Описавший „внутреннего врага” (Теория Малого народа)
Оригинал взят у ss69100 в Описавший „внутреннего врага”
19 февраля скончался академик Игорь Ростиславович Шафаревич.
...В одной статье все творчество Игоря Ростиславовича охватить невозможно. Поэтому для того, чтобы показать, насколько актуальны сегодня работы Шафаревича, остановлюсь только на самой известной его книге - «Русофобии» (1982 г.).
Даже появившись первоначально в самиздате всего лишь в нескольких сотнях копий, она произвела эффект соизмеримый лишь с эффектом от фразы ребенка: «А король-то голый!».
Причина очевидна. Шафаревич доказал, что на общественно-политической арене нашей страны есть силы, главным побудительным мотивом деятельности которых является ненависть и страх перед русской нацией и всем русским - русофобия, а политические программы, лозунги и возвышенные идеалы - не более чем камуфляж и прикрытие.
«Русофобия - идеология определенного общественного слоя, составляющего меньшинство и противопоставляющего себя остальному народу. Его идеология включает уверенность этого слоя в своем праве творить судьбу всего народа, которому отводится роль материала в руках мастера».
Россия дважды за ХХ век переживала катастрофу, ставившую под вопрос само существование страны и русской нации. Причем оба раза в результате удара не извне, а изнутри: от внутреннего, а не внешнего врага. Книга «Русофобия» и посвящена изучению природы тех сил, которые борются не за преобладание в обществе, не за ту или иную линию развития страны, а ведут борьбу на уничтожение нации, ее культуры и государственности.
В ней дано наиболее полное и целостное изложение теории «Малого народа», раскрывающей причины появления такого общественного слоя, его свойства и характер воздействия на окружающую жизнь.
(Сам термин «Малый народ» в научный оборот ввел французский историк Огюстен Кошен, описавший аналогичное русофобии явление во французской жизни XVIII века, которое правомерно было бы назвать «французофобией»).
Шафаревич открыл фундаментальное свойство Малого народа - ненависть к окружающему миру и иррациональное стремление к его уничтожению, или, используя научную терминологию, «отрицательное мироощущение».
«Фундаментальное свойство Малого народа, которое иногда пропагандируется, чтобы привлечь сторонников, а иногда скрывается, яростно отрицается, как страшная тайна всей концепции, а именно, что единственной движущей силой любого Малого народа является стремление к уничтожению и ненависть к существующей жизни».
Довольно широко распространено мнение, что экономические и политические интересы, классовые и идеологические противоречия - это серьезно, основательно, а чувства - их к делу не подошьешь. «Любит - не любит, к сердцу прижмет, плюнет, поцелует - к черту пошлет». Бабская сентиментальщина, которой не место при изучении глобальных исторических процессов и явлений.
«Последние века очень сузили диапазон тех концепций, которыми мы способны пользоваться при обсуждении исторических и социальных вопросов. Мы легко признаем роль в жизни общества экономических факторов или политических интересов, не можем не признать (хотя и с некоторым недоумением) роли межнациональных отношений, соглашаемся, на худой конец, не игнорировать роли религии - но в основном как политического фактора, например, когда религиозная рознь проявляется в гражданских войнах.
На самом же деле, по-видимому, в истории действуют гораздо более мощные силы духовного характера - но мы их не способны и обсуждать, их не ухватывает наш „научный“ язык. А именно от них зависит - привлекательна ли жизнь людям, может ли человек найти свое место в ней, именно они дают людям силы (или лишают их). Из взаимодействия таких духовных факторов и рождается, в частности, это загадочное явление: „Малый Народ“».
Шафаревич на огромном фактическом материале всемирной истории показывает, как чувство ненависти к окружающему миру в целом или стране проживания и своему народу рождает мощные социальные силы разрушения, определяет их неизменные черты независимо от времени и места действия.
I. Утопический рационализм. Каждый человек нуждается в самооправдании. Поэтому он ненавидит и стремится разрушить окружающий мир не ради уничтожения, а из-за того, что мир плох, не соответствует светлому идеалу. При этом между идеалом и гнусной действительностью не должно быть ничего общего. Первое не может развиться из второго, иначе унаследует от него какие-либо черты, и сам идеал станет ненавистен.
Соответственно, идеалом может выступать либо модель совершенного общества, не имеющая аналогов в истории (коммунизм у Малого народа в форме большевизма), либо оторванный от реальности образ чужой цивилизации (общечеловеческие ценности у Малого народа в либеральном обличье). Но в любом случае, такой идеал - всегда Утопия. Отсюда и неизбежное для Малого народа восприятие общества как механизма, конструируемого людьми по законам разума, - только в этом случае Утопия может быть воплощена в жизнь.
