5 июня - День Иерусалима
"Письмо миру из Иерусалима."
Автор Элиэзер Бен-Исраэль
Несколько слов об авторе.
Это письмо было написано и впервые опубликовано под псевдонимом Элиэзер Бен-Исраэль в 1969 году в качестве редакционной статьи в первом выпуске газеты "The Times of Israel", которую основал и редактировал репатриант из Южной Африки Стэнли Гольдфут.
Именно он и был автором письма, которое стало сенсацией и вызвало множество откликов.
Газеты давно уж нет, как нет и её основателя - Стэнли ушел из жизни в 2006 году в возрасте 92 лет.
Однако его письмо продолжает вызывать такие же сильные эмоции, как и тогда - два года спустя после Шестидневной войны.
Стэнли родился в Йоганнесбурге в 1912 году.
Совсем мальчишкой, услышав выступление Жаботинского, он покинул родительский дом и отправился в Палестину.
Ему было 18 лет, когда он вступил в один из кибуцев, но вскоре понял, что левая идеология кибуцников ему чужда.
В последующие годы он воевал в еврейском подполье ЛЕХИ против британских властей, видя своей целью создание независимого еврейского государства в Эрец Исраэль.
После провозглашения государства, когда государственную власть и средства массовой информации полностью захватили левые, Стэнли Гольдфут загорелся идеей создать газету национального сионистского направления.
Опубликованное в первом выпуске «Письмо миру из Иерусалима» было ярким заявлением о направленности новой газеты.
На этой позиции Стэнли оставался до последних дней своей жизни. Война за Иерусалим по-прежнему продолжается.
*** Я - не существо с другой планеты, как вам кажется. Я - иерусалимец, такой же человек из плоти из крови, как и вы. Я - гражданин моего города, неотъемлемая часть моего народа. Мне хочется сказать вам кое-что, чтобы облегчить душу.
Поскольку я не дипломат, мне нет нужды выбирать слова.
Я не стремлюсь в чём-то убедить вас.
Я вам ничего не должен.
Вы не строили этот город, не жили в нём; вы не защищали его, когда они пришли, чтобы его разрушить.
И мы будем прокляты, если позволим вам отобрать его у нас.
Иерусалим был раньше, чем появился на свет Нью-Йорк.
Когда Берлин, Москва, Лондон или Париж были гнилыми лесами и вонючими болотами, здесь была процветающая еврейская община.
Она дала миру человеческий моральный кодекс, тот самый, который вы, народы мира, неизменно отвергали с тех самых пор, как организовались.
Здесь ходили пророки, чьи слова прожигали сердца, как молнии.
народ, который не хотел ничего, кроме того, чтобы его оставили в покое, отбивал волны язычников, которые стремились его завоевать.
Захлебываясь в собственной крови, народ погибал в бою, предпочитая броситься в пламя своих горящих Храмов, но не сдаться.
А когда он был подавлен только в силу численного превосходства врага, люди этого народа поклялись, что прежде чем забудут они Иерусалим, язык у них присохнет к гортани и отсохнет правая рука.
В течение двух тысячелетий, наполненных болью и страданиями, мы ежедневно молились о возвращении в этот город.
Три раза в день мы просили Всевышнего: "Собери нас с четырех концов света, перенеси нас прямо в нашу землю, верни нас по милости Твоей в Иерусалим, Твой город, и живи в нём, как Ты обещал".
Каждый Судный день и Песах мы отчаянно молились с надеждой, что следующий год застанет нас уже в Иерусалиме.
Ваши инквизиции, погромы, изгнания, гетто, в которые вы нас сгоняли, ваши насильственные крещения, ваши системы процентных норм, ваш благовоспитанный антисемитизм и, наконец, невыразимый ужас Холокоста и ещё хуже - ваше ужасающее безразличие к нему - всё это нас не сломило.
Это могло бы высосать у вас остатки моральной силы, но нас это только закалило. Вы думаете, что вы можете сломить нас теперь, после всего, что мы прошли? Неужели вы действительно верите, что после Дахау и Освенцима мы испугаемся ваших угроз блокады и санкций?
Мы побывали в аду, который вы создали, и вернулись оттуда.
Что же ещё можете вы добыть из своего арсенала, что могло бы нас испугать?
Я видел дважды, как этот город бомбили страны, которые называют себя цивилизованными. В 1948 году я видел, как женщин и детей разрывало на куски - после того, как мы удовлетворили вашу просьбу превратить этот город в интернациональный.
Это была смертоносная комбинация: британские офицеры, арабские стрелки и пушки американского производства.
А потом дикое разграбление Старого города, злонамеренная резня, повальное разрушение всех синагог и религиозных школ, осквернение еврейских кладбищ, распродажа надгробных камней для постройки курятников, армейских стоянок и даже сортиров.
А вы, народы мира, ни разу не произнесли ни слова.
Вы никогда даже не выдохнули ни единого протеста, когда иорданцы закрыли доступ к самому святому из наших святых мест, к Западной стене, в нарушение всех обещаний, которые они дали после войны - войны, которую они затеяли против решения, принятого в ООН.
Ни звука, ни бормотания не было слышно с вашей стороны, когда легионеры в остроконечных шлемах небрежно открывали огонь по нашим гражданам из-за этих стен. Ваши сердца обливались кровью, когда Берлин оказался в осаде.
Вы срочно послали свои самолеты "спасать храбрых берлинцев".
Но вы не послали ни грамма еды, когда евреи голодали в осаждённом Иерусалиме. Вы метали громы и молнии по поводу стены, которую восточные немцы провели через центр немецкой столицы, но вы даже не пискнули по поводу другой стены, той, что прорезала сердце Иерусалима.
А когда то же самое случилось снова 20 лет спустя, когда арабы снова начали дикую, ничем не спровоцированную бомбежку Святого города, хоть кто-то из вас сделал что-нибудь?
Единственный раз, когда вы вдруг ожили, когда город был, наконец-то, воссоединён.
Тут вы начали заламывать руки и произносить высокие слова о "справедливости" и необходимости нам по-христиански подставить вторую щеку.
По правде - и вы знаете это - вы бы предпочли, чтобы этот город был разрушен, чем, чтобы в нем правили евреи.
Как бы дипломатично вы это ни выражали, многовековые предрассудки сочатся из каждого вашего слова.
Если наше возвращение в этот город повязало вашу теологию узлами, очевидно, вам следовало бы пересмотреть свой Катехизис. После всего, что мы пережили, мы не намерены пассивно приспосабливаться к извращенной идее, что нам предназначено вечно страдать от бездомности.
Впервые после 70-го года н. э. во всем Иерусалиме существует полная свобода религии.
Впервые с тех пор, как римляне подожгли наш Храм, все обладают равными правами.
Мы ненавидим меч, но это вы вынудили нас поднять его.
Мы стремимся к миру, но мы не вернёмся к миру 1948 года, как вы бы хотели.
Мы у себя дома.
Это потрясающе звучит для народа, который вы бы хотели видеть бродяжничающим по планете.
Мы не уйдем.
Мы выполняем клятву, данную нашими предками: Иерусалим отстраивается.
"В будущем году", и в следующем после него, и следующем, и следующем, и следующем - до конца времен - "в Иерусалиме!".