Президент - пустышка.
http://pavel-slob.livejournal.com/222691.html#cutid1
Чарльз Краутхаммер в интервью журналу Spiegel:
- Господин Краутхаммер, чего добился Нобелевский комитет в Осло, наградив Обаму премией мира: прославил его или обрек на неудачу все его президентство?
- Это так смешно. Абсурдно. Те премии, которые вручили Келлогу и Бриану, Ле Дык Тхо и Арафату, Ригоберте Менчу и, наконец, Обаме, говорят сами за себя. Для Обамы это не очень хорошо, потому что премия мира подтверждает сложившиеся вокруг него стереотипы - что он знаменитость-пустышка.
- Почему так?
- Это человек нескончаемых обещаний. Раньше бытовала такая грубая шутка, что Бразилия это страна будущего, и она навсегда останется такой. Обама это такая же Бразилия, если говорить о политиках сегодняшнего дня. Совершенно очевидно, что он ничего не достиг. А в США стать героем для пяти норвежцев, придерживающихся левых взглядов - это не совсем положительно с политической точки зрения.
- Вряд ли разумно обвинять его в том, что вчера он потерпел неудачу с олимпийской заявкой США, а сегодня получил Нобелевскую премию мира.
- Ему надо было просто сказать: "Это очень приятно, я высоко ценю этот жест, но я пока не добился того, чего хочу добиться". Но он не тот человек, и на такой поступок он неспособен.
- Ему надо было отказаться от премии?
- Он от нее ни за что бы не отказался. Его президентство - это только он сам. Вы просто подумайте о той речи, с которой он выступил в Берлине. Есть нечто нелепое в том, что кандидат в президенты США произносит речь в Берлине. И она была переполнена всеми этими общими клише и штампами, которыми он кормит нас вот уже девять месяцев.
- Почему же европейцы отреагировали на него столь положительно?
- Потому что Европа по вполне понятным причинам на протяжении 60 лет жила и не тужила под защитой, а также под владычеством США - тайным или явным, это как посмотреть. Европейцам нравится, когда большой парень чахнет. Знаете, Европа правила миром 400 или 500 лет - вплоть до самоубийства цивилизации во времена двух мировых войн. А затем появилась Америка в роли мирового гегемона, и у нее не было ни конкурентов, ни сложных вызовов. Парадокс заключается в том, что Америка это единственная ведущая держава, никогда не стремившаяся к гегемонии в отличие, например, от наполеоновской Франции. У американцев от природы нет имперских амбиций, но в итоге мы стали господствующей нацией за отсутствием конкурентов. Европа исчезла после Второй мировой войны, Советский Союз исчез в 1991 году, и вот мы остались одни. Конечно, европейцам нравится наблюдать за тем, как хиреет гегемон, и Обама стал тем идеальным человеком, который взялся за это дело.
- Может быть, европейцам просто хочется видеть иную Америку, Америку, которой они снова смогут восхищаться?
- Восхищаться? Да вы вспомните выступление Обамы на Генеральной Ассамблее ООН: "Ни одна страна не может и не должна пытаться доминировать над другой страной". Возьмите первую половину этого предложения: Ни одна страна не может доминировать над другой страной. Да восьмилетний ребенок - и тот такого не скажет, настолько это нелепо. А вторая половина? Какая-то подростковая утопия. Обама говорит на языке банальностей. Но он предлагает миру зрительный образ ослабленной и подавленной Америки, он готов делиться лидерством, делая это так, как не поступил бы ни один президент, ни одна великая держава. Представьте себе в роли гегемона русских, китайцев или немцев. Стали бы они так говорить?
- А что, мощь Америки разве не уменьшилась?
- По отношению к чему?
- По отношению к государствам, находящимся на подъеме.
- Китайцы развиваются, индийцам предстоит еще пройти долгий путь. Но я достаточно стар и помню конец 80-х годов, "Взлет и падение великих держав" Пола Кеннеди и господствовавшее тогда мнение о том, что Америка переживает упадок, а Япония находится на подъеме. Теперь же модно говорить о том, что Америку перегонят китайцы. Как и в случае с паникой по поводу Японии, здесь существует масса причин, по которым этого не произойдет.
Да, со временем американская гегемония ослабнет. Со временем, но не сейчас. В экономике у нас сегодня серьезные проблемы, накоплен огромный долг, который мы не можем себе позволить, который может понизить курс доллара и даже вызвать гиперинфляцию. Но в этом нет ничего неизбежного. Если мы сделаем правильный выбор, если наведем порядок у себя в экономике, то мы сможем предотвратить экономический крах. Мы можем выбирать: слабеть и хиреть или оставаться сильными.
- Вы действительно считаете, что Обама специально хочет ослабить Соединенные Штаты?
- Либеральные представления об Америке заключаются в том, что она должна быть менее самонадеянной и заносчивой, и более интернационалистской. По мнению Обамы, Америка должна войти в категорию стран, где правит белый и пушистый интернационализм, где мировое сообщество, которое я считаю фикцией, самоуправляется через ООН.
- Это кошмар?
- Еще хуже: это абсурд. Не могу даже представить себе, что есть серьезные люди, верящие в это. Но думаю, что Обама в это верит. Да, Америка может оказаться в упадке - если мы решим сначала вызвать крах нашей экономики, а затем связать себе руки, подчинившись международным институтам, которые на 90 процентов бесполезны и на 10 процентов вредны.
- И нет ни единого процента пользы?
- Нет. ООН хуже стихийного бедствия. ООН создает конфликты. Взгляните на бесславный Совет по правам человека ООН. Он распространяет нормы и правила, которые вредны, направлены против свободы и носят, среди прочего, антисемитский характер. Миру было бы лучше без ООН.
- А Обама, на ваш взгляд…
- Он превращается в посредственность. За время своего президентства Обама уже превратился из почти магической харизматичной фигуры в заурядного политика. Заурядного. Посредственного. Рейтинг популярности Обамы примерно сравнялся с рейтингами его предшественников за такой же период первого президентского срока. Кое-кто уже говорит, что он конченый человек, потому что его планы в области здравоохранения натолкнулись на препятствия. Но я хочу сказать, что эти люди ошибаются. Он это переживет, он примет что-нибудь по здравоохранению, нет вопросов. Он допустит промах, его как-то реабилитируют в политическом плане, но он не сможет ничего сделать в области изменений климата. Он не станет тем великим реформатором, каким себя считает. Президент, похожий на других президентов - со своими успехами и неудачами.
- Каждому приходящему в Белый Дом президенту приходится сталкиваться с действительностью и разочаровывать избирателей.
