышенном. здравой, как мне кажется, осцилляции, соответственно, не происходит.
Да, мне тоже эта видимость объективности кажется непродуктивной. Как будто можно на время исследований лишиться личности.
Я как раз читал статью, сейчас под рукой нет, про эстетические суждения в academia. Они, с одной стороны, считаются недостойными исследователя, с другой, все равно присутствуют, хотя бы при выборе материала для исследования. Часто они маскируются другими типами субъективных суждений, о которых говорите вы - политическими, социальными и т.п.
Причем не только в академических кругах. Я помню, один очень уважаемый френд как-то заметила о книге, что вот она читает - а там про касты, политические решения, социальные проблемы - а думает, смогут ли ГГ пожениться или нет. С моей точки зрения, это и есть самое важное, все остальное, как говорил Гиллель, комментарии. Но это, личное, не принято считать важным, это так, чтобы необразованный читатель не заскучал.
И тут фанфики являются лучом света в темном царстве. Они (в массе) unapologetically сосредоточены на той области жизни, которая авторами оригинала часто оставляется за кадром. Фанфики, собственно, возвращают нас к мысли о том, что борьба с Волдемортом важна не потому, что он Абсолютное Козло, а потому, что он мешает маленькому личному счастью - что это счастье есть цель с большой буквы, венец творения и сумма всех этических систем.
когда я училась в университете, мне эти требования было выполнять и перевыполнять (мои всякие учебные тексты даже там ругали за сухость) очень легко. а мой научный руководитель, до сих пор его с теплом вспоминаю, до того довольно долго преподавал в Германии, и как-то принёс, как я понимаю, тамошнюю академическую традицию с собой. и поначалу его манера читать лекции и комментировать наши работы у меня вызывала недоумение как раз своеобразной субъективностью, как раз в смысле рефлексии, а не в том, что он всё брал с потолка. и западная (англосаксонская, так как я другим языкам не обучена) литературоведческая литература меня тоже сначала удивляла тем же самым, а у нас на факультете её так и вообще часто ругали за эссеистичность и водянистость. и когда мой первый (другой) научрук сообщил, что ващето да, литературовед всегда исходит из своих ценностей, универсальных нет, я эту мысль долго не могла усвоить (потом мы разошлись как раз на ценностях, и на этом примере я начала улавливать, где подвох). а-а-а, как опять длинно.
Reply
Да, мне тоже эта видимость объективности кажется непродуктивной. Как будто можно на время исследований лишиться личности.
Я как раз читал статью, сейчас под рукой нет, про эстетические суждения в academia. Они, с одной стороны, считаются недостойными исследователя, с другой, все равно присутствуют, хотя бы при выборе материала для исследования. Часто они маскируются другими типами субъективных суждений, о которых говорите вы - политическими, социальными и т.п.
Причем не только в академических кругах. Я помню, один очень уважаемый френд как-то заметила о книге, что вот она читает - а там про касты, политические решения, социальные проблемы - а думает, смогут ли ГГ пожениться или нет. С моей точки зрения, это и есть самое важное, все остальное, как говорил Гиллель, комментарии. Но это, личное, не принято считать важным, это так, чтобы необразованный читатель не заскучал.
И тут фанфики являются лучом света в темном царстве. Они (в массе) unapologetically сосредоточены на той области жизни, которая авторами оригинала часто оставляется за кадром. Фанфики, собственно, возвращают нас к мысли о том, что борьба с Волдемортом важна не потому, что он Абсолютное Козло, а потому, что он мешает маленькому личному счастью - что это счастье есть цель с большой буквы, венец творения и сумма всех этических систем.
Reply
Leave a comment