Роман Хренов: "Мы твердо встали на левые позиции!"
В гостях у «Астраханской правды» Роман Хренов - активист петербургского отделения «Другой России», проходивший по так называемому «делу двенадцати». Напомним, в декабре прошлого года семеро петербургских другороссов признаны судом виновными в экстремизме, но освобождены от ответственности за истечением срока давности. В отношении остальных подсудимых уголовное дело было прекращено также за истечением срока давности.
Подробностями процесса делится его фигурант.
- Роман, как ты можешь прокомментировать приговор суда по «экстремистскому» делу?
- Часть людей проходила по первой части статьи 282.2 - организация экстремистского сообщества. Я же обвинялся по второй части как просто участник. Приговором суда мне, как и другим подсудимым, был назначен штраф 150 тысяч. Но тут же судья освободил нас от наказания в связи с истечением сроков давности. Мы, естественно, с приговором не согласны, потому что в любом случае нас признали виновными. На данный момент наше обжалование еще не рассматривалось. Мы по-прежнему находимся под подпиской о невыезде. И чтобы сюда доехать, надо было брать разрешение в суде. Пока с рассмотрением обжалования не спешат. Но мы намерены идти до конца и точно будем обжаловать приговор в Европейском суде. Также после первой кассации, где нас, естественно, не оправдают, пойдем в Конституционный Суд, потому что мы оказались ущемлены в политических правах. Мы не имеем права быть членами какой-либо партии в течение пяти лет. Не можем и организовывать какие-либо общественно-политические организации. Считаем это абсолютно неконституционной мерой.
- Как вообще возникло это дело? Как развивалось? Как ты оказался под следствием?
- Дело было возбуждено 25 октября 2010 года. Первых 5 человек привлекли 31 октября 2010 года, сразу после задержания на Стратегии-31. По делу работало немыслимое количество следователей. И вот уже в марте2011 года привлекли еще 5 человек, среди которых оказался и я. А после привлекли еще троих. Изначально нас было 13. Но один попросил политического убежища в Финляндии и покинул Россию.
- Насколько я знаю из СМИ, под арест никто не попал?
- Да, никого не арестовывали. Есть Решение Конституционного Суда о том, что по делам небольшой тяжести (до двух лет), если у человека есть регистрация на территории России, не арестовывать до суда. Но есть ограничения. В том числе нарушением является и участие в несанкционированных митингах. Хотя в течение следствия и суда практически все участники хотя бы раз выходили на Стратегию-31. У меня за это время было две административки. Но Следственный комитет не выходил с прошением об аресте. Наверное, решили, что сидящими мы создадим больше шума.
- Смотри, в 2010-м году возбуждается дело по такой, достаточно серьезной статье. Идет следствие. Когда следил за процессом, у меня создалось впечатление, что ничем хорошим это не закончится. А закончилось вот так мягко. Никого не посадили. Оправдания не было, но фактически все отделались легким испугом. Какую цель преследовали органы, когда возбуждали дело? Может быть, как раз, как ты говорил, чтобы в политическом плане нейтрализовать на несколько лет вперед?
- Так или иначе, свою активность нам пришлось снизить. В течение двух лет на несанкционированную Стратегию-31 выходили все, но кто-то один раз, кто-то два, не больше. В обычном режиме мы выходим раз 6-7 в год. Получилось так, что 12 активных членов организации были выведены из борьбы. Отчасти нас нейтрализовали. Хотя на легальные мероприятия мы всегда ходили. Судья же принял решение - ни вашим, ни нашим. Он все равно нас не оправдал. Но дал очень мягкое наказание.
- Как можно охарактеризовать питерское отделение «Другой России» в целом?
- На данный момент это самое сильное отделение партии. В каких-то аспектах сильнее московского. Раз в месяц мы обязательно проводим акции, которые попадают в топы питерского Яндекса. Реже, но удается проводить и акции федерального масштаба. Что касается численности, то, скажем, на тот же Первомай меньше ста человек у нас не выходит.