- Это так. Но Обама уникален в том плане, что он очень харизматичный политик - самый неизвестный незнакомец, которому когда-либо удавалось стать президентом США. Никто не знал, кто он такой, Обама появился из ниоткуда, он такая невероятная личность, что ему удалось вознестись на всеобщей сварой, разгромить Хиллари, взять в свои руки Демократическую партию и стать президентом. Это действительно беспрецедентный случай: молодой никто, не имеющий больших достижений и известных сторонников, не оставивший следа в прессе, сам себя создавший.
Но была неимоверная доброжелательность и расположение, даже у меня это в день выборов вызвало трепет, хотя я голосовал против Обамы и выступал против него.
- А что вас так тронуло в тот день?
- Это было спасительное искупление для страны, начавшей свою историю в грехе рабства. Она стала свидетельницей этого славного дня. Я не думал, что доживу до такого дня, когда изберут чернокожего президента.
Но он не был моим кандидатом. Я бы предпочел, чтобы первый чернокожий президент был человеком, близким мне по духу, по идеологии. Скажем, Колин Пауэлл (это я призывал его баллотироваться в 2000 году), или Кондолиза Райс. Но когда Обаму приводили к присяге, я по-настоящему гордился тем, что являюсь американцем. Я по-прежнему горжусь этим историческим достижением.
- Какие основные ошибки допустил Обама?
- Не знаю, следует ли называть это ошибкой, но так получилось, что он левый либерал, а не правоцентрист, каким был Билл Клинтон. Я привожу такую аналогию: у себя в Америке мы начинаем игру с центра поля, а в Европе им приходится играть от ворот до ворот, проходя большую дистанцию. У вас есть коммунистические партии, есть фашистские партии. У нас такого нет, у нас очень центристские партии.
А Обама хочет отвести нас назад от центра поля, но для Америки это слишком далеко. Сразу после своего избрания он выступил в Конгрессе и пообещал радикально перестроить базовые основы американского общества - образование, энергетику и здравоохранение. Все это приблизило бы Америку к социал-демократии в европейском стиле. Но для нее это ненормально.
- И тем не менее, он во время избирательной кампании пообещал осуществить эти реформы.
- Ну, это сомнительно. Сейчас он проталкивает реформу энергетики с этими квотами по выбросам и торговлей ими. А во время кампании он говорил, что это вызовет резкий рост коммунальных тарифов. А что касается здравоохранения, то Обама натолкнулся на такое резкое сопротивление по той причине, что обещал реформу, а проводит радикальный передел всей системы.
- Так что, он не ожидал такого мощного сопротивления?
- Обама неверно понял свои полномочия. Его избрали спустя шесть недель после мощного финансового краха, какого мы не видели уже 60 лет, после восьми лет правления, от которого страна устала. Его избрали посреди двух войн, из-за которых страна выступила против втянувшего нас в эти войны республиканского правительства. Его избрали, потому что он соперничал с совершенно некомпетентным и неподходящим оппонентом Джоном Маккейном. И тем не менее, Обама опередил его всего на 7 процентов. Но он подумал, что страна предоставила ему всеобъемлющие полномочия, и что он может приступать к реализации своей социал-демократической программы.
- Отчасти проблема с реформой здравоохранения заключается в отсутствии солидарности в американском образе мышления. Может ли президент изменить всю страну?
- Может. Франклин Рузвельт сделал это. Тогда у нас не было государства всеобщего благоденствия, не было пенсий по старости, не было страховки по безработице. Пока не пришел Рузвельт, эта страна была Диким Западом. Да, характер Америки можно изменить.
- Если Обама настолько радикален, почему им так недовольно левое крыло Демократической партии?
- Они разочаровались, потому что Обама проигнорировал часть их социальной программы, например, в области прав людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Он продолжил некоторые направления политики Буша, хотя раньше их осуждал, например, лишение террористов свободы без суда и следствия. Они также разочаровались в его масштабной программе в области образования и энергетики, где он не добился никаких успехов.
- Но как же Обаме удалось все-таки заручиться поддержкой республиканцев по реформе здравоохранения?
- Он должен был понять, что мы нуждаемся в реформе нашей ненормальной системы с ее порочной практикой. США тратят от 60 до 200 миллиардов долларов в год на защиту от судебных исков. Я работал врачом и знаю, сколько денег мы расходуем на "перестраховочную медицину" с ее излишними анализами и консилиумами. Все, с кем я работал, тратят уйму времени и денег на лишние анализы, диагностику и процедуры - лишь бы избежать исков. Демократы это менять не будут. Когда Говарда Дина (председатель Демократической партии США) спросили, почему, он честно и открыто сказал, что демократы не хотят настраивать против себя судебных адвокатов, которые жертвуют на нужды партии огромные суммы.
- И каково ваше решение?
- Я бы заставил американцев платить налог в полпроцента от своей медицинской страховки и создал бы специальный фонд, чтобы обобществить в нем затраты по медицинским ошибкам. Это позволило бы сэкономить сотни миллиардов долларов, которые можно потратить на страхование незастрахованных лиц. И второе, я бы отменил нелепый запрет на покупку медицинской страховки в другом штате. Это мешает конкуренции и ведет к искусственному завышению стоимости страховки.
- Но надо также сокращать и расходы на здравоохранение.
- Это абсолютное сумасшествие, что в Америке работники получают медицинскую страховку у своих работодателей, получая в то же время от федерального правительства налоговые льготы по ней. Это дыра в бюджете правительства на 250 миллиардов долларов в год. Если вы облагаете налогом льготы по здравоохранению, то у вас достаточно средств, чтобы правительство вернуло деньги человеку для покупки собственной страховки. Если провести хотя бы две эти реформы, то у нас появится база для создания в Америке доступного медицинского страхования.
Однако демократы, похоже, нацелились на нечто иное. Правительство получает контроль над системой здравоохранения опосредованно; устанавливает жесткие регулирующие нормы для страховых компаний, субсидирует незастрахованных. Реформа такого рода тоже будет работать, но менее эффективно. А из-за недопустимо высоких затрат нам в итоге придется перейти к системе нормирования, как делают британцы и канадцы. Другого выхода нет. Но Обама ничего не может сказать по этому поводу, потому что слово "нормирование" слишком непопулярно.
- Господин Краутхаммер, может ли лауреат Нобелевской премии мира направлять дополнительные войска в Афганистан?
- Конечно, почему бы и нет. Премия может иметь два противоположных последствия. Она может дать ему стимул направить туда больше войск. Тогда он покажет собственному народу, что не является игрушкой в руках пяти норвежцев с левыми убеждениями. Она способна оказать и противоположное воздействие. Чтобы не утратить популярность, которой он совершенно очевидно пользуется в Европе, Обама может не захотеть наращивать группировку войск. Я думаю, что те импульсы, которые исходят из двух этих соображений, взаимно нейтрализуют друг друга. Премия мира не окажет никакого воздействия на его решение.
