КНДР С СЕДЛА ВЕЛОСИПЕДА. ДЕНЬ ВОСЬМОЙ (1): МЁХЯНСАН. ВЫСТАВОЧНЫЙ ЗАЛ ДРУЖБЫ НАРОДОВ
24 сентября 2018 г., понедельник
ПОСЛЕ завтрака мы погрузились в автобус (велосипеды, как было заведено, ночевали в его брюхе) и покатили за полтораста километров - в Мёхянсан 묘향산, Горы удивительных ароматов, место, входящее в тройку самых живописных гористых местностей Северной Кореи (двумя другими являются Кымгансан и Кувольсан, по которому мы катались днём раньше). Эти километры мы первоначально хотели проехать самокатом, на велосипедах, с заездом на могилу Тангуна, однако, как известно, турист предполагает, а ТПК располагает. Тем не менее, следует сказать, процесс пошёл. Вылазка на Мёхянсан прошла без участия Чу, из чего можно было заключить, что братский корейский народ в лице руководства Госкомспорта питает к нам чувства искренней симпатии и доверия...
От Пхёньяна до Мёхянсана около 160 км, столько же, сколько от Сеула до Тэчжона. Южнокорейские косок посы (автобусы-экспрессы) одолевают это расстояние когда по расписанию - за час двадцать-час тридцать, когда чуть больше, чем за час. По северокорейским дорогам, каким бы китайским ни был автобус, быстро не покатишь... Стартовав, поехали в северном направлении по Хичхонскому шоссе, мимо Сунанского международого аэропорта. Проехали мимо Сукчхона... За Анчжу шоссе, дотоле прямо шедшее на север, перебравшись через реку Чхончхонган, повернуло направо - дальше ехали в северо-восточном направлении, следуя руслу реки. Протрясясь на бетонке два с половиной часа, прибыли в уездный центр Хянсан 향산, городок, лежащий на берегу реки у подножья Мёхянсана. Переехали через реку, круто повернули направо... Проехав в горах километров пять и оставив в стороне фешенебельный отель "Хянсан", прибыли на место назначения - в Выставочный зал дружбы народов, известный в мире как Международная выставка дружбы, а по сути представляющий собой музей подарков иностранных гостей двум вождям - Ким Ир Сену и Ким Чен Иру.
О выставочном зале можно почитать здесь, поэтому живописать не буду. Замечу лишь, что статья Википедии, на которую ссылаюсь, по существу, является едва ли не буквальным, неотредактированным переводом статьи англоязычной Википедии и потому неизбежно не только повторяет неточности оригинала, но и приумножает их. Например, в ней написано, что "Перед тем, как зайти на выставку, посетители обязаны снять обувь и поклониться портретам Ким Ир Сена и Ким Чен Ира[8]". Под цифрой 8 в сносках значится статья некоего Стивена Вайса в "Индепендент" от 1997 г. Случайный любопытствующий читатель, прочитав это, может подумать, что так оно в КНДР обстоит и поныне. Однако это не так. Лично мы ходили по выставке во вполне пристойных бахилах, напяленных поверх кроссовок, и не кланялись.
Также политически мотивированным кажется утверждение о том, что "Традиция дарения является неотъемлемой частью корейской культуры". Обмен сувенирами и подарками между главами иностранных делегаций и руководством принимающей страны, на самом деле (это известно всем) - неотъемлемый атрибут протокольной практики вообще в мире. Другое дело, что корейцы сообразили соорудить музей подарков и таки соорудили его. Впрочем, они не были первыми, кто додумался до этого. Например, в середине прошлого века, то есть за добрых два, а то и три десятка лет до них, о музее подарков Сталину думали в Советском Союзе...