- Вы выходите отдельно или с другими организациями?
- Мы идем своей колонной вместе с другими левыми организациями: КПРФ, РКРП и пр.
- Расскажи немного о себе. Как пришел в политику? Чем занимался в Волгограде и как оказался, в конце концов, в Питере?
- В 2001 году я вступил в тогда еще незапрещенную Национал-большевистскую партию. На том момент мне было всего 15 лет. Во многом благодаря Егору Летову, который был одним из основателей партии. В моем городе Волжском отделения не было - оно не справилось с давлением органов. Мне приходилось ездить в Волгоград. Собрал несколько соратников.
Серьезная работа началась в 2004 году. Сначала нас два года никто не трогал. Разрешали практически всё. С 2006 года начался сильный пресс со стороны органов. Конкретно на меня возбуждалось три уголовных дела. В июле 2006-го мне подкинули наркотики. Довелось отсидеть два месяца в тюрьме. Впоследствии, благодаря шуму, меня отпустили под подписку и дали в итоге два года условно. Потом было дело об осквернении государственного флага: якобы я залез на здание администрации города и поменял триколор на имперский флаг. Дело очень долго шло, но в итоге заглохло. И было третье дело по статье 280 (призывы к осуществлению экстремистской деятельности). По нему проходило порядка 10 человек. Произошло это в 2005 году, сразу после шествия в честь Дня русской нации. В качестве обвиняемых никого не привлекли. Мы были в статусе свидетелей, у нас прошли обыски, потаскали на допросы. Но поскольку состава преступления не было, не привлекли.
Чем дальше я продолжал заниматься политической деятельностью, тем пресс только усиливался. Отчасти это и побудило меня переехать в Петербург. Потому что все товарищи были под постоянным давлением. Меня постоянно «закрывали» на сутки. Не давали просто работать.
- А в Питере опять попал под следствие.
- Да, в Питере опять попал под следствие. Но могу сказать, что беспредела там гораздо меньше. Если бы остался у себя, то посадили бы. В этом я уверен на 100 процентов. А в Питере вот не посадили. Там очень хорошо налажена работа со СМИ, с депутатами Европарламента. Поэтому творить совсем уж оголтелый беспредел сотрудники полиции боятся.
- Последний год как-то особо и не слышно было о «Другой России». Больше говорили о белоленточном движении, о Навальном, об Удальцове. Все-таки, какое место занимает «Другая Россия» в структуре российской оппозиции?
- Оппозиция - это мы. Если Навальный и прочая белоленточная гвардия - это оппозиция, тогда мы не оппозиция. Мы с ними иметь ничего общего не собираемся, потому что этим людям не нужны никакие изменения в стране, их вполне устраивает то, на каких позициях они находятся сейчас. Им не нужна власть. Все, что они делают, направлено на поддержание своего сегодняшнего статуса. Всё. Самый яркий пример - события декабря прошлого года, когда Немцов просто увел людей с Площади Революции на Болотную. Вообще, какие они оппозиционеры? Посмотрите на Немцова, на того же Навального. Все они довольно сытые, обеспеченные граждане, которым всего хватает.
- Но ведь года с 2006-2007 другороссы очень успешно сотрудничали с либералами, с теми же буржуазными лидерами. И это в обществе запомнилось. А сейчас позиции меняются на прямо противоположные. Нет ли в этом противоречия?
- Противоречия нет. В 2006 году на партию обрушился огромный пресс. И союз с либералами на тот момент дал нам небольшую, но политическую крышу. Поэтому нас не растерзали. Сейчас ситуация изменилась, и мы можем вернуться к тому, что всегда декларировали. У нас официально прошла смена курса. И сейчас основной лозунг партии - «Отобрать и поделить!»
- Лозунг не новый, скажем так…
- Лозунг не новый. Но с такими лозунгами мы давно не выходили, потому что условия политической жизни не позволяли нам этого делать. Сейчас мы твердо встали на левые позиции.
- А сотрудничество с другими левыми силами возможно или вы хотите идти своим путем?
