Запреты и формы их игнорирования в контексте медицинской антропологии.
II ГО N-й горбольницы. Бегу по длиннющему коридору . Очень надо. Моя цель в самом его конце, поворот направо - заветная дверь. Соответствующая аннотация на двери. А ниже крупными буквами: «НЕ КУРИТЬ !» Ну, вот, думаю, да кого же здесь-то курить потянет - больничный туалет - вонь, швабры и холодище. В ту же долю секунды оказываюсь в прокуренном тесном помещении, третьей в очереди. У приоткрытого окна стоят две молоденькие больные пациентки - курят. На кушетке сидит явно тертая жизнью санитарка, тоже курит. Из-за плеча впереди стоящей не видно подробностей, но разговор такой: Девушка у окна (жалостливо): «Хоть бы баночку какую тут поставить, чтоб окно не открывать». Санитарка (сурово, басом): «Какую, на х.., баночку, нас тогда уволят всех! Русским языком же, б…., написано - НЕ КУРИТЬ. Не сорите на пол, девчонки». Подошла моя очередь, и тогда я разглядела, в чём парадоксальность ситуации: девушка курила и стряхивала пепел в окно, а санитарка себе в …руку. Я не разглядела её лица, но фактура этой железной леди в зелёном халате, её голос и, наверняка, что-то еще, чего я не успела увидеть, подсказывали мне, что и бычок она тоже затушит у себя в ладони.