В статье много и недоговорённостей. Например, не сказано, что выставочный зал, на самом деле, представляет собой комплекс, состоящий из двух соединённых друг с другом корпусов - главного, построенного в 1978 г., в котором выставлены подарки Ким Ир Сену, и второго, дополнительного, пристроенного двумя десятилетиями позже, в 1996 г., для показа подарков Ким Чен Иру. Не сказано и о входных дверях весом в четыре тонны. Таких ворот больше нигде нет. Также не сказано о том, что шестиэтажное здание, действительно, возведённое в корейском традиционном стиле (и ставшее образцом, стандартом для корейских архитекторов), на самом деле, целиком бетонное (в традиционном стиле балки, стрехи, несущие столбы, крыша, считай, весь дом - всё деревянное). Не сказано о причине своеобразного дизайна (нет окон, но есть фальш-окна). А причина, надо сказать, была тривиальная. Так было сделано - в условиях корейского климата и борьбы за построение социализма - единственно с целью поддержания в здании нужного микроклимата, а вовсе не по причине отсутствия у строителей оконных рам.
Также авторы статьи не упомянули о весьма любопытном факте, который, уверен, не устают сообщать экскурсантам красавицы-экскурсоводы. Дотошные исследователи подсчитали, что, если останавливаться перед каждым подарком и рассматривать его всего лишь одну минуту, на осмотр обеих экспозиций потребуется полтора года. Разумеется, они наверняка учли то обстоятельство, что экскурсанты должны ещё работать или учиться и спать...
К слову, выставочный зал по-корейски называется 국제친선전람관 國際親善展覽館, "международами-дружба-выставочныйзал". Раньше он назывался 국제우의전람관 國際友誼展覽館, idem. Два названия отличаются синонимичными словами - "дружба" и... "дружба". Одно слово стало выходить из употребления, его заменили другим. Я спросил Хаксу, нельзя ли было оставить прежний, ведь слово-то есть - он, ёжась, сказал, что можно говорить и так, и так.
Не успели мы размять мышцы, как пришла куколка-экскурсовод. Эти - не наши.
Выслушав наставления о том, как надлежит вести себя в музее, мы гурьбой повалили за ней.
Подойдя к двери, я задумался: как-то щуплая девушка откроет четырёхтонную дверь? Она открыла элементарно - электронным способом, не приложив ровным счётом никаких усилий. Меня тут же стал мучить другой вопрос: а что будет, если отключится электричество? Такое в КНДР, говорят, случается часто. Если случится, мы окажемся замурованными в помещении без окон, без дверей, а такую махину нам будет не одолеть даже вдесятером. Я задрал голову. На высоте четвёртого этажа виднелась балюстрада того, что выглядело частью традиционной беседки. Мелькнула мысль: если что, надо будет как-то постараться выбраться на террасу. В этом случае мы хотя бы не задохнёмся от удушья. А спуститься по стене сможем. В нашей делегации есть и физики, и математики - они рассчитают траектории, а, кроме всего прочего, мы - спортсмены...
Войдя в музей, мы испытали на себе его особенность, о которой умолчала Википедия. В музей нельзя проносить не только крупногабаритные сумки и рюкзаки (так в музеях мира) - нельзя проносить любые сумки. Также нельзя проносить фото- и видеокамеры, сотовые телефоны, ключи и, вообще, нельзя проносить что-либо, в особенности, металлическое. А как же фотосъёмка? Мелькнула запоздалая мысль: почему не обзавёлся ничем не приметными шпионскими очками? Гугл гласс, думаю, отобрали бы... Сдав металл в камеру хранения, мы пошли следом за экскурсоводом. Отставать или забегать вперёд было нельзя.
Чего только нет на этой выставке! Если кого-то интересует вопрос экспозиции, я советую незамедлительно обратиться в ближайшую турфирму и лететь в КНДР! Скажу лишь, что, помимо бесконечной хохломы, бизоньих голов, картин, резной утвари и дамасских клинков, вождям дарили автомобили и даже вагоны. Например, знаменитый Рикидо:дзан, урождённый Ким Сильлак (орфогр. "Синрак"), следуя примеру Сталина, в 1962 г. подарил Ким Ир Сену "Мерседес-бенц", а президент "Хёндэ" Чон Чжуён в 1998 г. подарил родной стороне (он родом с Севера) стадо крупного рогатого скота породы хану и аж двадцать автомобилей "Хёндэ", пять из которых - лимузины "Хёндэ Дайнэсти" - предназначил лично в подарок Любимому полководцу Ким Чен Иру. Но корпус №2 мы пробежали галопом по Европам, поэтому лимузины я не приметил...