- Вы называли Обаму "юным Гамлетом" из-за его сомнений по поводу решения по Афганистану. Тем не менее, он просто тщательно взвешивает все варианты, в то время как Буш часто не задумываясь стрелял навскидку.
- Нет. Он пересматривает не бушевскую стратегию, это стратегия Обамы. 27 марта он стоял там на фоне флагов, с одной стороны стояла госсекретарь Хиллари Клинтон, с другой - министр обороны Роберт Гейтс. И он тогда заявил: "Сегодня я провозглашаю новую, всеобъемлющую стратегию по Афганистану и Пакистану". Поэтому не говорите мне, что это пересмотр восьмилетней стратегии Буша, это не так. Все эти недели и месяцы он пересматривает свою собственную стратегию, и это нормально, это можно делать. Но если ты президент и главнокомандующий, если в твоих парней стреляют и убивают на поле боя, а ты думаешь "может быть, надо пересмотреть ту стратегию, которую я полгода назад провозгласил с такой помпой", то делать это надо тихо. Не показывай всему миру, что ты полностью растерялся и понятия не имеешь, что надо делать! Твои европейские союзники уже нервничают и проявляют недовольство, а также думают, стоит ли продолжать в том же духе. Это твоя собственная стратегия, и если она не работает, то пересматривай ее и вноси поправки. Не надо деморализовывать своих союзников.
- В Афганистане по-прежнему ведется война по необходимости, по-прежнему присутствует стратегический интерес?
- Эта фраза "война по необходимости и война по выбору" вырвана из иного контекста. Милан Кундера как-то написал: "Маленькая страна - это страна, которая может исчезнуть и знает об этом". Он имел в виду довоенную Чехословакию. Израиль - это та страна, которая может исчезнуть и знает об этом. Америка, Германия, Франция и Британия - это не те страны, которые могут исчезнуть. Их можно разгромить, но исчезнуть они не могут. Для великих держав, и особенно для мировой сверхдержавы войн по необходимости почти не существует. В теории Америка вполне может избрать изоляционистскую внешнюю политику и спокойно жить. Мы можем нигде не воевать, уйти отовсюду - из Южной Кореи, из Германии, из Японии, выйти из состава НАТО и ООН, если захотим. С этой точки зрения все войны после Второй мировой войны являются войнами по выбору.
И использование таких понятий - война по необходимости, война по выбору - никак не помогает продумывать современное американское вмешательство. В Афганистане вопрос стоит по-иному: что опаснее - остаться или уйти?
- Генерал Стэнли Маккристал требует больше войск. Это действительно правильная стратегия?
- Генерал Стэнли Маккристал - эксперт мирового уровня по борьбе с терроризмом. На протяжении пяти лет он проводил, возможно, самую успешную контртеррористическую операцию за всю мировую историю. Его парни охотились за плохими парнями в Ираке, они проводили спецоперации, они использовали беспилотники, они уничтожили тысячи джихадистов, о которых мы даже не знаем. И все это происходило на виду у всех. А сейчас этот генерал говорит Обаме, что контртеррористическая стратегия в Афганистане потерпит неудачу, что надо вести противопартизанскую борьбу, защищать население. Звучит крайне убедительно, что контртеррористическая стратегия не действует.
- Вы придумали ставший знаменитым термин "доктрина Рейгана" для характеристики внешней политики Рональда Рейгана. А какова "доктрина Обамы"?
- Я бы сказал так: его представления о мире кажутся мне настолько наивными, что я даже не знаю, способен ли он разработать доктрину. Он считает, что общество саморегулируется добровольно принятыми и добровольно соблюдаемыми международными нормами, а мир сохраняется благодаря какому-то непонятному и расплывчатому международному консенсусу мирового сообщества, которое для меня является фикцией, и что это мировое сообщество действует через очевидно неадекватные и никчёмные международные организации. Я бы не стал возводить такого рода мышление в ранг доктрины, потому что я очень уважаю это слово - "доктрина".
- Вы хотите сказать, что дипломатия всегда терпит неудачу?
- Нет, неудачу всегда терпит глупость. Может быть, когда он ничего не добьется от Ирана, от Северной Кореи, когда он ничего не получит от русских в обмен на то, что сделал с поляками и чехами, когда он ни на шаг не продвинется на мирных переговорах по Ближнему Востоку - может быть, тогда он начнет сомневаться в том, что миром правят международные нормы, консенсус, свет и доброта, и поймет, что мир зиждется на фундаменте американской и западной мощи, которая в конечном итоге и гарантирует этот мир.
- Довольно циничный подход.
- Реалистичный подход. Генри Киссинджер как-то сказал, что мир можно обеспечить только одним из двух способов: гегемонией и равновесием сил. Это действительно реалистичный взгляд на вещи. А то, что разыгрывает из себя администрация Обамы, это наивная чепуха.
- Как вы будете решать такие проблемы, как изменения климата, если международные институты потерпят неудачу?
- Это делают не институты, это достигается благодаря совпадению интересов. Когда между странами есть совпадение интересов, как, например, со свиным гриппом или с полиомиелитом, тогда и международные институты, такие как Всемирная организация здравоохранения, функционируют вполне успешно. И тогда можно начинать действовать. Изменения климата это другое, потому что наука пока только выдвигает гипотезы, а возможные затраты на это дело просто огромны.
- Вы считаете это спекулятивной теорией?
- На мой взгляд, потепление из-за деятельности человека существует. Я несколько раз писал, что нельзя бесконечно выбрасывать в атмосферу углекислый газ, не получая при этом ответной реакции. Но есть ряд великих ученых, таких как Фриман Дайсон (это один из выдающихся физиков последнего столетия), которые исследовали эту проблему, и которые думают совсем по-другому. Совместные действия разных стран затруднены по той причине, что главная проблема с климатическими изменениями состоит в следующем: А) отсутствует единодушие, Б) экономические затраты просто огромны. Остановить изменения климата - это может означать, что нам придется уничтожить всю современную промышленность и экономику.
