(no subject)
Уже много лет, когда получаю зарплату, раз в месяц иду в ресторан на моей улице, вечером обычно. И я там познакомился в ресторане с греком. Он приехал в Берлин нЕсколько подзаработать: в Афинах его ждала невеста, а денег на свадьбу не было. В Греции с работой и вообще с жизнью - тяжело, надо быть ушлым. А моего знакомого никак ушлым не назовёшь. Он говорил, что в Греции каждый подчинён семье, клану, церковному приходу, ему не развернуться. Мой грек рано потерял связи с семьёй - уж не знаю за что его родственники прогнали - какая-то неясная история с наследством, к тому же - его девушка из той деревни, жители которой состояли во вражде с его семьёй. Вот он и сбежал в Берлин к дальнему-дальнему "вода-на-киселе" брату внучатого племянника какого-то тестя, а тот держал в Берлине ресторан.
В Берлине и в Германии на Рождество или на другие религиозные праздники, устраиваются ярмарки, продаётся что-угодно, сувениры, что-нибудь ненужное, сладости для детей и атракционы, модные ворк-шопы рекламируют себя. Месяц май, как раз Пфинсгстен - по-русски наверное это Троица, когда мой приятель оказался в Берлине. В самый свой первый день, в поезде городской электрички он нашёл на полу под лавкой проездной билет какой-то женщины. Знаете проездные билеты на целый год - с фотографией и фамилией владельца? - 680 марок тогда стоили. Мой приятель конечно мог бы по телефонному справочнику узнать где живёт эта женщина, встретиться с ней, вернуть документ. Но во-первых он плохо знал немецкий, только что приехал в Берлин, да и не успел ещё подумать о такой возможности. Потом как-раз шёл через ярмарку к своему "седьмая вода на киселе родственику", а тут пристала цыганка, может просто ряженная цыганка - на ярмарках, как сказал - что угодно. Да грек едва знал язык, и циганка, видимо, немецкий только-только выучила, в звуке её голоса была слышна Испания, горы и пыль. Она затащила его в шатёр, где продавалась всякая эзотерическая мишура, книги, благовонные свечи и тому подобное. Цыганка обещает улыбкой блеска её зубов в полутьме шатра моему приятелю рассказать его судьбу, приворожить деньги, наконец разложила на него карты. А он тыкает пальцем в фотокарточку женщины на проездном билете , затем показывает на своё сердце. Грек так даёт понять, что, мол, в поезде сейчас нашёл проездной билет какой-то женщины, пусть лучше цыганка приворожит ему эту девицу. Цыганка ответила размахом руки от себя, толстым ногём указательного пальца сразу начала чертить под датой печати на картонке билета, что, дескать, смысла-то нет никакого, потому что проездной билет действует только полгода, и греку приворожить владелицу документа можно соответственно лишь на полгода. Но мой знакомый считал это всё глупостями, понарошку, несерьезно, сказал на своём немецком как он думал "и полгода провести с такой красавицей достаточно", заплатил цыгынке монеткой в 5 марок.
Ладно, появляется он в Крёйцберге у родственника, обговаривает с ним чем тому нужно помочь в его ресторане, где получить вид на жительство, куда отнести подписанный им договор о работе. Устраивается пока у него на ночлег. Родственник уходит по делам на кухню своего объекта общественного питания, знакомый мой остаётся в квартире один. Звонит телефон. Как сказал, немецкий он знает плохо, решил трубку не поднимать, потом сказать хозяину что кто-то звонил. Телефон сначала замолчал, потом опять звонит. Ему надоело, поднял трубку. Женский голос. В чём дело, о чём говорила женщина - разобрал плохо, но догадался, что его приглашают на вечеринку, наверно родственник всё-таки решил отпраздновать водворение в Берлине его "седьмой воды на киселе". Грек обрадовался, записал адрес, помчался через весь город куда-то в Панков - заблудился конечно, ведь надо же пару раз пересаживаться с одного поезда на другой, потом на трамвай. Как раз обьединились Берлины, из западного в восточный не всегда просто куда-нибудь добраться. Вобщем нашёл дом, звонит в дверь, поднимается к жилищу, ему открывают. Ноги его тут подкосились, во рту сухо, в голове гудит - видит ту самую с фотографии на проездном билете женщину, верит, не верит, как быть не знает. Интересно, что та женщина телефонным номером ошиблась, звонила и приглашала совсем другого человека. Короче говоря - сплошная сумятица и недоумение послужившие им сразу сблизиться в обсуждении подробностей странного случая.