Вообще-то я считаю, что подарки не обязательно должны быть значительными или дорогими. Они, для меня, прежде всего, знак внимания, символ уважения. Взять Путина! Он дарит, неважно, кому - друзьям или врагам, гжель или удочку. Вот и Ким Чен Иру, должно быть, подарил что-то такое незначительное, что оно осталось вне моего поля зрения. Впрочем, такой не только Путин. Вон, Пеле подарил футбольный мяч. Да и Фидель Кастро с Цзян Цзэминем не оплошали. Первый подарил Ким Ир Сену портфель из крокодиловой кожи, а второй - керамическую вазу...
Нас повели по лестнице наверх, потом в дверь - мы вышли на давешнюю, увиденную снизу просторную террасу. Пахнуло горами, Кореей, взору открылся чудесный вид - и, впрямь, Горы необыкновенных причудливых ароматов!
Счастливые девушки предложили сесть, отдохнуть, выпить по чашечке чая, после чего сообщили, что после осмотра положено написать о своих чувствах, и принесли ручки и стопку листов красивой бумаги. Группа постановила, что написать от её имени должен я. Как я ни отнекивался, сколько бы ни талдычил, что разучился писать, пришлось писать. Я и написал - печатными буквами. Причин тому две. Во-первых, я давно в целях удобства пишу печатными буквами. Во-вторых, Хаксу с Драконовым Морем будет легче расшифровывать мои каракули.
Все напились чаю, купили по сувениру и пошли вниз. Я всё строчил. Пришёл Вася, сказал, что им не выйти, и ждут только меня (оказалось, входная дверь для группы открывается только раз), и, пока я заканчивал писать, сам мигом написал весьма душевную запись.
Выйдя на волю, мы изловчились и, несмотря за запрет, издалека сфотографировали часового с посеребрённым калашниковым (он видел, что мы его фотографировали, но ничего не мог поделать - он не мог не только покинуть пост, он не мог и открыть рта, а Хаксу и Драконово Море уже были нашими), после чего сфотографировались вместе с красавицей-экскурсоводом, сели в автобус и поехали обедать.
ПОСЛЕ завтрака мы погрузились в автобус (велосипеды, как было заведено, ночевали в его брюхе) и покатили за полтораста километров - в Мёхянсан 묘향산, Горы удивительных ароматов, место, входящее в тройку самых живописных гористых местностей Северной Кореи (двумя другими являются Кымгансан и Кувольсан, по которому мы катались днём раньше). Эти километры мы первоначально хотели проехать самокатом, на велосипедах, с заездом на могилу Тангуна, однако, как известно, турист предполагает, а ТПК располагает. Тем не менее, следует сказать, процесс пошёл. Вылазка на Мёхянсан прошла без участия Чу, из чего можно было заключить, что братский корейский народ в лице руководства Госкомспорта питает к нам чувства искренней симпатии и доверия...
От Пхёньяна до Мёхянсана около 160 км, столько же, сколько от Сеула до Тэчжона. Южнокорейские косок посы (автобусы-экспрессы) одолевают это расстояние когда по расписанию - за час двадцать-час тридцать, когда чуть больше, чем за час. По северокорейским дорогам, каким бы китайским ни был автобус, быстро не покатишь... Стартовав, поехали в северном направлении по Хичхонскому шоссе, мимо Сунанского международого аэропорта. Проехали мимо Сукчхона... За Анчжу шоссе, дотоле прямо шедшее на север, перебравшись через реку Чхончхонган, повернуло направо - дальше ехали в северо-восточном направлении, следуя руслу реки. Протрясясь на бетонке два с половиной часа, прибыли в уездный центр Хянсан 향산, городок, лежащий на берегу реки у подножья Мёхянсана. Переехали через реку, круто повернули направо... Проехав в горах километров пять и оставив в стороне фешенебельный отель "Хянсан", прибыли на место назначения - в Выставочный зал дружбы народов, известный в мире как Международная выставка дружбы, а по сути представляющий собой музей подарков иностранных гостей двум вождям - Ким Ир Сену и Ким Чен Иру.
