В ГЕНКОНСУЛЬСТВО (1): ВЕЛОВАГОН
ВЧЕРА съездил в российское консульство, оформил Акт о личной явке (для Пенсионного фонда). У меня правило: в консульство ездить на велосипеде. Вчера хотел весь путь проделать на велосипеде, и тогда у меня получилось бы около 100 км, но с утра было холодно (было +4, но ощущалось как -1, к тому же, дул сильный ветер), и я решил: ну его, проеду, как обычно, до Union Station на поезде.
Прикатив на Brampton Innovation District GO station, решил прошагать вперёд, туда, где остановится головной вагон, который, знал, в поезде, который придёт, переделан для транспортировки велосипедов (в более ранних и вечерних поездах такого нет, потому что на weekday trains arriving at Union Station between 6:30 a.m. - 9:30 a.m и departing Union Station between 3:30 p.m. - 6:30 p.m. провоз велосипедов запрещён). Когда притопал к намеченному пункту, нас, велосипедистов, было всего ничего.
Нас становилось больше и больше. Через некоторое время мы запрудили всю платформу. Все, кроме меня, были на ибайках со здоровенными сумками от emmo.ca. Все были доставщиками еды, притом южноазиатского происхождения. Многие были в тюрбанах, и, кабы не полярный холод и окружающая обстановка, можно было бы подумать, что мы находимся в Дели или в Бангалоре. Меня стал волновать вопрос: поместимся ли мы все в вагоне? Поезд пришёл.
Я протиснулся вперёд и просочился в вагон в первых рядах. Доставщики, побросав ибайки, пошли наверх - сидеть. Я насчитал в вагоне около тридцати велосипедов.
На следующей станции нас стало ещё больше. Ибайки и их седоки заполнили всё пространство. Меня прижали к стенке. Я впервые за четверть века ощутил каждой точкой своего тела тепло чужих тел.
Выйдя на волю на Union Station, позвонил бубеле: "Ты не представляешь, сколько в вагоне было народу с велосипедами". Она сказала: "Представляю. Когда вечером еду домой, их идёт на посадку с километр. Я думаю, все торонтовские доставщики живут в Брэмптоне".
Прикатив на Brampton Innovation District GO station, решил прошагать вперёд, туда, где остановится головной вагон, который, знал, в поезде, который придёт, переделан для транспортировки велосипедов (в более ранних и вечерних поездах такого нет, потому что на weekday trains arriving at Union Station between 6:30 a.m. - 9:30 a.m и departing Union Station between 3:30 p.m. - 6:30 p.m. провоз велосипедов запрещён). Когда притопал к намеченному пункту, нас, велосипедистов, было всего ничего.
Нас становилось больше и больше. Через некоторое время мы запрудили всю платформу. Все, кроме меня, были на ибайках со здоровенными сумками от emmo.ca. Все были доставщиками еды, притом южноазиатского происхождения. Многие были в тюрбанах, и, кабы не полярный холод и окружающая обстановка, можно было бы подумать, что мы находимся в Дели или в Бангалоре. Меня стал волновать вопрос: поместимся ли мы все в вагоне? Поезд пришёл.
Я протиснулся вперёд и просочился в вагон в первых рядах. Доставщики, побросав ибайки, пошли наверх - сидеть. Я насчитал в вагоне около тридцати велосипедов.
На следующей станции нас стало ещё больше. Ибайки и их седоки заполнили всё пространство. Меня прижали к стенке. Я впервые за четверть века ощутил каждой точкой своего тела тепло чужих тел.
Выйдя на волю на Union Station, позвонил бубеле: "Ты не представляешь, сколько в вагоне было народу с велосипедами". Она сказала: "Представляю. Когда вечером еду домой, их идёт на посадку с километр. Я думаю, все торонтовские доставщики живут в Брэмптоне".