Я не против международных институтов, которые будут пытаться решить эту проблему. Но правильный путь здесь, по крайней мере, на ближайшее будущее, заключается в том, чтобы переключиться на атомную энергию. Меня поражает, что люди, столь сильно обеспокоенные глобальным потеплением, не хотят принимать совершенно очевидное промежуточное решение в пользу атомной энергетики. Она является тем мостом, который послужит нам, пока у нас не появится доступная возобновляемая энергия. Мне это кажется интеллектуальной непорядочностью. Понятно, что атомная энергия это не окончательный ответ, потому что у нее тоже есть свои отходы. Но у нас есть выбор. Бесплатных обедов не бывает. Если вам нужна промышленно развитая экономика, вам нужна энергия. Если вам нужна энергия, в результате будет загрязнение. Но загрязнение загрязнению рознь. Оно может быть растворено в атмосфере, как двуокись углерода, уловить которую невозможно, или быть сосредоточено в одном месте, как радиоактивные отходы. И с ними разобраться гораздо легче. А идея о том, что можно создавать возобновляемую энергию по ценам, приближающимся к сегодняшней цене нефти, газа или угля - это просто фантазия.
- Считаете ли вы, что Обама будет президентом на один срок?
- Нет, я думаю, у него очень хорошие шансы на переизбрание. Здесь есть две причины. Во-первых, с противоположной стороны сегодня нет реального кандидата, а побить кого-то голыми руками невозможно. Во-вторых, это будет зависеть от экономики. Как показывает американская история, при нормальном экономическом цикле президент, столкнувшийся с рецессией в самом начале своего первого срока, обычно переизбирается на второй (Рейган, Клинтон, Буш-младший); а президенты, получающие рецессию в конце своего первого срока, шансов на переизбрание не имеют (Картер, Буш-старший). В будущем году на выборах в Конгресс Обама потеряет много мест, но экономика в 2012 году должна быть на подъеме.
- Консервативное движение в Соединенных Штатах находится в упадке?
- Когда Джордж Буш в 2004 году одержал победу, много писали о конце либерализма, о гибели Демократической партии. И посмотрите, где она теперь.
- В Белом Доме снова демократ, его партия также заправляет в Конгрессе.
- Совершенно верно. Обычно, когда одна из сторон проигрывает, мы начинаем перечитывать историю. Посмотрите, в американской политике существуют определенные циклы. Эти циклы очень ярко выражены, потому что у нас, американцев, совершенно непредсказуемая президентская система. У нас нет парламентских оппозиционных партий, нет теневого премьер-министра и теневого кабинета. Каждые четыре года оппозиция создается заново. Мы понятия не имеем, кого выдвинут республиканцы в 2012 году. Партийная структура также весьма подвижна. Мы знаем из истории, как политические партии изгоняли из Белого Дома после двух сроков. Так происходит каждый раз после Второй мировой войны, с одним только исключением (Рональд Рейган). Мысль о том, что с одной из партий в США покончено, это просто глупость. Республиканцы проигрывали и в 2006-м, и в 2008 годах, но они вернутся.
- Партии не хватает сильного и умного лидера.
- Да. А если он не появится у республиканцев к 2012 году, они проиграют, и им придется ждать до 2016 года. То есть, на это может уйти восемь лет. Знаете, люди говорят - эту идею проталкивал Белый Дом - что лидером оппозиции у нас является радиоведущий Раш Лимбо, потому что никакого другого лидера просто нет. Задайте себе вопрос: кто был лидером Демократической партии в 2001, 2002 или в 2003 году? Никто. У нас нет парламентской системы, в которой определяются лидеры оппозиции.
- Кое-кто говорит, что лидер это вы.
- Я подхожу к тому возрасту, в котором мои сверстники выходят на пенсию или умирают. Поэтому за неимением лучшего я стал таким авторитетным голосом. Но я не придаю этому особого значения.
- Кто будет следующим лидером Республиканской партии?
- В 2012 году вернутся некоторые прошлогодние кандидаты в президенты. Сара Пэйлин не очень серьезный претендент, но есть и люди посерьезнее - Митт Ромни, например. Он серьезный человек, он разбирается в экономике. Будут и молодые люди, о которых мало кто слышал, такие как член палаты представителей Пол Райан и губернатор Тим Поленти. Или же люди со стороны, такие как инициатор усиления группировки в Ираке генерал Дэвид Петреус, который может уйти в отставку из армии и баллотироваться на пост президента от Республиканской партии.
- Однако многие люди в настоящее время считают, что республиканцы - это партия отрицания.
- У них серьезные проблемы с пониманием.
- Когда Буш завершал свой второй президентский срок, он дал вам пространное интервью. Впоследствии вы написали, что история отнесется к Бушу по-доброму. Почему?
- Я, по правде говоря, думаю, что Буш получит такую же историческую реабилитацию, как и Гарри Трумэн.
- Почему это?
- Трумэн покинул пост в середине непопулярной войны, если использовать вашу фразу, войны по выбору. У Трумэна не было необходимости вводить войска в Южную Корею. Его поливали грязью и высмеивали за возникшее в результате безвыходное положение. А сегодня его считают одним из величайших президентов 20-го века.
Я думаю, что Буш на самом деле справлялся с войной в Ираке даже лучше, чем Трумэн с войной в Корее. Первое - потери в Ираке были в десять раз меньше. Второе - он принял верное решение об усилении группировки. Третье, если в Ираке все образуется, я имею в виду, если он превратится в самостоятельную и дружественную Западу страну, то это окажет на Запад гораздо большее воздействие, чем появление некоммунистической Южной Кореи. Ближний Восток с точки зрения стратегии гораздо более важный регион.
Самые серьезные ошибки Буш допустил в середине войны в Ираке - в 2004-2006 годах. Ошибкой была и его попытка победить легкой ценой, не прилагая особых усилий.
С другой стороны, я думаю, что после 11 сентября он поступил абсолютно правильно. Взгляните на Патриотический акт, благодаря которому в наших взглядах и отношении к внутреннему терроризму произошла настоящая революция. А принят он был спустя шесть недель после 11 сентября, в горячке момента. Доказательством верности этого шага стало то, что демократы, контролирующие сегодня Конгресс, и резко критиковавшие Буша за этот закон, спустя восемь лет вновь утверждают его практически без значительных поправок.
С Афганистаном проблем больше. Мы добились огромного успеха, свергнув талибов за сто дней. Это одно из величайших военных достижений всех времен. С другой стороны, удержать Афганистан гораздо труднее, чем взять в свои руки. И мы по сей день не знаем, как это сделать. Но благодаря первоначальным успехам в 2001-2002 годах мы сумели нанести серьезные потери "Аль-Каиде" и рассеять ее боевиков. Не случайно то, что в США не было второго нападения. А ведь все те, кто 11 сентября жил в Вашингтоне, думали, что повторение будет обязательно.
Я уверен, что в конечном итоге его реабилитируют.
Клэр Бут Льюс как-то сказала, что президентов помнят по одной причине - за то, что они обеспечили нам безопасность. За это будут помнить и Буша.
- Пока слишком рано говорить, за что будут помнить Обаму?
