Не депрессю...
Не депрессю. Уже вышла. Здесь хорошо, 8 марта валит настоящий мокрый снег, громадными хлопьями засыпает пространство моей родины, молчаливо порой, а иногда с воплями и удалыми песнями провожающей праздник весны и всего такого женского-женского. Провожает, чтобы встретить будничный день в набитом автобусе или в уютной машинке, в пробке или пешком по городскому скомканному месиву из грязи, льда, снега, смятой мимозы и чьих-то слез. Под ногами: коробки из-под сигарет, крупные бигуди, буквально парочка (очень хотела придти нарядной и кудрявой, но по дороге выпила там, выпила тут... и - да пропади все! - посрывала бигуди, поразбрасывала в разные стороны и пошла дальше, свободная и красивая), газеты и целлофановые упаковки из-под цветов, ошметки гвоздик, видимо, нежно "возвернутых" подарившему изменнику, и воспоминание вчерашнего дня, втоптанное в мостовую как вечный образ. Вот он идет, чистый и светлый, небольшого роста, в праздничной кепке, свеженаодеколоненный, с вида - мастер или рабочий, с только что купленной темно-красной розой в той самой целлофановой упаковке, с какими-то травками и прочей добавочно-шуршащей субстанцией. Идет, и всякой встречающейся женщине говорит радостно: "С праздником!" И хочется уступить ему место на узкой из-за нападавшего снега дорожке - чтобы быстрей дошел до назначенной Настены (Альфии, Гузели...) И думается: "Вот слава богу, что вы есть. А то и вправду началась бы поголовная женская депрессия. Эвон ведь как все утроено..."