И это все о ней (старое)
Пошел титулярный советник
И пьянствовал с горя всю ночь
И в винном тумане носилась
Пред ним генеральская дочь
Люблю порой почитать старинных забытых писателей. И, как человек с сомнительным образованием, но с неукротимой фантазией, начинаю пылко над романом мечтать.
Положим, сижу я в чепце и капоте, со свечей на голландскую бумагу капает воск, а я продолжаю: "Княгиня Н. едет на воды, а граф Ж утешился уж с Мими З." Спать лечь под утро, к обеду выйти интересно бледной, сослаться на мигрень и уйти сочинять роковое письмо, где вначале будет: "Вы играли чувствами", а в конце "Меж нами все кончено. Завтра ввечеру я буду у Мари С." Муж - камергер с подагрой и 20 тыщами душ в черноземной губернии. Салон хорошо еще по средам, с поэтами и демоническими бунтовщиками. Так, смотришь и в историю войдешь стансами "Звезда, богиня, светлый ангел" и ссылкой в последнем томе собраний сочинений: "в письме от 17 декабря к графу Ч: "...пора уж возвращаться в столицу, а то этому б.....ву конца не видно", имеется виду краткий визит гения в имение графа Пшибышпышевского и увлечение его женой не то Матильдой, не то Феопренией".
Но! Не всем везет с черноземными поместьями. Может, и капот не с брюссельскими кружевами, а ватой подбит, на голове вообще платок рогами вверх, с утра хлопанье дверей и мой зычный голос: "На каторгу! В солдаты! По миру пустить хотите - солонины должно еще оставаться! И гороху сушеного с полгоршка было! На конюшню, ироды, всех! Маланья, сосед приедет - ты мне больше курей не режь, супу с ледника достань! Аленку, ежели брюхата, гусей пасти, а ежели от учителя-француза - навоз раскидывать!" Набушеваться, насамодурствовать, выпить полсамовара чаю, вечером открыть шкапчик и тихохонько, крестясь на образа, осушить полграфинчика с настойкой . Ночью приедет от соседей муж, будет фальшиво петь романс "Нет, не тебя" и ронять табакерки. Встать всклокоченным чортом в чепце набекрень, прибить мужа пантуфлей, допить графин и завалиться в перины в жарко натопленной комнате с размазанными по низкому потолку комарами.
Хотя, и это вряд ли. Такая вот у меня планида, вечно в хвосте социального парада плестись. Будет: "Фетинья, холера полоротая, опять мух ловила, бараны у суседей картохи вытоптали три ряда. По хрябту у мене схлопочешь, оглоедка" Повязать потуже платок, подоткнуть подол и лезть через плетень виниться перед соседями, по пути продумывая, накормить свекровь волчьей ягодой или боженька увидит и накажет. Ну а что, тоже жизнь, тоже мечтанья...
И пьянствовал с горя всю ночь
И в винном тумане носилась
Пред ним генеральская дочь
Люблю порой почитать старинных забытых писателей. И, как человек с сомнительным образованием, но с неукротимой фантазией, начинаю пылко над романом мечтать.
Положим, сижу я в чепце и капоте, со свечей на голландскую бумагу капает воск, а я продолжаю: "Княгиня Н. едет на воды, а граф Ж утешился уж с Мими З." Спать лечь под утро, к обеду выйти интересно бледной, сослаться на мигрень и уйти сочинять роковое письмо, где вначале будет: "Вы играли чувствами", а в конце "Меж нами все кончено. Завтра ввечеру я буду у Мари С." Муж - камергер с подагрой и 20 тыщами душ в черноземной губернии. Салон хорошо еще по средам, с поэтами и демоническими бунтовщиками. Так, смотришь и в историю войдешь стансами "Звезда, богиня, светлый ангел" и ссылкой в последнем томе собраний сочинений: "в письме от 17 декабря к графу Ч: "...пора уж возвращаться в столицу, а то этому б.....ву конца не видно", имеется виду краткий визит гения в имение графа Пшибышпышевского и увлечение его женой не то Матильдой, не то Феопренией".
Но! Не всем везет с черноземными поместьями. Может, и капот не с брюссельскими кружевами, а ватой подбит, на голове вообще платок рогами вверх, с утра хлопанье дверей и мой зычный голос: "На каторгу! В солдаты! По миру пустить хотите - солонины должно еще оставаться! И гороху сушеного с полгоршка было! На конюшню, ироды, всех! Маланья, сосед приедет - ты мне больше курей не режь, супу с ледника достань! Аленку, ежели брюхата, гусей пасти, а ежели от учителя-француза - навоз раскидывать!" Набушеваться, насамодурствовать, выпить полсамовара чаю, вечером открыть шкапчик и тихохонько, крестясь на образа, осушить полграфинчика с настойкой . Ночью приедет от соседей муж, будет фальшиво петь романс "Нет, не тебя" и ронять табакерки. Встать всклокоченным чортом в чепце набекрень, прибить мужа пантуфлей, допить графин и завалиться в перины в жарко натопленной комнате с размазанными по низкому потолку комарами.
Хотя, и это вряд ли. Такая вот у меня планида, вечно в хвосте социального парада плестись. Будет: "Фетинья, холера полоротая, опять мух ловила, бараны у суседей картохи вытоптали три ряда. По хрябту у мене схлопочешь, оглоедка" Повязать потуже платок, подоткнуть подол и лезть через плетень виниться перед соседями, по пути продумывая, накормить свекровь волчьей ягодой или боженька увидит и накажет. Ну а что, тоже жизнь, тоже мечтанья...