"НЕПРАВИЛЬНО ЗАДАН ВОПРОС"

[assalam786]

..и не будет ответа,
Потому что не задан вопрос...
БГ

Тот, кто не доверяет своим суждениям,
обречен стать мудрым.
И.Шах

В продолжение темы о молитвах... Поскольку мы не видим всей сложности Накша-узора событий, происходящих вокруг нас, иногда то, чего мы просим в молитвах, может быть для нас не только не самым лучшим, но и просто вредным.

Как-то

Comments

[assalam786]

В связи с суждениями, которые мы выносим о событиях нашей жизни, а также полезности наших суждений, вспомнилась еще такая история из "Наблюдений за покровом" Шаха:

Путешествие Минаи

Мохсин Минаи, работая подмастерьем у мастера по эмали, был не удовлетворен своим положением в жизни и отправился странствовать в поисках удачи.
Он покидал свой город в надежде найти благоприятные возможности. Только он вышел за городские ворота, как кто-то, кого он едва знал, окликнул его:
- Мохсин! Если ты ищешь работу эмальщика, я знаю одну мастерскую. Там нужен мастер.
Минаи ответил:
- Нет, спасибо. Такая жизнь больше не по мне. Я ищу чего-нибудь поинтереснее.
Однако, если бы он принял это предложение, то вскоре стал бы знаменитым эмальщиком, всеми уважаемым художником, ибо именно к этому привела бы его цепь событий, начало которых он отказался принять.
Этот случай еще больше укрепил его в желании идти навстречу судьбе. Он сказал себе:
- Если бы я не отправился в путешествие, а продолжал сидеть в лавке эмальщика на базаре, прошли бы годы, прежде чем мне представилась бы возможность стать полноценным мастером. Это лишний раз доказывает, что странствия способствуют встрече с благоприятными обстоятельствами.
И он продолжил свой путь. Спустя какое-то время он повстречал незнакомца, и тот спросил его:
- Кто ты по профессии?
- Я мастер по эмали, - сказал Мохсин, а сам подумал: «Во всяком случае, я был бы мастером, останься я в своем городе. С какой стати представляться простым подмастерьем?
Тогда незнакомец сказал:
- Моя сестра выходит замуж, и я с удовольствием подарил бы ей несколько уникальных изделий из эмали. Ты справишься с этой работой, если я предоставлю условия и необходимые материалы?
- Разумеется, - ответил Мохсин.
Итак, он обосновался в деревушке неподалеку и вскоре изготовил необыкновенной красоты эмалевый браслет для новобрачной.
«Ну вот, - рассуждал про себя Минаи, - сбывается; я зарабатываю деньги, уважение и восхищение ценителей, а все благодаря тому, что присвоил себе статус, которого не имел, но совершенно очевидно, заслуживаю».
Со своей первой независимой и щедрой выручки он купил лавку, решив на некоторое время обосноваться в новом городе.
Но вскоре после этого какой-то человек вошел в его мастерскую и сказал:
- Я мастер по эмали. Хочу переехать в ваш город. Продай мне свое дело.
И предложил Мохсину столь высокую цену за мастерскую и за его благорасположение, что сделка вскоре состоялась, и Минаи снова оказался в пути.
Пройдя день или два по дороге, Минаи был окружен разбойниками, которые забрали все его деньги, а его самого, раздетого, избитого и беспомощного, оставили лежать на земле.
Минаи не ведал, что, если бы он задержался в том месте, где работал мастером, вышло бы еще хуже, ибо в тот самый день, когда он покинул город, землетрясение разрушило его дом и лавку, а новый хозяин погиб.
И вот Минаи лежал на дороге, сетуя на свою судьбу и ругая себя за неусидчивость: он горько сожалел, что, поддавшись жадности, продал мастерскую.
Тут, какой-то великодушный человек, проходя той дорогой, увидел несчастного эмалировщика, подошел к нему и сказал:
- Идем со мной. Я помогу тебе.
Минаи оказался в доме этого человека, где и провел некоторое время, пока не исцелился от ран. Новый знакомый предложил Минаи работу садовника в своем саду. Так Минаи прожил три года, боясь пускаться в новые странствия, где его могли подстерегать новые беды, потому как считал, что удача изменила ему. В то же время Минаи весьма гордился своим смирением, ведь ему, мастеру по эмали, удалось подавить самолюбие и довольствоваться скромной работой садовника. Он мнил себя чуть не праведником, ведь путем беззаветного служения он возвратил долг своему спасителю. И все это за один порыв великодушия, проявленного к нищему страннику!
Чего Минаи не знал, однако, так это то, что, если бы он оставался там на дороге еще некоторое время, с ним случилось бы нечто совсем иное.
Разбойники, после того, как их постигли одна за другой ряд неудач, перессорились между собой. Атаман был убит своим помощником, который принес назад все деньги, отнятые у Минаи, да еще с избытком, и оставил их на месте, где они бросили Минаи, надеясь тем самым избавиться от «проклятия».

Продолжение в следующем комментарии.

[assalam786]

Проработав тысячу дней в саду своего благодетеля, Минаи попросил разрешения уйти и направился в соседний город. Там он устроился подмастерьем к мастеру по эмали, а затем в положенное время добился повышения; его назначили на должность главного эмальщика при ювелире.
- Теперь, - сказал он себе, - я снова вернулся на свою тропу, ибо я опять там, где начинал и где давно находился бы, если бы не поддался соблазну собственного величия, и не пустился в это странствие.
Чего, однако, он не знал, так это то, что его фантазии по поводу собственного смирения и его пустая вера, будто все события его жизни образуют некое завершенное целое, были препятствием на пути к подлинному успеху.
Когда, в результате какой-то ошибки, Минаи был арестован за кражу на работе, течение его мыслей приняло следующий оборот:
- Конечно, останься я там, где был с самого начала, мне было бы куда лучше. Но несчастия, постигшие меня сегодня, только испытание. И мне необходимо запастись терпением.
Чего он не осознавал и так никогда и не понял до конца своих дней, так это то, что разные события относятся к разным причинно-следственным нитям человеческой жизни. Всякий, кто пытается увязать их в одну единую историю и льстит себе предположением, что все это составляет его цельную судьбу, получит результат, который вовсе не «испытание» смирения и терпения, но плата за собственную глупость. Люди, постоянно воображающие, что им посылаются испытания, хотя на самом деле они расплачиваются, становятся жертвами своего тщеславия, которое не позволяет им даже вообразить, что в то или иное время они пожинают плоды того, что сами посеяли.