II. Отрицание истории народа. Коли общество развивается по свободной воле и разуму, то ненавистная тебе жизнь - результат цепи ошибок и преступлений. Ничего другого в истории не было. Да и истории у народа еще не было, а были лишь неразумные действия предков. По мере же того, как исторически сложившиеся общественные отношения и системы ценностей проявляют нелогичную живучесть и становятся препятствием на пути осуществления светлых идеалов, неприятие истории своего народа естественно перерастает в ненависть. Тем более что пока ненависть к прошлому широко не внедришь в общественное сознание, перестроить жизнь «до основания» нельзя.
III. Комплекс избранности - третье обязательное свойство, закономерно вытекающее из отрицательного мироощущении.
«Решающую роль играют те, кто обладает нужными познаниями и навыками: это истинные творцы Истории. Они и должны сначала выработать планы, а потом подгонять жизнь под эти планы. Весь народ оказывается лишь материалом в их руках. Как плотник из дерева или инженер из железобетона, возводят они из этого материала новую конструкцию, схему которой предварительно разрабатывают. Очевидно, что при таком взгляде между „материалом“ и „творцами“ лежит пропасть, „творцы“ не могут воспринимать „материал“ как таких же людей (это помешало бы его обработке)»
Показательно, что банкир Петр Авен, хорошо знающий среду либеральных реформаторов, отметил их одно общее свойство: искреннюю вера в свою исключительность и вытекающая из нее «самоидентификацию с Богом». Ни много, ни мало, но вполне закономерно.
Таким образом, как показывает Шафаревич, распространение отрицательного мироощущения неизбежно ведет к образованию в обществе особого слоя - Малого народа или антинарода. Малый народ искренне убежден в необходимости переустройства жизни на никак не связанных с нею единственно правильных началах. Духовные корни нации, традиционное государственное устройство и уклад ему враждебны и даже ненавистны. Народ - лишь «материал», причем всегда плохой «материал». Раз нечего и некого жалеть, то ради достижения светлой цели все позволено.
Отсюда - ложь как принцип, а при возможности и массовый террор. Поэтому появление Малого народа всегда означает вызов самому существованию нации, созданной ею культуре и государственности. В этом утверждении нет никакого преувеличения. Конечно, людей, проникнутых чувством ненависти к миру, своей стране и народу, всегда меньшинство. Но ведь речь не идет о схватке «стенка на стенку». Никого не удивляет то, что микроб способен убить слона, которого не в состоянии одолеть тигр.
Открытие Шафаревичем родовых свойств «внутреннего врага» позволило ему доказать, что и большевики с коммунистическими лозунгами, и либералы с антикоммунистическими - две формы проявления «Малого народа».
«Совершенно несомненно, что переворот 1917 года был подготовлен и произведен возникшим тогда Малым народом. <…> Большевизм составлял наиболее радикальное течение тогдашнего Малого народа. Он и пришел к власти в 1917 году.
Но вот в 1991 году мы видим новый переворот. То есть собственно «Русофобия» и была написана в предчувствии того, что готовится какой-то новый переворот, и образуется какой-то новый Малый народ. Это и был как раз тот новый вариант Малого народа, о котором я писал в работе. Он подготовил, и он же осуществил переворот 1991 - 93 годов, и под его властью мы живем до сих пор"
По образному выражению Шафаревича при этих переворотах менялся лишь солист, исполнявший одну и ту же мелодию. В то время как народу преподносилась борьба «двух антагонистов, двух путей, друг друга принципиально исключающих»: капитализма с социализмом. Неизменным оставалось одно - ненависть к России и всему русскому, русофобия.
«Если отжать основное ядро литературы современного „Малого Народа“ (написано в начале 90-х гг. - прим. И.Ш.), попытаться свести ее идеи к нескольким мыслям, то мы получим столь знакомую концепцию „проклятого прошлого“, России - „тюрьмы народов“; утверждение, что все наши сегодняшние беды объясняются „пережитками“, „родимыми пятнами“ - правда, не капитализма, но „русского мессианизма“ или „русского деспотизма“, даже „дьявола русской тирании“. Зато „великодержавный шовинизм“ как главная опасность - это буквально сохранено»
Следует отметить, что впервые способность сил разрушения (Малого народа) выступать в любых формах, под любыми знаменами и лозунгами, Шафаревич раскрыл еще в «Социализме как явлении мировой истории».
