Что нам, молодежи, надо?
Нам нужно все... и сразу, шмотки, развлечения, впечатления. Но спадёт эмоциональный драйв и мы жадно цепляемся за него. Он и только он определяет будущее.
Пол года назад, был гостем на свадьбе и мне бросилось в глаза, что молодые люди сидели за столом и не танцевали в отличии от старшего поколения. которые праздновали, что называется от души. Они периодически пытались встряхнуть молодежь, играми, конкурсами, но они не реагировали. Они и не пили (алкоголь не помутил разум), и не праздновали создание новой семьи. Холодные сердца и души.
Этот сюжет основательно мне запал, я задавался вопросом, почему на лицах отрешенность, почему нет молодой, бушующей энергии?
Да потому, что нет настоящего, глубокого смысла.
Чем мы живем? Куда мы движемся, зачем мы движемся... Проклятые вопросы, на которые должен быть ответ.
Страна возмутилась, узнав о студентке МГУ и ее попытке присоединиться к террористическому Исламскому Государству (ИГ), а почему так произошло?
Слово Сергею Кургиняну (цитаты из передачи "Список Норкина" на НТВ):
«Мне кажется, что любая молодежь имеет некий запрос, который можно или чем-то позитивным удовлетворить, настоящим, хорошим, или он удовлетворяется путем зла. Но он обязательно удовлетворяется. Это запрос на силу, подлинность, мужество, страстность и многие другие вещи. Это запрос на выход из скуки, из вот этого состояния общества потребления, в котором всё есть: есть и шмотки, есть и языки, есть и образование, а смысла нет, силы нет, подлинности нет».
Почему молодых людей не отпугивают известные кадры о массовых казнях и убийствах, которые совершают боевики ИГ?
Кургинян сказал: «Понимаете, фашисты тоже ничего не скрывали… Они говорили, что будут убивать, в „Майн кампф“ написана вся программа фашистской партии. Но это же поддержали.
Почему? Потому что образовался такой колоссальный дефицит смыслов, такое состояние растерянности и бессмыслие жизни, такая неспособность объяснить себе, зачем ты живешь (даже если ты потребляешь), что внутри этого не возникло позитивного ответа. А негативный - возник. И тогда схватились за негативный. Утопающий хватается не только за соломинку. Утопающий иногда хватается за ядовитую змею». Поэтому, если в сознании уже сформировано представление, что насилие - это проявление подлинности, никакие кадры насилия не разрушат этот негативный ответ, его разрушит только позитивный ответ»
Негативный ответ мы видим, качественные сюжеты казней, прельщающие свое силой, превосходством, каким-то потаенным смыслом.
И на этот ответ соблазнились массы людей:
«Численность добровольцев, прибывших в ИГИЛ из разных стран, в том числе из европейских (Швеции, Франции и других), - от 25 до 28 тысяч. Причем большая часть прибывших - представители среднего класса, а вовсе не люди из низов, не сумевшие адаптироваться, как это иногда хотят представить.»
«Опросы общественного мнения, согласно которым в арабском мире ИГИЛ поддерживает примерно один процент населения, в Египте - 3−4%. В то время как в странах европейских этот процент поднимается до 8−10. Во Франции - до 13%. А среди молодежи Франции - до 24%.»
Глядя на это, справедливо задать вопрос: Каков же позитивный ответ?
И какой мы сделаем выбор?