Об электронных повестках
Не знаю, чего так все возбудились от той новости, что теперь военкомовские повестки будут рассылаться через Госуслуги и неявка будет автоматически накладывать на человека некоторые ограничения (запрет на выезд за бугор, невозможность совершать сделки с недвигой, что-то ещё - на что фантазии хватит).
Одни говорят: «Какой кошмар, ведь это же презумпция виновности!»
Ну да. Ведь раньше-то, все последние годы, можно было считать, наверное, что Россия - правовое государство, где свято чтутся конституционные привилегии граждан.
Другие говорят: «Вот до чего доводит этот ваш цифровой фашизм!»
Типа, всех козлёночков посчитали, в базы электронные внесли - и теперь творят, что хотят.
Ей-богу, наивно.
Да безо всякой цифровизации - они запросто, за один перекур в Госдурке, могли бы принять поправки такого рода, что любой гражданин подходящего возраста обязан сам связываться с военкоматом, скажем, раз в полгода и являться по их первому требованию, а если этого не делает - автоматически подозревается в уклонизме, на него заводится дело, он объявляется в розыск.
Вы верите, что пребывание в розыске - ещё несколько больше ограничивает права личности, нежели те препоны, которые продвигают сейчас? Ну просто - тебя арестуют в любом месте, где всплывёт любое твоё удостоверение личности.
Что же до правовой природы российского государства - что, у кого-то были иллюзии на сей счёт?
Разумеется, нынешний режим - это банда отморозков, окончательно поехавших крышей, ставших скорее уже даже тоталитарной сектой, нежели мафией (хоть сколько-то соблюдавшей респектабельность).
Но, собственно, Московия всегда тяготела именно к этому образу устройства власти - что в наши дни уж слишком анахронично, немодно, неудобно, и поэтому Московия, конечно, должна быть уничтожена и непременно будет уничтожена, это вопрос решённый, все дискуссии на эту тему остались далеко позади.
Однако, само собой, без боя эта гадина сдаваться не намерена, и драка идёт нешуточная. Не только на полях Украины.
Поэтому, честно сказать, я могу лишь приветствовать, когда Московия как можно более явно проявляет свою монструозную сущность, ясно давая понять, что она - закоренелый и неизбывный враг не только для соседей по глобусу, но и для собственного, российского народа.
Тем меньше будет литься слёз по этой твари, когда наконец она отправится в небытие где ей место.
Что же до технического момента, собственно этих электронных повесток - то что, ей-богу, в этом такого уж тревожного?
Вот просто представьте ситуацию.
Вы - одолжили у неких серьёзных людей некую достаточно приличную сумму. Скажем, сто тысяч американских долларов.
А потом - пытаетесь сделать вид, что ничего такого не помните, что в глаза их никогда не видели.
На телефонные звонки не отвечаете, на звонки в дверь - «Никого нет дома, говорит рязанское радио».
Как думаете, вам долго удастся водить их за нос подобным манером - или придётся всё же предпринять какие-то более существенные конспиративные меры?
А когда вас всё же пригласят на беседу о реструктуризации вашей задолженности - как думаете, насколько всерьёз будут восприняты ваши слова о том, что вы «отписались от сайта кредитора, поэтому не в курсе были, что он имеет к вам претензии»?
Между тем, в случае с повестками - российское государство тоже считает, что за вами имеется некий «долг». Про моральную состоятельность такого предположения рассуждать не будем (разумеется, у государства гораздо меньше оснований так считать, чем у тех бандосов, которые реально ссужали деньги и хотят их вернуть) - но вот оно так считает, тем не менее. Что вы - ему должны.
И цена вопроса - сопоставимая.
Сто грандов, плюс-минус - это примерно столько, во сколько российское государство оценивает своих чмобиков, в гробовом исчислении.
Понятно, что копейки, в общем-то, цена мало-мальски приличного джипа - но вот так.
И я честно скажу, что если простой обыватель попробует кинуть неких серьёзных людей на сто косарей да отпетлять - его, с очень большой вероятностью, из-под земли достанут. Надо будет - и с какого-нибудь Маврикия выдернут. Просто из принципа, чтоб другим неповадно было.
Но хорошо, ей-богу, что российское государство - оно только рычать свирепо умеет да гавкать громко, а так-то - на него не работают серьёзные люди, реально умеющие искать и взыскивать долги.
Сейчас - им и просто противно было бы, западло работать на такую мразь, как нынешний кремлёвский режим (да и всегда противно было работать на «Московию», в любой её инкарнации).
Поэтому, собственно, потуги российского государства на ангажирование пушечного мяса для своих преступных авантюр - имеют столь жалкий вид.
«Не увидите повесточку на сайтике - мы вам машинку рулить помешаем». Или что-то вроде.
Детский сад, штаны на лямках.
И, что не всем очевидно, принятие именно таких мер (с одной стороны довольно беззубых, неэффективных, а с другой - заведомо одиозных, раздражающих) - в действительности намекает на то, с какой неохотой полиция обслуживает интересы новейшего кремлёвского милитаризма.