«Надевает одежды религии, разума, государственности, социальной справедливости, национальных устремлений, науки - но только не открывает свое лицо»
Помню, в начале 90-х годов я с недоумением спрашивал у Игоря Ростиславовича, как может Малый народ выступать в обличие поборника национальных устремлений, а значит и поборника русских национальных устремлений? На это мне был дан ответ, в истинности которого убедили события последнего десятилетия: «Поживете, увидите». Теперь уже никого не удивляют, так называемые «русские националисты», проклинающие имперское прошлое страны, предлагающие разрушить все «до основания» и построить с чистого листа по западным лекалам идеальное национальное государство в неведомо каких границах.
Важнейшим вкладом в исследование общественных процессов, связанных с деятельностью Малого народа, было открытие Шафаревичем явления неформализованного заговора.
«Представьте себе группу людей, действующих целенаправленно, тесно согласованно, но не потому, что они об этом договорились, без единого штаба или центра, а на основании каких-то других координирующих механизмов» («Шестая монархия»)
Теория Малого народа сразу после публикации «Русофобии» вызвала волну возмущения «передовой общественности», шквал публикаций на Западе, а после 1991 года и в России. Библиография откликов на «Русофобию» колоссальна. Но, что интересно, в них практически никогда не обсуждается сама теория. И это понятно: по установленным в современном западном мире правилам каждый автор, если не хочет оказаться на обочине жизни, должен не сомневаться - никакого внутреннего врага нет, потому что его не может быть никогда, по определению. Табу - есть табу. Но и оставить без ответа теорию Шафаревича Малый народ никак не мог. Поэтому главная, если не единственная тема всех этих откликов - обвинения Шафаревича в антисемитизме. Якобы под «малым народом» он имел в виду евреев. Такие обвинения у Игоря Ростиславовича, абсолютно чуждого самоцензуре, всегда вызывали недоумение.
«Некоторые читатели приняли термин в излишне четко этническом смысле, то есть сочли это эвфемизмом, иначе говоря, решили, что я не рискую назвать имя „евреи“, а намекаю на их роль вот таким окольным путем. … В работе взаимоотношение этих двух понятий явно обсуждалось, и когда речь шла именно о еврейском влиянии, я так четко и писал, не прикрываясь никакими иными терминами»
В «Русофобии» этот вопрос действительно раскрыт всесторонне, и всякий добросовестный читатель может в том убедиться.
«Психология „Малого Народа“, когда кристально ясная концепция снимает с человека бремя выбора, личной ответственности перед „Большим Народом“ и дает сладкое чувство принадлежности к элите, такая психология не связана непосредственно ни с какой социальной или национальной группой. Однако „Малый Народ“ „воплощается“, используя определенную группу или слой, в данный момент имеющий тенденцию к духовной самоизоляции, противопоставлению себя „Большому Народу“.
Это может быть религиозная группа (в Англии - пуритане), социальная (во Франции - III сословие), национальная (определенное течение еврейского национализма - у нас). Но, как во Франции в революции играли видную роль священники и дворяне, так и у нас можно встретить многих русских или украинцев среди ведущих публицистов „Малого Народа“. В подобной открытости и состоит сила этой психологии: иначе все движение замыкалось бы в узком кругу и не могло бы оказать такого влияния на весь народ»
В области изучения «внутреннего врага» И.Р. Шафаревич был несомненным первопроходцем. Если и правомерно проводить какие-то параллели в связи с теорией «Малого народа», то речь надо вести только о теории антисистем Льва Николаевича Гумилева. Случай уникальный в мировой научной практике. Два ученых, не знакомых на момент создания своих теорий друг с другом, оба вынужденных писать «в стол», без надежды на публикацию, обращаются к одной проблеме - проблеме «внутреннего врага», и создают не две близкие теории, а в сущности два варианта одной теории. Даже примеры проявления Малого народа и антисистем в истории у них во многом совпали.
«Когда писались те работы, в которых эти понятия формулировались, мы с Гумилевым даже не были знакомы, и, как потом выяснилось, не были знакомы и с соответствующими работами друг друга, так что естественно предположить, что единственным общим источником была объективная историческая реальность, увиденная, правда, с различных точек зрения. Мне кажется, что появление независимых близких концепций, если не одной концепции, является аргументом в пользу ее истинности» («Малый народ уязвим»)
После знакомства с работами Шафаревича Гумилев в своей последней книге («От Руси до России», 1992 г.) употреблял термин «малый народ», как синоним «антисистемы». А Игорь Ростиславович использовал идеи Гумилева при дальнейшем развитии теории в 90-х и начале двухтысячных.
Отталкиваясь от тезиса Гумилева - «отрицание давало им силы побеждать, но не позволяло победить», Шафаревич уже в 2007 г. раскрыл «ахиллесову пяту» Малого народа, показал, почему его появление при всей опасности вовсе не является смертным приговором для нации.
