* * *
Инкогнито путешествовала по железной дороге; прячась пыльных, от сотни взмахов верблюжих пледов, плацкартах, с торчащими то тут, то там ногами в истёртых на пятках носках, в леденящих душу и нежное королевское тело прокуренных тамбурах, Она каждый раз придумывала себе и любопытным окружающим новую историю, собирая её из бычков дешёвых сигарет, влажных наволочек, серебристых подстаканников и минутных остановок. За восемь часов, отмеренных стуком чайной ложки о край пустоко бокала на боковом столике, Она и сама начинала верить в свои рассказы, блаженно улыбаясь под застиранной простынью, которая скрывала и Её декольте, и неприлично обнажённые лодышки, и величественные лилии на платье. По приезду домой-с, когда хромированные углы чемодана касались потрескавшейся плитки в заросшем ежевикой саду, Она очень расстраивалась, если не находила ни того самого розовощёкого принца из тамбурночайных рассказов, ни новой "Ленинградской" туши, ни иглы для примуса - вещей из Её не болтовни, а фантазий.
В последнее время Она прекратила ездить по рельсам, плотно пересев на проверенные "дорожки"/