- Сотрудничество возможно. Недавно в Москве был форум левых сил, в котором мы участвовали. В Петербурге мы тесно общаемся с РКРП. Готовы и к более плотному сотрудничеству.
Беседовал Александр Токарев
Подробностями процесса делится его фигурант.
- Роман, как ты можешь прокомментировать приговор суда по «экстремистскому» делу?
- Часть людей проходила по первой части статьи 282.2 - организация экстремистского сообщества. Я же обвинялся по второй части как просто участник. Приговором суда мне, как и другим подсудимым, был назначен штраф 150 тысяч. Но тут же судья освободил нас от наказания в связи с истечением сроков давности. Мы, естественно, с приговором не согласны, потому что в любом случае нас признали виновными. На данный момент наше обжалование еще не рассматривалось. Мы по-прежнему находимся под подпиской о невыезде. И чтобы сюда доехать, надо было брать разрешение в суде. Пока с рассмотрением обжалования не спешат. Но мы намерены идти до конца и точно будем обжаловать приговор в Европейском суде. Также после первой кассации, где нас, естественно, не оправдают, пойдем в Конституционный Суд, потому что мы оказались ущемлены в политических правах. Мы не имеем права быть членами какой-либо партии в течение пяти лет. Не можем и организовывать какие-либо общественно-политические организации. Считаем это абсолютно неконституционной мерой.
- Как вообще возникло это дело? Как развивалось? Как ты оказался под следствием?
- Дело было возбуждено 25 октября 2010 года. Первых 5 человек привлекли 31 октября 2010 года, сразу после задержания на Стратегии-31. По делу работало немыслимое количество следователей. И вот уже в марте2011 года привлекли еще 5 человек, среди которых оказался и я. А после привлекли еще троих. Изначально нас было 13. Но один попросил политического убежища в Финляндии и покинул Россию.
- Насколько я знаю из СМИ, под арест никто не попал?
- Да, никого не арестовывали. Есть Решение Конституционного Суда о том, что по делам небольшой тяжести (до двух лет), если у человека есть регистрация на территории России, не арестовывать до суда. Но есть ограничения. В том числе нарушением является и участие в несанкционированных митингах. Хотя в течение следствия и суда практически все участники хотя бы раз выходили на Стратегию-31. У меня за это время было две административки. Но Следственный комитет не выходил с прошением об аресте. Наверное, решили, что сидящими мы создадим больше шума.
- Смотри, в 2010-м году возбуждается дело по такой, достаточно серьезной статье. Идет следствие. Когда следил за процессом, у меня создалось впечатление, что ничем хорошим это не закончится. А закончилось вот так мягко. Никого не посадили. Оправдания не было, но фактически все отделались легким испугом. Какую цель преследовали органы, когда возбуждали дело? Может быть, как раз, как ты говорил, чтобы в политическом плане нейтрализовать на несколько лет вперед?
- Так или иначе, свою активность нам пришлось снизить. В течение двух лет на несанкционированную Стратегию-31 выходили все, но кто-то один раз, кто-то два, не больше. В обычном режиме мы выходим раз 6-7 в год. Получилось так, что 12 активных членов организации были выведены из борьбы. Отчасти нас нейтрализовали. Хотя на легальные мероприятия мы всегда ходили. Судья же принял решение - ни вашим, ни нашим. Он все равно нас не оправдал. Но дал очень мягкое наказание.
- Как можно охарактеризовать питерское отделение «Другой России» в целом?
- На данный момент это самое сильное отделение партии. В каких-то аспектах сильнее московского. Раз в месяц мы обязательно проводим акции, которые попадают в топы питерского Яндекса. Реже, но удается проводить и акции федерального масштаба. Что касается численности, то, скажем, на тот же Первомай меньше ста человек у нас не выходит.
- Вы выходите отдельно или с другими организациями?
- Мы идем своей колонной вместе с другими левыми организациями: КПРФ, РКРП и пр.
- Расскажи немного о себе. Как пришел в политику? Чем занимался в Волгограде и как оказался, в конце концов, в Питере?