«Малый народ вырабатывал пути для революционера, разрушителя или отрицателя. Как показала история, это исключительно мощное орудие. Такое мировоззрение снабжает психологию человека сильнейшим запасом энергии. С другой стороны, оно чрезвычайно заразительно. Благодаря этим двум своим свойствам Малый народ часто побеждает и приходит к власти. Власть оказывается в руках его представителей, революционеров, профессионалов-разрушителей. Но они действуют в многомиллионной стране, у жителей которой основная цель - не уничтожать, а как-то жить, воспитывать своих детей так, чтобы они, в свою очередь, тоже могли бы жить.
В результате представители Большого народа постепенно выходят из своего подчиненного положения. Даже в правящем слое они в значительной степени занимают места революционеров, совершивших переворот
То есть оказывается, что правящий слой слишком обширен, и одними революционерами, совершившими переворот, он заполнен быть не может. Часто эти выходцы из Большого народа, которые туда проникают, чтобы стать своими людьми в среде Малого народа, должны использовать или хотя бы провозглашать его взгляды. Но по своему происхождению они отражают жизненные интересы всего народа"
Механизм удара по Малому народу изнутри, наносимый его собственным, и им же порожденным, «внутренним врагом» Игорь Ростиславович проиллюстрировал примером из романа «Война миров» Герберта Уэллса. Марсиане легко сокрушили самые лучшие армии землян, но стали жертвой тривиального гриппа.
«Мне кажется, существуют такие элементы жизни, которые Малый народ не в состоянии преодолеть, потому что он исходит из абстрактных, нежизненных концепций. Он сложился в качестве некоторой антитезы жизни, и жизнь не воспринимает его всерьез, не дает укрепить свою власть»
Подобно марсианам Малый народ, побеждая храбрых и искренних своих противников, становится жертвой примыкающих к нему представителей Большого народа, без опоры на которых он не может пытаться разрушить мир «до основания». Шкурники и приспособленцы, а также романтики, искренне поверившие в декламируемые Малым народом светлые идеалы, постепенно национализируют новый правящий слой. В результате вместо тотального разрушения, начинается процесс созидания. Однако из этого вовсе не следует, что никакой опасности нет, и все само по себе рассасывается, а потому о Малом народе можно и не вспоминать - было и прошло.
Для сохранения своего положения во власти представители Большого народа должны играть по правилам, установленным Малым народом, а значит отрицать свои национальные ценности и традиции, - созидать на песке, строить общество без корней.
«„Малый народ“ всегда формирует общество, не опирающееся на традиции, выработанные историей, даже общество, враждебное им, как бы пирамиду, поставленную на вершину, то есть неустойчивое общество, подверженное кризису»
Соответственно, в таком обществе, отрезанном от духовных корней, при очередном кризисе Малый народ, оттесненный от власти, как всегда выступая за самые радикальные способы решения проблем, может вновь возглавить социальный протест, и под ликующие крики толпы опять начать крушить все «до основания».
Наглядный тому пример дает наша история ХХ века: утрата Малым народом позиций в СССР, начиная с 30-х гг., кризис советской системы в 80-е и новое торжество Малого народа в 90-е. Произошедшая при этом смена знамен и лозунгов на прямо противоположные для Малого народа была не принципиальна - разрушению ненавидимой им России и всего русского это не препятствовало. Для Большого же народа повторный приход во власть Малого народа обернулся второй за один век катастрофой. Поэтому, как показывает Шафаревич, вывод о том, что Малый народ после победы всегда приводит к власти и своего «могильщика», вовсе не повод для самоуспокоения.
«Может ли такой процесс смены одного Малого народа другим повторяться несколько раз, это для нас вопрос не абстрактный, так как мы сейчас сталкиваемся с опасностью уже третьего подобного переворота. Появились более радикальные течения, обвиняющие существующую администрацию в тоталитарных методах, в отходе от принципов демократии и так далее.
Это обычно как раз язык Малого народа, то есть в демократической стране появились некие сверхдемократы. Я отнюдь не собираюсь пропагандировать действия теперешней администрации, но обвинения, предъявляемые ей со стороны этих сверхдемократов, как раз обходят ее самые слабые места и недостатки»
Сможем ли мы в третий раз не наступить на одни и те же грабли и не превратиться в материал для новоявленных «благодетелей», будет зависеть только от нас самих. Необходимым для принятия правильных решений знанием Игорь Ростиславович Шафаревич нас вооружил.
Игорь Шишкин
Доктор физико-математических наук, профессор, академик РАН Игорь Шафаревич о причинах затянувшегося кризиса России; о Великой французской революции, и роли в этом "малого народа".
