что я видел
За два дня прошли с Тоськой экспресс-госпитализацию. Ну анализы там, капельница, укол гормона в попу, узи суставов, кардиограмма. Коленка у нее не очень пока, она функциональна, но вода набралась все-таки после того, как снизили частоту иммунобиологии. Еще и к стоматологу пришлось преться после всего, ибо крошка отказывалась есть. Оказывается, у нее режутся коренные зубы! Шестерки внизу, и ей больно на них накусывать ))). За этой хорошей новостью мы съездили через весь город наискосок, потому что крошка не давала мне заглянуть в рот. Ну и две пломбы плановые поставили, раз уж приперлись.
В больнице насмотришься всякого.
Сидим в очередни на кардиограмму. В коридор завозят девочку лет семи на каталке, лежачую. У девочки нога в двух гипсах сверху и снизу, в коленке согнута и хитро приспособлена. Личико бледное, под глазами заметные синяки. Пожилая полная медсестра очень материнская, излучает заботу. И молодой красивый и большой медбрат, тоже излучает заботу и жалость. Щуплый "никакой" отец, с целлофановым непрозрачным пакетом и маленькой мужской сумкой. Весь какой-то серый. Не очень заботливый, не очень переживающий, просто никакой вообще. Я думаю - почему она с отцом, а не с мамой? У нее поломан позвоночник? Мамины нервы не выдержали и сопровождает папа? Почему он такой серый, где родительская озабоченность?
Потом я вижу, что ее медбрат щекочет слегка за пятку, девочка дергается и просит - не трогайте меня. Я думаю - как хорошо, у нее позвоночник в порядке, по крайней мере не фатально, она чувствует ноги. А потом она спрашивает у сестры - а правда, что моя мама все-таки не умрет? И сестра улыбается изо всех сил и говорит - ну конечно не умрет, ну что ты такое выдумываешь, и интонация эта, веселая-веселая, очень уж она старается. На лице отца ни один мускул не дергается. И тут я понимаю, что он в своем каком-то аду сейчас. И тут, почти в самом конце сцены, я замечаю пятна крови на его бежевой хлопковой тенниске. Много засохших красных брызг.
В больнице насмотришься всякого.
Сидим в очередни на кардиограмму. В коридор завозят девочку лет семи на каталке, лежачую. У девочки нога в двух гипсах сверху и снизу, в коленке согнута и хитро приспособлена. Личико бледное, под глазами заметные синяки. Пожилая полная медсестра очень материнская, излучает заботу. И молодой красивый и большой медбрат, тоже излучает заботу и жалость. Щуплый "никакой" отец, с целлофановым непрозрачным пакетом и маленькой мужской сумкой. Весь какой-то серый. Не очень заботливый, не очень переживающий, просто никакой вообще. Я думаю - почему она с отцом, а не с мамой? У нее поломан позвоночник? Мамины нервы не выдержали и сопровождает папа? Почему он такой серый, где родительская озабоченность?
Потом я вижу, что ее медбрат щекочет слегка за пятку, девочка дергается и просит - не трогайте меня. Я думаю - как хорошо, у нее позвоночник в порядке, по крайней мере не фатально, она чувствует ноги. А потом она спрашивает у сестры - а правда, что моя мама все-таки не умрет? И сестра улыбается изо всех сил и говорит - ну конечно не умрет, ну что ты такое выдумываешь, и интонация эта, веселая-веселая, очень уж она старается. На лице отца ни один мускул не дергается. И тут я понимаю, что он в своем каком-то аду сейчас. И тут, почти в самом конце сцены, я замечаю пятна крови на его бежевой хлопковой тенниске. Много засохших красных брызг.