Котенок, который нас держит
В течение тридцати лет в Италии были Борджиа, гражданская война и террор. В результате у них появились Микеланджело, Леонардо да Винчи и Возрождение. В Швейцарии было пять веков мира и братства, и что они получили в результате? Часы с кукушкой...
«Третий человек» Гарри Лайм
А если проецировать сию мысль на нашу поэзию, на наших писателей, художников, музыкантов и прочих скульпторов?
Хорошо ли творилось в войну, голод и террор? Серебряный век убила революция или подстегнула, а может просто выпорола?
Имена мелькают перед глазами. Память подтягивает все новые и новые. Новые - хорошо не забытые старые.
А современники? Где яркие таланты, где гении?
Всё нынче подается с налетом попсы. Глянец, апломб и мегапроэкты. Даже музеи утратили былую академичность. Даже рафинированные интеллектуалы все чаще выдают, вместе с сытой отрыжкой - Господа, поехали к цыганам!
Сейчас времена ничего не значащих слов и многозначительных жестов.
Не улыбка Моны Лизы, а оскал сиюминутного кумира.
И как же так? Куда бежать? Кто нас довел?
Такие пустые вопросы разжижают и без того редковатый ум обывателя и эта эктоплазма капает на пол нам под ноги, и мы все чаще оскальзываемся и падаем. Замертво.
Ну а как иначе:
Раньше писали и рисовали на заборах, а теперь в сетях. И эти субпродукты субкультуры вытесняют литературу и прочие жанры нашей паргедонической жизни.
Мы чаще слушаем врущих политиков и все меньше чистую и честную музыку. Музыка теперь фон, идеи и мысли - аперитив. Слова - белый шум.
Иллюзии заменяют реальную жизнь. Мы имеем иллюзию любви, иллюзию веры, иллюзию полноты жизни и всё это под хохот, отдающий клиникой. Прохохатываем идеалы и рыдаем над мертвым котенком.
Впрочем, этот котенок - наша последняя надежда. Только его маленькое, истерзанное тельце отделяет нас от тьмы...