О выставочном зале можно почитать здесь, поэтому живописать не буду. Замечу лишь, что статья Википедии, на которую ссылаюсь, по существу, является едва ли не буквальным, неотредактированным переводом статьи англоязычной Википедии и потому неизбежно не только повторяет неточности оригинала, но и приумножает их. Например, в ней написано, что "Перед тем, как зайти на выставку, посетители обязаны снять обувь и поклониться портретам Ким Ир Сена и Ким Чен Ира[8]". Под цифрой 8 в сносках значится статья некоего Стивена Вайса в "Индепендент" от 1997 г. Случайный любопытствующий читатель, прочитав это, может подумать, что так оно в КНДР обстоит и поныне. Однако это не так. Лично мы ходили по выставке во вполне пристойных бахилах, напяленных поверх кроссовок, и не кланялись.
Также политически мотивированным кажется утверждение о том, что "Традиция дарения является неотъемлемой частью корейской культуры". Обмен сувенирами и подарками между главами иностранных делегаций и руководством принимающей страны, на самом деле (это известно всем) - неотъемлемый атрибут протокольной практики вообще в мире. Другое дело, что корейцы сообразили соорудить музей подарков и таки соорудили его. Впрочем, они не были первыми, кто додумался до этого. Например, в середине прошлого века, то есть за добрых два, а то и три десятка лет до них, о музее подарков Сталину думали в Советском Союзе...
В статье много и недоговорённостей. Например, не сказано, что выставочный зал, на самом деле, представляет собой комплекс, состоящий из двух соединённых друг с другом корпусов - главного, построенного в 1978 г., в котором выставлены подарки Ким Ир Сену, и второго, дополнительного, пристроенного двумя десятилетиями позже, в 1996 г., для показа подарков Ким Чен Иру. Не сказано и о входных дверях весом в четыре тонны. Таких ворот больше нигде нет. Также не сказано о том, что шестиэтажное здание, действительно, возведённое в корейском традиционном стиле (и ставшее образцом, стандартом для корейских архитекторов), на самом деле, целиком бетонное (в традиционном стиле балки, стрехи, несущие столбы, крыша, считай, весь дом - всё деревянное). Не сказано о причине своеобразного дизайна (нет окон, но есть фальш-окна). А причина, надо сказать, была тривиальная. Так было сделано - в условиях корейского климата и борьбы за построение социализма - единственно с целью поддержания в здании нужного микроклимата, а вовсе не по причине отсутствия у строителей оконных рам.
Также авторы статьи не упомянули о весьма любопытном факте, который, уверен, не устают сообщать экскурсантам красавицы-экскурсоводы. Дотошные исследователи подсчитали, что, если останавливаться перед каждым подарком и рассматривать его всего лишь одну минуту, на осмотр обеих экспозиций потребуется полтора года. Разумеется, они наверняка учли то обстоятельство, что экскурсанты должны ещё работать или учиться и спать...
К слову, выставочный зал по-корейски называется 국제친선전람관 國際親善展覽館, "международами-дружба-выставочныйзал". Раньше он назывался 국제우의전람관 國際友誼展覽館, idem. Два названия отличаются синонимичными словами - "дружба" и... "дружба". Одно слово стало выходить из употребления, его заменили другим. Я спросил Хаксу, нельзя ли было оставить прежний, ведь слово-то есть - он, ёжась, сказал, что можно говорить и так, и так.
Не успели мы размять мышцы, как пришла куколка-экскурсовод. Эти - не наши.
Выслушав наставления о том, как надлежит вести себя в музее, мы гурьбой повалили за ней.
Подойдя к двери, я задумался: как-то щуплая девушка откроет четырёхтонную дверь? Она открыла элементарно - электронным способом, не приложив ровным счётом никаких усилий. Меня тут же стал мучить другой вопрос: а что будет, если отключится электричество? Такое в КНДР, говорят, случается часто. Если случится, мы окажемся замурованными в помещении без окон, без дверей, а такую махину нам будет не одолеть даже вдесятером. Я задрал голову. На высоте четвёртого этажа виднелась балюстрада того, что выглядело частью традиционной беседки. Мелькнула мысль: если что, надо будет как-то постараться выбраться на террасу. В этом случае мы хотя бы не задохнёмся от удушья. А спуститься по стене сможем. В нашей делегации есть и физики, и математики - они рассчитают траектории, а, кроме всего прочего, мы - спортсмены...