- Слишком рано, Может быть, за его выборы.
Чарльз Краутхаммер в интервью журналу Spiegel:
- Господин Краутхаммер, чего добился Нобелевский комитет в Осло, наградив Обаму премией мира: прославил его или обрек на неудачу все его президентство?
- Это так смешно. Абсурдно. Те премии, которые вручили Келлогу и Бриану, Ле Дык Тхо и Арафату, Ригоберте Менчу и, наконец, Обаме, говорят сами за себя. Для Обамы это не очень хорошо, потому что премия мира подтверждает сложившиеся вокруг него стереотипы - что он знаменитость-пустышка.
- Почему так?
- Это человек нескончаемых обещаний. Раньше бытовала такая грубая шутка, что Бразилия это страна будущего, и она навсегда останется такой. Обама это такая же Бразилия, если говорить о политиках сегодняшнего дня. Совершенно очевидно, что он ничего не достиг. А в США стать героем для пяти норвежцев, придерживающихся левых взглядов - это не совсем положительно с политической точки зрения.
- Вряд ли разумно обвинять его в том, что вчера он потерпел неудачу с олимпийской заявкой США, а сегодня получил Нобелевскую премию мира.
- Ему надо было просто сказать: "Это очень приятно, я высоко ценю этот жест, но я пока не добился того, чего хочу добиться". Но он не тот человек, и на такой поступок он неспособен.
- Ему надо было отказаться от премии?
- Он от нее ни за что бы не отказался. Его президентство - это только он сам. Вы просто подумайте о той речи, с которой он выступил в Берлине. Есть нечто нелепое в том, что кандидат в президенты США произносит речь в Берлине. И она была переполнена всеми этими общими клише и штампами, которыми он кормит нас вот уже девять месяцев.
- Почему же европейцы отреагировали на него столь положительно?
- Потому что Европа по вполне понятным причинам на протяжении 60 лет жила и не тужила под защитой, а также под владычеством США - тайным или явным, это как посмотреть. Европейцам нравится, когда большой парень чахнет. Знаете, Европа правила миром 400 или 500 лет - вплоть до самоубийства цивилизации во времена двух мировых войн. А затем появилась Америка в роли мирового гегемона, и у нее не было ни конкурентов, ни сложных вызовов. Парадокс заключается в том, что Америка это единственная ведущая держава, никогда не стремившаяся к гегемонии в отличие, например, от наполеоновской Франции. У американцев от природы нет имперских амбиций, но в итоге мы стали господствующей нацией за отсутствием конкурентов. Европа исчезла после Второй мировой войны, Советский Союз исчез в 1991 году, и вот мы остались одни. Конечно, европейцам нравится наблюдать за тем, как хиреет гегемон, и Обама стал тем идеальным человеком, который взялся за это дело.
- Может быть, европейцам просто хочется видеть иную Америку, Америку, которой они снова смогут восхищаться?
- Восхищаться? Да вы вспомните выступление Обамы на Генеральной Ассамблее ООН: "Ни одна страна не может и не должна пытаться доминировать над другой страной". Возьмите первую половину этого предложения: Ни одна страна не может доминировать над другой страной. Да восьмилетний ребенок - и тот такого не скажет, настолько это нелепо. А вторая половина? Какая-то подростковая утопия. Обама говорит на языке банальностей. Но он предлагает миру зрительный образ ослабленной и подавленной Америки, он готов делиться лидерством, делая это так, как не поступил бы ни один президент, ни одна великая держава. Представьте себе в роли гегемона русских, китайцев или немцев. Стали бы они так говорить?
- А что, мощь Америки разве не уменьшилась?
- По отношению к чему?
- По отношению к государствам, находящимся на подъеме.
- Китайцы развиваются, индийцам предстоит еще пройти долгий путь. Но я достаточно стар и помню конец 80-х годов, "Взлет и падение великих держав" Пола Кеннеди и господствовавшее тогда мнение о том, что Америка переживает упадок, а Япония находится на подъеме. Теперь же модно говорить о том, что Америку перегонят китайцы. Как и в случае с паникой по поводу Японии, здесь существует масса причин, по которым этого не произойдет.
Да, со временем американская гегемония ослабнет. Со временем, но не сейчас. В экономике у нас сегодня серьезные проблемы, накоплен огромный долг, который мы не можем себе позволить, который может понизить курс доллара и даже вызвать гиперинфляцию. Но в этом нет ничего неизбежного. Если мы сделаем правильный выбор, если наведем порядок у себя в экономике, то мы сможем предотвратить экономический крах. Мы можем выбирать: слабеть и хиреть или оставаться сильными.
- Вы действительно считаете, что Обама специально хочет ослабить Соединенные Штаты?
- Либеральные представления об Америке заключаются в том, что она должна быть менее самонадеянной и заносчивой, и более интернационалистской. По мнению Обамы, Америка должна войти в категорию стран, где правит белый и пушистый интернационализм, где мировое сообщество, которое я считаю фикцией, самоуправляется через ООН.
- Это кошмар?
- Еще хуже: это абсурд. Не могу даже представить себе, что есть серьезные люди, верящие в это. Но думаю, что Обама в это верит. Да, Америка может оказаться в упадке - если мы решим сначала вызвать крах нашей экономики, а затем связать себе руки, подчинившись международным институтам, которые на 90 процентов бесполезны и на 10 процентов вредны.
- И нет ни единого процента пользы?
- Нет. ООН хуже стихийного бедствия. ООН создает конфликты. Взгляните на бесславный Совет по правам человека ООН. Он распространяет нормы и правила, которые вредны, направлены против свободы и носят, среди прочего, антисемитский характер. Миру было бы лучше без ООН.
- А Обама, на ваш взгляд…
- Он превращается в посредственность. За время своего президентства Обама уже превратился из почти магической харизматичной фигуры в заурядного политика. Заурядного. Посредственного. Рейтинг популярности Обамы примерно сравнялся с рейтингами его предшественников за такой же период первого президентского срока. Кое-кто уже говорит, что он конченый человек, потому что его планы в области здравоохранения натолкнулись на препятствия. Но я хочу сказать, что эти люди ошибаются. Он это переживет, он примет что-нибудь по здравоохранению, нет вопросов. Он допустит промах, его как-то реабилитируют в политическом плане, но он не сможет ничего сделать в области изменений климата. Он не станет тем великим реформатором, каким себя считает. Президент, похожий на других президентов - со своими успехами и неудачами.
- Каждому приходящему в Белый Дом президенту приходится сталкиваться с действительностью и разочаровывать избирателей.
