В самом начале 90-х годов одна молоденькая девушка защищала диссертацию о партизанском движении в годы Второй мировой войны в украинском Полесье на соискание степени кандидата исторических наук. Во время защиты она бойко оперировала названиями партизанских отрядов и соединений, маршрутами передвижения, цифрами и фактами.
И вдруг поднялся один пожилой профессор и задал девушке один-единственный вопрос: «Скажите, пожалуйста - вот вы пересмотрели горы архивных материалов, в ваши руки попадали фотографии. Вы обратили внимание на то, что на коллективной фотографии каждого партизанского отряда запечатлена корова? Иногда на боку коровы писали «Смерть фашистским оккупантам!».
Но все равно - не использовали же корову в качестве рекламного носителя? Молока одна корова на всех не даст, таскать ее по рейдам - дело хлопотное. Но таскали же! Скажите мне - зачем?»
Девушка не знала, что ответить, и профессор поведал: «На самом деле в партизанских отрядах Ковпака, Сабурова, Федорова и других была настоящая эпидемия венерических заболеваний. Медикаментов не хватало, да и на Большую Землю радировать о повальном триппере у доблестных партизан некоего отряда имени Берии или отряда имени Сталина - смерти подобно. Партизаны в отчетах должны представать людьми без страха и упрека, людьми с чистой совестью, сильными духом.
Поэтому лечились, как могли. Если сделать инъекцию коровьего молока, организм начинает бурно реагировать на чужеродный белок. Температура тела на длительное время поднимается чуть ли не до 40ºС, а гонококки гибнут при 38ºС с небольшим. Вот так коровы спасали партизан».
Кость Бондаренко