Руки зайчиком
Утро. Тепло. Солнечно. 1 сентября. Любимый праздник после дня рождения. Одеваюсь. Белая новая кофточка, черная юбочка, любимые туфли. Мама надела свой любимый бежевый костюм. Позавтракали, собрались, десять минут девятого - выходим. Какая же погода хорошая! Мы идем по залитой солнцем Надтеречной, так солнечно - глаза болят! Что-то никого нет - рано еще. Мы вышли пораньше, чтобы докончить оформление маминого кабинета.
Подходим к школе, людей во дворе мало - человек сорок. Большая часть, наверное, внутри. Все как обычно: ученики стоят кучками по классам и обсуждают моментально закончившиеся каникулы, учителя занимаются почти тем же, кто-то таскает аппаратуру, первоклашки заходят с огромными букетами и шариками в школу.
Мы с Мамой заходим в ее класс. По всей школе пахнет краской: Света и Александр Михайлович не успели все доделать. Еще обвалились потолки в коридоре перед столовой и где-то на втором - Мама рассказывала.
Пока все тихо, никого нет. Мама пишет на доске фразу: «Добро пожаловать в школу!». Я хожу, что-то прибираю. Вышла на улицу - никого из «наших» нет. Конечно, мы уже старшие классы (девятый), грех не опоздать. Полчаса ходила, искала одноклассников, никого не было. Батика встречала с Шалвой. Джульетты Георгиевны еще нет. Вообще никого из наших нет. Выхожу во двор. Ну, вот, стали потихоньку собираться. А вот и Дреева! Она в панике: туфли натерли, нужна вата. Забежали к Маме. Там уже первоклашки сидят за партами, у всех банты, цветы. Все нарядные. Кто-то снимает на камеру своих драгоценных чад, Кто-то делит между детьми шарики, они, по сложившейся традиции, сегодня должны улететь в небо. Я Мадине говорю, что завидую им: «Они такие маленькие и счастливые». Потом вышли во двор, там наши уже построились. Ну, мы рванули к ним. Все стоят, разговаривают, в ожидании начала линейки. Мы с Кристиной и Дзерой обсуждаем дзерину кофточку…
Тут наш разговор обрывается. Где-то совсем близко раздались выстрелы. Я повернула голову и увидела трех мальчиков бегущих к выходу, а за ними человека в камуфляже и с черной густой бородой. Он бежал за мальчиками и стрелял в воздух. Я подумала: «Кто-то плохо шутит, наверное, розыгрыш или опять какая-то проверка». Эти мысли сразу же пропали, когда со всех сторон началась стрельба и нас погнали в сторону котельной. Мы сбились в кучу. На асфальте валялись потоптанные букеты, туфли, сумки. Мы сидели у стены котельной. Люди паниковали. Они приказали нам молчать и подходить к спортзалу. Люди не подходили к двери спортзала, а просто кинулись туда. В голове почему-то все время вертелось правило, которое нам всегда твердили учителя: «В чрезвычайной ситуации главное - не паниковать». Конечно, это, правда, но не паниковать было невозможно. Это чувство охватывало все тело, весь разум, все сознание. Хотелось бежать куда-то в толпу, подальше, где-нибудь спрятаться, скрыться. Повторяла себе: « Все сейчас кончится, это только сон». Всегда, когда я слышала эти фразы в голливудских фильмах, я смеялась над американцами, но сейчас было совсем не до смеха. Это был не страх, это было желание жить...
Беслан. 1 сентября, день первый
День второй
День третий
Подходим к школе, людей во дворе мало - человек сорок. Большая часть, наверное, внутри. Все как обычно: ученики стоят кучками по классам и обсуждают моментально закончившиеся каникулы, учителя занимаются почти тем же, кто-то таскает аппаратуру, первоклашки заходят с огромными букетами и шариками в школу.
Мы с Мамой заходим в ее класс. По всей школе пахнет краской: Света и Александр Михайлович не успели все доделать. Еще обвалились потолки в коридоре перед столовой и где-то на втором - Мама рассказывала.
Пока все тихо, никого нет. Мама пишет на доске фразу: «Добро пожаловать в школу!». Я хожу, что-то прибираю. Вышла на улицу - никого из «наших» нет. Конечно, мы уже старшие классы (девятый), грех не опоздать. Полчаса ходила, искала одноклассников, никого не было. Батика встречала с Шалвой. Джульетты Георгиевны еще нет. Вообще никого из наших нет. Выхожу во двор. Ну, вот, стали потихоньку собираться. А вот и Дреева! Она в панике: туфли натерли, нужна вата. Забежали к Маме. Там уже первоклашки сидят за партами, у всех банты, цветы. Все нарядные. Кто-то снимает на камеру своих драгоценных чад, Кто-то делит между детьми шарики, они, по сложившейся традиции, сегодня должны улететь в небо. Я Мадине говорю, что завидую им: «Они такие маленькие и счастливые». Потом вышли во двор, там наши уже построились. Ну, мы рванули к ним. Все стоят, разговаривают, в ожидании начала линейки. Мы с Кристиной и Дзерой обсуждаем дзерину кофточку…
Тут наш разговор обрывается. Где-то совсем близко раздались выстрелы. Я повернула голову и увидела трех мальчиков бегущих к выходу, а за ними человека в камуфляже и с черной густой бородой. Он бежал за мальчиками и стрелял в воздух. Я подумала: «Кто-то плохо шутит, наверное, розыгрыш или опять какая-то проверка». Эти мысли сразу же пропали, когда со всех сторон началась стрельба и нас погнали в сторону котельной. Мы сбились в кучу. На асфальте валялись потоптанные букеты, туфли, сумки. Мы сидели у стены котельной. Люди паниковали. Они приказали нам молчать и подходить к спортзалу. Люди не подходили к двери спортзала, а просто кинулись туда. В голове почему-то все время вертелось правило, которое нам всегда твердили учителя: «В чрезвычайной ситуации главное - не паниковать». Конечно, это, правда, но не паниковать было невозможно. Это чувство охватывало все тело, весь разум, все сознание. Хотелось бежать куда-то в толпу, подальше, где-нибудь спрятаться, скрыться. Повторяла себе: « Все сейчас кончится, это только сон». Всегда, когда я слышала эти фразы в голливудских фильмах, я смеялась над американцами, но сейчас было совсем не до смеха. Это был не страх, это было желание жить...
Беслан. 1 сентября, день первый
День второй
День третий