- Это так. Но Обама уникален в том плане, что он очень харизматичный политик - самый неизвестный незнакомец, которому когда-либо удавалось стать президентом США. Никто не знал, кто он такой, Обама появился из ниоткуда, он такая невероятная личность, что ему удалось вознестись на всеобщей сварой, разгромить Хиллари, взять в свои руки Демократическую партию и стать президентом. Это действительно беспрецедентный случай: молодой никто, не имеющий больших достижений и известных сторонников, не оставивший следа в прессе, сам себя создавший.
Но была неимоверная доброжелательность и расположение, даже у меня это в день выборов вызвало трепет, хотя я голосовал против Обамы и выступал против него.
- А что вас так тронуло в тот день?
- Это было спасительное искупление для страны, начавшей свою историю в грехе рабства. Она стала свидетельницей этого славного дня. Я не думал, что доживу до такого дня, когда изберут чернокожего президента.
Но он не был моим кандидатом. Я бы предпочел, чтобы первый чернокожий президент был человеком, близким мне по духу, по идеологии. Скажем, Колин Пауэлл (это я призывал его баллотироваться в 2000 году), или Кондолиза Райс. Но когда Обаму приводили к присяге, я по-настоящему гордился тем, что являюсь американцем. Я по-прежнему горжусь этим историческим достижением.
- Какие основные ошибки допустил Обама?
- Не знаю, следует ли называть это ошибкой, но так получилось, что он левый либерал, а не правоцентрист, каким был Билл Клинтон. Я привожу такую аналогию: у себя в Америке мы начинаем игру с центра поля, а в Европе им приходится играть от ворот до ворот, проходя большую дистанцию. У вас есть коммунистические партии, есть фашистские партии. У нас такого нет, у нас очень центристские партии.
А Обама хочет отвести нас назад от центра поля, но для Америки это слишком далеко. Сразу после своего избрания он выступил в Конгрессе и пообещал радикально перестроить базовые основы американского общества - образование, энергетику и здравоохранение. Все это приблизило бы Америку к социал-демократии в европейском стиле. Но для нее это ненормально.
- И тем не менее, он во время избирательной кампании пообещал осуществить эти реформы.
- Ну, это сомнительно. Сейчас он проталкивает реформу энергетики с этими квотами по выбросам и торговлей ими. А во время кампании он говорил, что это вызовет резкий рост коммунальных тарифов. А что касается здравоохранения, то Обама натолкнулся на такое резкое сопротивление по той причине, что обещал реформу, а проводит радикальный передел всей системы.
- Так что, он не ожидал такого мощного сопротивления?
- Обама неверно понял свои полномочия. Его избрали спустя шесть недель после мощного финансового краха, какого мы не видели уже 60 лет, после восьми лет правления, от которого страна устала. Его избрали посреди двух войн, из-за которых страна выступила против втянувшего нас в эти войны республиканского правительства. Его избрали, потому что он соперничал с совершенно некомпетентным и неподходящим оппонентом Джоном Маккейном. И тем не менее, Обама опередил его всего на 7 процентов. Но он подумал, что страна предоставила ему всеобъемлющие полномочия, и что он может приступать к реализации своей социал-демократической программы.
- Отчасти проблема с реформой здравоохранения заключается в отсутствии солидарности в американском образе мышления. Может ли президент изменить всю страну?
- Может. Франклин Рузвельт сделал это. Тогда у нас не было государства всеобщего благоденствия, не было пенсий по старости, не было страховки по безработице. Пока не пришел Рузвельт, эта страна была Диким Западом. Да, характер Америки можно изменить.
- Если Обама настолько радикален, почему им так недовольно левое крыло Демократической партии?
- Они разочаровались, потому что Обама проигнорировал часть их социальной программы, например, в области прав людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Он продолжил некоторые направления политики Буша, хотя раньше их осуждал, например, лишение террористов свободы без суда и следствия. Они также разочаровались в его масштабной программе в области образования и энергетики, где он не добился никаких успехов.
- Но как же Обаме удалось все-таки заручиться поддержкой республиканцев по реформе здравоохранения?
- Он должен был понять, что мы нуждаемся в реформе нашей ненормальной системы с ее порочной практикой. США тратят от 60 до 200 миллиардов долларов в год на защиту от судебных исков. Я работал врачом и знаю, сколько денег мы расходуем на "перестраховочную медицину" с ее излишними анализами и консилиумами. Все, с кем я работал, тратят уйму времени и денег на лишние анализы, диагностику и процедуры - лишь бы избежать исков. Демократы это менять не будут. Когда Говарда Дина (председатель Демократической партии США) спросили, почему, он честно и открыто сказал, что демократы не хотят настраивать против себя судебных адвокатов, которые жертвуют на нужды партии огромные суммы.
- И каково ваше решение?
- Я бы заставил американцев платить налог в полпроцента от своей медицинской страховки и создал бы специальный фонд, чтобы обобществить в нем затраты по медицинским ошибкам. Это позволило бы сэкономить сотни миллиардов долларов, которые можно потратить на страхование незастрахованных лиц. И второе, я бы отменил нелепый запрет на покупку медицинской страховки в другом штате. Это мешает конкуренции и ведет к искусственному завышению стоимости страховки.
- Но надо также сокращать и расходы на здравоохранение.
- Это абсолютное сумасшествие, что в Америке работники получают медицинскую страховку у своих работодателей, получая в то же время от федерального правительства налоговые льготы по ней. Это дыра в бюджете правительства на 250 миллиардов долларов в год. Если вы облагаете налогом льготы по здравоохранению, то у вас достаточно средств, чтобы правительство вернуло деньги человеку для покупки собственной страховки. Если провести хотя бы две эти реформы, то у нас появится база для создания в Америке доступного медицинского страхования.
Однако демократы, похоже, нацелились на нечто иное. Правительство получает контроль над системой здравоохранения опосредованно; устанавливает жесткие регулирующие нормы для страховых компаний, субсидирует незастрахованных. Реформа такого рода тоже будет работать, но менее эффективно. А из-за недопустимо высоких затрат нам в итоге придется перейти к системе нормирования, как делают британцы и канадцы. Другого выхода нет. Но Обама ничего не может сказать по этому поводу, потому что слово "нормирование" слишком непопулярно.
- Господин Краутхаммер, может ли лауреат Нобелевской премии мира направлять дополнительные войска в Афганистан?
- Конечно, почему бы и нет. Премия может иметь два противоположных последствия. Она может дать ему стимул направить туда больше войск. Тогда он покажет собственному народу, что не является игрушкой в руках пяти норвежцев с левыми убеждениями. Она способна оказать и противоположное воздействие. Чтобы не утратить популярность, которой он совершенно очевидно пользуется в Европе, Обама может не захотеть наращивать группировку войск. Я думаю, что те импульсы, которые исходят из двух этих соображений, взаимно нейтрализуют друг друга. Премия мира не окажет никакого воздействия на его решение.