Думаю, многие удивятся, но в российской полиции - довольно много приличных и неглупых людей.
Кто-то пошёл туда по вполне себе благородным мотивам, желая гордиться своей полезностью для общества, защищать людей, всё такое, но даже и те, кто руководствовался преимущественно «шкурными», стяжательскими мотивами - всё же не всегда готовы ссучиваться до такой степени, чтобы работать на подхвате у этого мерзейшего из режимов в его гнуснейших войнах.
К тому же, это становится просто небезопасно - чрезмерное усердие в подмахивании Кремлю с его милитаристскими устремлениями.
Конечно, когда кто-то выходит на явные антиправительственные и антивоенные акции - менты вынуждены реагировать.
Они просто не могут не реагировать, подозревая, что это может быть и некая провокация с целью оценки их лояльности. Примерно - как в кинофильме «О бедном гусаре замолвите слово».
Но вот в отношении тех ментов, которые слишком усердствовали в поимке уклонистов, проявляли чрезмерную(!) бдительность и ретивость - замечено было, что потом, видимо, на них накатывает волна раскаяния, что ли. Депрессия, возможно. И они зачастую идут гулять на болото - не имея, в действительности, опыта девонширского энтомолога Стэплтона.
Что характерно, в этом случае - доброе государство не может признать их жертвами служения, не может подарить безутешной подруге белую Ладу. Скорее, оно готово заподозрить, что вот, небось, нахапал взяток - да и свинтил за бугор, пока не разоблачили.
А трясина - безмолвствует, не может внести ясность.
Конечно, я это пишу не к тому, чтобы «пугать» ментов.
Ей-богу, в ментовку не идут люди уж до такой степени пугливые, ибо сама по себе профессия неизбежно подразумевает некоторую готовность к риску.
Но всё же одно дело готовность к риску, а другое - тяга к суициду.
И я не раскрываю ничего нового, но идёт война, извольте видеть, довольно ожесточённая, и если кто-то решает ввязаться в эту войну на стороне кремлёвских упырей - что ж, его право, но ему лучше осознавать последствия.
Но это, впрочем, и так очевидно любому мало-мальски разумному человеку, имевшему нынче несчастье оказаться в государственной системе, будь то на правах её шестерёнки или же того, что шестерёнки зажёвывают - и ещё неизвестно, какая позиция комфортнее, когда машина идёт вразнос, и это уже не остановить.
Что же до самого по себе «цифрового фашизма» - ну да, компутеры и базы данных, конечно, создают некие новые возможности для «подсчёта козлёнков».
Впрочем, и для конспирации - они тоже создают новые возможности.
Помню беседу с одним приятелем, из Колумбии, где-то лет пять назад, когда только входили в моду разговоры о внедрении этого «Большого Брата» в Китае.
Он тогда сказал: «Я лично - горячо приветствую, если всюду будут висеть камеры да сличать лица с базами данных. Вот, скажем, если я сейчас вернусь в родную Баранкию - я и десяти минут не прогуляю там незамеченным (Замечу, у него есть причины, чтобы не возвращаться туда). Любая собака опознает сходу. И тут же сообщат, кому не надо. И плевать всем будет, что официально я числюсь погибшим в Мозамбике и что у меня документы на совсем другое имя. Да любой живой тамошний “мадеро» (буквально - «деревяшка», аналог нашего «мусора»), даже самый тупой, если заподозрит, что это я - уже не отвянет. Обязательно попробуют сесть на хвост, начнут следить, куда хожу, с кем встречаюсь. Большое неудобство».
«А компутер, - говорит, - будет уверен в собственной электронной непогрешимости, он по-другому не умеет. Раз официально значится, что меня нет, а есть совершенно другой, ничем не подозрительный гражданин - значит, никаких лишних движений. Ну и как не любить искусственный интеллект да цифровизацию?»
В общем-то, когда система полагается на автоматические средства обработки и контроля информации - всё упирается в девочку, которая вносит данные в эту систему. И в то - насколько эта девочка любит шоколадки.
И вот в нужном документе делается одна маленькая опечаточка - и всё, для компьютерного контроля в эпоху тотальной цифровизации ты уже совершенно другой человек, не имеющий ничего общего с тем, который проходит по каким-то там розыскным базам.
В этом - есть удобство.
Но, конечно, этим удобством нужно научиться пользоваться.
И этому предстоит учиться не только российским гражданам.
Честно, государства борзеют повсеместно, повадились слишком уж бесцеремонно совать свой нос в чужой вопрос - поэтому в любой стране сейчас небесполезно будет обзаводиться некоторыми «альтерэго».
Но Россия, где противостояние людей и конвульсирующего, издыхающего государственного чудища нынче особенно острое, и усугубляется - возможно, даже получает и фору в данном вопросе.
Что, конечно, не может не радовать любого истинного патриота России - как не может не радовать и сознание скорого избавления мира от Московии, этой поганой твари, отравлявшей своими миазмами эту в целом недурную землю последние пять веков.