Пионерская клятва
© Вася Ложкин
Эта история произошла тогда, когда жвачка была такой редкостью, что если кто-то приносил в школу этот чудесный, завернутый в фольгу и бумажную обертку прямоугольник, то жевали его зачастую всем классом передавая с парты на парту. При этом громко шептали: "Клубничная". Или ванильная. И тот кто жевал после вас понимающе кивал головой. А у него уже требовали: "Дай пожевать. Ну дай пожевать". И тут, если промедлишь пытаясь насладиться внеземным как тогда казалось вкусом, то можно было запросто получить учебником по голове.
И вот, как-то на переменке, мне один мальчик из соседнего класса сказал:
- Хочешь жвачку. Не жеванную?
- Не жеванную я пробовал до этого только один раз. На свой день рождения. Когда десять лет исполнилось. Я ее жевал целые сутки пока ночью случайно не проглотил. Эту жвачку мне подарил дядя Фима, который купил ее и еще чешскую люстру в магазине "Альбатрос". Там все, кто ходил в загранку в Мурманске, покупали разный дефицит и потом хвастались. Как мы хвастались тогда битами из свинца и сворованным на стройке магнием.
- Конечно, хочу, - тут же ответил я и оглянулся, чтобы никто не увидел.
- Держи!
Я, не успев понять, что вызвало такой альтруизм у незнакомого мне мальчика, тут же кинул жвачку в рот.
- Апельсиновая! - чуть не заорал я от счастья и решил, что на уроке обязательно поделюсь жвачкой со всеми.
А мальчик как-то странно посмотрел мне в глаза и тихо сказал:
- Через полчаса ты умрешь.
И исчез.
Я замер от неожиданности и страха. Потом выплюнул жвачку в кулак и посмотрел на висящие в коридоре часы. До конца переменки оставалось пять минут. Значит, умереть мне было суждено в классе, на уроке.
И я непонятно откуда взявшейся вихляющей походкой пошел в наш 4"Б", где уселся за свою парту и рассказал об всем произошедшем своему самому верному другу Андрюхе Вихреву. Тот внимательно выслушал и почесал рукой в затылке:
- Может, этот пацан соврал. А если не соврал, то чур твой самокат будет моим.
Я хотел возмутиться таким коварным поступком, но тут в класс вошла наша учительница Нинель Павловна и громко с порога сказала:
- Дети, я вас поздравляю. Скоро вы будете вступать в пионеры. Поэтому сегодня диктанта не будет, а мы с вами будем учить Клятву юного пионера.
Тут Андрюха поднял руку и сказал:
- А Егоров не сможет стать пионером!
- Почему не сможет, - растерялась Нинель Павловна. - У него с биографией все в порядке. Я проверяла. Костик, - тут она обратилась ко мне, - У тебя что, родственники за границей?
- Нет у меня никаких родственников, - буркнул я, хотя в последствие, лет через тридцать узнал о двоюродной тетке, проживающей в Дании. А Андрюха сказал:
- Он не сможет стать пионером, потому что через пятнадцать минут умрет от отравленной жвачки.
- Как умрет? - испугалась Нинель Павловна. - Ему нельзя умирать. У меня план по пионерам.
- Сейчас у него выпадет язык и выкатятся глаза, - продолжал нагнетать Андрюха. Я такое в кино видел.
И точно. У меня тут же высунулся язык, а глаза выкатились так далеко, что я стал плохо видеть. Для пущего эффекта я захрипел и повалился набок.
Класс засмеялся.
- Так, Егоров. Немедленно засунь язык обратно и приведи себя в порядок, - сказала Нинель Павловна. Если ты решил умереть, то сделай это, будь добр, только после приема в пионеры. А пока мы начинаем учить Клятву. Дети, Клятву юного пионера надо учить стоя.
Весь класс встал. Встали и я, хотя от страха подкашивались ноги. Часы на стене показывали ровно пять минут моей так никчемно заканчивающейся жизни. И я понимал, что за эти пять минут пионером ни при каких обстоятельствах не стану.
А Нинель Павловна тем временем читала по бумажке:
"... горячо любить свою Родину; жить, учиться и бороться как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия..."
И мы все повторяли за ней не очень вдумываясь в смысл, просто стараясь запомнить. Просто потому что так было надо. А где-то под окнами школы кипела жизнь, на Кольском заливе стояли корабли и ледоколы, и мы все тогда мечтали стать капитанами дальнего плавания. И плавание у нас получилось и на самом деле дальним.
Канал Дмитрий Зотиков
May 19 at 14:00