- В 2001 году я вступил в тогда еще незапрещенную Национал-большевистскую партию. На том момент мне было всего 15 лет. Во многом благодаря Егору Летову, который был одним из основателей партии. В моем городе Волжском отделения не было - оно не справилось с давлением органов. Мне приходилось ездить в Волгоград. Собрал несколько соратников.
Серьезная работа началась в 2004 году. Сначала нас два года никто не трогал. Разрешали практически всё. С 2006 года начался сильный пресс со стороны органов. Конкретно на меня возбуждалось три уголовных дела. В июле 2006-го мне подкинули наркотики. Довелось отсидеть два месяца в тюрьме. Впоследствии, благодаря шуму, меня отпустили под подписку и дали в итоге два года условно. Потом было дело об осквернении государственного флага: якобы я залез на здание администрации города и поменял триколор на имперский флаг. Дело очень долго шло, но в итоге заглохло. И было третье дело по статье 280 (призывы к осуществлению экстремистской деятельности). По нему проходило порядка 10 человек. Произошло это в 2005 году, сразу после шествия в честь Дня русской нации. В качестве обвиняемых никого не привлекли. Мы были в статусе свидетелей, у нас прошли обыски, потаскали на допросы. Но поскольку состава преступления не было, не привлекли.
Чем дальше я продолжал заниматься политической деятельностью, тем пресс только усиливался. Отчасти это и побудило меня переехать в Петербург. Потому что все товарищи были под постоянным давлением. Меня постоянно «закрывали» на сутки. Не давали просто работать.
- А в Питере опять попал под следствие.
- Да, в Питере опять попал под следствие. Но могу сказать, что беспредела там гораздо меньше. Если бы остался у себя, то посадили бы. В этом я уверен на 100 процентов. А в Питере вот не посадили. Там очень хорошо налажена работа со СМИ, с депутатами Европарламента. Поэтому творить совсем уж оголтелый беспредел сотрудники полиции боятся.
- Последний год как-то особо и не слышно было о «Другой России». Больше говорили о белоленточном движении, о Навальном, об Удальцове. Все-таки, какое место занимает «Другая Россия» в структуре российской оппозиции?
- Оппозиция - это мы. Если Навальный и прочая белоленточная гвардия - это оппозиция, тогда мы не оппозиция. Мы с ними иметь ничего общего не собираемся, потому что этим людям не нужны никакие изменения в стране, их вполне устраивает то, на каких позициях они находятся сейчас. Им не нужна власть. Все, что они делают, направлено на поддержание своего сегодняшнего статуса. Всё. Самый яркий пример - события декабря прошлого года, когда Немцов просто увел людей с Площади Революции на Болотную. Вообще, какие они оппозиционеры? Посмотрите на Немцова, на того же Навального. Все они довольно сытые, обеспеченные граждане, которым всего хватает.
- Но ведь года с 2006-2007 другороссы очень успешно сотрудничали с либералами, с теми же буржуазными лидерами. И это в обществе запомнилось. А сейчас позиции меняются на прямо противоположные. Нет ли в этом противоречия?
- Противоречия нет. В 2006 году на партию обрушился огромный пресс. И союз с либералами на тот момент дал нам небольшую, но политическую крышу. Поэтому нас не растерзали. Сейчас ситуация изменилась, и мы можем вернуться к тому, что всегда декларировали. У нас официально прошла смена курса. И сейчас основной лозунг партии - «Отобрать и поделить!»
- Лозунг не новый, скажем так…
- Лозунг не новый. Но с такими лозунгами мы давно не выходили, потому что условия политической жизни не позволяли нам этого делать. Сейчас мы твердо встали на левые позиции.
- А сотрудничество с другими левыми силами возможно или вы хотите идти своим путем?
- Сотрудничество возможно. Недавно в Москве был форум левых сил, в котором мы участвовали. В Петербурге мы тесно общаемся с РКРП. Готовы и к более плотному сотрудничеству.
Беседовал Александр Токарев