О национальных исторических симпатиях
Один приятель как-то спросил: «А ты во всех войнах симпатизируешь англичанам?»
Нет, не во всех.
Впрочем, глупо отрицать, что главный принцип мировой политики последние лет триста - это Don’t fuck with Anglo-Saxons.
Все, кто манкировал этим принципом и задирался с англосаксами - кончали довольно плохо.
Но не потому, что англосаксы такие уж «ангелы», а потому, что они буржуины. То есть, они в целом предпочитают торговать, а не воевать. Но если уж доходит до войны - они умеют делать её выгодной. А выгодная война - это выигрышная война.
Однако ж, это общий тренд - который, конечно, соблюдался не всегда и не везде.
Ну и в той мере, в какой выдерживалось стремление англичан к добросовестному мирному сотрудничеству - я им и симпатизирую.
Скажем, история Фрэнсиса Дрейка.
Да, он прославился как пират - но это не было его изначальным намерением.
Поначалу - он честно пытался быть добропорядочным купцом.
Они с Хокинзами снарядили экспедицию в Африку, набрали там дикорастущих негров и переправили через океан в Мексику, где у испанцев был хороший спрос на плантациях.
Настолько хороший, что местные власти закрывали глаза на сделки с иностранцами, вопреки официальной монополии по Тордесиясскому договору, где Испания и Португалия поделили между собой вновь открываемый мир, а Папа подмахнул.
Естественно, прочие нации, особенно Англия, не особенно-то чтили этот договор - да и не обязаны были.
Но и сами испанцы охотно жертвовали своей монополией, когда иноземные купцы привозили ценный груз.
Вот как и в тот раз.
Однако ж, едва негров сгрузили на берег - как нарисовался вице-король испанских владений и очень «вовремя» напомнил о Тордесиясском пакте залпами своих галеонов.
Юный Дрейк выжил, в общем-то, чудом, а многие англичане сгинули в той бойне.
Ну и понятное дело, после такого кидалова его сердце несколько ожесточилось против испанцев.
И уже через пяток лет они, вероятно, очень крупно пожалели о том кидалове в Сан-Хуан де Улуа, ибо Дрейк реквизировал у них драгметаллов на такую сумму, что чуть ли не весь британский бюджет питался его каперскими отчислениями.
Формально, конечно, это был грабёж - но испанцы сами виноваты. Не надо было наглеть, не надо было беспределить.
Вообще же, англичане порою несколько сгущали краски, живописуя кастильские коварство и жестокость (т. н. «Чёрная легенда», довольно ранний пример целенаправленной политической пропаганды), но в целом в борьбе Сент-Джеймса с Эскуриалом - как-то больше симпатизируешь британцам.
Ну, они всё же были прогрессивней, не такие упёртые, не такие «державники». Больше частной инициативы. Что, собственно, и помогло тому же Дрейку раздолбать Великую Армаду - и это была добрая победа.
И когда в то же время англичане поддерживали фламандских гёзов в их борьбе за независимость от испанского владычества - это тоже было правильно.
Но вот прошло немного времени, Фламандия таки обрела независимость, быстро пошла в гору - и в середине семнадцатого века англичане закусились уже с ними, с голландцами. Как с торговыми конкурентами.
То есть, исходили примерно из тех же соображений, что прежде испанцы, продавливавшие свою торговую монополию без каких бы то ни было моральных на то оснований.
И в тех англо-голландских войнах - я на стороне голландцев. Их рейд на Медвей, где они пожгли пятнадцать британских линкоров и угнали крупнейший флагман, Ройал Чарльз - был просто великолепной спецоперацией. Ну и в целом можно порадоваться за них, что не прогнулись под очевидно более могущественную державу, отстояли свободу торговли. А что в последующие века немножко подрастеряли своё влияние - тому были уже другие причины.
Но всё же для англичан это редкость, когда бы они затевали войны без достаточных моральных обоснований, а только лишь из нескрываемого хищнического интереса.
В большинстве случаев - они всё же вмешивались в чужие дела, выполняя некие договорённости или же спасая другие нации от тех или иных напастей.
Скажем, индусов в восемнадцатом веке они спасали от тлетворного французского влияния, готового развратить наивных йогов своей фривольностью. А также - помогали Индии преодолеть междоусобицы среди Великих Моголов, Маратхи - и сотен разнокалиберных раджей.
То же они делали и в Африке несколько позже, замиряя воинственных зулусов, матабелов и буров.
Но главное, за что можно любить англичан, даже когда они впрягались в тот или иной замес из самых благородных побуждений - они могли ответить на вопрос: «А какое наше дело, в чём наша корысть?»
Поэтому, да, в большинстве случаев - я болел за англичан (вообще англосаксов). Как самых буржуазных, а потому самых вменяемых ребят на глобусе.
Кроме, конечно, тех случаев, где их противниками оказывались ещё более буржуазные ребята, вроде тех же голландцев семнадцатого века.
К слову, хотя те войны омрачены были некоторыми некрасивыми инцидентами с обеих сторон, включая разорение мирных поселений, в целом англичане и голландцы довольно быстро оправились от взаимной неприязни и сейчас, вроде бы, не точат друг на друга зубы исторических обид.
Да сейчас и испанцы уже не поминают англичанам сэра Фрэнсиса Дрейка и даже сэра Генри Моргана (и, насколько мне известно, не претендуют на финансовую империю наследников, растущую, как ни крути, из панамского золота).
И, конечно, порою ребята вроде Дрейка и Моргана творили не очень гуманные вещи. Но у них бывали всё же моральные оправдания для своей суровости, когда они, в целом, защищали свободу торговли от попыток её ущемить.
Несколько спорный, конечно, момент в британской истории - когда в 1807 году они сами посягнули на свободу торговли, запретив перемещение через Атлантику работников из Африки с целью их трудоустройства в Новом Свете (то, чем изначально занимались и Дрейк с Хокинзом).
Но поскольку можно подозревать, что не все эти работники вербовались добровольно, с их осознанного согласия, можно считать, что и здесь, ограничивая трансатлантическую негроторговлю, англичане руководствовались благородными побуждениями, а не только лишь стремлением лишить конкурентов в Новом Свете источников дешёвой рабочей силы.
Во всяком случае, они всегда умели обосновывать свои притязания так, чтобы это звучало «красиво», а не как галлюцинаторный бред Владимира Путина безнадёжно свихнувшегося социопата.