Журфак. Сравниваю.
На журфаке - все-таки идеологический вуз - мы в глубоко советские времена мучительно сдавали политэкономию, науч. коммунизм, конспектировали речи Брежневе на съездах… Этого было много, на собственно гуманитарное образование оставалось не так много времени. Однако в мозги весь этот мусор не проникал. Это была данность, от нее мутило, но к настоящей жизни отношения это не имело. Однажды Писателя (который, кстати, учился в одной группе с нынешним деканом факультета), нет - дважды! - пытались с факультета исключить. Вовсе не по политическим причинным: за курение и «тушение сигареты о деревянную панель» и за неуспеваемость по англ. языку. Оба раза Засурский в последний момент миловал.
О долговечности Засурского на факультете тоже говорили с легкой иронией - не без причины он так прочно обосновался, видимо, хитроумный очень. Собственно он умел уживаться с любой властью. Но при этом, всегда имел репутацию приличного человека. И прошедшие годы, мне кажется, это подтвердили.
В то время на факультет тоже приезжали комсомольские и партийные деятели. Наверняка. Но я почему то не помню ни одной такой встречи. Ведь никто не стремился туда попасть, все прятались по туалетам. Но и вопросы, конечно, тоже наверняка раздавали. Это была такая игра, знакомая с детского сада. Ну и международников - это всем было известно - брали только по блату, а потом вербовали органы. Диссидентов не было, с плакатами против Брежнева, Андропова и Черненко никто не выходил … И за все это совершенно не было стыдно.
Наша частная жизнь была высокой глухой стеной отгорожена от общественной. Около памятника Ломоносову мы покупали рублей за 8 (это очень много!) тоненькие самодельные брошюрки Гумилева, Ахматовой и пр. До сих пор помню низенького жуликоватого вида человека с набором брошюрок, напечатанных на машинке. Попадались совсем иногда слепые экземпляры. Вот это нас касалось. Так же как показ «Зеркала» не помню уже в какой аудитории, когда посмотреть фильм можно было только в Малаховке. Ну вот еще и на журфаке. Еще нас касались семинары Игоря Виноградова по русской философии, на которые ходили не только студенты его группы, и которые проходили у него дома. И лекции Кучборской по античке, на которые сбегались студенты других факультетов…
К чему все это? Это про вред иллюзий. У нас их не было и нам не было стыдно.
Старший сын учился на журфаке уже в новые времена. И его тоже лично миловал Засурский за разные прегрешения. Ему стыдно и противно.
Ничего. Скоро это пройдет. Вместе с иллюзиями
О долговечности Засурского на факультете тоже говорили с легкой иронией - не без причины он так прочно обосновался, видимо, хитроумный очень. Собственно он умел уживаться с любой властью. Но при этом, всегда имел репутацию приличного человека. И прошедшие годы, мне кажется, это подтвердили.
В то время на факультет тоже приезжали комсомольские и партийные деятели. Наверняка. Но я почему то не помню ни одной такой встречи. Ведь никто не стремился туда попасть, все прятались по туалетам. Но и вопросы, конечно, тоже наверняка раздавали. Это была такая игра, знакомая с детского сада. Ну и международников - это всем было известно - брали только по блату, а потом вербовали органы. Диссидентов не было, с плакатами против Брежнева, Андропова и Черненко никто не выходил … И за все это совершенно не было стыдно.
Наша частная жизнь была высокой глухой стеной отгорожена от общественной. Около памятника Ломоносову мы покупали рублей за 8 (это очень много!) тоненькие самодельные брошюрки Гумилева, Ахматовой и пр. До сих пор помню низенького жуликоватого вида человека с набором брошюрок, напечатанных на машинке. Попадались совсем иногда слепые экземпляры. Вот это нас касалось. Так же как показ «Зеркала» не помню уже в какой аудитории, когда посмотреть фильм можно было только в Малаховке. Ну вот еще и на журфаке. Еще нас касались семинары Игоря Виноградова по русской философии, на которые ходили не только студенты его группы, и которые проходили у него дома. И лекции Кучборской по античке, на которые сбегались студенты других факультетов…
К чему все это? Это про вред иллюзий. У нас их не было и нам не было стыдно.
Старший сын учился на журфаке уже в новые времена. И его тоже лично миловал Засурский за разные прегрешения. Ему стыдно и противно.
Ничего. Скоро это пройдет. Вместе с иллюзиями