Источник.
19 февраля скончался академик Игорь Ростиславович Шафаревич.
...В одной статье все творчество Игоря Ростиславовича охватить невозможно. Поэтому для того, чтобы показать, насколько актуальны сегодня работы Шафаревича, остановлюсь только на самой известной его книге - «Русофобии» (1982 г.).
Даже появившись первоначально в самиздате всего лишь в нескольких сотнях копий, она произвела эффект соизмеримый лишь с эффектом от фразы ребенка: «А король-то голый!».
Причина очевидна. Шафаревич доказал, что на общественно-политической арене нашей страны есть силы, главным побудительным мотивом деятельности которых является ненависть и страх перед русской нацией и всем русским - русофобия, а политические программы, лозунги и возвышенные идеалы - не более чем камуфляж и прикрытие.
«Русофобия - идеология определенного общественного слоя, составляющего меньшинство и противопоставляющего себя остальному народу. Его идеология включает уверенность этого слоя в своем праве творить судьбу всего народа, которому отводится роль материала в руках мастера».
Россия дважды за ХХ век переживала катастрофу, ставившую под вопрос само существование страны и русской нации. Причем оба раза в результате удара не извне, а изнутри: от внутреннего, а не внешнего врага. Книга «Русофобия» и посвящена изучению природы тех сил, которые борются не за преобладание в обществе, не за ту или иную линию развития страны, а ведут борьбу на уничтожение нации, ее культуры и государственности.
В ней дано наиболее полное и целостное изложение теории «Малого народа», раскрывающей причины появления такого общественного слоя, его свойства и характер воздействия на окружающую жизнь.
(Сам термин «Малый народ» в научный оборот ввел французский историк Огюстен Кошен, описавший аналогичное русофобии явление во французской жизни XVIII века, которое правомерно было бы назвать «французофобией»).
Шафаревич открыл фундаментальное свойство Малого народа - ненависть к окружающему миру и иррациональное стремление к его уничтожению, или, используя научную терминологию, «отрицательное мироощущение».
«Фундаментальное свойство Малого народа, которое иногда пропагандируется, чтобы привлечь сторонников, а иногда скрывается, яростно отрицается, как страшная тайна всей концепции, а именно, что единственной движущей силой любого Малого народа является стремление к уничтожению и ненависть к существующей жизни».
Довольно широко распространено мнение, что экономические и политические интересы, классовые и идеологические противоречия - это серьезно, основательно, а чувства - их к делу не подошьешь. «Любит - не любит, к сердцу прижмет, плюнет, поцелует - к черту пошлет». Бабская сентиментальщина, которой не место при изучении глобальных исторических процессов и явлений.
«Последние века очень сузили диапазон тех концепций, которыми мы способны пользоваться при обсуждении исторических и социальных вопросов. Мы легко признаем роль в жизни общества экономических факторов или политических интересов, не можем не признать (хотя и с некоторым недоумением) роли межнациональных отношений, соглашаемся, на худой конец, не игнорировать роли религии - но в основном как политического фактора, например, когда религиозная рознь проявляется в гражданских войнах.
На самом же деле, по-видимому, в истории действуют гораздо более мощные силы духовного характера - но мы их не способны и обсуждать, их не ухватывает наш „научный“ язык. А именно от них зависит - привлекательна ли жизнь людям, может ли человек найти свое место в ней, именно они дают людям силы (или лишают их). Из взаимодействия таких духовных факторов и рождается, в частности, это загадочное явление: „Малый Народ“».
Шафаревич на огромном фактическом материале всемирной истории показывает, как чувство ненависти к окружающему миру в целом или стране проживания и своему народу рождает мощные социальные силы разрушения, определяет их неизменные черты независимо от времени и места действия.
I. Утопический рационализм. Каждый человек нуждается в самооправдании. Поэтому он ненавидит и стремится разрушить окружающий мир не ради уничтожения, а из-за того, что мир плох, не соответствует светлому идеалу. При этом между идеалом и гнусной действительностью не должно быть ничего общего. Первое не может развиться из второго, иначе унаследует от него какие-либо черты, и сам идеал станет ненавистен.
Соответственно, идеалом может выступать либо модель совершенного общества, не имеющая аналогов в истории (коммунизм у Малого народа в форме большевизма), либо оторванный от реальности образ чужой цивилизации (общечеловеческие ценности у Малого народа в либеральном обличье). Но в любом случае, такой идеал - всегда Утопия. Отсюда и неизбежное для Малого народа восприятие общества как механизма, конструируемого людьми по законам разума, - только в этом случае Утопия может быть воплощена в жизнь.
