ненависть
Ненависть не афишируется. На фоне всеобщего увлечения "любовью к себе" ненависть как мотив в эзотерических кругах замалчивается как уродливый выкидыш. При этом львиную долю нынешних практиков (и их предшественников, и их теоретических наследников) привела в существующее состояние / практики / магию именно ненависть.
К себе: тогда изначальный мотив звучал как желание изменить себя хоть так, раз иные рычаги оказались неработающим фуфлом.
К миру: чуть расширенный вариант предыдущего - стремление либо изнасиловать окружающую реальность до желаемого состояния, либо желание выстроить свой мыльный пузырь свою альтернативную вселенную, чтобы по минимуму пересекаться с действительностью.
К конкретному индивиду по соседству: либо желание "доказать" неизвестно что, либо адская жажда реванша, правды и силы на своей стороне и кровавых соплей на стороне оппонента.
В любом случае, стартового пинка давал дискомфорт и чисто человеческое неумение переработать его иными способами.
Не надо недооценивать ненависть: в большинстве случаев ее няшное alter ego приклеит влюбленного индивида к дивану, растворит в партнере или в переживаемом состоянии, утопит в ощущениях и в итоге низведет на самую низкую ступень.
Любовь, конечно, творческая сила - другое дело, что мало кто умудряется видеть в ней ресурс, использовать сознательно и посредством нее расти.
Расти с ненависти гораздо проще - особенно, если характер личности таков, что лишения воспринимаются как удары молота, закаляющие характер.
Любовь не даст многочасового высиживания над матчастью в поисках оптимального варианта для некоего воздействия - в лучшем случае получатся многочасовые сопли над фотографией и болото до колена. Ненависть же, как любовь, оказавшаяся ненужной, формирует острие воли, умение концентрироваться и отбрасывать сиюминутное во имя достижения цели. Не у всех, но часто.
Все знакомые мне практики, не сломавшиеся на половине дороги, не ушедшие в какой-то момент в простроенную конфетную картинку, несут где-то внутри занозу этой изначальной ненависти - источника, инспирирующего дальнейший рост, изменения и прогресс. И знание, что при ближайшей остановке на диване внутренние демоны вырвутся и сожрут с потрохами, не подавившись.
Странно, наверное, прозвучит, но в ненависти всегда куда больше искренности, чем в прочей душевноуютной успокаивающей ерунде и самоубеждении относительно "любви" и "принятия" всего, что происходит.
Вопрос, конечно, лишь в умении использовать.
К себе: тогда изначальный мотив звучал как желание изменить себя хоть так, раз иные рычаги оказались неработающим фуфлом.
К миру: чуть расширенный вариант предыдущего - стремление либо изнасиловать окружающую реальность до желаемого состояния, либо желание выстроить свой мыльный пузырь свою альтернативную вселенную, чтобы по минимуму пересекаться с действительностью.
К конкретному индивиду по соседству: либо желание "доказать" неизвестно что, либо адская жажда реванша, правды и силы на своей стороне и кровавых соплей на стороне оппонента.
В любом случае, стартового пинка давал дискомфорт и чисто человеческое неумение переработать его иными способами.
Не надо недооценивать ненависть: в большинстве случаев ее няшное alter ego приклеит влюбленного индивида к дивану, растворит в партнере или в переживаемом состоянии, утопит в ощущениях и в итоге низведет на самую низкую ступень.
Любовь, конечно, творческая сила - другое дело, что мало кто умудряется видеть в ней ресурс, использовать сознательно и посредством нее расти.
Расти с ненависти гораздо проще - особенно, если характер личности таков, что лишения воспринимаются как удары молота, закаляющие характер.
Любовь не даст многочасового высиживания над матчастью в поисках оптимального варианта для некоего воздействия - в лучшем случае получатся многочасовые сопли над фотографией и болото до колена. Ненависть же, как любовь, оказавшаяся ненужной, формирует острие воли, умение концентрироваться и отбрасывать сиюминутное во имя достижения цели. Не у всех, но часто.
Все знакомые мне практики, не сломавшиеся на половине дороги, не ушедшие в какой-то момент в простроенную конфетную картинку, несут где-то внутри занозу этой изначальной ненависти - источника, инспирирующего дальнейший рост, изменения и прогресс. И знание, что при ближайшей остановке на диване внутренние демоны вырвутся и сожрут с потрохами, не подавившись.
Странно, наверное, прозвучит, но в ненависти всегда куда больше искренности, чем в прочей душевноуютной успокаивающей ерунде и самоубеждении относительно "любви" и "принятия" всего, что происходит.
Вопрос, конечно, лишь в умении использовать.