- Вы называли Обаму "юным Гамлетом" из-за его сомнений по поводу решения по Афганистану. Тем не менее, он просто тщательно взвешивает все варианты, в то время как Буш часто не задумываясь стрелял навскидку.
- Нет. Он пересматривает не бушевскую стратегию, это стратегия Обамы. 27 марта он стоял там на фоне флагов, с одной стороны стояла госсекретарь Хиллари Клинтон, с другой - министр обороны Роберт Гейтс. И он тогда заявил: "Сегодня я провозглашаю новую, всеобъемлющую стратегию по Афганистану и Пакистану". Поэтому не говорите мне, что это пересмотр восьмилетней стратегии Буша, это не так. Все эти недели и месяцы он пересматривает свою собственную стратегию, и это нормально, это можно делать. Но если ты президент и главнокомандующий, если в твоих парней стреляют и убивают на поле боя, а ты думаешь "может быть, надо пересмотреть ту стратегию, которую я полгода назад провозгласил с такой помпой", то делать это надо тихо. Не показывай всему миру, что ты полностью растерялся и понятия не имеешь, что надо делать! Твои европейские союзники уже нервничают и проявляют недовольство, а также думают, стоит ли продолжать в том же духе. Это твоя собственная стратегия, и если она не работает, то пересматривай ее и вноси поправки. Не надо деморализовывать своих союзников.
- В Афганистане по-прежнему ведется война по необходимости, по-прежнему присутствует стратегический интерес?
- Эта фраза "война по необходимости и война по выбору" вырвана из иного контекста. Милан Кундера как-то написал: "Маленькая страна - это страна, которая может исчезнуть и знает об этом". Он имел в виду довоенную Чехословакию. Израиль - это та страна, которая может исчезнуть и знает об этом. Америка, Германия, Франция и Британия - это не те страны, которые могут исчезнуть. Их можно разгромить, но исчезнуть они не могут. Для великих держав, и особенно для мировой сверхдержавы войн по необходимости почти не существует. В теории Америка вполне может избрать изоляционистскую внешнюю политику и спокойно жить. Мы можем нигде не воевать, уйти отовсюду - из Южной Кореи, из Германии, из Японии, выйти из состава НАТО и ООН, если захотим. С этой точки зрения все войны после Второй мировой войны являются войнами по выбору.
И использование таких понятий - война по необходимости, война по выбору - никак не помогает продумывать современное американское вмешательство. В Афганистане вопрос стоит по-иному: что опаснее - остаться или уйти?
- Генерал Стэнли Маккристал требует больше войск. Это действительно правильная стратегия?
- Генерал Стэнли Маккристал - эксперт мирового уровня по борьбе с терроризмом. На протяжении пяти лет он проводил, возможно, самую успешную контртеррористическую операцию за всю мировую историю. Его парни охотились за плохими парнями в Ираке, они проводили спецоперации, они использовали беспилотники, они уничтожили тысячи джихадистов, о которых мы даже не знаем. И все это происходило на виду у всех. А сейчас этот генерал говорит Обаме, что контртеррористическая стратегия в Афганистане потерпит неудачу, что надо вести противопартизанскую борьбу, защищать население. Звучит крайне убедительно, что контртеррористическая стратегия не действует.
- Вы придумали ставший знаменитым термин "доктрина Рейгана" для характеристики внешней политики Рональда Рейгана. А какова "доктрина Обамы"?
- Я бы сказал так: его представления о мире кажутся мне настолько наивными, что я даже не знаю, способен ли он разработать доктрину. Он считает, что общество саморегулируется добровольно принятыми и добровольно соблюдаемыми международными нормами, а мир сохраняется благодаря какому-то непонятному и расплывчатому международному консенсусу мирового сообщества, которое для меня является фикцией, и что это мировое сообщество действует через очевидно неадекватные и никчёмные международные организации. Я бы не стал возводить такого рода мышление в ранг доктрины, потому что я очень уважаю это слово - "доктрина".
- Вы хотите сказать, что дипломатия всегда терпит неудачу?
- Нет, неудачу всегда терпит глупость. Может быть, когда он ничего не добьется от Ирана, от Северной Кореи, когда он ничего не получит от русских в обмен на то, что сделал с поляками и чехами, когда он ни на шаг не продвинется на мирных переговорах по Ближнему Востоку - может быть, тогда он начнет сомневаться в том, что миром правят международные нормы, консенсус, свет и доброта, и поймет, что мир зиждется на фундаменте американской и западной мощи, которая в конечном итоге и гарантирует этот мир.
- Довольно циничный подход.
- Реалистичный подход. Генри Киссинджер как-то сказал, что мир можно обеспечить только одним из двух способов: гегемонией и равновесием сил. Это действительно реалистичный взгляд на вещи. А то, что разыгрывает из себя администрация Обамы, это наивная чепуха.
- Как вы будете решать такие проблемы, как изменения климата, если международные институты потерпят неудачу?
- Это делают не институты, это достигается благодаря совпадению интересов. Когда между странами есть совпадение интересов, как, например, со свиным гриппом или с полиомиелитом, тогда и международные институты, такие как Всемирная организация здравоохранения, функционируют вполне успешно. И тогда можно начинать действовать. Изменения климата это другое, потому что наука пока только выдвигает гипотезы, а возможные затраты на это дело просто огромны.
- Вы считаете это спекулятивной теорией?
- На мой взгляд, потепление из-за деятельности человека существует. Я несколько раз писал, что нельзя бесконечно выбрасывать в атмосферу углекислый газ, не получая при этом ответной реакции. Но есть ряд великих ученых, таких как Фриман Дайсон (это один из выдающихся физиков последнего столетия), которые исследовали эту проблему, и которые думают совсем по-другому. Совместные действия разных стран затруднены по той причине, что главная проблема с климатическими изменениями состоит в следующем: А) отсутствует единодушие, Б) экономические затраты просто огромны. Остановить изменения климата - это может означать, что нам придется уничтожить всю современную промышленность и экономику.
