Писатель - это кто? И зачем? - 4
предыдущее здесь:
http://artur-s.livejournal.com/3902647.html
- Мда. Бывает. - Друг покачал головой. - То есть, ты так и не вылечился. Болеешь головой с тех пор? До сих пор идут стихи?
- Э, нет! Со стихами интересная получилась история.
После первых "нежданчиков", которые я выдал в больнице, из меня буквально полилось наружу!
Что это было - дерьмо или золотая лава, я не знал.
Был в Союзе у меня друг, член Союза Писателей СССР, некто Юра.
Он катал рассказы и повести про соцсоревнование и про скорый приход коммунизма.
Не брезговал Юра и стишатами. Тоже что-то верноподданническое.
Я показал ему свои опусы.
Он одобрил. Да, сказал Юра, это настоящие стихи! Я, конечно, воспрял, но тут же сник.
Во-первых, Юра объяснил, что появиться в поэтических журналах - это должна быть большая сноровка или большой талант. У меня ни того, ни другого не было - я это отлично понимал.
А во-вторых, я уже навострился в Израиль, потому как продолжать существование в разваливающемся эсэсэре мне не хотелось.
Я плюнул на идею публикования и вскоре уехал.
Кстати, к слову, вы гляньте, граждане, как красиво за окном!
Тьма, сошедшая на Средиземное море, была пронизана миллионами огоньков.
Желтоватое освещение домов прорезалось могучим великолепием подсветки Бахайских садов с ровными линиями огней, переходящими в замысловатые фигуры.
Далеко внизу феерическое зрелище нефтеперерабатывающего комплекса, расцвеченного лампочками дневного света, гармонично обтекающими контуры зданий, сооружений, трубопроводов, завораживало взгляд.
Яркое освещение улиц, площадей города четко ограничивалось рамками дорог, многочисленных шоссе и улиц, подчеркивая фантастическую картину урбанизированного куска страны, уютно разместившегося на склонах библейской горы Кармель.
Мы помолчали, впитывая эту необыкновенную картину.
- Ну, ладно, - раздался голос Старика, не любящего сюсюканье. - Дока, а дальше-то что?
- Дальше надо горло промочить.
А то рассказывать мне еще много, а першит - сил нету.
Наливай, товарищ!
Кстати, заметьте, граждане, что я излагаю подробно о том, как у меня лично это всё началось. Заметьте, что не было никаких мыслей лезть в герои, в литературу, западать в анналы.…
Попёр стих - ну и ладушки.
Это потом уже пришла пора решать, что с ним делать.
Но это уже случилось в Израиле.
Хотя поначалу даже смешно было об этом подумать! Кругом один иврит! Никаких тебе русских радио и телевидения! По-моему, была в 91-м году какая-то заштатная газета-стенгазета, но я долбал иврит и не интересовался вообще русским языком.
Иврит!
Иначе пропадешь!
Да что я вам объясняю - вы сами с усами!
Лехаим!
- Да. А в Израиле поначалу было не до стишков.
Ульпан, иврит, потом работа в конструкторском бюро по 10-12 часов до посинения внутренних и наружных органов - тяжко было.
Но затем я ушел от рабского труда, меня приняли в солидную фирму, где мне удалось прийти в себя, оклематься, осмотреться и застрочить о новых, необычных впечатлениях от необычайно красивой страны и разных людях, с которыми пришлось общаться на языке, которому несколько тысяч лет.
Вроде бы, и люди - другие, и климат другой, и все другое, а ассоциации прежние:
Как удар, отколовший льдину
От массивного айсберга жизни -
Звон бокала, унесшего длинный
Год, прошедший на новой отчизне.
Я несусь на оставшейся части
По мерцающей лунной дороге.
Впереди успехи, несчастья
И потери. Всё, как у многих.
Так и шло.
Работа, новые впечатления, поездки по стране и за рубеж.
Уже были Греция и Египет, Турция и Франция, уже набралось штук триста-четыреста листочков со стихами, как вдруг...
