портрет
Про прекрасную половину Турции я уже рассказывала, теперь очередь сильной :)
Обобщать не буду, а напишу про одного своего знакомого турка, который практически со всех сторон сирийский араб. Ситуация для Турции весьма характерная и уже ни раздражения одним, ни непонимания другим не вносит. К портрету могу добавить, что Сулейман бей (так зовут героя) переодически посещает курдского накшбандийско-халидийского (если, кто знает, что это такое) шейха, что позволяло мне спокойно рассказывать о своих исследованиях, без риска остаться без сладкого как вне стипендии, так и вне Турции.
Познакомились мы в начале моих стажировочных будней в Стамбуле в момент выяснения "как пройти в библиотеку архив". Будучи истинным джентельменом, Сулейман бей лично сопроводил в отдел выдачи пропусков, в каталог, в прочие залы архива, доступные простым смертным, а не только сотрудникам Османского архива при кабинете Премьер-Министра Турецкой Республики. Полное название приводиться исключительно для понтов \m/ \m/, так как пробраться может каждый, кому это на самом деле надо. Дополнительных бумаг не требуется, срок дозволенной работы определяется по визе и дате въезда в страну.
За время экскурсии и оформления ксивы Сулейман бей приобрел привычку непозволительно близко приближаться и, прикрыв рот рукой, громким шепотом на все помещение сообщать свое мнение о присутствующих в помещении окружающих. При этом глаза его вращались, выразительно указывая ими на обсуждаемых присутвующих.
Ему лет сорок и возраст он старательно прячет при помощи рубашек невообразимо цветочной расцветки. Надо отдать должное, что это не мешает ему старательно подбирать цвета в отношении официально-рабоче-офисном кияфете. Если кто не в курсе, то в Турции бытует мнение - не важно, что костюм темный, важно другое: чем белоснежнее носки, тем чище они выглядят. Так вот Сулейман бей не такой. Пиджак у него будет зеленым, брюки, рубашка, жилетка и галстук соответственно тоже зелеными. Носки, скорее всего, тоже.
Более того, постоянно обеспокоенный внешним видом и фактом взросления неизбежной солидности, Сулейман бей не забывал спрашивать во время нашиего не слишком частого и регулярного общения, как он сегодня выглядит.
Еще у него была забавная привычка панически реагировать на мои бытовые и финансовые нурядицы - стипендии на самом деле не хватало, пусть Стамбул значительно дешевле Петербурга, про Москву не говорю:
- Ах, и как же ты будешь жить с такой стипендией!
- Ах, и как же ты будешь жить в юрте!... и так далее.
Часто "ахи" распространялись по поводу его заывчивости и без. Скажешь, что будешь в архиве в среду, а он ждет через неделю:
- Ах, а я думал..
В этом моя вина определенно была - далеко не всегда я приезжала в обозначенный день :)
В последний мой день в Стамбуле, когда я заехала в архив за диском награбленных выбранных документов для дальнейшей работы, Сулейман бей был крайне опечален предстоящим моим отъездом, что даже с укоризной заметил, что по-турецки я говорю хорошо, а его, такая редиска, ни одному русскому слову не научила. После долгих уговоров перевести на русский "сен чок гюзельсин" и "сени севийорум" * (не иначе как для русскоговорящих стажерок) обучила его выражению "Какая же ты умная!" с соответствующей интонацией.
Идея не моя, за плагиат не бить, а, услышав, вспоминать меня добрым словом :)
сен чок гюзельсин - ты очень красивая
сени севийорум - (я) тебя люблю
Обобщать не буду, а напишу про одного своего знакомого турка, который практически со всех сторон сирийский араб. Ситуация для Турции весьма характерная и уже ни раздражения одним, ни непонимания другим не вносит. К портрету могу добавить, что Сулейман бей (так зовут героя) переодически посещает курдского накшбандийско-халидийского (если, кто знает, что это такое) шейха, что позволяло мне спокойно рассказывать о своих исследованиях, без риска остаться без сладкого как вне стипендии, так и вне Турции.
Познакомились мы в начале моих стажировочных будней в Стамбуле в момент выяснения "как пройти в библиотеку архив". Будучи истинным джентельменом, Сулейман бей лично сопроводил в отдел выдачи пропусков, в каталог, в прочие залы архива, доступные простым смертным, а не только сотрудникам Османского архива при кабинете Премьер-Министра Турецкой Республики. Полное название приводиться исключительно для понтов \m/ \m/, так как пробраться может каждый, кому это на самом деле надо. Дополнительных бумаг не требуется, срок дозволенной работы определяется по визе и дате въезда в страну.
За время экскурсии и оформления ксивы Сулейман бей приобрел привычку непозволительно близко приближаться и, прикрыв рот рукой, громким шепотом на все помещение сообщать свое мнение о присутствующих в помещении окружающих. При этом глаза его вращались, выразительно указывая ими на обсуждаемых присутвующих.
Ему лет сорок и возраст он старательно прячет при помощи рубашек невообразимо цветочной расцветки. Надо отдать должное, что это не мешает ему старательно подбирать цвета в отношении официально-рабоче-офисном кияфете. Если кто не в курсе, то в Турции бытует мнение - не важно, что костюм темный, важно другое: чем белоснежнее носки, тем чище они выглядят. Так вот Сулейман бей не такой. Пиджак у него будет зеленым, брюки, рубашка, жилетка и галстук соответственно тоже зелеными. Носки, скорее всего, тоже.
Более того, постоянно обеспокоенный внешним видом и фактом взросления неизбежной солидности, Сулейман бей не забывал спрашивать во время нашиего не слишком частого и регулярного общения, как он сегодня выглядит.
Еще у него была забавная привычка панически реагировать на мои бытовые и финансовые нурядицы - стипендии на самом деле не хватало, пусть Стамбул значительно дешевле Петербурга, про Москву не говорю:
- Ах, и как же ты будешь жить с такой стипендией!
- Ах, и как же ты будешь жить в юрте!... и так далее.
Часто "ахи" распространялись по поводу его заывчивости и без. Скажешь, что будешь в архиве в среду, а он ждет через неделю:
- Ах, а я думал..
В этом моя вина определенно была - далеко не всегда я приезжала в обозначенный день :)
В последний мой день в Стамбуле, когда я заехала в архив за диском награбленных выбранных документов для дальнейшей работы, Сулейман бей был крайне опечален предстоящим моим отъездом, что даже с укоризной заметил, что по-турецки я говорю хорошо, а его, такая редиска, ни одному русскому слову не научила. После долгих уговоров перевести на русский "сен чок гюзельсин" и "сени севийорум" * (не иначе как для русскоговорящих стажерок) обучила его выражению "Какая же ты умная!" с соответствующей интонацией.
Идея не моя, за плагиат не бить, а, услышав, вспоминать меня добрым словом :)
сен чок гюзельсин - ты очень красивая
сени севийорум - (я) тебя люблю