Войдя в музей, мы испытали на себе его особенность, о которой умолчала Википедия. В музей нельзя проносить не только крупногабаритные сумки и рюкзаки (так в музеях мира) - нельзя проносить любые сумки. Также нельзя проносить фото- и видеокамеры, сотовые телефоны, ключи и, вообще, нельзя проносить что-либо, в особенности, металлическое. А как же фотосъёмка? Мелькнула запоздалая мысль: почему не обзавёлся ничем не приметными шпионскими очками? Гугл гласс, думаю, отобрали бы... Сдав металл в камеру хранения, мы пошли следом за экскурсоводом. Отставать или забегать вперёд было нельзя.
Чего только нет на этой выставке! Если кого-то интересует вопрос экспозиции, я советую незамедлительно обратиться в ближайшую турфирму и лететь в КНДР! Скажу лишь, что, помимо бесконечной хохломы, бизоньих голов, картин, резной утвари и дамасских клинков, вождям дарили автомобили и даже вагоны. Например, знаменитый Рикидо:дзан, урождённый Ким Сильлак (орфогр. "Синрак"), следуя примеру Сталина, в 1962 г. подарил Ким Ир Сену "Мерседес-бенц", а президент "Хёндэ" Чон Чжуён в 1998 г. подарил родной стороне (он родом с Севера) стадо крупного рогатого скота породы хану и аж двадцать автомобилей "Хёндэ", пять из которых - лимузины "Хёндэ Дайнэсти" - предназначил лично в подарок Любимому полководцу Ким Чен Иру. Но корпус №2 мы пробежали галопом по Европам, поэтому лимузины я не приметил...
Вообще-то я считаю, что подарки не обязательно должны быть значительными или дорогими. Они, для меня, прежде всего, знак внимания, символ уважения. Взять Путина! Он дарит, неважно, кому - друзьям или врагам, гжель или удочку. Вот и Ким Чен Иру, должно быть, подарил что-то такое незначительное, что оно осталось вне моего поля зрения. Впрочем, такой не только Путин. Вон, Пеле подарил футбольный мяч. Да и Фидель Кастро с Цзян Цзэминем не оплошали. Первый подарил Ким Ир Сену портфель из крокодиловой кожи, а второй - керамическую вазу...
Нас повели по лестнице наверх, потом в дверь - мы вышли на давешнюю, увиденную снизу просторную террасу. Пахнуло горами, Кореей, взору открылся чудесный вид - и, впрямь, Горы необыкновенных причудливых ароматов!
Счастливые девушки предложили сесть, отдохнуть, выпить по чашечке чая, после чего сообщили, что после осмотра положено написать о своих чувствах, и принесли ручки и стопку листов красивой бумаги. Группа постановила, что написать от её имени должен я. Как я ни отнекивался, сколько бы ни талдычил, что разучился писать, пришлось писать. Я и написал - печатными буквами. Причин тому две. Во-первых, я давно в целях удобства пишу печатными буквами. Во-вторых, Хаксу с Драконовым Морем будет легче расшифровывать мои каракули.
Все напились чаю, купили по сувениру и пошли вниз. Я всё строчил. Пришёл Вася, сказал, что им не выйти, и ждут только меня (оказалось, входная дверь для группы открывается только раз), и, пока я заканчивал писать, сам мигом написал весьма душевную запись.
Выйдя на волю, мы изловчились и, несмотря за запрет, издалека сфотографировали часового с посеребрённым калашниковым (он видел, что мы его фотографировали, но ничего не мог поделать - он не мог не только покинуть пост, он не мог и открыть рта, а Хаксу и Драконово Море уже были нашими), после чего сфотографировались вместе с красавицей-экскурсоводом, сели в автобус и поехали обедать.