Беглец. Повесть. -3
предыдущее здесь:
https://artur-s.livejournal.com/6590820.html
Глава третья.
В военкомат он отправился не сразу.
Сначала долго бродил по городу, стараясь то ли забыться, то ли найти решение.
Надо было идти в сторону вокзала - там был военкомат.
По Ядринцовской улице, названной так в честь какого-то революционера, он шёл медленно, глядя по сторонам.
Вот справа длинный забор сада имени Сталина, переходящий в каменные, с массивными столбами, ворота.
Вход платный, тридцать копеек.
Слева по улице - деревянные, бревенчатые, брусчатые домишки, местами уже почерневшие от времени.
Тополя с раскидистой листвой бросали тень на деревянные тротуары, примыкавшие к булыжной мостовой.
Было лето, и солнце палило нещадно - даром, что Сибирь!
... узнавая не изменившиеся с довоенных времён места.
Вот парикмахерская Воробейчика, дверь открыта, стоят два кресла, пока что пустые, сам он сидит за столиком в углу и обедает со своей Раей.
Вот двухэтажный дом на углу улицы Мичурина.
- Как они тут живут, шумно ведь от трамвая? - подумал мимоходом.
Перейдя трамвайные рельсы, повернул налево и сразу увидел Оперный театр, построенный совсем недавно, в самом конце войны.
Чем ближе Моше подходил к театру, тем больше его поражала эта громада!
Огромное здание, опирающееся на могучие круглые колонны, окрашенные в жёлтый цвет, сверху венчалось гигантским чешуйчатым куполом серого цвета, блестевшим в полуденном солнце.
На вершине купола на ветру трепыхался красный флаг.
Круглое здание театра опоясывали в несколько этажей прямоугольные окна.
По обе стороны от входа в линию выстроились высоченные круглые колонны в греческом стиле. Красавец.
Самый крупный театр в стране.
- Побывать внутри уж точно не придется, - ухмыльнулся он.
Не дойдя до театра, Моше повернул направо и пошёл вдоль улицы по направлению к Красному проспекту.
Частично заасфальтированная площадь перед театром, переходила в пыльную, перерытую улицу, примыкавшую к приобретавшему прямоугольные очертания будущему скверу, где несколько деревьев были уже посажены.
Красный проспект - магистраль, пересекающая весь город параллельно реке Обь. Это центр города, и первые площадки асфальта, конечно, были уложены здесь.
Широкий, метров в двадцать - двадцать пять, проспект уходил влево, в сторону железнодорожного моста, построенного еще Гариным-Михайловским, а направо - в направлении Заельцовского района, и дальше - к кладбищу.
Выждав, пока пронесутся несколько стареньких "Москвичей" и новеньких "Побед", он двинулся дальше - по кривым улочкам, пыльным, но заросшим по краям деревьями, преимущественно, тополями и берёзами, - к своей цели.
- А может, я зря спешу? Может, плюнуть на всё, найти хорошую бабу, да зажить спокойно? Устроиться, как все, и пахать где-нибудь на заводе? Говорят, тут за время войны много заводов эвакуировалось из Москвы, Ленинграда, Куйбышева…
Но ноги делали своё дело. Топали.
Он шёл навстречу неизвестности, а встречные женщины поглядывали на статного военного с интересом и полуулыбками. Хорош! Свежевыбритое лицо, широкие плечи, крепкие короткие движения рук при ходьбе. Эх, Соня, Соня, на кого ты его променяла?!
В военкомате он, выждав очередь из трёх человек, появился в кабинете кадровика - подполковника Серёгина, с которым был знаком по Второму Белорусскому фронту.
- Здравия желаю, товарищ подполковник. Прибыл.
- Здравия желаю, лейтенант. Отставить доклад, ты же на гражданку ушёл, садись, рассказывай, зачем прибыл?
Кабинет Серёгина - маленький, на два стола, был завален папками чуть ли не до потолка. В углу нависал большой несгораемый шкаф. Небольшое окно почти не давало освещения, оно было прикрыто с улицы полузакрытым ставнем. Вся обстановка создавала ощущение неуютности, временности.
- Да вот, решил вернуться в строй.
Серёгин внимательно посмотрел на посетителя.
- Слушай, Генис, ты чего вдруг? Тут люди рвутся из армии к жёнам, к детям, задолбали меня совсем. А тут - на тебе!... Мы с тобой не одну сотню километров пропахали вместе, так что, не темни, рассказывай!
- А что рассказывать, товарищ подполковник? Обычное дело…
Он замялся, вытащил папиросу.
- Курить можно?
- Кури.
- Обычное дело, говорю. Вернулся, а тут никто не ждёт.
- Как так?
- Долго рассказывать. Короче, нету жены у меня больше - и баста!
- Так. Ладно. Не хочешь, не рассказывай. Ну, а мать-то здесь? Ты же мне как-то в Польше рассказывал, что твои все в Сибири.
- Мать здесь с сёстрами, у всех свои заботы. Я, вроде как, сбоку-припёку теперь.
- Ну, а помочь им чем-то? Ты же, вроде как, единственный мужик теперь в семье?
- Думаю, что, находясь в армии, я принесу больше пользы родине и семье.
- В общем, я вижу, ты уже твёрдо решил, так что уговаривать или отговаривать не буду, да и тебя хорошо знаю - если уж решишь - точка! Так ведь?
- Так точно, товарищ подполковник!
- Хорошо. Я ухожу на совещание к начальству, а тебе все документы оформит Прошкин. Будь здоров!
- Служу Советскому Союзу!
(продолжение следует)