Так мой грек стал жить в Берлине очень счастливо, забыв свою невесту в Афинах подрабатывает у родственника в ресторане, греет объятиями красивую женщину, которую, получилось, приворожила ему цыганка.
Проходит полгода. Он присмотрел для себя и женщины квартирку в Шёнеберге, почти супружество. Но дело-то в том, что он знает, что счастью лишь длиться всего полгода. А если бы не верил ворождбе, то может всё и обошлось бы, но верили-то в колдовство - оба - он и она.
Проходит полгода. Она работает санитаркой в доме для престарелых - наверно это так называется по-русски, хотя в России подобных домов для престарелых нет и похожих профессий нет, но я-то рассказываю вам историю по-русски, соотвественно всё в рассказе тоже русское - и вот, работает она санитаркой, ночные смены как полагается. Только ночные смены всё чаще, она дома всё реже. Он начинает беспокоиться. Однажды побежал вечером к ней на работу. В окнах первого этажа увидел как та целуется с мужчиной.
Мой грек рассказывал совершенно серьёзно, что обошёл весь Берлин в поисках той давешней цыганки в надежде опять её заставить колдовством да заговорами вернуть любовь его подруги. Потом он мне говорил, что в Акациенштрассе накупил книг по эзотерике. Потом мне поведал под большим секретом, что купил игральные карты, что его соперник определённо король пик, что он знает самое последнее средство: он проткнёт раскалённой иглой карту с королём пик, он вонзит иглу в сердце его портрета. Я, конечно, посмеивался, подумывал уже, не посоветовать ли ему обратиться ко врачу, к невропатологу, допустим, в Берлине можно и греческого психолога найти.
Я пару месяцев в тот ресторан не заходил, но вдруг мне звонит его владелец - Анастас, я слушаю и соображаю скоренько что-же могло случиться, что он мне звонит - такого с ним у нас ещё не было, хотя давно тому назад случайно мы очень тепло поболтали о всяком. Он ещё в фартуке даже присел ко мне за столик, ресторан опустел, надо закрываться, а беседа наша всё текла дальше. Не помню о чём мы говорили. Помню, что растаться казалось жалко, я Анастасу оставил мой телефонный номер. Он сейчас вдруг спрашивает меня, видел ли я в последнее время Коста, говорит, Коста уже неделю как не ходит на работу, на телефонные звонки не отвечает. „Может пойдём мы вместе к нему домой? Я заеду за тобой через пятнадцать минут".
Дверь в квартиру моего приятеля-грека пришлось открывать ключом управдома: мы заехали в полицию, позаботились о форме официального распоряжения по вскрытию жилища. И мы целой делигацией с полицией, с пожарными и домуправом поднялись на этаж к квартире Коста.
Комната черна - на окнах какие-то чёрные тряпки. Зажгли свет. На полу - блюдце полное застывшего стеорина затухших свечей. Среди разбросанных игральных карт - лежит Коста: бездвижнен, скрючен, синие губы, голова повернута к нанизанной на сапожную иглу карту с королём пик в его руке.
Мёртв Коста.
Переводить с немецкого протокол анатомического вскрытия я не стану. Банальный разрыв сердца.
Вчера обьезжал пробку на Бундесаллее, случайно проехал дом, в котором жил Коста на последнем этаже.... Вспомнил эту историю...