II. Отрицание истории народа. Коли общество развивается по свободной воле и разуму, то ненавистная тебе жизнь - результат цепи ошибок и преступлений. Ничего другого в истории не было. Да и истории у народа еще не было, а были лишь неразумные действия предков. По мере же того, как исторически сложившиеся общественные отношения и системы ценностей проявляют нелогичную живучесть и становятся препятствием на пути осуществления светлых идеалов, неприятие истории своего народа естественно перерастает в ненависть. Тем более что пока ненависть к прошлому широко не внедришь в общественное сознание, перестроить жизнь «до основания» нельзя.
III. Комплекс избранности - третье обязательное свойство, закономерно вытекающее из отрицательного мироощущении.
«Решающую роль играют те, кто обладает нужными познаниями и навыками: это истинные творцы Истории. Они и должны сначала выработать планы, а потом подгонять жизнь под эти планы. Весь народ оказывается лишь материалом в их руках. Как плотник из дерева или инженер из железобетона, возводят они из этого материала новую конструкцию, схему которой предварительно разрабатывают. Очевидно, что при таком взгляде между „материалом“ и „творцами“ лежит пропасть, „творцы“ не могут воспринимать „материал“ как таких же людей (это помешало бы его обработке)»
Показательно, что банкир Петр Авен, хорошо знающий среду либеральных реформаторов, отметил их одно общее свойство: искреннюю вера в свою исключительность и вытекающая из нее «самоидентификацию с Богом». Ни много, ни мало, но вполне закономерно.
Таким образом, как показывает Шафаревич, распространение отрицательного мироощущения неизбежно ведет к образованию в обществе особого слоя - Малого народа или антинарода. Малый народ искренне убежден в необходимости переустройства жизни на никак не связанных с нею единственно правильных началах. Духовные корни нации, традиционное государственное устройство и уклад ему враждебны и даже ненавистны. Народ - лишь «материал», причем всегда плохой «материал». Раз нечего и некого жалеть, то ради достижения светлой цели все позволено.
Отсюда - ложь как принцип, а при возможности и массовый террор. Поэтому появление Малого народа всегда означает вызов самому существованию нации, созданной ею культуре и государственности. В этом утверждении нет никакого преувеличения. Конечно, людей, проникнутых чувством ненависти к миру, своей стране и народу, всегда меньшинство. Но ведь речь не идет о схватке «стенка на стенку». Никого не удивляет то, что микроб способен убить слона, которого не в состоянии одолеть тигр.
Открытие Шафаревичем родовых свойств «внутреннего врага» позволило ему доказать, что и большевики с коммунистическими лозунгами, и либералы с антикоммунистическими - две формы проявления «Малого народа».
«Совершенно несомненно, что переворот 1917 года был подготовлен и произведен возникшим тогда Малым народом. <…> Большевизм составлял наиболее радикальное течение тогдашнего Малого народа. Он и пришел к власти в 1917 году.
Но вот в 1991 году мы видим новый переворот. То есть собственно «Русофобия» и была написана в предчувствии того, что готовится какой-то новый переворот, и образуется какой-то новый Малый народ. Это и был как раз тот новый вариант Малого народа, о котором я писал в работе. Он подготовил, и он же осуществил переворот 1991 - 93 годов, и под его властью мы живем до сих пор"
По образному выражению Шафаревича при этих переворотах менялся лишь солист, исполнявший одну и ту же мелодию. В то время как народу преподносилась борьба «двух антагонистов, двух путей, друг друга принципиально исключающих»: капитализма с социализмом. Неизменным оставалось одно - ненависть к России и всему русскому, русофобия.
«Если отжать основное ядро литературы современного „Малого Народа“ (написано в начале 90-х гг. - прим. И.Ш.), попытаться свести ее идеи к нескольким мыслям, то мы получим столь знакомую концепцию „проклятого прошлого“, России - „тюрьмы народов“; утверждение, что все наши сегодняшние беды объясняются „пережитками“, „родимыми пятнами“ - правда, не капитализма, но „русского мессианизма“ или „русского деспотизма“, даже „дьявола русской тирании“. Зато „великодержавный шовинизм“ как главная опасность - это буквально сохранено»
Следует отметить, что впервые способность сил разрушения (Малого народа) выступать в любых формах, под любыми знаменами и лозунгами, Шафаревич раскрыл еще в «Социализме как явлении мировой истории».