Иду я как-то по улице и вижу объявление на русском языке корявым почерком: "Интересующимся русской литературой (проза, поэзия) просьба позвонить по такому-то телефону".
Позвонил.
Встретились.
Поговорили.
Показал свои листочки.
Мне и говорят:
- Да, это стихи. Кроме шуток. Мы тут хотим сборник стихов сочинить. Хочешь поучаствовать?
Хочу, говорю.
И вот тут один из членов этого литературного объединения, бывший заместитель главного редактора одного из крупных советских издательств и говорит мне:
- А ведь можно книгу сделать из твоих стихов. Сборник.
- А как?
- Я уже сделал несколько.
- ...?
- Я редактирую, есть корректор, компьютер под рукой, принтер работает, отчего же не сделать?
- А обложку?
- Я отработал технологию. Это же там, в Союзе, надо было иметь тридцать или триста человек в издательстве, а здесь для малых тиражей вполне достаточно трех человек.
- Ну, давай, попробуем!
Так все и началось.
- Хм, - крякнул Старик, внимательно слушавший и, к моему удивлению, не перебивавший ядовитыми замечаниями до сих пор. - А нафига тебе это понадобилось?
- А почему бы и не попробовать! - вдруг заступился за меня Друг.
- Вот что я скажу вам, ребята. - Я медленно подбирал слова. - Количество просто перешло в качество. Эти триста с чем-то листочков давили меня душевно. Жалко было такое добро выбрасывать. Ведь там было нечто вроде моего дневника, там сидела память.
Но было еще нечто совершенно неожиданное и непредсказуемое.
Когда мы с этим редактором прикинули вид титульного листа с моей фамилией и именем, да еще со скромной картинкой и названием книги, скинули это на принтер, и я принес это домой показать жене - реакция её была удивительной!
Она глянула на сложенный листок - и расплакалась!
Мужики, вы знаете мою жену.
Это собранный, выдержанный человек. И вдруг - такая реакция! Меня полоснуло по сердцу. Разве не стоило делать книжку, чтобы это вызвало такие эмоции родного и любимого человека? Я извиняюсь за высокий штиль, как говорится, но нету у меня сейчас желания юродствовать!
Я сказал.
Точка.
- Да. Это, конечно… - промямлил Старик.
- Ну, а дальше? - попросил Друг.
- А дальше стало весело. Сделали мы экземпляров сто, и я давай дарить направо-налево! Родным в Россию послал, друзьям, здесь в Израиле раздавал всем, кто попросит…
- Погодь, погодь… - Старик оживился. - Тебе, что, забесплатно этот редактор трудился? Он альтруист или придурок?
- Да. С этим делом я лихо пролетел! Не в трубу, но около этого...
- А поточнее не доложишь?
- Точнее? А точнее было так.
Один листок первого экземпляра книги обходился в 10 шекелей, по-тогдашнему курсу где-то около трех доллариев. Берем двести восемьдесят страничек, умножаем на три...получаем восемьсот сорок зеленых денег.
Это первый экземпляр. Потом размножение.
Каждая книжка около пятидесяти долларов обходилась.
Итого...о-го-го, сколько итого!
Короче подзалетел я лихо!
Но зато имел кайф, ребята, на полную катушку!
Во-первых, держишь её, как ребеночка, нюхаешь... пахнет хорошо!
Во-вторых, визуально приятно: моё детище!
В-третьих, понимаешь, что это память, это надолго, это тебя переживет! Ты уже будешь порхать по райским кущам или жариться на сковородке, что гораздо вероятнее, а кто-то будет читать, листать, вспоминать тебя, давно ушедшего...
Йэхх...
Приятно, чёрт побери! Ну, и в-последних, отзывы тех, кто получил книжку, да ещё и прочитал! Опять же приятно.
- Ну-ну. Да ты сибарит, Дока! Кайфуешь от метафизики…
Продолжение следует.