Я не против международных институтов, которые будут пытаться решить эту проблему. Но правильный путь здесь, по крайней мере, на ближайшее будущее, заключается в том, чтобы переключиться на атомную энергию. Меня поражает, что люди, столь сильно обеспокоенные глобальным потеплением, не хотят принимать совершенно очевидное промежуточное решение в пользу атомной энергетики. Она является тем мостом, который послужит нам, пока у нас не появится доступная возобновляемая энергия. Мне это кажется интеллектуальной непорядочностью. Понятно, что атомная энергия это не окончательный ответ, потому что у нее тоже есть свои отходы. Но у нас есть выбор. Бесплатных обедов не бывает. Если вам нужна промышленно развитая экономика, вам нужна энергия. Если вам нужна энергия, в результате будет загрязнение. Но загрязнение загрязнению рознь. Оно может быть растворено в атмосфере, как двуокись углерода, уловить которую невозможно, или быть сосредоточено в одном месте, как радиоактивные отходы. И с ними разобраться гораздо легче. А идея о том, что можно создавать возобновляемую энергию по ценам, приближающимся к сегодняшней цене нефти, газа или угля - это просто фантазия.
- Считаете ли вы, что Обама будет президентом на один срок?
- Нет, я думаю, у него очень хорошие шансы на переизбрание. Здесь есть две причины. Во-первых, с противоположной стороны сегодня нет реального кандидата, а побить кого-то голыми руками невозможно. Во-вторых, это будет зависеть от экономики. Как показывает американская история, при нормальном экономическом цикле президент, столкнувшийся с рецессией в самом начале своего первого срока, обычно переизбирается на второй (Рейган, Клинтон, Буш-младший); а президенты, получающие рецессию в конце своего первого срока, шансов на переизбрание не имеют (Картер, Буш-старший). В будущем году на выборах в Конгресс Обама потеряет много мест, но экономика в 2012 году должна быть на подъеме.
- Консервативное движение в Соединенных Штатах находится в упадке?
- Когда Джордж Буш в 2004 году одержал победу, много писали о конце либерализма, о гибели Демократической партии. И посмотрите, где она теперь.
- В Белом Доме снова демократ, его партия также заправляет в Конгрессе.
- Совершенно верно. Обычно, когда одна из сторон проигрывает, мы начинаем перечитывать историю. Посмотрите, в американской политике существуют определенные циклы. Эти циклы очень ярко выражены, потому что у нас, американцев, совершенно непредсказуемая президентская система. У нас нет парламентских оппозиционных партий, нет теневого премьер-министра и теневого кабинета. Каждые четыре года оппозиция создается заново. Мы понятия не имеем, кого выдвинут республиканцы в 2012 году. Партийная структура также весьма подвижна. Мы знаем из истории, как политические партии изгоняли из Белого Дома после двух сроков. Так происходит каждый раз после Второй мировой войны, с одним только исключением (Рональд Рейган). Мысль о том, что с одной из партий в США покончено, это просто глупость. Республиканцы проигрывали и в 2006-м, и в 2008 годах, но они вернутся.
- Партии не хватает сильного и умного лидера.
- Да. А если он не появится у республиканцев к 2012 году, они проиграют, и им придется ждать до 2016 года. То есть, на это может уйти восемь лет. Знаете, люди говорят - эту идею проталкивал Белый Дом - что лидером оппозиции у нас является радиоведущий Раш Лимбо, потому что никакого другого лидера просто нет. Задайте себе вопрос: кто был лидером Демократической партии в 2001, 2002 или в 2003 году? Никто. У нас нет парламентской системы, в которой определяются лидеры оппозиции.
- Кое-кто говорит, что лидер это вы.
- Я подхожу к тому возрасту, в котором мои сверстники выходят на пенсию или умирают. Поэтому за неимением лучшего я стал таким авторитетным голосом. Но я не придаю этому особого значения.
- Кто будет следующим лидером Республиканской партии?
- В 2012 году вернутся некоторые прошлогодние кандидаты в президенты. Сара Пэйлин не очень серьезный претендент, но есть и люди посерьезнее - Митт Ромни, например. Он серьезный человек, он разбирается в экономике. Будут и молодые люди, о которых мало кто слышал, такие как член палаты представителей Пол Райан и губернатор Тим Поленти. Или же люди со стороны, такие как инициатор усиления группировки в Ираке генерал Дэвид Петреус, который может уйти в отставку из армии и баллотироваться на пост президента от Республиканской партии.
- Однако многие люди в настоящее время считают, что республиканцы - это партия отрицания.
- У них серьезные проблемы с пониманием.
- Когда Буш завершал свой второй президентский срок, он дал вам пространное интервью. Впоследствии вы написали, что история отнесется к Бушу по-доброму. Почему?
- Я, по правде говоря, думаю, что Буш получит такую же историческую реабилитацию, как и Гарри Трумэн.
- Почему это?
- Трумэн покинул пост в середине непопулярной войны, если использовать вашу фразу, войны по выбору. У Трумэна не было необходимости вводить войска в Южную Корею. Его поливали грязью и высмеивали за возникшее в результате безвыходное положение. А сегодня его считают одним из величайших президентов 20-го века.
Я думаю, что Буш на самом деле справлялся с войной в Ираке даже лучше, чем Трумэн с войной в Корее. Первое - потери в Ираке были в десять раз меньше. Второе - он принял верное решение об усилении группировки. Третье, если в Ираке все образуется, я имею в виду, если он превратится в самостоятельную и дружественную Западу страну, то это окажет на Запад гораздо большее воздействие, чем появление некоммунистической Южной Кореи. Ближний Восток с точки зрения стратегии гораздо более важный регион.
Самые серьезные ошибки Буш допустил в середине войны в Ираке - в 2004-2006 годах. Ошибкой была и его попытка победить легкой ценой, не прилагая особых усилий.
С другой стороны, я думаю, что после 11 сентября он поступил абсолютно правильно. Взгляните на Патриотический акт, благодаря которому в наших взглядах и отношении к внутреннему терроризму произошла настоящая революция. А принят он был спустя шесть недель после 11 сентября, в горячке момента. Доказательством верности этого шага стало то, что демократы, контролирующие сегодня Конгресс, и резко критиковавшие Буша за этот закон, спустя восемь лет вновь утверждают его практически без значительных поправок.
С Афганистаном проблем больше. Мы добились огромного успеха, свергнув талибов за сто дней. Это одно из величайших военных достижений всех времен. С другой стороны, удержать Афганистан гораздо труднее, чем взять в свои руки. И мы по сей день не знаем, как это сделать. Но благодаря первоначальным успехам в 2001-2002 годах мы сумели нанести серьезные потери "Аль-Каиде" и рассеять ее боевиков. Не случайно то, что в США не было второго нападения. А ведь все те, кто 11 сентября жил в Вашингтоне, думали, что повторение будет обязательно.
Я уверен, что в конечном итоге его реабилитируют.
Клэр Бут Льюс как-то сказала, что президентов помнят по одной причине - за то, что они обеспечили нам безопасность. За это будут помнить и Буша.
- Пока слишком рано говорить, за что будут помнить Обаму?
- Слишком рано, Может быть, за его выборы.