«Надевает одежды религии, разума, государственности, социальной справедливости, национальных устремлений, науки - но только не открывает свое лицо»
Помню, в начале 90-х годов я с недоумением спрашивал у Игоря Ростиславовича, как может Малый народ выступать в обличие поборника национальных устремлений, а значит и поборника русских национальных устремлений? На это мне был дан ответ, в истинности которого убедили события последнего десятилетия: «Поживете, увидите». Теперь уже никого не удивляют, так называемые «русские националисты», проклинающие имперское прошлое страны, предлагающие разрушить все «до основания» и построить с чистого листа по западным лекалам идеальное национальное государство в неведомо каких границах.
Важнейшим вкладом в исследование общественных процессов, связанных с деятельностью Малого народа, было открытие Шафаревичем явления неформализованного заговора.
«Представьте себе группу людей, действующих целенаправленно, тесно согласованно, но не потому, что они об этом договорились, без единого штаба или центра, а на основании каких-то других координирующих механизмов» («Шестая монархия»)
Теория Малого народа сразу после публикации «Русофобии» вызвала волну возмущения «передовой общественности», шквал публикаций на Западе, а после 1991 года и в России. Библиография откликов на «Русофобию» колоссальна. Но, что интересно, в них практически никогда не обсуждается сама теория. И это понятно: по установленным в современном западном мире правилам каждый автор, если не хочет оказаться на обочине жизни, должен не сомневаться - никакого внутреннего врага нет, потому что его не может быть никогда, по определению. Табу - есть табу. Но и оставить без ответа теорию Шафаревича Малый народ никак не мог. Поэтому главная, если не единственная тема всех этих откликов - обвинения Шафаревича в антисемитизме. Якобы под «малым народом» он имел в виду евреев. Такие обвинения у Игоря Ростиславовича, абсолютно чуждого самоцензуре, всегда вызывали недоумение.
«Некоторые читатели приняли термин в излишне четко этническом смысле, то есть сочли это эвфемизмом, иначе говоря, решили, что я не рискую назвать имя „евреи“, а намекаю на их роль вот таким окольным путем. … В работе взаимоотношение этих двух понятий явно обсуждалось, и когда речь шла именно о еврейском влиянии, я так четко и писал, не прикрываясь никакими иными терминами»
В «Русофобии» этот вопрос действительно раскрыт всесторонне, и всякий добросовестный читатель может в том убедиться.
«Психология „Малого Народа“, когда кристально ясная концепция снимает с человека бремя выбора, личной ответственности перед „Большим Народом“ и дает сладкое чувство принадлежности к элите, такая психология не связана непосредственно ни с какой социальной или национальной группой. Однако „Малый Народ“ „воплощается“, используя определенную группу или слой, в данный момент имеющий тенденцию к духовной самоизоляции, противопоставлению себя „Большому Народу“.
Это может быть религиозная группа (в Англии - пуритане), социальная (во Франции - III сословие), национальная (определенное течение еврейского национализма - у нас). Но, как во Франции в революции играли видную роль священники и дворяне, так и у нас можно встретить многих русских или украинцев среди ведущих публицистов „Малого Народа“. В подобной открытости и состоит сила этой психологии: иначе все движение замыкалось бы в узком кругу и не могло бы оказать такого влияния на весь народ»
В области изучения «внутреннего врага» И.Р. Шафаревич был несомненным первопроходцем. Если и правомерно проводить какие-то параллели в связи с теорией «Малого народа», то речь надо вести только о теории антисистем Льва Николаевича Гумилева. Случай уникальный в мировой научной практике. Два ученых, не знакомых на момент создания своих теорий друг с другом, оба вынужденных писать «в стол», без надежды на публикацию, обращаются к одной проблеме - проблеме «внутреннего врага», и создают не две близкие теории, а в сущности два варианта одной теории. Даже примеры проявления Малого народа и антисистем в истории у них во многом совпали.
«Когда писались те работы, в которых эти понятия формулировались, мы с Гумилевым даже не были знакомы, и, как потом выяснилось, не были знакомы и с соответствующими работами друг друга, так что естественно предположить, что единственным общим источником была объективная историческая реальность, увиденная, правда, с различных точек зрения. Мне кажется, что появление независимых близких концепций, если не одной концепции, является аргументом в пользу ее истинности» («Малый народ уязвим»)
После знакомства с работами Шафаревича Гумилев в своей последней книге («От Руси до России», 1992 г.) употреблял термин «малый народ», как синоним «антисистемы». А Игорь Ростиславович использовал идеи Гумилева при дальнейшем развитии теории в 90-х и начале двухтысячных.
Отталкиваясь от тезиса Гумилева - «отрицание давало им силы побеждать, но не позволяло победить», Шафаревич уже в 2007 г. раскрыл «ахиллесову пяту» Малого народа, показал, почему его появление при всей опасности вовсе не является смертным приговором для нации.
«Малый народ вырабатывал пути для революционера, разрушителя или отрицателя. Как показала история, это исключительно мощное орудие. Такое мировоззрение снабжает психологию человека сильнейшим запасом энергии. С другой стороны, оно чрезвычайно заразительно. Благодаря этим двум своим свойствам Малый народ часто побеждает и приходит к власти. Власть оказывается в руках его представителей, революционеров, профессионалов-разрушителей. Но они действуют в многомиллионной стране, у жителей которой основная цель - не уничтожать, а как-то жить, воспитывать своих детей так, чтобы они, в свою очередь, тоже могли бы жить.
В результате представители Большого народа постепенно выходят из своего подчиненного положения. Даже в правящем слое они в значительной степени занимают места революционеров, совершивших переворот
То есть оказывается, что правящий слой слишком обширен, и одними революционерами, совершившими переворот, он заполнен быть не может. Часто эти выходцы из Большого народа, которые туда проникают, чтобы стать своими людьми в среде Малого народа, должны использовать или хотя бы провозглашать его взгляды. Но по своему происхождению они отражают жизненные интересы всего народа"
Механизм удара по Малому народу изнутри, наносимый его собственным, и им же порожденным, «внутренним врагом» Игорь Ростиславович проиллюстрировал примером из романа «Война миров» Герберта Уэллса. Марсиане легко сокрушили самые лучшие армии землян, но стали жертвой тривиального гриппа.
«Мне кажется, существуют такие элементы жизни, которые Малый народ не в состоянии преодолеть, потому что он исходит из абстрактных, нежизненных концепций. Он сложился в качестве некоторой антитезы жизни, и жизнь не воспринимает его всерьез, не дает укрепить свою власть»
Подобно марсианам Малый народ, побеждая храбрых и искренних своих противников, становится жертвой примыкающих к нему представителей Большого народа, без опоры на которых он не может пытаться разрушить мир «до основания». Шкурники и приспособленцы, а также романтики, искренне поверившие в декламируемые Малым народом светлые идеалы, постепенно национализируют новый правящий слой. В результате вместо тотального разрушения, начинается процесс созидания. Однако из этого вовсе не следует, что никакой опасности нет, и все само по себе рассасывается, а потому о Малом народе можно и не вспоминать - было и прошло.
Для сохранения своего положения во власти представители Большого народа должны играть по правилам, установленным Малым народом, а значит отрицать свои национальные ценности и традиции, - созидать на песке, строить общество без корней.
«„Малый народ“ всегда формирует общество, не опирающееся на традиции, выработанные историей, даже общество, враждебное им, как бы пирамиду, поставленную на вершину, то есть неустойчивое общество, подверженное кризису»
Соответственно, в таком обществе, отрезанном от духовных корней, при очередном кризисе Малый народ, оттесненный от власти, как всегда выступая за самые радикальные способы решения проблем, может вновь возглавить социальный протест, и под ликующие крики толпы опять начать крушить все «до основания».
Наглядный тому пример дает наша история ХХ века: утрата Малым народом позиций в СССР, начиная с 30-х гг., кризис советской системы в 80-е и новое торжество Малого народа в 90-е. Произошедшая при этом смена знамен и лозунгов на прямо противоположные для Малого народа была не принципиальна - разрушению ненавидимой им России и всего русского это не препятствовало. Для Большого же народа повторный приход во власть Малого народа обернулся второй за один век катастрофой. Поэтому, как показывает Шафаревич, вывод о том, что Малый народ после победы всегда приводит к власти и своего «могильщика», вовсе не повод для самоуспокоения.
«Может ли такой процесс смены одного Малого народа другим повторяться несколько раз, это для нас вопрос не абстрактный, так как мы сейчас сталкиваемся с опасностью уже третьего подобного переворота. Появились более радикальные течения, обвиняющие существующую администрацию в тоталитарных методах, в отходе от принципов демократии и так далее.
Это обычно как раз язык Малого народа, то есть в демократической стране появились некие сверхдемократы. Я отнюдь не собираюсь пропагандировать действия теперешней администрации, но обвинения, предъявляемые ей со стороны этих сверхдемократов, как раз обходят ее самые слабые места и недостатки»
Сможем ли мы в третий раз не наступить на одни и те же грабли и не превратиться в материал для новоявленных «благодетелей», будет зависеть только от нас самих. Необходимым для принятия правильных решений знанием Игорь Ростиславович Шафаревич нас вооружил.
Игорь Шишкин
Доктор физико-математических наук, профессор, академик РАН Игорь Шафаревич о причинах затянувшегося кризиса России; о Великой французской революции, и роли в этом "малого народа".
Click to viewИсточник.